Бывшие. Уже не вернуть

Глава 24

АРИНА

Ненавижу больницы. Лежала дважды. Не то чтобы остались слишком плохие впечатления от персонала или палат, но все это было ужасно. Долго находиться без движения для меня — настоящий ад. Я привыкла к активности. А теперь…

Уныло наблюдаю, как Нил аккуратно ставит у кровати мою дорожную сумку.

— Две недели в клетке, — подвожу я итог увиденному.

— Возможно, меньше. Ну здесь… очень даже неплохо, — пытается ободрить меня Нил. — Мама не так давно лежала в кардиологии. В обычной городской больнице. Я тебе скажу, это небо и земля. Тут реально как на курорте, — пытается пошутить Нил. Я, наверное, никогда не перестану восхищаться силой духа любимого, его умением быстро принимать решения и способности мгновенно сориентироваться в любой ситуации.

В ответ на мой скептичный взгляд Нил ничего не говорит. Я ему очень благодарна. Правда. Но… все еще никак не могу отойти. И от предложения. И от короткой яркой встречи Нила с отцом.

Там, на речке, мы с Нилом попытались обсудить наше совместное будущее, но возникло больше вопросов, чем ответов. Мы решили расписаться. Без торжества. Иначе я все залью слезами. Отлично, именно так я и представляла самый яркий день своей жизни: вынужденная свадьба, торопливое решение. Шик. Блеск. Красота. Нилу скоро придется уехать. Я пока буду заниматься здоровьем здесь. Ну и учеба же у меня. Кто знает, когда мне можно будет летать. А вдруг врачи вообще запретят перелеты! До следующего года дотянем. А там посмотрим.

Будущее расстояние убивает. Вынужденное расставание — тоже. Но Нил настаивает на этом: для ребенка так будет безопаснее, а сам Нил должен подготовить для меня новое жилье. Узнать о возможностях и условиях нашего воссоединения. Для этого тоже лучше расписаться. Чтобы вопросов меньше было и проволочек. Покидать родную страну и при этом официально оставаться друг другу никем… в общем, да. Если коротко, мы решили расписаться. Подадим заявление в загс… а потом выберем такую дату, чтобы по нашим подсчетам и мне можно было лететь, и Нил смог вырваться хоть на несколько дней.

Все стало слишком серьезно. Но хотя бы не зашло в тупик. Я не хочу бросать танцы. Не хочу бросать учебу. Мне нравится коммерция — это точно мое. Но очевидно, придется менять что-то и здесь. Соревнования пропустить. Чуть позже пойди на эту дурацкую йогу для беременных. И конечно, бассейн. В универе взять академ или вообще перевестись на заочку. Приезжать раз в семестр сдавать экзамены. Все же выход есть. А вот с Нилом быть на расстоянии и растить малыша фактически без отца… нет. На такое я не решусь никогда. Лучше уеду к нему. И мы будем вместе. Оба понимаем, что придется сложно. Но оба видим пока только такой пусть. Нил не хочет бросать нас с ребенком здесь. А я не готова жить вдали от него.

После разговора на берегу реки мы приехали домой. Ко мне домой. С папой неожиданно столкнулись в дверях. По одному его морозному взгляду стало ясно: папа уже все понял.

Он скупо поздоровался с Нилом, недовольно оглядев его с ног до головы. Даже руку не предложил. Я коротко представила их друг другу, после чего папа сразу заявил, что сейчас задержаться не сможет, но с Нилом хотел бы переговорить с глазу на глаз. Может подъехать, куда потребуется. Но Нил тут же возразил: сам приедет. Напоследок они обменялись телефонами по настоятельной просьбе папы.

Нил был как всегда уверен и решителен. Держался отменно, хоть я точно знаю, что любимый немного нервничал перед встречей с моими родными.

И сейчас я естественно уже на взводе. Потому что очень скоро состоится их разговор. А я не смогу ни поучаствовать в нем, ни услышать его.

— Маленькая моя, — Нил прижимает меня к себе, а потом заглядывает в глаза. — Все будет хорошо. Не переживай.

В моем голосе отчетливо слышна мольба:

— Позвони мне, пожалуйста, сразу как выйдешь от папы.

— Обязательно, — уверяет он. — А ты обещай не нервничать и отдыхать в любой непонятной ситуации. Ну и держи в курсе, пожалуйста.

Как я люблю его глаза. Бездонные. Теплые. Искренние. И его нос и губы. И руки, и нежность, и ласку. И его умение всегда находить для меня ободряющие слова. Боже, как я страшусь этой встречи… не передать словами.

— Договорились. Ты прямо сейчас к отцу?

— Да. Обсудим все. И я спокойно поеду домой.

Получаю новый ободряющий поцелуй. И вдруг думаю: он не идёт ни в какое сравнение с тем, другим, от которого все мысли из головы вылетали. А если Нил меня больше не хочет?

А если он все это делает только из чувства долга? После той единственной ночи любимый еще ни разу не прикоснулся ко мне, не попытался разжечь во мне тот самый огонь.

— Эй-эй, ну что у нас тут снова за слезки?

Нил так трепетно прикасается губами к моей щеке, собирая соленую влагу. Сердце разрывается от тоски по нему. Он вроде и рядом. А вроде и далеко. По сути нас сейчас объединяет только будущий ребенок. А если бы не это?

Отчаяние вновь захлестывает и подавляет волю. Но я нахожу в себе силы озвучить главный вопрос:

— Нил. А если бы не ребенок, — губы мои дрожат. — Ты бы…

Закончить не успеваю. Любимый прерывает меня решительным и бескомпромиссным:

— Да. Да, конечно, Арин. Ты нужна мне вне зависимости от того, беременна ты сейчас или нет. Просто всё могло бы выйти немного иначе, но приходится по мере необходимости корректировать планы. Вот и всё. Ты нужна мне. Очень.

НИЛ

— Расскажи коротко о себе, — хлещет грубым приказом мой будущий тест.

Как только я появился на пороге его дома, меня смерили таким гневным взором, что я на секунду опешил.

Сначала ответная ярость застелила глаза. Но я быстро взял себя в руки: у отца Арины есть все основания злиться и предъявлять претензии. В конце концов, за мою будущую жену сейчас отвечает именно он. Это зона его ответственности.

— Коротко рассказать? — немного небрежно бросаю я ему в лицо, приправляя сарказмом вежливый тон. — А смысл. Вы ведь уже обо мне все и так узнали. Наверняка даже отдельную папку завели. С моим именем.

Хозяин шикарнейшего из домов, где мне доводилось побывать, лишь недовольно ухмыляется и лезет в выдвижной ящик. Спустя пять секунд тонкая белая папка формата а4 шмякается о поверхность стола. С неброской припиской: «Нил Сафин».

Так я и думал.

— Ты прав, мальчик. — Последнее слово неприятно царапает слух. — Ну и что будем делать?

— Примерный план есть. Арина с ним согласна. А там по мере необходимости внесем коррективы.

— Я уверен, твой план шикарен. Без сучка и задоринки. Слушаю.

— Мы поженимся. Я примерно через месяц улетаю в Америку. Создаю для Арины максимально комфортные условия. Позже возвращаюсь за ней. Рожать она будет там.

Отец Арины опасно прищуривается.

— Поженитесь, — настороженно повторяет он. — Хм… а учиться она тоже будет там?

— Мы обговорим этот вопрос. Найдем вариант, который ее устроит. Возможно, получится устроить Арину в местный вуз. Возможно, заочка здесь. Будем прилетать вместе на время сессии.

— Интересное решение. А в Америку-то зачем, поведай темному человеку.

Я бегло объясняю, что на этом настаивают мои инвесторы: я веду разработки, и мне необходима своевременная возможность внедрения. В подробности не углубляюсь.

— Я давно работаю в этом направлении. И здесь менять пока ничего нельзя.

— Ну да. Конечно. Арине ведь проще подстроиться под чью-то позицию. Отличный план. Поддерживаю, — довольно кивает он. А я опешиваю. Сарказм вперемешку с неприкрытым издевательством. И… решительный кивок? Ну нет. У меня слишком мало слабых мест. И Усманову ударить по ним не удастся: я готов к любому нападению. — Может, в него стоит добавить один весомый аспект…

Отец Арины опасный человек. Потому что у него и деньги, и возможности, и власть. Мне нечего ему противопоставить. Пока нечего. Но моя женщина и мой ребенок принадлежат мне. Я никому не позволю указывать, что мне делать и как жить. А уж тем более отнять семью. Даже ему не позволю.

— Какой же? — подозрительно уточняю я. Не может все быть так легко. А отец Арины готовился к разговору. «Ружье заряжено». Можно стрелять...

— Ты говорил про инвестиции, — продолжает Усманов, невозмутимо откидываясь на спинку стула. Мне приходится нехотя признать: даже стол, за которым я сижу, стоит многократно больше, чем самый дорогой предмет мебели в моем доме. — Я тоже могу выступить в роли инвестора. Сколько тебе нужно, чтобы исчезнуть из жизни моей дочери?