Бывшие. Уже не вернуть

Глава 47

С номером я сильно разогнался, конечно. Нигде и ничего. Пусто.

Ощущаю себя запертым в клетке зверем.

Мне нужно немного времени переварить.

Понятно, что у Арины нашлись веские причины внезапно уехать. Но!

Она пришла ко мне сама. А следующий шаг, естественно, за мной.

В голове рой мыслей, они жужжат, как пчелы, отвлекая от самого главного.

На комоде вдруг оживает мой телефон, грубой вибрацией впиваясь в сознание. От неожиданности я подпрыгиваю на месте, с глупой, теплой надеждой оборачиваюсь: а вдруг это Арина?

Когда на экране отмечаю имя Саймона, слепое ожидание разбивается вдребезги. Даже поднимать трубку неохота.

Но надо.

— Нил! Я нас поздравляю! Я договорился! Только что вышел от представителя «СинкДевелопмент». Они согласны на наши условия! И даже еще немного пошли нам на уступки! Условия просто ВАУ!!!

— А что… сегодня, да, встреча была? — уточняю я растерянно, медленно усаживаясь на кровать. Выдыхаю громко, потираю пальцами переносицу, крепко зажмуриваясь.

— Сегодня! А ты забыл? Ты же сам просил отзвониться, как только я выйду за пределы здания! — удивленно заявляет коллега. — На тебя не похоже. Ты не заболел? Хотя, о чем это я. Даже когда не здоров, ты не выпускаешь из рук телефон и документы.

— Саймон, у нас небольшие правки, — заявляю я бескомпромиссно. — Запиши себе, что надо выполнить. Я на тебя очень рассчитываю.

— Отлично! Я весь внимание! Только дай насладиться этим успехом! Сколько мы бились, а! Вспомни!

— Придется тебе связаться с ними и объяснить, что сделка невозможна. И сразу же договаривайся о встрече с «УралСибМашем». Сильно не дерзи, для вида больше. Перебрасываем силы туда. Мне нужна с ними договоренность.

В трубке провисает напряженная тишина. Саймон не спешит с ответом, а я спокойно ожидаю его реакции.

— Я не ослышался? Ты… поменял стратегию?

— Да.

— Нил… — осторожно замечает Саймон. — С чего такие перемены? Мы «УралСибМаш» вдоль и поперек перерыли. Ты же знаешь, там все не настолько и хорошо. Ребята, конечно, стремятся выкручиваться, молодцы, но… Нил. Это неадекватно. Ты же видел показатели, систему управления у них. Тут даже думать не над чем. Какой «УралСибМаш»?!

— Что адекватно, а что нет, решать только мне, — четко очерчиваю я границы. С Саймоном мы на короткой ноге, но распекать меня и мои решения не позволено никому. — И я заявляю, что мы возвращаемся к переговорам с «УралСибМашем».

— Ты совершаешь ошибку. Это же очевидно!

— Я знаю, что делаю, Саймон.

— Нил! Все мечтают сотрудничать с «СинкДевелопмент». Что с тобой приключилось? Отчего так неожиданно? Ты поцапался с кем-то оттуда? Да что там, черт возьми?!

— Появились новые обстоятельства. Пока об этом распространяться не хочу. Делай, как я говорю. Возобновляй переговоры.

— А ты точно все проверил? Дай мне информацию, я сам изучу данные!

— В этом нет необходимости.

— Позже будет возможность нам обсудить?

— Будет. А пока выкручивайся и вылетай в Россию.

— Хорошо… — с сомнением соглашается все еще потрясённый Саймон.

Ну что ж, Демьян. В свете открывшихся обстоятельств и того разговора наедине… пусть это будет моя благодарность. Хоть и себе в минус. Переживу как-нибудь.

Я снимаю блокировку с экрана, связываясь со своим человеком. Мне ведь позарез нужны новые сведения…

АРИНА

Ноги не гнутся. Я словно из пластмассы. Иду вперёд, не разбирая дороги.

Как добралась до дома, не помню, но едкое чувство вины и стыда терзают душу мою безостановочно. Даже сейчас, когда я прохожу в просторный светлый холл, стараясь держать лицо, отойти от случившегося не получается.

Как я могла?

Это ужасно. Я предательница. Изменщица!

Я растворилась в нашем с Нилом безумии, эта ночь поглотила меня полностью, поработила остатки разума, затмила логичные доводы.

Как дальше быть?

Я не знаю, что делать, эти воспоминания, как издевка!

— Ариш! — касается моего слуха теплое восклицание. А внутри меня все обмирает. Только не он. Только не сейчас! На плече чувствую слабое давление. Кирилл разворачивает меня к себе. — Ты откуда бежишь, милая?

Ладонь его ласково ложится на мою щеку. Губы чмокают в нос.

Мои глаза расширяются, у Кира получилось застать меня врасплох. Время раннее, а он… здесь?

Я даже ответить ему ничего не могу, словно язык проглотила.

Что! Что! Что же делать!

Я чувствую себя ужасно! Растерянно! Мне хочется юркнуть за ближайшую дверь и скрыться от беспокойного взгляда Кирилла!

— Привет, — лепечу я тихо-тихо, даже голос внезапно охрип от волнения. — А ты… как…

— Ты не отвечала. И я приехал. Разволновался за тебя, — тут же реагирует Кир.

Во рту уже пересохло. И я едва шевелю побелевшими губами:

— Почему?

— Ты сама сказала, что заболела. Еще в четверг. А вчера вечером мне не ответила. И даже утром на связь не вышла. А ты где была, Ариш?

Он меня недоуменно оглядывает.

— Я? — переспрашиваю беспомощно. Мне кажется, у меня на лице написано, что я была с другим. И все то, чем мы занимались вчера… Господи... — Ну… я… да просто понимаешь…

Сама же сейчас себя выдам с потрохами. А я Киру признаться не готова! Не смогу! Я… я не смогу такое рассказать ему!

— Температуры вроде нет, — Кир обеспокоенно касается губами моего лба. — Ты из аптеки идешь?

— Да… да! — цепляюсь за эту идиотскую отмазку. — В аптеку бегала. Но лекарства там не оказалось. И я решила, что лучше было сразу через интернет заказывать.

— Кстати, да, а ты бы лучше выспалась. Или меня бы попросила. Постеснялась что ли, Ариш? — Кир расстраивается, обнимает меня за плечи. А я от его касаний внезапно вздрагиваю. Неправильно это все, ужасно неправильно… Я молчу, не в силах собраться. — Ну идем же, а то я тебя заждался, дозвониться так и не удалось. Опять телефон не зарядила вовремя?

— Да, — почти шмыгаю я носом, — совсем из головы вылетело.

Дурацкое! Глупое оправдание!

— А я к тебе сорвался. Как представил, что ты одна лежишь, хвораешь, грустная, расстроенная, так и помчался, — лучезарно улыбается Кирилл. — Я тебя буду чаем отпаивать.

К-куда идем? Ко мне?! Но я не хочу! Не сейчас! Только не так!

Я не готова ведь! Не могу сейчас с ним разговаривать! Ночь с Нилом еще так отчетливо бушует в памяти!

— Да… конечно… пойдём, — заключаю я скорбно.

И сама не верю в то, что делаю.

Я чувствую себя гадиной!