Бывшие. Верни мое сердце

32

Прищуриваюсь, чувствуя, как внутри зарождается нехорошее предчувствие. План? Что еще за план? Опять какие-то мутные схемы, подковерные игры?

— Излагай, — требовательно киваю, скрещивая руки на груди. — Только давай начистоту. Без экивоков и недомолвок.

Александр вздыхает, откидывается на спинку стула. Смотрит куда-то вдаль, будто собираясь с мыслями.

— В общем, так. Чтобы прижать Власова, нужен публичный скандал. Нельзя допустить, чтобы он тихо слился, замял дело. О его махинациях должны узнать все — пресса, общественность, правоохранители. Причем с неопровержимыми доказательствами на руках.

У меня брови ползут на лоб. Публичный скандал? Это он сейчас серьезно? А как же "не привлекать внимания", "действовать аккуратно"?

— И что ты предлагаешь? — осторожно интересуюсь, подавшись вперед. — Созвать пресс-конференцию? Продать журналюгам сенсационный материал?

Александр хмыкает, качает головой. В глазах пляшут лукавые чертики. Ох, не нравится мне это. Ой как не нравится!

— Почти угадала. Только мы пойдем дальше. Устроим такое шоу, что у Власова земля под ногами загорится. И ты, Мариша, сыграешь в этом ключевую роль.

Чувствую, как по спине бежит холодок. Я? Ключевую роль? Это еще что за новости? Он же не хочет сказать…

— Короче, план такой, — решительно произносит Александр, подаваясь ко мне через стол. — Ты идешь к Власову и предлагаешь ему сделку. Дескать, у тебя на руках неопровержимые доказательства его вины. И ты готова их обнародовать, если он не выполнит твои условия.

У меня округляются глаза, рот открывается в немом изумлении. Чего? Это он сейчас на полном серьезе? Предлагает мне вот так вот, в открытую, шантажировать Сергея Палыча?

— Ты спятил? — выдыхаю, мотая головой. — Какая еще сделка? Какой шантаж? Да он меня в порошок сотрет и не поморщится! Думаешь, испугается какой-то мелкой сошки?

— В том-то и дело, что испугается! — горячо возражает Александр, стискивая мою ладонь. — Поверь, я знаю этих людей. Они трусливы и беспринципны. Власов наверняка струхнет, когда поймет, что загнан в угол. А мы ему и вариантов-то не оставим. Либо отзывает показания против Игоря и сдает полиции своих подельников, либо сам садится в соседнюю камеру.

Несколько секунд ошарашенно молчу, осмысливая услышанное. План, конечно, безумный. Отчаянный, смелый до безрассудства. Но выбора, похоже, нет. Либо я рискую всем, либо теряю Игоря навсегда.

— Хорошо, — решаюсь, поднимая на Александра полный решимости взгляд. — Я сделаю это. Но мне нужны гарантии. Что ты прикроешь мою спину, если что-то пойдет не так.

Он смотрит мне в глаза несколько долгих секунд. А потом серьезно кивает.

— Обещаю. Я не оставлю тебя. Чего бы мне это ни стоило. Мы спасем Игоря, Марина. И вытащим на чистую воду всю эту нечисть. Вот увидишь.

Судорожно сглатываю, чувствуя, как бешено колотится сердце. Безумие какое-то! Чистой воды авантюра! Но отступать уже некуда. Назвался груздем — полезай в кузов.

— Ладно, — киваю, с силой выдыхая. — Так и быть, поверю тебе еще раз. Не подведи, Саш. Иначе я за себя не отвечаю.

Он лишь улыбается краешком рта. Подмигивает, сжимая мои пальцы. А мне вдруг хочется расплакаться от страха и нервного напряжения. Господи, во что я ввязываюсь? Доиграюсь ведь, мало не покажется!

Но выбора нет. Теперь я обязана пройти этот путь до конца. Ради Игоря. Ради нашей любви. Даже если сгорю дотла, рискуя всем — оно того стоит.

— И когда мне идти к Власову? — уточняю, пытаясь унять дрожь в голосе.

— Завтра, — твердо отвечает Александр, возвращая бумаги в конверт. — Завтра в десять утра у него назначена встреча с инвестором. Так что застанешь голубчика на рабочем месте. А сегодня подготовься хорошенько. Отрепетируй речь, продумай аргументы. Ты должна быть неотразима.

Согласно мотаю головой, комкаю в пальцах салфетку. Завтра. Что ж, у меня есть ночь, чтобы собраться с духом. Набраться смелости и решимости.

Встаю на негнущихся ногах, киваю Александру. Он понимающе улыбается, хлопает меня по плечу. Мол, держись, подруга. Прорвемся.

Выхожу из кафе, с наслаждением вдыхаю сырой осенний воздух. Где-то внутри разгорается уголек надежды. Робкий, неуверенный. Но он греет, не дает опустить руки.

Игорь, любимый… Потерпи еще совсем немного. Завтра все решится. Завтра твоя Мариша пойдет ва-банк. И будь что будет.

Такси везет меня домой, а я прокручиваю в голове слова Александра. "Шантаж, сделка, скандал". Жуткие, пугающие слова. Никогда не думала, что придется произносить их всерьез.

Но ради тебя, Игорек, я готова и не на такое. Готова рискнуть репутацией, свободой, самой жизнью. Потому что нет ее у меня — жизни. Нет без тебя.

Захожу в квартиру, бездумно глажу встречающего Леопольда. В мыслях — сумбур, в сердце — трепет. Страшно, Господи, как же страшно! Но отступать некуда.

Завариваю крепкий кофе, сажусь за стол. Тяну к себе чистый лист, беру ручку. Так, Мариша, собралась. Сейчас будем сочинять судьбоносную речь. Такую, чтоб бросало в дрожь. Чтобы колени тряслись и совесть проснулась. По крайней мере, у Сергея Палыча.

Пишу, вычеркиваю, комкаю бумагу. Подбираю слова, расставляю акценты. Стискиваю зубы, прогоняя непрошеные слезы. Нельзя раскисать. Нельзя давать слабину.

За окном постепенно темнеет, сгущаются сумерки. А я все сижу, шепчу одними губами заученный текст. Завтра, все завтра. День икс, момент истины. Либо я его сделаю, либо он меня.

Наконец, глаза начинают слипаться. Сил больше нет, да и мозг отказывается работать. Пора на боковую. В конце концов, соображалка мне завтра ой как понадобится.

Плетусь в спальню, падаю на кровать. Леопольд запрыгивает следом, сворачивается клубком. Смотрит преданно, сочувственно. Знает, паршивец, что у хозяйки неладно на душе.

Звон будильника вырывает меня из липкого, муторного забытья. Несколько секунд лежу, бездумно пялясь в потолок. В голове — звенящая пустота, тело будто налито свинцом.

Но проходит минута, другая — и волной накатывают воспоминания. Встреча с Александром, его безумный план, бессонная ночь над судьбоносной речью. И тут же скручивает внутренности от волнения и страха.

Господи, неужели это все мне не приснилось? Неужели и впрямь придется идти к Власову, предъявлять ультиматум? Да меня колотить начинает от одной только мысли!

Но отступать некуда. Я обещала, я решилась. Назад хода нет. Это мой единственный шанс вытащить Игоря. И я не упущу его, чего бы это ни стоило.

Поднимаюсь на ватных ногах, плетусь в душ. Ледяная вода немного приводит в чувство, разгоняет остатки сна. Растираюсь полотенцем, критически разглядывая себя в зеркало. Да уж, красотка. Бледная до синевы, осунувшаяся. Но ничего, сейчас замажем-припудрим. Сегодня я должна выглядеть на все сто. Роковая женщина, пришедшая мстить.

Одеваюсь, ожесточенно расчесывая спутанные волосы. Черное платье с глубоким вырезом, алая помада. Глаза подвожу поярче, превращая лицо почти в маску. Не узнаю себя в зеркальном отражении. Оттуда смотрит чужая, опасная женщина. Что ж, самое оно. Пусть Сергей Палыч дрожит и трепещет.

Хватаю папку с компроматом, распрямляю плечи. Выдыхаю сквозь стиснутые зубы. Ну все, Мариша, с Богом. Сегодня решится твоя судьба. И судьба Игоря.

Такси домчало до офиса Власова в рекордные сроки. С замиранием сердца смотрю на пластиковую табличку с названием фирмы, на зеркальные окна высотки. Сколько раз я проходила здесь, не задумываясь. А сегодня мне предстоит вломиться сюда в роли шантажистки и разрушительницы.

Решительно распахиваю тяжелые двери, вплываю в просторный холл. На негнущихся ногах иду к лифтам, жму кнопку нужного этажа. Стараюсь дышать глубоко и размеренно, унять бешеную дрожь. Нельзя ударить в грязь лицом. Сейчас от меня зависит слишком многое.

Лифт тихо пиликает, двери разъезжаются. Я ступаю на мягкий ковер приемной, киваю секретарше. Та окидывает меня удивленным взглядом — еще бы, не в моих привычках заявляться к начальству в таком виде и без предупреждения.

— Мне нужно увидеть Сергея Павловича. Срочно, — чеканю, глядя на нее в упор.

Девушка теряется, бормочет что-то невразумительное. Но я уже не слушаю. Решительным шагом направляюсь к кабинету, игнорируя возмущенные оклики за спиной.

Три гулких удара в дверь. Властное «войдите». Медленно выдыхаю, беру себя в руки. И с безмятежной улыбкой переступаю порог кабинета.