Бывшие. Верни мое сердце

35

Время тянулось бесконечной липкой лентой, дни складывались в недели, но облегчения все не было. Я металась между отчаянием и надеждой, между яростной деятельностью и апатией. Писала Игорю в СИЗО страстные, полные любви письма, носилась по адвокатам и журналистам, доказывая его невиновность. Но все было тщетно — жернова системы перемалывали нас, не замечая моих жалких попыток сопротивления.

И все же я не сдавалась. Продолжала обивать пороги, стучаться во все двери. Соглашалась на любые унижения, лишь бы помочь любимому. Игорь был для меня всем — светом в непроглядной тьме, глотком свежего воздуха в спертой духоте камеры. Я жила ради него, дышала им. И знала — он тоже держится только мыслями обо мне.

Однажды поздним вечером раздался звонок. Усталый, напряженный голос следователя:

— Марина Сергеевна, вам нужно срочно подъехать к нам. По делу вашего мужа появились новые обстоятельства. Возможно, ему понадобятся ваши показания.

У меня екнуло сердце. Неужели?! Неужели наконец-то забрезжил просвет в нашей беспросветной тьме? Схватив сумку, я помчалась в Следственный комитет, не чуя под собой ног.

Когда вошла в кабинет, с трудом узнала Игоря — таким бледным, измученным он был. Исхудавший, заросший щетиной, со следами от наручников на запястьях. Но в серых, усталых глазах по-прежнему теплилась любовь. Наша любовь, не сломленная пытками и неволей.

— Игорь, родной мой! — только и смогла выдохнуть, прежде чем броситься ему на шею.

Он стиснул меня в объятиях, зарылся лицом в волосы. Шептал сбивчиво, горячо:

— Мариша, солнце мое… Как же я скучал, как ждал тебя! Верил — ты меня не оставишь, не предашь.

Из глаз хлынули слезы, я всхлипывала, целуя его небритые щеки, касаясь губами висков.

— Конечно, не оставлю. Да я ради тебя на все готова пойти, лишь бы ты был на свободе!

Следователь неловко кашлянул, привлекая наше внимание. Я с усилием оторвалась от Игоря, повернулась к нему.

— В общем, так, Марина Сергеевна. Появились новые улики по делу вашего супруга. Те люди, на которых он указывал — Власов и его сообщники — дали признательные показания. Полностью подтвердили свою вину и то, что Игорь Петрович не причастен к их махинациям. Поэтому мы приняли решение его освободить. Сейчас только оформим документы — и можете быть свободны.

У меня потемнело в глазах. Господи, неужели не сон? Неужели свершилось чудо, которого мы так долго ждали?

— То есть как — свободны? — голос дрожал, никак не получалось взять себя в руки. — Вы хотите сказать… Игоря полностью оправдали? Он может идти домой?

— Совершенно верно, — кивнул следователь, пряча глаза. Видимо, ему было неловко за то, что произошла такая ужасная ошибка. Что невиновного человека столько времени продержали за решеткой. — Приносим свои извинения за доставленные неудобства. Как только выпишем постановление об освобождении — можете быть свободны.

Словно в тумане я смотрела, как он вышел, как принес какие-то бумаги, протянул их Игорю на подпись. Тот пробежал глазами текст, размашисто расписался. И вот мы уже стоим на улице — растерянные, ошеломленные свалившимся счастьем.

— Неужели все? Неужели мы дождались? — все никак не могу поверить, смотрю на Игоря как на чудо.

Он притягивает меня к себе, целует — долго, самозабвенно. Небритые щеки колются, но мне все равно. Главное — мы снова вместе. Снова одно целое, единый организм.

— Дождались, родная. Ты дождалась. Если б не твоя любовь, не вера в меня — ничего бы не было. Сгинул бы я на зоне, сломался. А так — выдержал. Потому что знал — ты рядом. Всегда рядом, что бы ни случилось.

Я тихонько всхлипываю, щекой прижимаясь к его груди. Стучит, родное сердце. Бьется, не замолкая ни на секунду. Столько всего позади — боль, унижения, бесконечные злоключения. А впереди — только он и я. Наша семья, наша любовь. Теперь уже ничто не сможет нас разлучить.

— Пойдем домой, — шепчу, сплетая наши пальцы. — Я так скучала по тебе, так ждала. Теперь у нас будет много времени наверстать упущенное. Начать все заново, с чистого листа.

— Пойдем, — улыбается, и на миг мне кажется, что не было всех этих страшных месяцев. Что мы просто долго не виделись, и вот — счастливое воссоединение. Словно не было ни тюрьмы, ни лжи, ни предательства друзей. Остались только мы — Игорь и Марина. Абсолютно счастливые, абсолютно влюбленные.

Возле дверей Следственного комитета нас поджидал сюрприз. Вернее, человек из прошлого — Саша. Тот, кто все это время якобы помогал, вытаскивал Игоря. Хотя на самом деле только путался под ногами, мешал.

— О, голубки! Поздравляю с освобождением! — он картинно взмахнул руками, широко улыбаясь. Обнял Игоря, похлопал по плечу. — Рад за тебя, дружище. Наконец-то закончился этот кошмар.

Я невольно поежилась. Было в Саше что-то неприятное, фальшивое. Змеиное какое-то. Он тут же повернулся ко мне, окинул плотоядным взглядом.

— Ну что, Мариш, вот мы и добились своего, а? Вытащили твоего ненаглядного. Помнишь, сколько я сделал, скольким для вас пожертвовал? Считай, в неоплатном долгу вы теперь передо мной. Особенно ты.

Я похолодела. Это еще что за новости? Какой такой долг? За что благодарить? За пустую болтовню и бестолковую беготню?

Резко отстранилась, стряхнула его руку. Процедила сквозь зубы:

— Саша, прекрати. Никто тебе ничего не должен. Ты, конечно, помогал, спасибо. Но не тебе решать, кому и чем я обязана. Игорь — мой муж. И люблю я только его. И вытащила его тоже я — своей верой, своей любовью. Уж прости, что разочаровала.

Приятель будто споткнулся, осекся. В глазах мелькнули растерянность, обида. На скулах заиграли желваки.

— Ну и дура, — бросил зло, разворачиваясь, чтобы уйти. — Не видишь своего счастья. Ладно, прощевайте. Больше не увидимся.

Мы с Игорем только головами покачали. Ну и слава богу, что не увидимся. Такие "друзья" нам даром не нужны. Сами справимся — и с бедами, и с напастями. Лишь бы любовь не угасла, лишь бы верность не дала трещину.