Бывший. Ты будешь моей (СИ)

39

Алиса

Мама удивленно хлопает глазами.

— Мамочка, как ты себя чувствуешь? — обеспокоено спрашиваю я, хмурясь.

— Хорошо, — отвечает она. — А что случилось? Чего это вы среди ночи приехали?

— Вася сказал, что тебе стало плохо. Скорую вызывали… — объясняю я.

— А-а-а, это… — мама улыбается и машет рукой. — Пустяки…

— В каком смысле? — продолжаю допытываться я, хмурясь.

— Днем давление немного подскочило. Как обычно, Алис… — улыбается мама. — Как раз Вася в это время заехал. Сказал, что собирается к вам поехать. Хотя, если честно, я была против. Ну зачем ему к вам ехать? С вами Глеб. Не пропадете…

Закусываю губу, пытаясь осмыслить всю информацию.

— Так вот, — продолжает мама, — Вася обеспокоился, вызвал скорую, вызвал Шуру, чтобы она со мной побыла. Заботливый, конечно, парень…

Смотрю на маму во все глаза.

— Так тебе стало плохо не ночью, а днем? — на всякий случай уточняю.

— Да, пустяки, доченька… Как обычно. Ничего сверхъестественного… Просто Вася беспокойный сегодня был какой-то, — пытается пошутить мама и смеется.

Но нам не до смеха. Я думала, что поседею, пока мы доедем. По такой-то дороге! Удивительно, что мы добрались благополучно. Не зря Глеб говорил, что ехать небезопасно.

Кидаю быстрый взгляд на Наварского. Челюсти у него плотно сжаты, играет желваками. Опять бесится, но держит себя в руках.

Медленно выдыхаю. Васи с нами нет. Он ушел домой. Видимо понимал, что будет скандал…

Даже не хочу сейчас думать, зачем он это сделал. Как посмел ворваться в новогоднюю ночь туда, где он нас оставил на несколько дней, испугать новостью, что моей маме плохо и может стать хуже, а потом молчать всю дорогу?

— Ой, да вы не стойте на пороге! — спохватывается мама. — Раздевайтесь, проходите… Я сейчас постелю вам. На часах пять утра. Поспите еще. Наверно всю ночь ехали?

Даже не сопротивляюсь. Наварский тоже. Хотя вижу по нему, что если бы не Даша, спящая на его руках, то он бы, скорее всего, уже ушел бы искать Васю и разбираться с ним.

Боже, Вася, зачем ты это всё сделал? Вырвал нас посреди ночи из дома, убедив, что моей маме плохо, заставил ехать по ужасной дороге. Хорошо, что мы нигде не застряли, и нас не занесло…

Да и приехал Вася на машине, которая заглохла и отказалась заводиться. Называется, хотел забрать нас и увезти…

Мама уходит в комнату. А я медленно выдыхаю и устало прислоняюсь спиной к стене. Перевожу взгляд на Наварского. Вижу его стиснутые челюсти.

— Глеб, пожалуйста… — начинаю я.

Но даже не знаю, что сказать… Помягче с Васей? Я и сама готова на него сейчас, как минимум, наорать за то, что вытворил.

И спрашивается, зачем?!

О чем он думал вообще?

Спохватываюсь и начинаю раздеваться. Так и будем стоять в коридоре?

Аккуратно забираю Дашулю у Наварского. Стараюсь не касаться его, потому что от каждого касания меня будто бьет током.

Доигралась…

Несу нашу малышку в комнату. Там аккуратно ее раздеваю. Вот, что значит, ребенок крепко спит, даже не просыпается.

Выхожу, прикрываю за собой дверь. Глеб уже в комнате моего брата, в которой ему постелила мама. Тихо вхожу и говорю:

— Спасибо, что привез. Да и за то, что не убил Васю из-за того… что он устроил…

Замираю, потому что Наварский без футболки. Надо было постучать, а не врываться к нему так…

Медленно прохожусь взглядом по крепким, будто стальным мышцам торса, бицепсам, сильным рукам… Приказываю себе не глазеть на него так, но продолжаю таращиться.

Глеб едва заметно усмехается.

Всё-таки отвожу взгляд. Краснею, как будто школьница. Мысленно ругаю себя.

Если честно, хочется сказать: «Давай забудем то, что было этой ночью. Отмотаем всё до момента жарких поцелуев и горячих объятий, и поставим всё на паузу…»

Но это глупо. Да и разве такое забудешь?

Надо просто постараться сделать так, что бы это не повторилось. Как минимум, пока я не разберусь во всем. Да и Наварскому, я уверена, это пойдет на пользу. Как раз закончит со своим разводом. Хотя, я так поняла, там дело осталось за малым. Они всё подписали. Осталось только получить бумагу о разводе.

Встряхиваю головой, выкидываю мысли, которые не должны меня сейчас волновать. Я, вообще-то, пришла пожелать спокойной ночи, да и убедиться, что Наварский ложится спать, а не рванет разыскивать Васю и разбираться с ним на горячую голову.

Чувствую неловкость. Волшебство заснеженного леса и уютного домика закончилось. Мы вернулись в обычную жизнь. И тут… всё по-другому.

Наварский начинает медленно надвигаться на меня.

— С болваном Васей позже разберусь, — твердо сообщает он мне.

— Будет лучше, если я это сделаю сама, — тихо говорю, начиная нервничать от его близости.

— Разбирайся, малыш. Но от меня он тоже отхватит, — едва заметно усмехается он, а сам гипнотизирует меня серьезным, внимательным взглядом.

— Ладно. Спокойной ночи, — выпаливаю и хочу сбежать, но он перехватывает меня.

Замираю в его руках, упираюсь ладонями в крепкую грудь. Горячая кожа под руками, кажется, жжет ладони. Чувствую каждую мышцу, которая перекатывается под кожей. В горле пересыхает. Даже забываю, как дышать.

Что за дурацкая реакция на этого мужчину?

— Всё боишься меня? — хрипло шепчет он мне на ухо, ведя носом по моим волосам.

Едва заметно усмехается. Запускает пальцы в мои волосы, мягко перебирает, слегка оттягивает, заставляя запрокинуть голову и посмотреть в серьезные, задумчивые синие глаза.

Он прав. Боюсь… Того, как он на меня действует. И своих реакций тоже боюсь.

— Я пойду… — шепчу, беря себя в руки и пытаясь высвободиться.

Но разве это возможно? Вместо того, чтобы меня отпустить, он наклоняется и медленно целует мои губы. Даже дыхание перехватывает.

— Ой! Извините! — слышу за спиной извиняющийся, удивленный голос моей мамы.

Дергаюсь в руках Наварского, испугано смотрю в его глаза.

— Твоя мама ушла, — спокойно сообщает мне он, едва заметно улыбаясь уголками губ.

— Отпусти, пожалуйста, — шепчу.

Он разжимает свои крепкие ладони, отпускает меня.

— Спокойной ночи! — выпаливаю и убегаю.

Да, знаю, веду себя, как трусиха. Но он совсем расшатал мое спокойствие и понимание, как будет лучше.

Вхожу в комнату, аккуратно ложусь рядом с Дашей. Прикрываю глаза, пытаюсь заставить себя уснуть. Но это нереально! Перед глазами яркими вспышками всё, что было в лесном домике… И, как не пытаюсь, не могу это выкинуть из головы.

Тихо встаю и иду на кухню. Делаю себе травяной чай, выпиваю. Потом возвращаюсь в комнату и просто лежу. Так много мыслей в голове. Хочется получить ответы на терзающие меня вопросы и всё расставить по полочкам.

Сегодня же разберусь с Васей. Почему он так поступил? Да и что было пять лет назад? Неужели, он правда принял на моем мобильном звонок от Наварского и наплел ему, что мы вместе? Хочу услышать всё, глядя ему в глаза. Неужели он так подло поступил? И если да, то зачем?

А Лиза? Прикрываю глаза, борясь со слезами. Все, кого я считала родными и близкими, сделали гадости мне в прошлом? Развели нас с Глебом настолько, что мы никогда бы не встретились, если бы не стечение обстоятельств…

Незаметно проваливаюсь в сон и просыпаюсь, кажется, буквально через пять минут. Но за окном уже светло. Даша радуется, что к бабушке приходил Дед Мороз и оставил для нее подарочек.

Вообще-то Наварский подготовил нашей дочери целую гору подарков, но сама я их не буду вручать. Оставляю эту задачу Глебу. Он старался, выбирал, поэтому должен сам увидеть, насколько порадовал дочь.

Встаю и иду на кухню. Мама радостно улыбается мне, желает доброго утра. А я готова со стыда провалиться.

— Мам… — начинаю я.

— Алисонька, проверь, Глеб проснулся или нет. Если проснулся, то пусть идет завтракать, — счастливо улыбается мама.

Ладно, потом с ней поговорю на тему поцелуя, во время которого она нас поймала…

Подхожу к двери, поднимаю руку, чтобы постучать, и замираю. Слышу разозленный голос Наварского:

— Блять! Какого хера подписи не перепроверил? — рычит он кому-то.

Даже не знаю, что лучше сделать: уйти и вернуться позже или все же постучать в дверь…

Не успеваю решить, как дверь резко распахивается, и мощная, высокая фигура Наварского практически закрывает весь дверной проем.

Он застывает и коротко, твердо кидает в трубку:

— Позже перезвоню.

Чувствую неловкость. Возникает ощущение, что я не вовремя. Ворвалась в его жизнь, которую я не знаю. И здесь он другой, не такой, как в лесном домике…

— Будешь завтракать? — выпаливаю я.

— Нет. Срочные дела.

— Подарки Даше будешь вручать?

Наварский замирает. Делает вдох-выдох. Прикидывает что-то в голове, а потом всё же отвечает:

— Позже заеду и поздравлю дочь.

Коротко киваю. Ну да, вот и действительность, про которую я говорила…