Бывший. Ты будешь моей (СИ)

58

Алиса

Входим с Дашулей в нашу квартиру. Наварский тоже, хотя я говорила, что мы и сами прекрасно справимся.

— Папочка, а ты у нас будешь спать? — тут же спрашивает Даша.

Кидаю быстрый взгляд на Наварского — транслирую «не смей соглашаться»! Знаю, что на него такие взгляды не действую, но всё равно пытаюсь остановить эту лавину.

Он садится перед Дашей на корточки и смотрит ей в глаза. Мягко улыбается нашей дочери.

— Я сейчас уезжаю. Важные дела. Вернусь через три дня. И, знаешь, куда мы с тобой пойдем?

— Куда? — в предвкушении округляет глаза Дашуля.

— На аттракционы. Хочешь?

— Хочу! — тут же следует ответ.

Спасибо, что перевел тему.

— А теперь беги, разбирай игрушки. Я переговорю с твоей мамой.

— Хорошо, — кивает Даша и убегает.

Наварский встает в весь свой огромный рост. Практически на голову выше меня. Чтобы посмотреть ему в глаза, надо поднимать голову, но я это не делаю. До сих пор не могу прийти в себя от новости, что он еще женат. Хочу уже остаться наедине и всё обдумать. Рядом с ним сложно это делать.

— Алис… — серьезно смотрит он на меня.

Мягко ухватывает двумя пальцами мой подбородок, приподнимает, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Я решу вопрос и вернусь к вам. Договорились?

Молчу, медлю с ответом. Хочется верить в это всё. Но внутри меня столько противоречий…

Он едва заметно прищуривается. Видит мои реакции, сомнения, опасения.

— Алис, я из вашей жизни уже никуда не денусь. Даже если ты будешь сопротивляться, — твердо говорит. — Ясно, малыш?

Коротко киваю, зависая и смотря ему в глаза. Я влюбилась, как какая-то девчонка. Дала уже определение своим чувствам. Вот только он женат. И это осознание просто переворачивает всё внутри.

Глеб серьезно рассматривает меня, скользит взглядом по лицу, задерживается на губах.

Делаю шаг назад, лишь бы не поцеловал. Ни за что! Ни в коем случае!

Отпускает мой подбородок. Понимает без слов.

— Вечером позвоню.

Киваю. Жду, когда уйдет. Хочу остаться наедине и просто осознать ситуацию. Откатиться в своих чувствах назад, если это возможно. И очень сомневаюсь, что возможно…

Он зовет Дашу, поднимает ее на руки, прощается, шутит, улыбается. Она обнимает его на прощание и просит, чтобы возвращался как можно быстрее, потому что мы уже по нему скучаем.

Наварский обещает, что вернется максимально быстро… А у меня внутри тревога и чувство, что сказка исчезла, как волшебное марево.

Когда Глеб уезжает, купаю Дашу и укладываю спать. Только в этот момент в полной мере наваливается осознание всего. Наварский женат.

Еще женат…

Когда он мне это сказал, я думала, что мне послышалось.

— В… в каком смысле «женат»? — спросила я, заикаясь.

Знаю, глупый вопрос, смысл ведь и так понятен.

— Ты ведь говорил, что…

— Возникли трудности с разводом. Я их решаю.

— Я… я… не понимаю. Я ведь… Боже, ты женат, а я… я с тобой целовалась, я…

Задыхаюсь от осознания, что были не только поцелуи, но и ласки, такие, что просто щеки начинаю полыхать.

— Прекрати себя винить, — строго чеканит он. — Ничего ты не сделала. Я решаю вопрос с разводом. Если всё так, как мне сообщили мои люди, то я решу этот вопрос с ближайшее время.

Прикрываю глаза, шумно вдыхаю, потом выдыхаю.

— Алис, — он перехватывает мои запястья и притягивает меня к себе.

Усаживает на колени. А я будто в тумане. Пытаюсь осознать всё.

— Я хочу, чтобы вы были со мной. Всегда. Не на праздники и выходные, а всегда. И всё сделаю для того, чтобы было именно так, — медленно, серьезно говорит он, смотря мне в глаза. — Слышишь меня?

Коротко киваю, хмурюсь, пытаюсь всё осознать.

— Почему ты ничего не сказал раньше? Я бы… вообще не поехала бы сюда с тобой. Я… — осекаюсь, понимая, что поехала бы ради Даши.

— Я хотел, чтобы ты поехала.

Замираю от этого ответа. Только в этот момент до меня доходит, что я сижу на руках у всё еще женатого мужчины. Да, он разводится, но… еще не развелся!

Поэтому я вскакиваю и отступаю на пару шагов. Это осознание накатывает волнами. Сколько всего я делала того, что неправильно, просто недопустимо!

— Глеб, — бубню я, — я поехала, да. Спасибо за то, что провел это время с Дашей. Она… очень счастлива. Но… больше меня не целуй, не обнимай и… больше ничего не делай! Ты женат. Для меня это… недопустимо. Понимаешь? — выпаливаю я. — И вообще мне стыдно. Если бы я знала, я бы…

Наварский стискивает челюсти, встает, надвигается на меня. Я трусливо пячусь.

— Ты ничего не сделала, — чеканит. — Тебе нечего стыдиться. Ясно? Вся ответственность на мне.

Да что ясно? С совестью договориться сложно. Он не в разводе! А это главное!

— Больше не прикасайся ко мне, — прошу. — Пока ты женат, не трогай меня! Я…

— Вернемся к этому разговору через несколько дней, Алиса, — твердо говорит он.

— Пока ты женат, мы к этому разговору не будем возвращаться, — тихо говорю я.

— В ближайшие дни я решу этот вопрос, — чеканит он. — Тогда поговорим.

Закусываю губу. Смотрю на него во все глаза. Я успела в нем начать тонуть. Или уже успела утонуть?

— Я устала. Поужинаешь сам, хорош? — выпаливаю на одном дыхании.

Надо сбежать, пока я не расплакалась или не начала давать шанс нашим отношениям, которых нет. Он женат! Пока еще…

Наварский мрачно кивает, рассматривает с легким прищуром, задумчиво, возможно с сожалением. А я разворачиваюсь и убегаю из кухни. Быстро поднимаюсь в свою комнату и ложусь спать.

Ворочаюсь почти до утра. Мыслей в голове море. Слишком всё сложно. И усугубляет это всё то, что я влипла, поплыла, влюбилась…

Следующий день до обеда мы провели в коттедже, возле него. Даша с Наварским играли в снежки. Я сослалась на то, что у меня болит голова, поэтому просто наблюдала со стороны.

Он рад дочери. Это бесспорно. Вижу нежность в его взгляде, восхищение и искреннюю радость от общения с ней. И это дорогого стоит!

У моей дочери появился отец. Это самое главное! Не об этом ли я мечтала? Отец, который будет ее любить и хотеть проводить с ней время… А Наварский именно такой отец. И неважно, если у нас с ним ничего не сложится. Хотя он уверяет, что развод — это вопрос, который он в ближайшее время решит…

После этого Наварский катал Дашу на снегоходе. Они ездили вглубь леса смотреть на белок, которые иногда выбираются из своих гнезд. В итоге увидели одну белку и лису. Даша с восторгом это мне всё рассказывала. Наварский измерял меня серьезным взглядом, не лез в душу. Было видно, что прекрасно понимал, почему я в таком состоянии.

И вот к вечеру Наварский привез нас обратно. Кажется, что за эти три дня в том лесном коттедже мы прожили целую маленькую жизнь, в которой мы счастливая семья: я, Наварский и Даша…

Следующие два дня хожу на работу, как на автомате. Кажется, что всё поменялось, но и осталось прежним. Наварский звонил и позавчера, когда доехал до Москвы, и вчера вечером… Общался с Дашей. Я сократила наше с ним общение до минимума. Пусть проводит время с дочкой, даже онлайн. Я в этот время решила максимально не вмешиваться.

На обеде выхожу с Кристиной из нашего офисного здания. Хочу пообедать, а потом позвонить маме. Меня девчонки зовут на встречу выпускников. Еще не решила окончательно, но с мамой хочу договориться на всякий случай, чтобы посидела с Дашей.

— Алиса? — внезапно окликает меня женский голос.

В первую секунду кажется, что зовут не меня, но голос повторяется:

— Алиса, можно тебя?

Оборачиваюсь и замираю, как вкопанная. В стороне стоит… мама Наварского.

Я ее знаю, потому что она иногда приезжала с сыном к бабушке.

В ступоре смотрю на нее, а потом беру себя в руки и отвечаю:

— Да, можно. Здравствуйте, Елена Васильевна.

— У меня к тебе есть разговор, — говорит она. — Пообедаешь со мной?