Цена его ревности. Книга 3

Глава 118. Киран и Ниша

А жизнь молодежи тем временем входила в ровную колею. Анил осваивался с новыми обязанностями и привыкал к роли государственного служащего. Ракеш, как и раньше, оставаясь в тени, теперь уже абсолютно легально влиял на политику, проводимую во всем штате. В «Рой-Констракшн» закончилось двоевластие, и Санджей снова вернул управление компанией в свои руки, только его помощницей теперь была Вика. Лалит же, узнав, что подруга остается на работе, и с вынужденного согласия Чанды, вернулась домой, чтобы вместе с Канти полностью посвятить себя подготовке к предстоящим ритуалам.

С исчезновением Раджа из офиса, девушки на ресепшене облегченно выдохнули и с удвоенным энтузиазмом принялись за любимое занятие — перемывание косточек. Только двух иностранок все так же обходили молчанием, поскольку отношение генерального к ним не поменялось, и Санджей продолжал опекать обеих девушек.

Пока братья, выкроив время из своих каждодневных обязанностей, занимались вопросами приобретения выбранных участков, сестры, в обеденный перерыв, или после работы, азартно обсуждали количество комнат, планировку, а также цвета отделки будущих домов и проектировали обустройство сада. Увлекшись, они могли засиживаться допоздна, если бы Санджей не забирал их, чтобы отвезти младшую из сестер домой и провести немного времени наедине с невестой. Исключениями были только те дни, когда Вика сама срывалась с рабочего места, торопясь на встречу с Ракшесом и последующее свидание с Ракешем.

Ракеш и Вика словно проживали конфетно-букетный период, которого лишились из-за своего же упрямства. Вика уже довольно уверенно держалась на Ракшесе, да и жеребец, привыкнув к седлу, стал более терпеливым. Теперь друзьям не нужно было сбегать тайком, чтобы до свиста в ушах носиться по джунглям. С разрешения требовательного, но добродушного тренера, они разминались на скаковом поле. Правда, иногда своенравный конь с попустительства азартной наездницы норовил перемахнуть через забор, но строгий окрик Ниши возвращал жеребца на дорожку.

Все менялось, когда на завод приезжал Ракеш. Он выбрал себе кобылу, с которой планировал повязать Ракшеса. Вчетвером они объездили всю окруженную забором часть джунглей. И людям, и лошадям больше всего нравилось после длительных, иногда и соревновательных заездов, когда не сдерживаемые, а наоборот, подгоняемые наездниками животные могли бежать во весь опор, не снижая скорости влетать в озеро и поднимать вокруг себя фонтаны брызг. Тогда Ракеш спешивался и помогал спуститься Вике, а ее раздуваемые ветром волосы гладили его лицо. Они снимали с лошадей повод, седла и позволяли резвиться на свободе, а сами выбирались на берег, снимали ботинки и сидели на траве или гуляли по берегу. Захлебываясь от восторга, Вика рассказывала о том, что придумала для дома сегодня, а Ракеш не отрываясь смотрел на разлетающиеся кудряшки, сияющие глаза, радостную улыбку; слушал звонкий голосок и просто был счастлив, от того, что его девочка может беззаботно смеяться, что рядом, и что с ней все в порядке.

Когда кобыла и жеребец, наигравшись и напившись воды, успокаивались, молодые люди снова их седлали, затем Ракеш, обхватив узкую талию, помогал Вике сесть в седло, и они не спеша, бок о бок, а иногда и вместе, на кобыле, тогда Вика прижималась спиной к широкой груди мужа и, откидывая клала голову ему на плечо. Так они возвращались к конюшням, чтобы поехать домой и у же там наслаждаться долгожданным уединением.

Айрин с Санджеем, когда ему удавалось оторвать любимую от работы над двумя проектами одновременно или вытащить из магазинов стройматериалов, бродили по набережной и любовались на закат, а затем ужинали в одном из многочисленных, призывно светящихся кафе или тоже ехали проведать Алладина. Они катались по укромным тропинкам, и, пользуясь принадлежащими Санджею апартаментами, задерживались в клубе до утра, нервируя и без того раздраженную дади.

В приятных хлопотах неделя пролетала незаметно.

— Умираю, хочу пить, — заявила Вика, возвращаясь к конюшням после очередной верховой прогулки.

— Потерпи немного, доберемся до машины, там есть вода, — попросил Ракеш.

— Я бы и перекусить не отказалась. Живот к позвоночнику прилипает, а буфет скорее всего уже закрыт, — горестно вздохнула она.

— Доедем до ближайшего кафе, и я тебя накормлю, обещаю, — поравнявшись с женой и погладив ее щеку, пообещал Ракеш.

— Или можно заехать на огонек к Нише, она очень вкусно готовит и приглашала в гости, — глаза чертовки лукаво сверкнули.

— Я не хожу в гости к служащим, тем более, что неудобно без предупреждения сваливаться ей на голову.

— Она и Киран уже не твои служащие. Ты забыл? — Вика забавно сморщила нос, поддразнивая мужа. — А я не такой сноб, как ты, и могу зайти в гости к хорошему человеку. Ее папа будет нам рад, а ты сможешь обстоятельно поговорить с Кираном. Ниша! — едва увидев тренера, окликнула она. — Я умираю от обезвоживания и валюсь с ног от голода. Можно рассчитывать на ваше гостеприимство? Знаю, вы не ждали гостей, а я нахалка, но если сейчас же не выпью вашего восхитительного ласси, то больше вы меня живой не увидите, — соскакивая с Ракшеса, заявила Вика.

— Разумеется, — рассмеявшись, отозвалась Ниша, но потом ее лицо стало серьезным. — А кто будет чистить лошадей?

— На это у меня сил хватит. Я же не могу оставить грязным такого прекрасного скакуна, — Вика потрепала спутанную гриву Ракшеса и, мурлыкая под нос песенку, принялась наводить на жеребца лоск.

Ракеш быстро справился со своей кобылой и помог закончить с чисткой Вике, после чего посадил обеих женщин в машину и, следуя указаниям Ниши, поехал к ней домой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Там все было таким же, каким застала Вика в свой первый и единственный визит к тренеру.

Только калитка в низком заборе уже не скрипела, трава, хоть и была посдтрижена, но газону небольшого дворика было далеко до педантичной аккуратности сада Раджа, а разросшиеся розовые кусты так же вольготно разбросали длинные, усыпанные цветами плети.

— Проходите, — Ниша гостеприимно распахнула дверь. — Папа! Киран! У нас гости, — позвала она.

Ракеш и Вика поднялись по добротным ступенькам и прошли гостиную. Вика оглянулась — на месте был клетчатый плед на диване и круглый стол, но что-то неуловимо изменилось. Комната сохранила прежний уют и наложенный временем отпечаток, но приобрела некую ухоженность — сломанные прутья в плетеном кресле-качалке были заменены на новые, а само кресло покрыто свежим слоем лака. Прежними остались только слегка потертые подушки. Выщербленные ножки стола зашкурили и покрасили, половицы больше не скрипели, а покосившиеся ставни встали на свои места. Сегодня на обеденном столе красовалась светло-желтая скатерть, вышитая красно-синим орнаментом.

— Это моя жена вышила, у нее золотые руки, — сказал пришедший с заднего двора Киран, поймав заинтересованный взгляд девушки. — Добрый вечер, господин…

— Рой, — опередив бывшего телохранителя, сказал Ракеш.

— Тесть, познакомьтесь — это муж мисс Виктории, а ее вы уже знаете, — представил Киран гостей, вошедшему следом за ним пожилому мужчине.

— Вы опять на пару что-то придумали? — всплеснула Ниша руками. — Наверняка еще не ужинали. Вот и отлично! Поедим все вместе. Занимайте места за столом! — распоряжалась она, направляясь на кухню.

Вика еще раз окинула взглядом изменившуюся после появления Кирана комнату и удивилась, насколько крохотной ее сделало присутствие двух больших мужчин.

— Я помогу, — Вика пошла следом за хозяйкой, предоставив возможность мужу и управляющему поговорить без помех.

— Извините за такой вид, — покаялся Киран, показывая на перепачканные футболку и рабочий комбинезон — Дом немного тесноват, и мы решили сделать к нему пристройку.

— Не размер дома важен, а то, что туда хочется возвращаться. К тому же, в небольшом пространстве есть один немаловажный плюс — в какой части дома ты бы не находился, всегда можешь видеть свою жену, — произнес Ракеш, поглядывая на щебечущих на кухне женщин.

— Золотые слова, — поддержал его отец Ниши. — Моя жена тоже всегда так говорила — не важны стены, а важны люди в этих стенах. — Он с любовью посмотрел на стоящий у окна куст розы. Теперь его украшал уже не один цветок, а множество горящих алым цветом, распустившихся головок. — Но поддерживаю расширение дома. Надеюсь, что в скором времени нашей семье станет в нем тесно, — у уголков глаз мужчины собрались тонкие сеточки морщин. — Только бы дочка не услышала, а то мне попадет, — несмотря на попытку сдержаться, его губы расплылись в счастливой улыбке.

Закончив с кухонными делами, Ниша и Вика накрыли на стол, а Киран принес стулья. Хозяин дома расположился в любимой качалке, его дочь с мужем — на стульях, а гостей усадили на диван.

Слишком уставшая, Вика почти не ела, только пила арбузный ласси и, не участвуя в общей беседе, сонно смотрела на то, как переменчивые тени от колеблющегося огонька лампады, ложатся на статуэтку Богини-Матери, оживляя ее.

— Думаю, что нам пора, — сказал Ракеш, посмотрев на клюющую носом жену, — А то, помимо ужина, вам придется предоставить нам и ночлег. Поехали, пока ты совсем не заснула.

— Оставайтесь, мы всегда рады гостям, — радушно предложил Нишин отец.

— Как-нибудь в другой раз. Приедем отметить расширение дома, — с проскользнувшей лукавой улыбкой, пообещал Ракеш. — Мы планируем повторить ритуалы. Надеюсь, можем рассчитывать на ваше с Ракшесом присутствие? — заручившись согласием и Ниши, и Кирана, он повел спотыкающуюся Вику к машине.

— В эти выходные тебя ждет сюрприз, так что ничего не планируй, так же, как и на вечер пятницы, — предупредил Ракеш.