Цена его ревности. Книга 3

Глава 32. Новые планы дади

Тем временем Дхавал, вспомнив про еще одну зацепку, способную потянуть за ниточку, запрыгнул в белый кабриолет и полетел по новому адресу.

Не зря Ракеш опасался, что предосторожность с записью запоздала — в сторону острова Ойстер Рок, находящемуся недалеко, на юго-востоке от города, на катере направлялся мужчина. Там его встретили подозрительного вида парни, и повели к домику сторожа, который должен наблюдать за находящимся на острове маяком.

Гостя проводили в мрачного вида дом, состоящий из нескольких комнат и подвала. В самой большой, обшарпанной, с потеками сырости на каменных стенах и белесыми разводами морской соли, оставленными влажными ветрами, в массивном резном кресле, больше похожем на трон, его ожидал тот, кого гость и хотел видеть — полноватый невысокий мужчина в традиционной одежде. Черные глаза с маслянистым блеском и сочные чувственные губы выдавали в нем сластолюбца, знакомого со всеми видами порока. Унизанные перстнями пальцы пухлых рук, постоянно потирали друг друга, будто пробуя подушечки на мягкость, а в воздухе стоял тяжелый и удушающий запах марихуаны.

— Зачем пришел? Ты же знаешь, что тебе нельзя здесь часто появляться, — спросил гостя сиплый с придыханием голос.

— Господин, я принес ее фото, — с поклоном отозвался гость. — В тот раз вы попали на нее случайно, напав на машину. После этого весь особняк был поставлен с ног на голову. Очевидно, что он очень дорожит ею. Тем более, как мне стало известно, она теперь его жена. Думаю, что вам не стоит упускать такую возможность. До сих пор, несмотря на все попытки, нам не удалось его устранить, обставив все, как несчастный случай. Возможно, пришло время действовать более открыто, ведь сейчас он стал уязвим. Она — его ахиллесова пята. Судя по всему, ее он тоже охраняет, но, понаблюдав за девушкой, сможем выбрать удобный момент.

— Дай сюда, — к гостю протянулась рука, на которой сверкнул массивный золотой браслет. — Плохое фото, — прокомментировал Кокради, которого благодаря Раджу выгнали из города, и он вынужден ютиться на крохотном островке, не имея возможности вернуться, пока хозяин жив и находится у руля. Фото, действительно, было черно-белым, к тому же еще и смазанным.

— Я видел ее. Приложите к фото описание, что она белая, с яркими рыжими волосами и зелеными глазами, и ее узнает каждый, кто хоть мельком увидит.

— Судя по описанию, Радж отхватил себе лакомый кусочек, хотел бы на нее взглянуть, — просипел Кокради.

— Думаю, что скоро вы будете иметь такую возможность.

Вика дожидалась работников клининговой службы, когда у Лалит раздался звонок, и глаза подруги испуганно распахнулись, едва она услышала ответ на вопрос «Кто беспокоит».

— Пропустите, — распорядилась Лалит. Ее голос заметно дрожал.

Вика вопросительно посмотрела на подругу.

— Дади, — прошептала она и связалась с Санджеем. — Господин Рой, дади в офисе.

— Зачем? Что ей здесь понадобилось? — спросил он и досадливо покосился на часы — подходило время обеда, и Санджей хотел провести его вместе с Айрин.

А дади в сопровождении слуги, который нес вслед за хозяйкой термосы с едой, поднималась по лестнице на директорский этаж.

— Дорогая, а ты что здесь делаешь? — уставилась она на Вику, которая так же недоуменно смотрела на старушку и готова была то же самое спросить у нее. Но Чанда пришла совсем не для того, чтобы вопросы задавали ей. — Ты теперь замужем, и твоя главная обязанность содержать в порядке дом и заботиться о муже. К тому же, внук обещал, что в скором времени ты подаришь мне правнуков. Работают только те, кто больше ничего не умеет делать, — она недовольно покосилась на моментально вспыхнувшую Лалит.

Только мысль о сестре удержала Вику от того, чтобы высказать вредной старухе, что у нее устаревшие сведения и непрестанно рожают только те, кто больше ничего не умеет делать. Если же правнуков пообещал внук, то пусть с него и спрашивает. Вместо этого она, мило улыбнувшись, ответила:

— Но у вашего внука нет проблем с тем, что я работаю. И сейчас я занимаюсь ни чем иным, как забочусь о нем — я обустраиваю его кабинет. Кто как не жена сможет оформить все так, что мужу будет удобно и комфортно, — Вика продолжала безмятежно улыбаться, глядя на недовольное лицо пожилой женщины. Сейчас как никогда Вике пригодился приобретенный за игрой в покер навык скрывать эмоции, так как в душе она испытывала непреодолимое желание послать всех, а особенно дади, далеко и надолго, но ничего этого не заметила старушка, когда недовольно пожевав губами и поняв, что возразить нахалке нечего, она, тем не менее неодобрительно покачала головой.

— Уже скоро наступит Ват-Савитри Пурнима (празднуется в полнолунье джешта (май-июнь). В этот день все замужние женщины молятся за благополучие мужа. Тебя это тоже касается, — покосилась она на Лалит. — Если у добродетельной Савитри хватило силы, чтобы забрать мужа у бога смерти — Ямы — возможно, она поможет тебе забеременеть. В канун фестиваля и сам фестиваль, тебе, дорогая, — старушка снова повернулась к Вике, — лучше быть у нас. Ведь ты ничего не знаешь, а я тебе все покажу и расскажу. За день до молитвы вы обе будете поститься, чтобы ваши мужья жили долго, потому что без мужа жизнь женщины лишена смысла, как сейчас у меня. Но у меня хотя бы есть дети и внуки, ради них и живу, а если вдруг что с вашими случится? С моими дорогими внуками? Вам будет одна дорога — во вдовий ашрам. Если не сможете защитить своих мужей, я вас терпеть не буду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍От того негатива, который распространяла вокруг себя Чанда и который, будто упругими волнами, ударялся в окружающих ее людей, отталкивая их, Вика сделала шаг назад и невольно завела руку за спину в неосознанной надежде почувствовать сильную и теплую руку мужа, который всегда оказывался рядом, стоило старушке сказать недоброе слово. Но пальцы встретили лишь холодный и равнодушный пластик стойки, и острые ногти заскользили по гладкой поверхности.

Теоретически, поголодать один день не представляло для Вики проблемы. Было время, когда она не ела и дольше, но возмущало то, что пытаются управлять ее жизнью и диктовать что и когда должна делать. В данном конкретном случае — есть или не есть. Оглянувшись и увидев Лалит, которая в ответ на обидные слова дади только скромно опустила глаза, Вика поняла, что помощи от нее ждать не стоит, да и глупо было ожидать, что, обиженная, она вступится за подругу.

Успокаиваясь и усмиряя раздражение, удерживая на лице безмятежную улыбку, Вика повернулась к Чанде.

— Я бы с удовольствием, но обещать сейчас ничего не могу Вдруг в этот день я понадоблюсь господину Раджу. Моя обязанность — быть рядом с ним.

— Нет, дорогая. Твоя обязанность — заботится о нем, о доме, о семье. Ладно, время еще есть. Я сама поговорю с внуком, а сейчас, позови Ракеша и Санджея. Я хочу видеть их обоих.

Дади решительно распахнула дверь в кабинет внука, но ее остановил голос противной невестки.

— Господина Раджа здесь нет, — подошедшие сотрудники клининговой службы отвлекли Вику. Пропуская их в кабинет, она не услышала недовольное бормотание старушки, что, если нет мужа, то и жене в офисе делать нечего. Уборщики принялись за работу, а Вика спустилась на склад за канцелярскими принадлежностями, чтобы кабинет встретил хозяина в полной готовности.

— Дади, что ты здесь делаешь? — спросил Санджей, поднимаясь навстречу бабушке, которая забрав у слуги термосы, уже раскладывала их содержимое у внука на столе.

— Садись, садись, сынок, покушаем вместе, — усаживаясь сама и показывая Санджею на его кресло, проговорила Чанда.

— Не стоило, я прекрасно поем в кафе. Разве сейчас ты не должна готовиться к молитве? — зная ее любимое занятие, напомнил он.

— Ох, сынок, разве может что-то быть важнее, чем здоровье моих дорогих внуков. Ведь ты ушел без завтрака, да и кафе эти я знаю. Разве они могут сравниться с домашней едой? А уж чем тебя кормят там, куда ты ушел, боюсь представить. Кушай, кушай, дорогой, — Чанда подвинула внуку дал, аппетитно пахнущий кокосовым молоком; еще теплые роти; рис с шафраном и кисло-сладким чатни из чернослива.

Опираясь на свой жизненный опыт, Чанда полагала, что любой мужчина пойдет туда, где его вкусно и сытно кормят. А потому решила наглядно показать внуку разницу между тем, чем его кормит бестолковая иностранка и тем, что он мог бы есть, имея жену, воспитанную в лучших индийских традициях.

— Что же ты не позвала Анила? — спросил Санджей, стараясь не смотреть на наливаемый бабушкой чай масала, который терпеть не мог. У него не хватило духу выставить бабушку за дверь. Надеясь побыстрее от нее отделаться, Санджей решил уступить.

— У Анила есть жена. Это ее обязанность заботиться о муже. Вот когда найдем тебе подходящую партию, я и смогу вздохнуть свободно, зная, что ты в надежных руках.

— Дади, сколько раз повторить, чтобы ты поняла? Я уже выбрал себе спутницу жизни. И это Айрин. Ты можешь не принимать мое решение, но оно от этого не изменится.

— Конечно, конечно, — казалось, она даже не слышит внука. — Что же ты не ешь, ведь все остынет.

— Мне надо хотя бы руки помыть.

— Ох, совсем ты меня заболтал, забыла. Вот, держи, — дади положила на стол антисептические салфетки — в ее планы совсем не входило позволить внуку привести девчонку и нарушить их семейное уединение. — Жаль, что нет Ракеша. Пообедали бы как в прежние добрые времена. Ешь-ешь. Лалит и жене Ракеша я уже сказала, что скоро Ват-Савитри Пурнима. Было бы неплохо, если бы и твоя избранница держала пост и молилась.

Санджей, уже начав есть, вопросительно посмотрел на бабушку.

— Насколько я знаю, это обряд для замужних женщин?

— И что же? Вы все равно живете вместе. Пусть приходит к нам, я уже позвала эту Вику. Лалит тоже будет дома. С нами будет и Канти. Пусть девушки постятся вместе, а потом и пойдем молиться.

Чанда ни секунды не сомневалась, что наглые девчонки не выдержат поста. Тем более, что она придумала для них не просто пост, а сухой пост, когда целый день нельзя брать в рот даже капли воды. И непривычные к жаркому климату иностранки, конечно же, не выдержат подобного испытания и покажут внукам свое пренебрежение к их благополучию.

В восторге от своей идеи, Чанда с удовольствием наблюдала, как внук ест, а он старался догадаться, что задумала бабушка, уж слишком подозрительны были и ее благодушие, и готовность принять Айрин в своем доме, так же как и позволить ей поститься, на что, по ортодоксальному мнению Чанды, имели право только благочестивые замужние женщины.

Собираясь спуститься в кафе, к кабинету Санджея подошла Айрин. Слегка удивляясь, что жених не позвонил, она подняла руку, чтобы постучать и войти, но не успела это сделать, как Лалит ее остановила.

— Санджей занят, у него дади.

Айрин удивленно посмотрела на подругу, потом перевела сразу ставший холодным взгляд на поднявшуюся по лестнице сестру, затем вновь повернулась к Лалит.

— Когда он освободиться?

— Не знаю, это семейные дела, — она равнодушно пожала плечами, а Айрин, промолчав на резкость подруги, собралась спускаться, чтобы пообедать в одиночестве.

Навстречу ей по лестнице взлетел Анил.

— Вика, Айрин, привет. Мы с Лалит собираемся на обед вы с нами?

— Вика занята с кабинетом Раджа, поэтому не может с нами спуститься, — отрезала Лалит, тогда взгляд Анила перелетел на Айрин. — А она ждет Санджея, чтобы обедать с ним. Он задерживается. — предупреждая предложение мужа спуститься с ними, выпалила Лалит, чтобы не вызвать недовольство дади, и, быстро собравшись, увела недоуменно оглядывающегося мужа в кафетерий. — Ты разве забыл, что сказала дади? Если она и от тебя откажется? Мы как-нибудь справимся, но ты подумал, что будет с мамой и папой? Они же останутся совсем одни. Твои братья заварили эту кашу, им ее и расхлебывать.

— Лалит, они — мои братья. Ты об этом не забыла? Кто им поможет, если не я? Ведь именно Санджей, а не кто-то другой, дал мне работу, когда я вернулся домой без образования, без планов на будущее. Это Санджей сделал возможной нашу помолвку. Лалит, как ты могла все забыть? — он вытащил руку из ладошек жены и развернул девушку лицом к себе. — А Вика, разве ты забыла, что если бы она не настояла на поездке на яхте, то у нас бы не было тех чудесных выходных наедине. Ведь одна бы ты не поехала. Это если не считать, что и знакомству мы обязаны ей. А если бы Ракеш не решил отпраздновать помолвку, у нас бы не было той романтической ночи, и мы послушно дожидались бы завершения всех ритуалов. Лалит, я прекрасно осознаю свою ответственность и за тебя, и за родителей, но не могу стоять в стороне, сейчас, когда именно братья и девушки нуждаются в помощи. Очень тебя прошу, не проси меня об этом.

— Прости, я просто очень боюсь тебя потерять. Боюсь, что дади разозлится на всех, а выместит все на мне. Она и так меня недолюбливает, из-за того, что я до сих пор не беременна, — шептала Лалит, уткнувшись лицом в плечо мужа и заливаясь слезами. — Я так боюсь, что она вернет меня родителям.

— Глупая, — усмехнулся Анил и обнял ее за плечи. — Неужели ты думаешь, что я так мало тебя люблю и смогу допустить подобное? — Он оглянулся, встречая блестящие от любопытства глаза — что еще произошло в благородном семействе. — Пойдем лучше есть мороженое?

— Ирина! Ты и Санджей вместе?! Я так рада! — подлетела Вика к сестре, когда Лалит с Анилом спускались с лестницы. — Пойдем на обед, и ты мне все расскажешь.

Айрин резко обернулась.

— Ты рада? Чему ты рада? Что Санджей ушел из семьи и сейчас, находясь рядом со мной, думает как там дядя, тетя, Анил с Лалит, дади? Ты этому рада? Ты полагаешь, будто я прыгаю от счастья, что разлучила его с семьей? Не все такие бесчувственные и бессердечные, Вика! И ты зря думаешь, что я тебя прощу! Своим эгоизмом ты сделала всех несчастными. Ешь одна, у меня пропал аппетит.

Айрин, круто развернувшись, пошла к себе в кабинет, оставив, обескураженную и обиженную ее словами Вику одну.