Цена его ревности. Книга 3

Глава 13. Уговоры Чанды

Айрин сидела в пагоде. Монотонная и умиротворяющая музыка, аккомпанирующая размеренным напевам доносящихся из динамиков мантр, так же как люди, вторящие звучащей записи, не мешали размышлять, а подумать было о чем. Почти бессонная ночь не принесла отдыха ни измученному телу, ни мятущейся душе, ни беспорядочно скачущим мыслям, и сейчас Айрин пыталась привести в порядок хотя бы последние.

Вика нанесла слишком глубокую обиду, но она сестра, поэтому мысли о ней Айрин отложила на потом, чтобы эмоции не мешали думать и принимать решения, тем более, что существовала и еще одна проблема — Санджей — что делать с их отношениями?

Вчера и сегодня Айрин отмалчивалась за выключенным телефоном, не открыла дверь, но сколько еще сможет прятаться в своей скорлупе и избегать встреч?

Недолго.

Уже завтра начинается новая рабочая неделя, а значит, Айрин должна прийти на работу, где и встретится с несостоявшимся женихом. Как они смогут смотреть друг другу в глаза? Как будут работать в одном офисе? Как выдержит насмешливое перешептывание за спиной?

Айрин нисколько не сомневалась, что слухи о скандальной помолвке и не менее скандальном браке сестры уже расползлись по городу, а завтра придется столкнуться с ними лицом к лицу.

«И все это из-за Вики», — в душе снова подняли голову злость и обида на сестру, но Айрин постаралась подавить их и сосредоточиться на завтрашнем разговоре с Санджеем, которого, как понимала, было не избежать. — «Уволиться и уехать домой. Там уже выяснять беременная я или нет и решать, что с этим делать», — мелькнула спасительная мысль, но тут же была отметена — Айрин еще помнила свою попытку уволиться из «Рой-Констракшн», когда Санджей и Радж не давали ей проходу, также помнила чем закончилось это увольнение. — «Поступит ли Санджей и в этот раз так же?» — сама себе задала вопрос Айрин. Ответа она не знала, все зависело от того, насколько Санджей зол на Вику и какое влияние имеет на него дади. Возможно, он тоже считает, что породниться с сестрой девушки, которая, по мнению индийцев, столь дурно поступила — это позор для семьи. Но в это Айрин почему-то не верила. Если же его чувства и намерения остались неизменными, то он постарается возобновить ритуалы и снова привести ее в свой дом? — «Только не это!» — вздрогнув, решила Айрин. Она даже представить не могла, как войдет в дом Роев под уничтожающим взглядом Чанды и как будет находиться с ней под одной крышей. Значит, те мысли об отдельном проживании от семьи, которые Айрин хотела ненавязчиво вложить в голову мужа во время их медового месяца, необходимо озвучить сейчас и очень недвусмысленно. Пусть это прозвучит жестоко и бессердечно, но речь идет об ее самоуважении и благополучии ее предполагаемого ребенка, а ни тем, ни другим Айрин не была намерена жертвовать, и Санджею придется сделать нелегкий выбор.

Определившись в дальнейший действиях, Айрин почувствовала некоторое успокоение. Она не торопилась покинуть пагоду и расстаться с ощущением душевного равновесия, которое исподволь завладевало всем ее существом.

Ракеш нехотя разомкнул руки, обнимающие девичью талию. Но едва выпустил жену, как к ней тут же подошла дади и решительно повела к своему сыну. Ракеш жадным взглядом провожал удаляющуюся спину жены — неужели она так и покинет дом, ни разу не обернувшись? Руки сразу же начало саднить из-за отсутствия столь желанного, но сейчас невозможного ощущения хрупкости стройной фигурки и нежной бархатистости кожи. Ракеш не хотел, да и не мог отвести взгляд от грациозной девушки, он смотрел и не верил, что позволяет уводить свою жену из своего же дома. Он словно был связан с сумасбродной ведьмой невидимыми узами, которые натягивались и причиняли боль все сильнее, по мере того, как Вика приближалась к дверям. Ракеш уже хотел наплевать на все ритуалы, на все обряды и обычаи. Он двинулся вслед за женой, но был остановлен твердой, несмотря на преклонный возраст, рукой бабушки.

— Сынок, — сладко пропела Чанда. — Ты куда? Отпусти, хоть ненадолго свою жену. У вас впереди еще столько времени. Успеете побыть вместе, позволь ей соблюсти обряд.

И тут случилось то, чего Ракеш жаждал всеми фибрами души — Вика, уже находясь в дверях, оглянулась на голос Чанды. Она смотрела на мужа огромными нефритово-зелеными глазами и, казалось, спрашивала — что еще придумала дади, что ждать от дяди, когда они покинут дом? — вспыхивали в ее глазах вопросы, но помимо них было и еще кое-что, от чего Ракеша затопило теплой волной надежды, ведь он разглядел в них веру и ожидание помощи от него. «Если я могу еще кому-то верить, то верю тебе», — отражалось в бездонных колдовских глубинах. — «Я верю, что ты сможешь все уладить, потому что сейчас мы тобой на одной стороне».

«Ты можешь мне верить. Можешь быть уверена в том, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы ты была счастлива», — так же молча ответили ей горящие глаза Ракеша.

Ободренная увиденным, Вика решительно настроилась, что никому не удастся испортить ее планы по воссоединению Санджея и сестры, и вышла на улицу. Следом вышел дядя и помог сесть в машину.

Автомобиль выехал за ворота в сопровождении направленного Ракешем внедорожника с охраной. Он сам тоже вышел из дома и дал распоряжение вывести из гаража отремонтированный спорткар.

— Сынок, не торопись, — прихрамывая, появилась в дверях Чанда. — Дай им хоть до дома доехать. Ты можешь вообще ее не забирать, и тогда она должна будет остаться там, а мы освободимся от нее. Сынок, одумайся, не губи свою жизнь. Эта девушка не принесет тебе счастья, пусть она идет свой дорогой. Нельзя скрестить огурец и грушу, — наговаривала старушка, поглаживая внука по локтю, так как могла дотянуться только до него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Резко повернувшись, Ракеш обжег бабушку полыхнувшим в глазах гневным огнем, — он правильно угадал намерение дади использовать ритуал, чтобы сделать очередную безнадежную попытку разлучить их. Значит, нельзя терять ни минуты и немедленно ехать за дядей, кто знает, куда он увезет Вику, подчиняясь распоряжениям матери.

— Дади, — устремляясь к машине, бросил на ходу Ракеш, — мы уже это обсуждали. Я не оставлю жену. Мы поженились по всем традициям, с соблюдением всех обрядов. Мы связаны. И это уже никому не изменить.

— Ох! Сынок, подожди, я с тобой, — засеменила к внуку Чанда. — Ты не понимаешь, что говоришь и делаешь. Она тебя околдовала, задурила голову, соблазнила и заставила жениться. Когда ты избавишься от нее, то сможешь трезво думать и поймешь, как был неправ. Ты будешь рад, что я избавила тебя от нее. Она иностранка, никто за нее не вступится. Поймет, что не смогла тебя заполучить и вернется на свою родину, а мы заживем как раньше — все вместе и счастливо, — дади уже уселась в низкое кресло авто и продолжала зудеть над ухом внука, а Ракеш, оторвавшись от управления автомобилем, насмешливо покосился.

— Ты на полном серьезе полагаешь, что девушка, которая лет на десять меня моложе, может меня соблазнить? Дади, ты недооцениваешь своего внука.

— Я знаю на что способны подобные девушки, чтобы заполучить мужа, — едко ответила она, заставив Ракеша сжать зубы, чтобы сдержаться и резко не одернуть бабушку, позволившую себе неуважительно отозваться о Вике. — Ты же сам сказал, что «должен был» на ней жениться. Так вот, ты ей ничего не должен. Это ошибка девушки, а не мужчины.

— Должен был, потому что мог ее потерять, а не потому, что ты подумала, — зло выпалил Ракеш, а потом, справившись с собой, перешел на насмешливый тон. — Дади, неужели ты можешь так думать о своем внуке, что у меня могут быть внебрачные отношения со вчерашней школьницей? Просто я люблю ее и ни за что не оставлю, а тебе лучше с этим смириться, потому что сделать ты уже ничего не сможешь. Подумай сама, — продолжал он, — свадьба состоялась. Брачная ночь прошла. Вика уже может быть беременной. Беременной твоим правнуком. Ты готова выгнать собственного правнука из своей жизни? — на этих словах внука рот старушки резко захлопнулся, и Ракеш даже услышал звук, с которым зубы бабушки стукнулись друг о друга — на это возразить было не чего, правнуков дади хотела, не важно кто бы был их матерью, ведь это были бы дети горячо любимый внуков и внуки боготворимого сына. И старушка решила поразмыслить над словами Ракеша.

Снова покосившись на бабушку и удостоверившись, что заставил ее задуматься, Ракеш продолжал:

— И еще, постарайся изменить свое отношение к Айрин.

— Ни за что! Не будет этого. Хватит нам одной иностранки! Санджей женится, как и положено, на девушке, воспитанной в наших традициях, которая знает, как надо ухаживать за мужем, — вскинулась Чанда.

— Но Санджей любит Айрин не меньше, чем я люблю Вику, — стараясь сохранить невозмутимость, возразил Ракеш. — Если ты не изменишь свое отношение, брат ради нее может уйти из дома, жениться и жить отдельно.

— Он так не поступит. Не посмеет, — не очень уверенно проговорила Чанда, и голос ее задрожал. Старушка знала насколько упрям ее второй внук. Он, конечно менее горячий и порывистый чем старший, более рассудительный, но если вобьет что-то себе в голову, то непременно этого добьется.

— Ты и второго своего внука знаешь так же плохо, как и меня, — усмехнулся Ракеш. — А есть еще Анил, и он может последовать подаваемому кузенами плохому примеру и отделиться от семьи, — продолжал он все тем же спокойным и миролюбивым тоном.

Воображение у дади было хорошее, представила она себе все очень ярко — одинокая старушка сидит в необъятной гостиной, а из собеседников только штат прислуги, от которых слова против не дождешься, и сын с женой, дни напролет пропадающие один в библиотеке, а вторая — на кухне. И все до одного послушно и безропотно выполняют ее указания, а молодость и живость ушла из дома навсегда, вместе с внуками, которые будут растить своих детей вдали от нее, и, чтобы увидеть правнуков, придется напрашиваться в гости к иностранным невесткам, а там они будут хозяйничать и раздавать указания, не считаясь с ее мнением. От представившейся картины зашевелились седые, уложенные в сложную прическу волосы.

— Неужели вы меня настолько не уважаете, что потребуете просить у нее прощения? — хитрая старушка подпустила в голос побольше дрожания и уголком сари из плотного, богато расшитого шелка глубокого синего цвета промокнула несуществующую слезинку и шмыгнула носом.

Радж, не обращая внимания на старания бабушки, внимательно следил за движением автомобилей. Дорога была мучительно длинной. Более того, они еще постоянно попадали в пробки, и Ракеш тихо бесился, в очередной раз, после того, как опоздал в аэропорт проводить девчонку, подумывая о покупке вертолета.

— Не обязательно сразу извиняться, тем более что это не будет искренне. Достаточно быть терпимее. Придите с Санджеем к ней в гости, пригласи к себе, покажи, что переменила свое мнение. Выезжайте в город, в храмы, покажите людям, что между вами хорошие отношения, тогда возобновленные ритуалы не вызовут кривотолков, — давал он советы дади, стараясь высмотреть насколько далеко вперед уходит пробка.

— Но она живет совершенно одна. Кто знает, какой образ жизни ведет девушка? Может, они тайно будут встречаться с Санджеем. Люди же все видят и говорят. Ее сестра вышла замуж, почему эта иностранка продолжает жить одна? Такое поведение просто недопустимо и не может не вызвать сплетни, — продолжала упираться Чанда.

— Справедливо, — согласился Ракеш. — Я постараюсь ее уговорить жить с нами, тогда все моральные аспекты будут соблюдены. Айрин будет жить в доме своей замужней сестры, и даже если Санджей придет, то он придет в дом своего брата, да и видеться они будут не наедине.

— Я подумаю, — недовольно отозвалась дади. Предложение внука очень не нравилось уже тем, что заставляло принять еще одну неугодную невестку, но остаться совсем без внуков было намного страшнее.

Ракеш удовлетворенно хмыкнул, но внимание отвлекла начавшая неторопливо двигаться колонна автомашин.