Человек с Золотым Торком

Эпилог

Когда Сердца не стало, Святыня больше не ощущалась как Святыня. Это было похоже на тишину после взрыва, на затишье после бури, на невероятный покой, когда просыпаешься и понимаешь, что кошмар наконец-то закончился. Святилище теперь было просто пустой комнатой, широкой и гулкой, со слоем песка на полу. Дракон был мёртв, но я не чувствовал себя драконоборцем.

- Как ты себя чувствуешь, Эдди? - спросила Молли.

- Превосходно, - ответил я. - Боль прошла, слабость прошла, и я снова в норме.

- Нет, Эдди, - мягко сказала она. - Как ты себя чувствуешь..?

- Я не знаю, - сказал я. - Беспомощным. Потерянным… Раньше я знал, кто я, в чём смысл моей жизни. Потом у меня это отняли. У меня была семья, и это тоже исчезло. Всё исчезло…

- У тебя всё ещё есть я, - сказала Молли.

- Правда?

Она положила руки мне на плечи, притянула меня к себе и поцеловала. - Попробуй избавиться от меня, идиот.

- Итак, - сказал я через некоторое время. - Сердцу конц. Что нам теперь делать?

- Хочешь повторить на бис? - воскликнула Молли. - Разве ты не сделал достаточно?

Дверь позади нас распахнулась, и мы оба обернулись, готовые защищаться, но это были всего лишь Оружейник и призрак старого Джейкоба. Мы с Молли слегка расслабились. Они подошли к нам. Лицо Оружейника всё ещё было наполовину скрыто под засохшей кровью, но он гораздо увереннее держался на ногах. Джейкоб вернулся к своей форме старого сварливого призрака, в аляповатых гавайских шортах и грязной футболке с легендарным: “Мертвецы вне стереотипов”

- Эдди, мальчик мой, - сказал Оружейник. - Ты в порядке? Мы слышали отсюда разные звуки, но до сих пор не могли попасть внутрь. Здесь нет даже Каспера Недружелюбного Призрака. А что, чёрт побери, случилось с Сердцем?

- Посмотри вниз, - сказал я. - Ты стоишь на том, что от него осталось.

Он посмотрел вниз, поморщился, а затем покачал головой. - Так вот что делает Клятвенник. Я всегда задавался этим вопросом.

- Вот, - сказал я, протягивая ему посох из железного дерева. - Чем быстрее это вернётся в Кодекс Армагеддона, тем в большей безопасности мы все будем. Молли, отдай ему Резак Торков.

- Ох… Ё!, - воскликнула Молли, надувшись. - Я надеялась оставить его в качестве сувенира.

Оружейник бросил на неё один из своих суровых взглядов, и она передала ножницы без лишних слов.

- Ну вот, - сказал я, - наконец-то всё. Всё кончено. Кто-то подвёл меня к удобному креслу и поставил чашку чая. Это были напряжённые дни… но, по крайней мере, теперь всё кончено.

- Ты, должно быть, шутишь, - строго сказал Оружейник. - После всего ущерба, что ты здесь причинил, ты думаешь можно просто непринуждённо сидеть сложа руки? За один вечер, вы сделали больше, чтобы поставить семью Друд на колени, чем все наши враги сделали за столетия! Теперь спасение семьи зависит от тебя, Эдди. Я не для того тебя воспитывал , чтобы ты оставлял работу наполовину выполненной. Ты низвергнул семью и только ты можешь вновь её возвысить.

- В Пекло! - резко сказала Молли. - Это то, ради чего я жила: наблюдать, как влиятельные и могущественные Друды унижены и поставлены на колени, как их заставляют жить здесь, в грязи, вместе с остальными. Не слушай его, Эдди. Ты убрал пяту Друдов с шеи каждого в мире. Наконец-то мы свободны!

- Свободны? - неохотно повторил я. - Нет, Молли. Всё не так просто, и никогда не было просто. “Манифест Судьбы” мистера Трумэна всё ещё существует, помнишь? Свободны от влияния и контроля Друдов и попрежнему полны решимости уничтожить всё, что не соответствует их узкому определению нормального и человеческого. Кто их остановит, если не семья? А ещё есть все остальные тёмные силы, сдерживаемые только страхом перед тем, что сделает семья, если они зайдут слишком далеко.

Должна быть другая сила, которая не позволит силам тьмы захватить Мир. Но если семья Друдов должна существовать, то это будет семья нового типа.

- Вот это уже больше похоже на правду! - сказал Джейкоб. - Я всегда знал, что тебе суждены великие дела, Эдди. Даже если я не мог вспомнить почему.

Я задумчиво посмотрел на него. - Ты только что вспоминал, что торчал здесь лишь для того, чтобы помочь мне уничтожить Сердце… Так что не пойми меня превратно, но… почему ты всё ещё здесь?

Он одарил меня своей обычной кривой ухмылкой и неопределённо пожал плечами. Небольшие пузырьки сине-серой эктоплазмы вздулись на его плечах и медленно осели обратно. - Наверное, я просто привык здесь торчать. К тому же, мне действительно интересно посмотреть, что будет дальше. Мне не было так весело со времен Великого обмена полами в 1741 году. Мы так и не узнали, кто за этим стоял…

- Я не вижу ни Александры, ни Мэтью, - осторожно спросил я. - Что ты с ними сделал, Джейкоб?

Он спокойно встретил мой взгляд, и лишь на мгновение в его глазах промелькнуло что-то от его прежнего ужасающего “Я”. - Они не вернутся. Никогда.

- Не спрашивайте, - сухо сказал Оружейник. - Поверьте мне, вы не хотите знать…

- Бедная Алекс, - сказал я, и я был серьёзен.

- А кем для тебя была эта Алекс? - спросила Молли.

- Она могла бы стать кем-то для меня, - ответил я. - Если бы всё пошло по-другому.

- О… - отреагировала Молли. - Да. У меня было много подобных отношений.

Я на мгновение посмотрел на неё. - Я не буду спрашивать, - сказал я наконец.

- Лучше не надо, - согласилась она.

И тогда я посмотрел на Оружейника, моего дядю Джека, и сказал то, что я откладывал, то, о чём знал, о чём должен был сказать, как только увидел его в дверях. - Мне очень жаль, дядя Джек. Мне очень жаль, но… Дядя Джеймс мёртв.

- Я знаю, - сказал Оружейник. - Ты не мог поступить иначе, Эдди. Джеймс не оставил тебе выбора. Для него семья всегда была на первом месте. И он никогда не мог сказать маме - нет.

- Он должен был убить меня на автостраде, - сказал я. - Но он отпустил меня. Дал мне шанс… сделал всё это возможным.

- Неплохо, - сказал Оружейник. - Может быть, он наконец-то повзрослел. Итак, Серый Лис мёртв… Лучшие бармены и женщины вертихвостки в барах по всему миру будут проливать горькие слёзы, когда эта новость распространится…

Не было смысла сообщать ему, что это Молли убила моего дядю Джеймса. У семьи и так будет достаточно проблем с её принятием.

Джейкоб пристально посмотрел на меня. - Ты должен обратиться к семье, Эдди. Здесь и сейчас! Объяснить им, что происходит. Они должны знать правду. Я созову их сюда, и ты расскажешь им, что нужно сделать, чтобы семья снова стала единым целым.

- Что? - спросил я. - Я не знаю, что им сказать!

- Ты что-нибудь придумаешь, - ответил Оружейник. - Ты должен взять на себя ответственность, Эдди. Продвигай изменения, пока старая гвардия снова не захватила контроль.

- Подожди-ка! - быстро сказал я. - Я никогда не хотел быть членом этой семьи, не говоря уже о том, чтобы указывать им, как вести дела! Я сбежал из этой семьи при первой же возможности, помнишь?

- Ну, на этот раз ты не сможешь убежать, - сказал Оружейник. - Не после всех тех неприятностей, которые ты причинил. Ты разрушил нашу оборону, разрушил Холл, деморализовал бойцов семьи, уничтожил Сердце и лишил всех Торков! Ты обязан устранить причинённый тобой ущерб.

- Но… Я…

- Только ты можешь сказать им правду, - сказал Джейкоб.

- Этого хотел бы твой дядя Джеймс, - торжественно сказал Оружейник.

Я взглянул на него. - Я и не подозревал, что ты так искусен в эмоциональном шантаже.

Он усмехнулся. - Это семейное.

И тут мы все вздрогнули, когда Джейкоб снова принял свой смертоносный облик. Его призрачное присутствие наполнило комнату, холодное и запретное, лишь видимость человека, невообразимо могущественное, теперь, когда он больше не был связан ограничениями жизни. Его голос разнёсся по всему Холлу, приказывая каждому члену семьи присутствовать в Святилище. Немедленно, без исключений, никаких оправданий.

Меня коснулся лишь отзвук призрачного призыва, но и этого хватило, чтобы я пошатнулся. В голосе Джейкоба звучала такая сила, какой не было ни у кого в этом мире. Никто в семье не посмел бы ослушаться. И вскоре через большие двойные двери в огромную пустую камеру Святилища хлынул поток людей, сначала поодиночке, потом группами, потом толпами, пока через дверной проём не хлынул непрерывный поток недоумевающих Друдов. Многие из них всё ещё выглядели весьма озадаченными внезапной потерей своих Торков. Впервые в жизни они почувствовали себя совершенно беззащитными и уязвимыми и отчаянно нуждались в утешениях и заверениях. Они входили болтая и громко крича, но тут же перешли на шёпот и бормотание, как только увидели, кто их ждёт. Изгой семьи, семейный призрак, окровавленный Оружейник и печально известная Молли Меткалф. Какие бы ответы они ни получили здесь, они не могли быть особенно обнадёживающими. Тем не менее, они продолжали стекаться в Святилище, - домашние Друды и Друды охранки, исследователи и планировщики, домашний персонал и все остальные члены семьи. Вплоть до самых маленьких детей, которых родители несли на руках. Святилище от стены до стены было заполнено Друдами, прижавшимися плечом к плечу, в то время как другие заглядывали в дверной проём.

- Начинай, - сказал мне Оружейник. - Пока кого-нибудь не раздавили в толпе!

Я посмотрел на Молли, и она сотворила невидимую платформу, на которой мы стояли вчетвером, а затем подняла её на несколько футов в воздух, чтобы все могли видеть и слышать меня.

- Взгляд снизу вверх, - пробормотала она мне на ухо. - Это даёт нам психологическое преимущество. Теперь начинай; пообещай им хлеба и зрелищ, или что-нибудь в этом роде.

- Кстати, о краях, - немного раздраженно сказал Оружейник. - Не могли бы вы немного подкрасить края этой проклятой платформы, чтобы некоторые из нас могли видеть, где находятся эти проклятые штуки? Мы у края, а некоторые из нас сейчас чувствуют себя немного хрупкими.

Края платформы внезапно засверкали серебром. Они были гораздо ближе, чем я предполагал. Камера была забита до отказа, и все больше лиц заглядывало в неё через открытые двери. Бормотание грозило перерасти в нечто большее, но не переросло, потому что каждый раз, когда кто-то начинал повышать голос, Джейкоб смотрел на него, и тогда они становились косноязычными и сразу отказывались от этой идеи.

Толпа погрузилась в полное молчание, когда наконец в толпе появилась Матриарх. Все старались освободить для неё как можно больше места, чтобы она могла пройти. Она добралась до первых рядов толпы и устремила на меня стоящего на платформе сердитый взгляд. Вместо Алистера рядом с ней стоял Сержант-ат-Армс. Его лицо пестрело синяками и отёками, но взгляд был холодным и прямым, как всегда. Я кивнул Матриарху.

- Здравствуй, бабушка. Как Алистер?

- Едва жив. Он в лазарете. Они пытаются сохранить его лицо.

- Он меня удивил, - сказал я, понимая, что все в Святости ловят каждое наше слово. - Он служил верой и правдой.

- Мне об этом известно, - сказала Матриарх. - Он служил семье. Не то что ты. Что ты сделал с нами, Эдвин? Где наши Торки? Где Сердце?

- Вот почему все вы здесь, - сказал я. - Чтобы наконец-то услышать правду. Я окинул взглядом толпу, все эти растерянные, испуганные, отчаявшиеся лица. - Вы здесь, чтобы узнать правду обо всём, что произошло. Обо всём, что было скрыто от вас на протяжении всех веков существования этой семьи. Секреты, которые может раскрыть только Друд.

- Мы знаем вас, - выкрикнул женский голос из глубины толпы. - Но что там с вами делает печально известная Молли Меткалф?

Раздался общий ропот согласия, который тут же оборвался, когда Молли щёлкнула пальцами, и женщина в толпе громко взвизгнула, когда вся её одежда внезапно исчезла. Молли мило улыбнулась.

- Есть ещё вопросы? Я просто обожаю отвечать на вопросы из толпы.

И пока толпа молчала, я рассказал им всё. Я объяснил им, что на самом деле представляло собой Сердце и какова истинная природа сделки, которая дала нам все наши Торки.

Раздались потрясённые крики и вздохи, но никто не бросил мне вызов. Я сказал им, что сделка должна быть подтверждена каждым новым Матриархом, и все взгляды в зале устремились на Марту Друд. Она проигнорировала их и холодно посмотрела на меня.

Я объяснил, как я уничтожил Сердце, и почему они все не умерли, когда их Торки исчезли. А потом я поведал им последнюю страшную тайну Друдов, известную только внутреннему кругу. Что мы были не тайными защитниками человечества, а его тайными правителями. Думаю, мог бы начаться бунт, поскольку различные фракции в семье кричали и толкали друг друга, но Джейкоб внезапно воспарил и снова принял свой смертоносный облик. Температура в Святилище резко упала, и мы все вздрогнули, и не только от холода. Смерть витала в камере и смотрела прямо на нас. Джейкоб смотрел вокруг себя глазами, которые больше не были человеческими, и все замолчали и замерли, потому что никто не хотел привлекать его внимание. Джейкоб медленно опустился обратно на платформу и принял свой обычный облик.

И в этой тишине раздался голос: Матриарх проклинала меня, обвиняла в предательстве семьи, называла глупцом, лжецом и врагом всего, за что выступали Друды. Она заявила, что я не её внук, и призвала всех присутствующих Друдов восстать, схватить меня и убить. Её голос звучал всё громче и громче, пронзительный от ярости и истерики, изо рта летели слюни, пока вдруг Сенешаль не положил руку ей на плечо и не встряхнул её хорошенько. Её голос резко оборвался, и она потрясённо посмотрела на него. Сенешаль отпустил её и повернулся к ней спиной, чтобы обратиться к толпе.

- Вы все меня знаете, - сказал он, и его знакомый суровый голос привлёк всеобщее внимание. - Вы все знаете, за что я выступаю. И я говорю вам, что Эдвин заслужил право быть услышанным. Он - самый верный сын этой семьи. Продолжай, парень. Скажи им то, что они должны знать.

- Спасибо, - сказал я. - Но учти, я попрежнему на дух тебя не переношу!

- Это часть моей работы, - сказал он совершенно равнодушно. - Давайте продолжим.

Тогда я рассказал им остальное: как я был ложно объявлен вне закона фракцией “Нулевой Терпимости”, которая тайно управляла “Манифестом Судьбы”. Это было всё равно, что запустить рыжего кота в голубятню… Они все знали о Трумэне и о том, за что выступают его люди.

- Нам лгали, - наконец устало сказал я. - Мы не те, кем мы себя считали. Мы не славные парни, и не были ими уже много веков. Но мы можем стать ими; мы можем стать теми, кем должны были быть. Если вы готовы бороться за это.

В данный момент мужчины и женщины, стоящие передо мной, не очень-то походили на бойцов. Большинство из них выглядели весьма потрясёнными, как будто кто-то только что ударил их всех под дых; они подряд услышали столько неприятных и неожиданных истин… Они неуверенно смотрели друг на друга, потом на меня, пока, наконец, голос в глубине толпы не сказал:

- Что вы хотите, чтобы мы сделали?

- Я хочу, чтобы мы делали то, для чего были рождены! Я хочу, чтобы мы были теми, кем всегда должны были быть: шаманами племени, защищающими людей от всех сил зла, которые им угрожают!

Только теперь племя - это человечество, а мы должны быть воинами мира, сражаясь за правое дело, не для себя, а просто потому, что это правильно! Мы должны заслужить право снова гордиться тем, что мы Друды!

- Но… как мы сможем сражаться без наших Торков? - спросил другой голос.

Я улыбнулся и прикоснулся рукой к серебряному Торку у своего горла. - Сердца больше нет, но, к счастью, я нашёл нового гаранта для семьи… И я субвокально подвёл итог. Покажись им, странная материя… Новая броня в мгновение ока окутала меня, полностью заключив в сияющее серебро. Толпа закричала; некоторые даже зааплодировали. Тогда великий голос заговорил с ними, странная материя обратилась к семье через меня, её голос был полон умиротворения, спокойствия, братства.

- Долго-долго я преследовал сущность, которую вы знали как Сердце, во всех многочисленных измерениях, дабы покарать её за все её ужасные преступления. Теперь её больше нет, но я останусь здесь, чтобы помочь исправить причинённое ею зло. Я стану вашим новым защитником, и у вас всех будут Торки.

- Как долго ты собираешься здесь оставаться? - спросил практичный голос.

- Пока я не научу вас всех быть сильными без доспеха, - ответил голос. - Вы и понятия не имеете о своём истинном потенциале.

Эти слова вызвали в толпе волну ропота.

- Но какую цену мы должны заплатить за эту новую броню? - спросил другой голос из толпы. - Сердцу были нужны наши дети. Наши неназванные братья и сёстры. Чего хотите вы?

- Просто хочу помочь, - ответил голос. - Это моя работа. И вы уже заплатили мне, уничтожив Сердце. Вы даже не представляете, сколько времени я потратил на погоню за этой проклятой дрянью.

Я просто рад, что всё наконец закончилось… Я имею право на отпуск, так что, думаю, проведу его здесь. Всего несколько тысяч лет… Очаровательное измерение, очаровательные люди. Вам, ребята, нужно рассказать мне побольше о сексе, которым вы занимаетесь…

- Позже, - быстро сказал я, подвокализируя. - Знаешь, я не могу продолжать называть тебя “Странной Материей”. У тебя нет имени, которое я мог бы использовать?

Как насчёт… Этель, - предложил голос в моей голове. Замечательное имя.

- Это мы тоже обсудим позже, - сказал я. - А теперь сними с меня этот доспех, пожалуйста.

- О, конечно.

Серебряный доспех исчез в моём Торке, и я снова окинул взглядом семью. - Следуйте за мной, и у всех вас снова будут доспехи. И мы все станем… тем, чем должна была быть семья, пока мы не сбились с пути.

- Под вашим руководством? - громко спросила Матриарх, её голос был суровым и неумолимым.

- Нет, если у меня есть право выбора, - сказал я. - Никогда не желал этого. Слишком много тяжёлой работы.

Из толпы раздалось несколько смешков.

- Нет; у нас было достаточно лидеров. Им нельзя доверять. Вы все согласились на сделку с Сердцем, бабушка; поколения Матриархов; дети гибли - поколение за поколением.

- У нас не было выбора! - яростно возразила она. - Мы должны были оставаться сильными, чтобы бороться с силами тьмы!

- У вас всегда был выбор, - возразил я. - Выбора не было у нас. Мы не давали своего согласия, когда вы жертвовали нашими братьями и сёстрами, бабушка.

И, должно быть, в моём голосе что-то прозвучало, потому что она отвернулась и промолчала.

- Я предлагаю электоральный консилиум, - обратился я к толпе. - Вы можете сами разработать правила. За исключением того, что все нынешние члены совета должны быть исключены. Они были частью заговора. Частью лжи. Я прослежу за переходным периодом, а потом… я уйду отсюда. Снова стану полевым агентом. На своём месте.

- Если ты планируешь сбежать от семьи, почему мы должны тебя слушать? - сказал женский голос в толпе, только чтобы снова опустить голову, когда Молли задумчиво посмотрела на неё.

- Я не покидаю семью, - твёрдо сказал я. - Просто вернусь к тому, что у меня получается лучше всего. Раздавать тумаки плохим парням и заставлять их рыдать, как детей. “Манифест Судьбы” до сих пор там, как и все прочие монстры, которые нападут на нас в мгновение ока, если посчитают нас слабыми.

- Мы слабы! - сказала Матриарх. - Ты показал им, что наша оборона может быть прорвана!

- Мы стали слабыми при тебе, потому что ты позволила семье расколоться на фракции, - сказал я, и она снова отвела взгляд.

- Мы должны быть сильными, едиными. Пастухами для стада, а не волками. Пекло, если бы бороться со злом было легко, все бы этим занимались! Но не волнуйся, бабушка, отныне фанатиков не будет.

Только мужчины и женщины доброй воли, сражающиеся в честной борьбе. А все, кто не может или не хочет с этим согласиться, могут уйти. Без Торков.

Оружейник шагнул вперёд. - Это Эдвин Друд. Он сразился со всей семьей и победил. Кто, если не он может повести нас за собой? Сделать нас снова сильными? Чтобы мы стали теми, кем мы всегда должны были быть? Я - Оружейник, и у него есть моя поддержка.

- И моя, - сказал призрак старого Якоба.

- И моя, - сказал Сержант-ат-Армс.

Толпа посмотрела на Матриарха. Она медленно огляделась вокруг, читая на их лицах, и наконец её гордые плечи опустились, и она отвернулась.

- Я устала, - сказала она. - И я нужна Алистеру. Делай, что хочешь. Ты всё равно это сделаешь.

Она повернулась ко мне спиной и пошла сквозь толпу, слепо растопырив руки, и снова люди расступились, чтобы пропустить её. Никто ничего не говорил, никто не делал ехидных замечаний. В конце концов, она была Матриархом. И даже после всего, что произошло, после всего, что она сделала мне и многим другим, мне всё равно было больно видеть её униженной и сломленной. Она была моей бабушкой, и она всегда дарила мне лучшие игрушки на Рождество, когда я был маленьким, и ухаживала за мной, когда я болел.

- Эдвин ведёт нас! - воскликнул Оружейник, схватив мою руку и держа её над головой, как профессиональный боксёр. - Величайший полевой агент всех времен! Самый верный, самый храбрый сын этой семьи! Эдвин! Эдвин!

Толпа подхватила скандирование, выкрикивая моё имя, доводя себя до исступления, помещение наполнилось звуками аплодисментов, семья скандировала моё имя, снова и снова. Меня это немного пугало. Я никогда не хотел возглавлять семью, но, похоже, мне не оставили выбора. Так что я останусь здесь на некоторое время. Сделаю всё, что смогу. И снова сбегу при первой же возможности. Я высвободил руку из хватки Оружейника, повернулся к Молли и улыбнулся ей.

- Это были сумасшедшие дни, не так ли? - сказал я. Мне пришлось повысить голос, чтобы она меня услышала сквозь шум толпы. - Кто бы мог подумать, что мы окажемся здесь, а?

- Я рада за тебя, Эдди. Но где моё место во всем этом?

- Где хочешь. Семье придётся наладить контакт со многими из тех, кто когда-то был нашими врагами. Я на собственном опыте убедился, что пропасть между нами и плохими парнями не так уж велика, как меня убеждали. Мы должны научиться работать вместе против реальных угроз. Таких, как “Манифест Судьбы”. И кто, как не ты, можешь стать нашим эмиссаром?

Она улыбнулась. - Это единственная причина, по которой ты хочешь, чтобы я осталась?

- Нет, - ответил я. - Ты нужна мне здесь, потому что… ты нужна мне.

- Так, - сказала она. - У нас всё-таки отношения?

- Похоже на то, - сказал я.

И вот так я оказался во главе семейного дела. О, этот старый мир иногда такой странный…

–––––––—

Перевод: RP55 RP55

6.01.2022 - 6.05.2022

––––––––––––––––––

P.S. Я дальше переводить данный цикл не планирую.

Хотя… был-бы добрый волшебник и 500 Э-скимо. :)

––––––––––––––––––