Четверо и один

Глава 6

— Тайм-аут, — потребовал Четрн, укладывая возле костра охапку веток. На нее он и сел, демонстрируя показное мгновение счастья, дарованное отдыхом.

Михаил кивнул в знак солидарности. Новый бросок привел их в мир, который светился теплотой и уютом — берег горной реки, далекая радуга водопада, мирный лесок по соседству, где в изобилии водилась пернатая дичь, мягкая трава и ласковое солнце. Хотелось лечь и расслабиться.

Михаил лениво перевернулся на живот. Плеч коснулась игра светотени, порожденная древесными кронами. Мерно журчал речной поток — холодный и быстрый. Плеснула рыба…

— Флягу наполни, — посоветовала Лаони. Она готовила нехитрый завтрак — жаркое из подстреленной Четом птицы. Чудный аромат стелился над береговым откосом.

— Успею. — Настройщик достал портрет Арды. Мгновение замерло, балансируя на грани…

— Мазохист, — хмыкнул Четрн.

— Отвали. — Михаил пересел к огню и демонстративно сглотнул. — Есть чего-то хочется…

— Потерпи.

— Долго?

— Десять минут…

Лаони уложилась в девять. Обрабатывая зубами птичью голень, Михаил думал. Димпов вновь постигла неудача — щит развернулся недостаточно близко к Хаосу, что означало новый бросок и новый мир. И новое путешествие к Вратам, сотканное из неизвестности, усталости и надежд.

— Почему нас перебрасывает так далеко от цели? — досадливо спросил он.

— У Средоточия свои законы, — неопределенно сказала Лаони.

— То есть, ты не знаешь…

— Я…

— Тогда другой вопрос, — перебил Четрн. — Почему миры выглядят столь обыденно?

— Я думала об этом, — кивнула Мистерия. — Чтоб войти в контакт с ядром, я использую спектр груэлловских Врат. А Груэлл, сами понимаете, не верх экзотичности…

— Тогда, может, опробовать чистый спектр…

— А ты готов к тому, куда попадешь? — Четрн ткнул веткой в седую россыпь углей. Язычки пламени вспыхнули жаркой короной и погасли, упокоенные токами горного воздуха.

По спине Михаила пробежал холодок. Он списал это на ветер.

— Давайте не будем забегать вперед, — покачала головой Лаони.

— Согласен, — сказал Ор, поставив точку в дискуссии.

Полешко, подброшенное в костер, стрельнуло искрами, мирное потрескивание огня успокаивало…

— Когда в дорогу? — хмуро спросил Чет, изучая горлышко фляги.

— А сколько времени? — Лаони сконцентрировалась, уловила общие спектральные параметры планеты, и сама ответила на вопрос: — Три часа. В местных сутках их восемнадцать, значит скоро вечер…

— Ночуем здесь, — подвел итог Михаил. — Никто не выиграет, если мы надорвемся.

— Кому-то придется идти на охоту…

Новое утро укрыло небо тучами. Ощутимо запахло дождем. Стараясь не акцентировать внимания на погоде, димпы быстро собрались, стараниями Ора замаскировали место стоянки и отправились в путь. Дорога пролегала вдоль реки к водопаду, что пенным каскадом низвергался с гор. За полдень они достигли рокочущего апогея водной мощи и незамедлительно приступили к восхождению.

— А мы не могли обойти это безобразие? — Четрн намертво вцепился в камни.

— Чего?! — проорал Михаил, перекрывая рев воды, что наполнял мир в тридцати метрах левее.

— Руку! — Ор подтянул Чета к себе и едва не сорвался. Долгое мгновение они раскачивались над пропастью, сокрытой водной пеленой.

— Гряда скал бесконечна, — раздалось сверху. Легкая и быстрая Лаони опередила мужчин.

"Еще немного" — Настройщик медленно подтянулся, нашел опору для ног… Томительно заныли мышцы.

— Не по мне это… — Чет искал, за что зацепиться.

— Выбрались. — Лаони окинула взором каменистое плато, поросшее чахлым кустарником. Ветер гонял средь валунов облака пыли. Пятно солнца у горизонта расчертило пейзаж длинными тенями.

— Оптимистично… — Михаил присел на камень. Посмотрел на скрюченные усилием пальцы, не желавшие подчиняться воле. Простота и необременительность — лишь вымысел, обманка разума. Из-под камня выглянула синяя ящерица. — Брысь… Дамы и господа, я не в восторге.

— Не мандражируй, — обаятельно улыбнулась Мистерия. — У нас есть вода и остатки мяса. Пройдем.

— Привал?

Короткий отдых не помог. Поднимая каждым шагом облачка рыжеватого песка, димпы упорно продвигались вперед. По черным каменистым изломам скользили тени облаков.

— Шипит, — буркнул Четрн.

— Стой… — Михаил замер, не закончив шаг. Мышцы свело судорогой.

— Я буду визжать… — прошептала Лаони, стиснув посох.

Поток змей выплеснулся из-за камней, черной изменчивой массой заполонив округу. Извивавшиеся тела влажно блестели на солнце.

— Тихо. — Курьер сглотнул. Холодная склизкая плоть коснулась щиколотки…

Живой поток сокрыл икры путников… Шипение оглушало.

— Не… — Лаони пребывала в полуобморочном состоянии. Хуже могли быть только крысы… Новый мир мгновенно переместился в разряд нелюбимых — навеки вечные.

— Миграция, — сказал Ор. Три пары глаз посмотрели на него с сожалением.

Змеиная волна пошла на убыль… Михаил обессилено распластался на камнях и спросил у лазурных пятен неба:

— Кого-нибудь укусили?

— А… — Лаони быстро ощупала ноги. Посох в ее руке методично пульсировал. — А…

— Яд проник в мозг, — предположил Чет. Мистерия неуловимо расслабилась.

— Люди добрые, поднесите меня. — Михаил и не думал вставать.

— Звезданулся?

— Повезло мне с родней….

Постегиваемые неприятными воспоминаниями, они покинули змеиное царство. Ускорили шаг, форсируя волю и силы. Ближе к вечеру местность вокруг изменилась — появились желтоватые пучки травы, кустарник загустел в хитросплетении ветвей. Пологие холмы украсили плато золотисто-коричневатыми изгибами.

— Прибыли. — В красноватом свете закатных лучей Михаил осмотрел тропинку, уводящую с плато. Петляя среди скал и кустарника, она сливалась с широкой тропой, что серпантином бежала по склонам холмов, укрытых травяным ковром. Далеко внизу клубился серебристый туман.

— Падать будет больно, — обрадовал друзей Четрн.

— Ночью я туда не полезу. — Михаил высвободился из лямок походного мешка. Возражений не последовало. Немного подумав, он отправился за сухими ломкими ветвями кустарника — подступавшая тьма не располагала к бездействию.

Запылал под прикрытием скал костер — изменчивое полотно, отогнавшее тени, сотворенные холодными порывами ветра.

Ночь прошла без эксцессов. Хищники и вероятные представители местного разума соблаговолили остаться в стороне от лагеря, не потревожив вековой покой скал и сон путников. На утро, пребывая в легкой нирване от отдыха, димпы подкрепились кусочком мяса, глотком воды и свернули лагерь, направившись к убегавшей вниз тропе.

Михаил осторожно прикоснулся к травяной стене по левую руку. Очередной поворот. Туманная взвесь, стелившаяся меж холмов, скрадывала направление. Равномерно скрипела галька под ногами Чета, шагавшего впереди с размеренностью автомата. Курьер молчал к досаде Михаила — легкая пикировка могла спасти волю от однообразия пути.

— Привал, — разбил тишину голос Лаони.

— …вал… вал… — повторило многоголосое эхо.

— Тихо, — прошипел Четрн.

— Ты с голодухи нервный? — спросил Михаил. Чет смолчал, внимательно изучая лабиринты холмов.

— Придется потерпеть, — вздохнула Лаони. — И воду берегите.

— Помрем налегке, — задумчиво сказал Михаил.

— Не каркай… — вздрогнул Курьер.

Обед промелькнул незамеченным. С неохотой набросив лямки походных мешков, димпы возобновили движение. Час за часом они шли в неизвестность, гонимые стремлением достичь цели…

— Мы спускаемся, — вдруг сказал Чет.

— Спасибо, капитан очевидность, — устало выдохнул Михаил. Лаони укоризненно покачала головой, посохом, точно щупом, пробуя дорогу.

Тропа явственно и неприкрыто вела под уклон. С каждым мгновением она ширилась, грозя превратиться в наезженный большак. Первые признаки цивилизации серьезно встревожили Михаила — веры в нем осталось едва ли на донышке.

— Стойте… — Лаони пригнулась и, крадучись, подобралась к каменному валу, частично блокировавшего путь. Расположилась меж серости валунов и замерла.

— Что? — Упав рядом с женщиной, Михаил посмотрел вперед… Отобрал у Чета бинокль и вновь посмотрел. Курьер слегка опешил от бесцеремонности родни.

Дорога упиралась в ущелье, перечеркнутое каменной аркой моста. По обе стороны торного пути располагались двухэтажные глинобитные дома — серые полушария с узкими черными провалами окон. Вокруг суетились вооруженные представили местного разума — человекоподобные, бронзоволикие, одетые в халаты и тюрбаны, с тонкими длинными мечами, притороченными к широким поясам.

— Не ятаганы… — удивился Михаил.

— Другой мир, — усмехнулся Четрн. — Отдай бинокль.

К мосту подъехал пропыленный старец, восседая на скакуне, отдаленно напоминавшем кенгуру. Стражники, доселе лениво смаковавшие неопределенные ягоды, выступили навстречу путнику. Последовал короткий разговор, обмен монетами, и старик въехал на каменный перешеек.

— Интересная валюта. — Чет подбросил на ладони стального цвета диск. — Грубая чеканка. Много букв…

— Надо было не деньги таскать, а изучать спектр языка, — фыркнула Лаони. — Дай сюда. "Три асха. Светлый путь."

— Путь?

— Так написано. Что предпримем?

— У нас есть выбор? — Михаил сдал назад и устроился в тени камней. Облегченно вытянул ноги. — Обходного пути нет. Мимикрируем и вперед — навстречу приключению…

— Мимикрируем? — Ор оторвался от изучения вещмешка.

— Они раскусят нас, — покачал головой Четрн. — Откуда пришли? Куда идем? Надо к хренам повырубать их…

— И воевать до самых Врат? — уточнил Михаил. — Зачем нам лишние враги?

Чет пожал плечами, нивелируя аргументы:

— Достать еще монет?

— Действуй… — Настройщик придирчиво оценил запас бэргов и выстроил спектры халата, высоких сапог и клинка. Переоделся. Поведя плечами, он встряхнулся, взмахнул мечом и удовлетворенно кивнул. Обновка сидела как влитая.

— А чалму? — Увидев, что никто из мужчин не обзавелся данным предметом гардероба, Лаони обреченно махнула рукой. — Тогда и мне не надо.

— Зря, так у тебя голова смотрится больше… — Четрн увернулся от посоха и округлил глаза в показном страхе: — Только не колдуй…

Оправив экипировку, Ор молча перемахнул завал и двинулся прочь. Михаил догнал родственника, пристроился рядом, тревожным взглядом окинув форпост. Стражники заметили путников…

— Пока они ведут себя тихо, — прошептала Лаони.

Михаил замедлил шаг, рассматривая лица солдат Его беспокоили их угольно-черные глаза, горевшие огнем непонятной мысли.

Осталось несколько метров… Пыльная поземка скользнула над дорогой. Воины распрямились, переглянулись и сделали шаг вперед.

Димпы остановились во внезапном приступе звонкой тишины. Скрипнула кожа сапога…

«Открой рот, бронзовый», — напрягся Михаил. Стоявший наискось молодой солдат подозрительно дернулся. Рефлексы Четрна сработали молниеносно — рука противника перехвачена и вывернута. Выпавший меч звякнул о камни.

Михаил отклонился назад, пропуская удар кулака, и контратаковал… Пинок в грудь выбил из него воздух. Охранник замахнулся повторно и отлетел в сторону — прямиком к стене дорожного поста. Через мгновение к нему присоединился и его приятель. Ощерившись, точно бойцовые псы, они обозначили рывок и замерли — крепкий посох намертво прижал их к стене. Лаони тонко улыбнулась, оглянулась…

Тряхнув незадачливых противников, Ор перебросил их через себя, прибил ногой к земле и нехотя достал клинок.

Выскочивший на шум офицер в расшитом золотом халате округлил глаза — его люди готовились отправиться в Долину Мертвых. И если он не предпримет что-нибудь, кара настигнет их, лишив чести…

— О, что творится в согреваемом Лусари месте, где я храню покой и святость чту?! — гаркнул он.

Четрн от удивления выпустил из рук обморочную жертву:

— Они что, стихами? Я отвечу…

— Нет! — воскликнула Лаони, убирая посох. Двое солдат, кашляя, осели на землю. Виновато глянув на них, Лаони повернулась к офицеру. — Мы сами ничего не понимаем. Хотели пересечь мост и подверглись нападению. Мы были вынуждены применить силу…

— И кто столь низко поступил? Ответь мне, белая краса. — Командир поста облегченно вздохнул, карьера спасена.

— Сие не важно, — ответила Мистерия. — Как быть нам?

Михаил закусил губу, чтобы не рассмеяться. Желание зааплодировать он поборол раньше.

— Вина моя неоспорима. И погасить ее, томясь желаньем, я, Самон, приглашу вас в город Ерх, где правит светлоликий Омпэк. Он будет рад безмерно встрече с вами о, путники. Элэк.

— Элэк, — повторили стражники, кланяясь.

— Херня, — процедил Четрн. — Засада. Абыр, прям сразу к Повелителю…

— Циник…

Отвлекая Самона от перебранки, Михаил кашлянул:

— Мы это… честь почтем… Мы приглашенье, несомненно, примем, и озарит наши лица улыбка.

— Браво, — согласился Чет, отстраняя гневную Лаони.

— Шаги свои к моим следам присоедините. — Офицер вступил на мост.

Напоследок оглянувшись, Михаил успел заметить, как двое солдат подхватили юнца, начавшего бой, и повлекли его внутрь сторожевого поста. Конвоируемый еле волочил ноги, скованный ужасом…

— Нас ждет тарапа, что отвезет гостей в чертоги Света. И путь продлится до заката.

Михаил окинул взглядом ущелье. Черные зубья скал, темно-зеленые пятна мха, далекая ленточка реки — нить серебра во мраке — ничего сверхъестественного, необъяснимого и чуждого. Это пугало.

— Заметил, как солдаты на нас смотрят? — тихо спросил Чет.

— Держи Тиг-Лог наготове, — только и ответил Михаил. Пока сталь мирно позвякивала в ножнах — он даст местной власти шанс обрести соратников в лице димпов. А коли они явят коварство, пиндык и Ерх станут синонимами.

Повозка — тарапа, транспортируемая двойкой скакунов — вачей, неспешно подпрыгивала на развалах тракта, опоясывавшего город. Подсчитывая в уме степень повреждения филея, Михаил время от времени посматривал на белую городскую стену. Массивная, с узкими бойницами, пробитыми на пятнадцатиметровой высоте, она надежно скрывала неведомый город. Лишь алые купола храмов с тонкими шпилями, увенчанными символами святости, возвышались над ней, придавая общей картине оттенки религиозного фанатизма.

— Почему мы едем в обход? — спросила Лаони.

Самон, перестав шептать на ухо вознице, покачнулся в такт колыханиям повозки и ответил:

— Нынче город многолюден, зачем толкаться, мять одежды. Есть путь, ведущий как стрела в хоромы светлоликого Омпэка. Объехать только надо.

— Стрела… — Михаил уловил главное — лук местным известен. Неопределенный факт в мозаике происходящего.

— Сбавь обороты. — Четрн покосился на друга. — А то сорвешься…

Песчаный отворот с центрального тракта вывел повозку в изящный парк с причудливо стриженными деревьями. Многочисленные патрули, оккупировавшие парковые дорожки, предполагали, что столь изящный очаг декора предназначен отнюдь не для прогулок. Тарапа миновала двустворчатые ворота, оттененные зеленью, длинный тоннель, освещенный чадившими факелами, и остановилась в крохотном дворике, зажатом высокими стенами. Обстановка напоминала бы каменный мешок, не заканчивайся дворик шикарной стеклянной дверью, за которой просматривались сумрачные глубины дворца. Миновав порог, димпы ступили в просторной коридор, напичканный стражей.

— Нас ведут черным ходом, — предположил Четрн. Михаил и Лаони синхронно кивнули.

— Миг ожиданья промчится незаметно. — Самон вывел их в маленькую светлую комнатку, всю обстановку которой составляла пара каменных скамей. Кивнув, мужчина скрылся за очередной дверью.

Минут через десять, наполненных томительным ожиданием, он вернулся, приведя благообразного сановника, чей возраст скрадывала обильная косметика на лице. Поправив расшитый драгоценностями халат, незнакомец учтиво поклонился гостям:

— Я Селик, хранитель чаши мудрости. Ее испив, наш повелитель зрит всю глубину проблемы. И видя, что граница наша стала неприятной думой вам, он личные приносит извиненья. Идемте, я прошу. Ждет Омпэк вас.

— Клянусь, отвечу… — Четрн дернулся, пытаясь высвободиться из рук Михаила.

— Благодарю вас, — кивнула Лаони. — И вам, Самон, спасибо.

— Что мог, я сделал. — командир поста торопливо юркнул за дверь.

Справившись с легким приступом удивления, Михаил проследовал за Селиком. Тот вел гостей не спеша, предоставляя возможность сполна насладиться убранством дворца. Интерьер впечатлял титанической роскошью драгоценной отделки — самой незатейливой частью архитектурных изысков предстал нескончаемый ряд мраморных статуй, выполненных мастером из ослепительно белого камня.

— Может Хоор пропустил этот мир? — тихо спросила Лаони.

— Смотри вперед, мы пришли. — буркнул Михаил.

Селик остановился перед огромными дверьми, расписанными алой символикой, и подал знак стражникам. Бравые воины дружно налегли на дверные створки… Негромкий шорох, говор и мелодичный перезвон повисли в воздухе.

— Десять из десяти. — Михаил оглядел сверкавший огнями зал. Колоннады вдоль стен, чью белизну подчеркивали чаши метущегося пламени, изваяния стражников в тени колонн и сонм напыщенных вельмож, соперничавших в пестроте одежд — игра красок подавляла, сминала человека в кусочек плоти. В торце залы, на возвышении, располагался трон, на котором величественно восседал задрапированный в алое мужчина.

— Приветствую я вас, на милость уповая, — Омпэк развел руки в скупом приветственном жесте. — Ведь никогда доселе Ерх замечен не был в обиде чужестранцев. Но в праве ошибиться каждый и Самон — исправный воин, представленный к награде мною — не углядел за молодым Асаром.

— Доложили… — насторожился Михаил.

— Внемлю я вашему решенью, — закончил повелитель.

Справедливо полагая, что иного шанса не представится, Четрн шагнул вперед… Лаони рванулась к нему и не успела.

— Ты хетч нам не пропихивай, ведь чай не дети. Твои ахуны, те, что у моста, нас оскорбили. Хотели сделать нас и облажались. Я откровенно зол и требую удовлетворения… Чего молчи? Сама молчи, ты, женщина… — Четрн немного запутался. — Короче, где Врата?

Наступила гробовая тишина.

Михаил нервно глянул по сторонам, гадая кто из стражи бросится первым на димпов. Ор чуть напрягся, Лаони продолжала мило улыбаться, мало-помалу поднимая посох…

— Не понял, — растерялся Омпэк. — Язык ваш сложен, я не внял…

— Слава Хранителям. — Михаил облегченно перевел дух и воздел руки в примирительном жесте. — Мы паломники, ищем одно святое место — полусферу белого огня…

Придворные, да и сам Светлоликий неуловимо дрогнули. Легкий шепоток скользнул меж колонн, пустились в пляс огни светильников… Омпэк доброжелательно улыбнулся, разбив мгновение скованности:

— Мы знаем это место. Оно хранитель тайн великих… Но стойте, уж темнеет, а мы все о делах…

— Думал не дождусь… — Четрн воспрял духом. Лаони украдкой щипнула его пониже спины. — Чего ты…

— Обратили внимание на их реакцию, когда речь зашла о Вратах? — одними губами спросил Михаил. Стоявший рядом Ор согласно кивнул. Чет и Лао продолжали мерить друг друга гневными взглядами.

— Прошу гостей отведать яств, пока им слуги комнаты готовят. Ведь вы устали, голодны…

— Не отказывайся, — подтолкнул Лаони Михаил. — Мы и так на грани войны…

— Сама понимаю… Великий Омпэк, мы согласны. Велик своим гостеприимством Ерх.

— Пройдемте, гости дорогие…

Толпа вельмож неудержимым потоком вынесла димпов из залы и девятым валом сопроводила к трапезной — огромному плацдарму чревоугодия на сотню персон. Изобилие яств и напитков сочилось густыми пряными ароматами, играло радугой красок в разнообразии форм кулинарных шедевров. Изысканная сервировка сверкала чистотой и непорочностью…

Шум и гам дворцовой знати разбил чистоту. Михаил неуверенно опустился на стул, предложенный слугой.

— Начнем. — Омпэк хлопнул в ладоши. Заиграла тонкая, напевная музыка, починяясь легким движениям придворных менестрелей.

Задвигались вельможи, прицеливаясь к блюдам, расторопные слуги сновали вокруг стола точно тени… Михаил сглотнул, рассматривая гору снеди, волшебным образом возникшую на его тарелке. Рука сама потянулась к столовым приборам…

— Еда не отравлена, — тихо сказала Лаони. Чет подавился мясной нарезкой и укоризненно воззрился на родственницу.

— Смена блюд, — объявил зычный голос от двери.

— Вина… — Настройщик поднял пустой бокал. Рядом материализовался слуга, тонким ручейком потек рубиновый напиток… — До краев, братишка…

— Вам нравится? — спросил у Михаила сосед справа, потрепанного вида старичок.

— Вы говорите нормально?

— Да. Я не из Ерха. Приехал по торговым делам, попал в драку на рынке и вот, собственно… Светлоликий извиняется передо мной вторую полную луну.

— Ясно. — Михаил задумался — загадки Ерха множились, тая подвох за показным радушием. Средоточие без устали напитывало паранойю, истончая веру.

Омпэк улыбнулся и повелительно взмахнул рукой.

В трапезную дивным видением скользнули танцовщицы. Одетые в прозрачные шелка они струились туманными манящими видениями. Плавные изгибы тел, обрисованные пламенем, играли желаниями и возможностями. Громче заиграла музыка, рождая стремительный вихрь танца. Поток шелка и длинных волос завораживал…

Михаил чем-то подавился. Деликатно кашлянул и совсем близко увидел гладкие икры танцовщицы, которая лихо кружилась на столе, умудряясь не коснуться блюд.

— И красота сия достойна всяческих похвал, — провозгласил Омпэк. — Снедаем беспокойством взор мой. Все ль хорошо у дорогих гостей? Довольны ли они?

— Более чем, — хмуро ответила Лаони. — Мы устали. И разговор к вам есть…

— Как мог забыть я, — горестно воскликнул Светлоликий. Стихла музыка, остановился танец. — Ведь путь проделан вами из-за каря мира. Конечно. Комнаты готовы.

— Нет… — Лаони почувствовала, как сильно вымотала ее дорога. — Благодарю.

— Чтоб скрасить тьму и пустоту ночную, возьмите женщин.

Посмотрев на досадливо скривившуюся Лаони, Четрн хмыкнул:

— Воздержимся мы… Болезнь нам сильно фишки сбила…

Михаилу понравилось это безапелляционное «мы». Он устало кивнул, не в силах пикироваться с Курьером.

— Они болели. Я возьму. Одну, — поднял руку Ор.

Чет забыл выдохнуть в немом вопросе.

— Слуги, проводите, — распорядился Омпэк.

Комната, куда сопроводили Михаила, соответствовала общему убранству дворца — безумно расточительному, не знавшему меры в нагромождении роскоши. На кровати, задрапированной шелками, мог с успехом кувыркаться полк. Но стараниями Чета лежанка приютит лишь одиночество… Настройщик подошел к окну. Далеко внизу горел огнями город Ерх, наполняя ночь жизнью.

Михаил чувствовал — Врата где-то рядом, лишь руку протяни… Завтра Омпэк ответит на вопросы, коих накопилось изрядно за время пребывания в городе. Дворцовые изыски сочились необъяснимой тревогой — вопреки радушию хозяев. Неторопливо раздевшись, Михаил в приступе скромности пристроился на краю королевского лежбища, мимолетно вспомнил о доме и спустя мгновение уснул — день выдался не из легких.

Кроватное ложе бесшумно раздвинулось, сминая шелка. Лежи гость по центру, он бы неминуемо рухнул на блеснувший в темноте клинок. Убийца прицельно глянул на силуэт спавшего и выскользнул из потайного хода. Никаких проблем — рука тверда, а сталь остра.