Чужая земля

Глава 3

Князь Михаил Озёров прохаживался по кабинету и тяжело сопел, поглядывая в окна на пестрящий осенними красками сад. Михаил не любил осень. Серо, пасмурно, дождливо, да ещё и зима скоро. И чем старше он становился, тем больше его раздражали дождь, снег, слякоть, грязь и прочие природные явления.

Особенно он ненавидел, когда к природному ненастью добавлялись бытовые или личные проблемы. Вот как сегодня, например. Загорелась строительная база. Компания понесла убытки. А самое паршивое, непонятно, что за этим стоит: то ли банальное короткое замыкание, то ли недруги со своими кознями. А недругов у Озёров хватало. В глаза эти негодяи вежливо улыбались, а за спиной каждый готов был нагадить. Не аристократы, а змеиное кубло, полное зависти, желчи, злобы. Михаил уже давно не питал иллюзий по отношению к высшему обществу. Сволочи одни. Только спят и видят, как бы поживиться за чужой счёт или в спину плюнуть, в лицо-то ведь — кишка тонка.

А ещё сегодня в пять должен был позвонить Иннокентий Воронов — один из лучших разведчиков службы безопасности рода, которого пару недель назад Михаил отправил в Первосибирск следить за сыном.

Исчезновение Светланы до сих пор не давало Михаилу покоя. Больше месяца никто не мог её найти. Вся служба безопасности ломала голову, куда подевалась эта несносная девчонка, и до сих пор не могла дать ответ. Варианта прорабатывалось два: её либо похитили, либо она сбежала.

Михаил склонялся к последнему: мерзавка была вечно чем-то недовольна. Никакой благодарности, никакой почтительности. Всё ей не так, всё ей не эдак. Вот и удрала, как и её братец. Но Алексей хотя бы открыто объявил о своём уходе, а эта тайно сбежала. Оба в мать пошли. Что та стерва была, каких свет видывал, что эти — малолетние засранцы, которые ни во что не ставят ни отца, ни род.

Вот только в одиночку шестнадцатилетняя девчонка провернуть такое не могла. Ей кто-то помог. Если б найти выродков, всем головы посворачивал бы, а Светлану — обратно домой, запереть в комнате, никакого интернета, никакого кино, никаких развлечений. Пусть думает о своём поведении. А то ишь, семью позорит!

А тут ещё и Ирина плешь проела. Взбрело ей видите ли в голову, что Светлане помог сбежать Алексей. Поначалу Михаил только отмахивался. Ему это казалось абсурдным: Алёшка ведь и сам не на шутку разозлился, когда о пропаже сестры узнал. Но чем больше Михаил обдумывал данную версию, тем более правдоподобной она выглядела в его глазах.

И в какой-то момент он пришёл к мысли, что не мешало бы проверить, а вдруг, и правда, так? Да и вообще, интересно стало, как Алёша устроился на новом месте. Там, в Сибири, ведь его мать жила, родственники какие-то… дядя, кажется. Чем он занимается? И вправду служить пошёл, как говорил?

Оказалось, что да, пошёл служить. И вместе с тем всплыла ещё кое-какая информация. Дядя-то его недавно помер, и всё наследство племяннику оставил. Теперь Алёша стал уважаемым человеком в Первосибирске, землевладельцем, да ещё какой-то завод у него появился, шахта и чёрт знает что ещё.

И как-то несправедливо показалось это Михаилу. Он сына растил, всем обеспечивал, образование дал, воспитание отменное, а паршивец уехал, получил наследство и в ус не дует, родного отца даже не вспоминает, делиться не желает. Так, может, он и сестру к себе забрал? Сговорились негодники, как пить дать, сговорились против родителя.

На широком экране компьютера высветилось, что звонит Иннокентий. Михаил тяжело опустился в кожаное рабочее кресло, надел наушники, и мышкой нажал на кнопку «ответить».

— Привет, Воронов, слушаю тебя внимательно. Какие ты мне новости сообщишь? Хорошие, надеюсь?

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — раздался дребезжащий голос в наушниках. — Работу ведём. Кое-что выяснили.

— Тогда рассказывай.

— Не обессудьте, но начну издалека для… так сказать, понимания ситуации.

— Давай-давай.

— Так вот, узнал я, что в Первосибирске уже давно существуют несколько аристократических кланов. Здесь подобные объединения распространены широко, многие аристократы в них вливаются. Занимаются такие кланы всем, чем придётся, вплоть до незаконных промыслов.

— Знаем такое. Кланы они не только в Сибири. И к чему это?

— А к тому, ваше сиятельство, что сын ваш, Алексей, недавно поссорился с одним из первосибирских кланов, «Коготь» называется, перебил кучу их охраны, в том числе владеющих, убил главу клана и его старшего сына и сам власть захватил. И это не выдумки и не слухи — чистейшая правда. Изначально ссора возникла из-за завода, который Алексею достался в наследство, ну и вот чем закончилось. А сейчас на границу служить уехал, уже второй месяц, говорят, не вылезает оттуда.

— Та-а-ак, — протянул Михаил. — Что-то я не пойму никак. А как это случилось? Ему помог кто? У него самого там группировка какая?

— Охрана у Алексея, без сомнения, есть и не малая. Но не в этом дело, ваше сиятельство. Видите ли, от достоверных источников есть сведения, будто бы сила у Алексея просто чудовищная. Сколь велика, не знает никто, но все уверены, что он — великий мастер, не менее. И сила эта довольно специфична. Какая-то тёмная магия или что-то вроде того. Честно сказать, плохо в этом разбираюсь.

— Что ещё за тёмная магия? Ни разу не слышал.

— Да в том-то и дело, что никто не слышал. Может, конечно, и преувеличивают, но про клан информация достоверная.

— А девчонку не нашли?

— Следов Светланы не обнаружено, ваше сиятельство. Вероятно, её здесь нет. Если даже её похитил Алексей, то спрятал, вероятно, в другом городе. А возможно, он ни при чём. Связи пока мы никакой не обнаружили.

— Причём, ни причём… Я уж сам разберусь. Ты, главное, работай, ищи. Понял? И отчёт мне в письменном виде предоставь. Отчёт подробный. Фамилии, адреса — всё, что выяснил.

— Понял, ваше сиятельство!

— Всё, бывай. До связи.

Михаил завершил звонок, кинул на стол наушники и, подперев голову своим увесистым кулаком пробормотал:

— Да что ж это такое делается… Одни предатели и недоумки. Недоумки и предатели.

Три штабные палатки раскинулись возле дороги, рядом с ними толпились солдаты, а по обе стороны стояли две «Стрелы», задравшие вверх спаренные зенитные орудия. Земля вокруг была изодрана гусеницами и изъезжена колёсами, превратившими слегка подмёрзлую почву в грязевую кашу.

Мы с капитаном до палаток не дошли. Тараканов остановился, повернулся ко мне:

— Знаете, Алексей, — наедине он предпочитал обращаться ко мне по имени, — хотел серьёзно поговорить с вами.

— Слушаю вас.

— Не понимаю, что с вами происходит. Вы — сильный владеющий, поэтому мне странно слышать то, что мне сегодня рассказали. Никак не ожидал.

— Так что случилось-то, говорите прямо. Не понимаю, о чём речь.

— Да вот, жалоба поступила, будто бы вы покинули позицию во время боя, бросив своё отделение. Прибежали сильные существа, а вы… спрятались. Я бы не хотел в это верить, просто передаю вам то, что слышал собственными ушами.

— Вот как? Я спрятался, значит? — я сразу понял, кем была загадочная персона, рассказавшая Тараканову о случившемся.

— Как минимум, вас не было со своим отделением, из-за чего погиб один солдат и двое были ранены. Как такое могло случиться? Вы утверждали, что уже сражались с сильными тварями. Даже медаль получили, а сейчас что?

— Сейчас я делал то же самое. Пройдитесь туда, вон до той полянки, — я указал в направлении места недавней стычки. — Буквально сотни три шагов отсюда. Там увидите трупы шестерых магнусов, одного принцепса, трёх каракатиц, нескольких беллаторов и бестий второй стадии. Вы сходите, господин капитан, и своими глазами посмотрите, как я «прятался». Погиб один человек, говорите? Мне жаль, что так произошло. Мне жаль, что за целый месяц так плохо отработали ведение боя. Но если бы я не остановил бы сильных тварей вот там, то людей бы погибло больше. Потому что эти магнусы и каракатицы добрались бы до колонны.

Тараканов посмотрел в сторону, куда я указывал, поправил съехавшую на лоб каску и задумчиво проговорил:

— Я видел, сколько там тварей шло. А потом они взяли и исчезли. До нас только принцепс добежал с какими-то существами второй стадии. Но я с ними разобрался, а вот остальные… просто пропали.

— Но вот, теперь знаете, куда они делись. Не исчезли они, там лежат, где их смерть настигла. А Сафонова больше слушайте. Это урод всё, что угодно придумает, чтобы мне навредить.

— Сафонов? Откуда вы знаете, что это он?

— Потому я отца его когда-то убил, а он теперь мстит, мститель хренов.

— Вы убили его отца? — в устремлённом на меня взгляде Тараканова читалось недоумение. — Зачем?

— Да ссора у меня была с Сафоновыми. Поцапались немного. Ну как немного… они на меня половину своей родни натравили, пришлось защищаться. Сам не хотел, но так получилось. В общем, Сафоновы меня, мягко говоря, недолюбливают.

— Почему сразу не сказали?

— И какой смысл?

— Какой смысл? Спрашиваете… Вы служите в одном подразделении с кровным врагом и считаете, что вышестоящий офицер не должен ничего об этом знать? Знаете, к чему такие случаи приводят, особенно на боевой операции?

— Я посчитал, что не стоит вас тревожить такими мелочами.

— Нет, так дело не пойдёт. Сейчас я не могу ничего изменить, но когда вернёмся, буду ходатайствовать, чтобы Сафонова в другую роту перевели, а если не получится, так хотя бы по разным взводам вас раскидаю. А сейчас — это полная ерунда, — укоризненно покачал головой Тараканов. — Мне всё это совершенно не нравится.

— Да я-то не против. Если уж он на меня клеветать начал, пусть валит на хрен, пока я его на дуэль не вызвал.

— А вот этого не надо! Никаких дуэлей. Ладно? Это приказ.

— Хорошо, на этот раз я Сафонова прощаю, но если ещё раз такое повторится…

— Не повторится. Я с ним поговорю. Но если уж на то пошло, за вами, Алексей, — тоже косяк. Сержант или офицер не должен посреди боя покидать подчинённых и бежать воевать в одиночку. Вы отделение без командования оставили! Понимаете, что это такое? Если кто-то из старших узнает, вас, как минимум, понизят. С точки зрения устава это грубое нарушение.

— Да потому что наша армейская структура — это полная ерунда. Она не предназначена для таких вот задач. Сильный владеющий не должен отвлекаться на посторонние вещи, как мы сейчас. Отделением командовать многие могут, а сильный владеющий — это самостоятельная и уникальная боевая единица. Я уже месяц об этом твержу — всем плевать. Как будто никто не понимает специфики работы магов на поле боя.

Тараканов почесал голову под каской:

— Да я-то понимаю. Но от меня тут ничего не зависит. Просто предупреждаю, если штабные офицеры узнают, будет плохо.

— А откуда они узнают, если им никто не расскажет? Майор Жуковская — моя знакомая, а вы…

— И я не скажу. Мне оно надо? — отрезал капитан. — Я-то вас зачем позвал? Вас в штаб так-то вызывают. Мне Дондуков доложил, что вы бездну заметили поблизости, я сказал Жуковской, она велела вас привести.

— А, ну тогда пойдёмте.

В длинной зелёной палатке над раскладным столом, устеленном картой, стояли Вероника, два её заместителя — невысокая рыжая девчонка и плечистый бугай с тяжёлой челюстью, и ещё пара лейтенантов. Лицо княгини похудело и заострилось, на затылке торчал тугой пучок волос, на лоб неряшливо выбились несколько прядей, на куртке виднелись тёмные брызги, возможно, кровь. Веронике сегодня тоже пришлось много сражаться, но она была не настолько сильной, как я, и, похоже, просто-напросто выдохлась. Когда я вошёл, она кинула на меня безразличный, усталый взгляд.

Я, как положено, отсалютовал.

— Так значит, вы, господин Озёров, знаете, где находится бездна? — при посторонних Вероника обращалась по уставу, хотя наедине мы так не разговаривали.

— Знаю и могу указать. Она южнее, в шестистах-семистах шагах от лагеря.

— На карте сможете отметить границы?

Я подошёл к столу, нашёл на карте наш лагерь и ткнул пальцем рядом:

— Приблизительно здесь. Размеров не знаю, но, скорее всего, бездна большая. Понадобится много артефактов, чтобы закрыть её.

— Насколько мне известно, сержант, у вас уже был соответствующий опыт?

— Так точно, приходилось пару раз закрывать.

— Тогда не будем терять время. Пойдёте с первым взводом. Разведаете обстановку и можете начинать. Чем скорее бездна исчезнет, тем лучше. Капитан Тараканов, вы также пойдёте с первым взводом, возглавите операцию. Полагаю, там весьма опасно, поэтому будьте осторожнее.

Капитану выдали рюкзак, где лежала горсть рассеивателей. С нами предстояло отправиться остаткам взвода лейтенанта Дондукова. Генералы наверху решили, что если уж придётся высыпать кучу артефактов рядом с бездной, обязательно надо выставить охрану. Чисто гипотетически, тенебрисы конечно могли украсть камешки, но только высшие существа, способные до такого додуматься. Но даже если украдут, что они с ними сделают? Заберут с собой в бездну? Вряд ли. Рассеиватели фактически уничтожают их атмосферу. Скорее всего, просто выкинут подальше.

Взвод лейтенанта Дондукова собрался в центре лагеря. Здесь мы забили наши рюкзаки сухпайками и пачками с патронами. Свёрнутые одноместные палатки, спальные мешки и коврики и так были у каждого с собой.

Изначально планировалось, что ночевать придётся на улице при минусовой температуре, да ещё и не один день, поэтому на базе нам выдали всё необходимое снаряжение. Офицеры же по большей части пользовались своими, купленным вещами, поскольку казённые были не в почёте. Я поступил так же. На дне рюкзака лежал туго свёрнутый ультра-тёплый спальник какой-то очень известной фирмы, да и палатку я прикупил самую лучшую.

Построились. Из двадцати четырёх бойцов в строю осталось пятнадцать, если не считать командира с его заместителем и денщиком. Остальные отъехали по причинам ранений и смерти. Капитан поставил нам задачу, и мы выдвинулись в путь. Взвод Сафонова тоже был с нами, как и сам Сафонов, и мне подумалось, что надо бы побеседовать с пареньком насчёт его поведения. Главное, найти подходящий момент.

Мы с Таракановым шли первыми, за нами тянулась вереница солдат во главе с лейтенантом. Лица были затянуты резиновыми масками противогазов, поскольку вокруг висела пелена ядовитого дыма. Даже я надел противогаз, чтобы лишних вопросов ни у кого не возникло.

Больше всего меня беспокоило, что из бездны может повалить ещё одна крупная стая или выпрыгнуть пастыри и существа второй стадии. Тогда придётся тяжко, но не нам с капитаном, а тем, кто сопровождает нас.

— Если что-то произойдёт, если на нас нападут, лучше парням всё бросать и валить в лагерь, — рассудил я. — Там полно народу, там — танки, зенитки. А здесь их ничего не спасёт. А мы вдвоём будем разбираться с противником.

Тараканов шагал впереди меня, неся за спиной рюкзак с рассеивающими артефактами и карабин, который ему, как и мне, при наших способностях не требовался, но таскать с собой было положено по уставу. А вот рюкзак с личными вещами волок на себя денщик, что плёлся с остальным взводом.

— Так не годится, — отрезал капитан. — Держаться всем вместе надо. Если кто драпанёт, то до лагеря может не добежать. Поэтому, нет.

— Лучше бы просто вдвоём пошли. Так надёжнее.

— Приказ — есть приказ. И обычно, чем больше народу, тем лучше.

Мы подходили к месту, где утром я сражался с магнусами и пастырем. Деревьев тут почти не осталось. Кое-где огрызками торчали обломанные стволы, повсюду валялись ветви и куски древесины, а землю покрывал слой пепельной субстанции.

— Не приближаться к трупам! — крикнул капитан, обернувшись к взводу. — Обходите как можно дальше.

Тела магнусов и каракатицы сейчас были почти неопасны, поскольку я уже собрал с них остатки силы, но Тараканов этого не знал.

— Так это вы их всех перебили? — негромко проговорил он, обращаясь к мне. — В одиночку?

— Я же говорил. Их надо было остановить.

— А лес? Здесь был лес. Это тоже ваша работа?

— Тоже моя.

— Не очень-то похоже на воздушную магию. Как вы это сделали? И что за пыль повсюду?

— Там движение, — указал я на уцелевшее скопление высохших деревьев.

— Стоять! — капитан поднял руку. — Приготовиться!

Защёлкали затворы карабинов.

Среди сухостоя мелькали тенебрисы, но к нам они не бежали. На самом деле в округе их бродило много, вот только все они оказались как будто дезорганизованы и никаких активных действий не предпринимали.

Тем не менее, солдаты сделали несколько выстрелов, а Каштанов всадил пулю в шатающегося поодаль беллатора. Монстры разбежались, скрывшись из виду. Отряд двинулся дальше.

— Так вы не сказали, что у вас за магия, — напомнил капитан.

— Мне не стоит об этом распространяться, а вам — расспрашивать. Считайте, военная тайна, — я сделал вид, что начальство всё знает, и капитан, кажется, поверил, хотя и удивился, что его никто не поставил в известность. Всё-таки он был немного простоват.

Ещё одну стайку бегунов мы встретили недалеко от бездны. Почти все монстры были уничтожены огнём стрелкового оружия, остатки разбежались.

Перед нами висела сплошная стена беспросветного мрака, поднимающаяся к небу. Даже не верилось, что камешки-артефакты величиной с кулак смогут что-то сделать с этой чудовищной ямой. Мы не дошли до неё шагов сто.

— Прикажите им ждать здесь, — сказал я капитану. — Я сам выставлю камни. К бездне подходить слишком опасно. Вы тоже останьтесь. Вдруг, твари попрут?

— Будьте осторожны, сержант, — Тараканов снял с плеч рюкзак и отдал мне.

— Не волнуйтесь, мне не впервой. Я знаю, что делаю.

Закрывать бездны было несложно. Надо всего лишь выложить рассеивающие артефакты вдоль края ямы и ждать, когда тьма отступит, а потом передвинуть камни. Но здесь, судя по размерам разверзшейся дыры, работы предстояло много.

В рюкзаке лежало десятка три относительно крупных рассеивателей размером с два кулака. Пять штук и «убийцу тьмы» я оставил своим, чтобы вокруг взвода сформировалась устойчивая чистая область диаметром шагов в пятьдесят, где солдаты могли бы не бояться ни отравления, ни нападения мелких существ. Каждое отделение и так имело при себе небольшой камешек, но практика показала, что этого недостаточно. Остальную горсть артефактов я понёс к бездне.

Расставлял их долго, отмеряя по пятнадцать шагов между ними. Благо руки были в перчатках, и кожу почти не жгло. Каждый рассеиватель образовывал посреди разливающейся вокруг густой черноты, область чистого воздуха. Если же их разместить друг за другом, получался эдакий безопасный коридор.

Я поставил примерно половину камней, когда тьма зашевелилась и оттуда потянулись щупальца. За ними вылезли две каракатицы. Я не растерялся и сразу же принялся рубить щупальца лезвиями, после чего ударил дымчатыми шарами, сбросив одного из монстров обратно в бездну, а второго просто продырявив. Вытянул из последнего силу и продолжил заниматься делом. Больше из ямы никто не лез и мне не мешал.

Сделав всё, что нужно, я вернулся к своим. На расчищенном от тьмы участке земли солдаты уже развели костёр, и теперь грелись вокруг. Рыжие языки пламени умиротворённо плясали на сухих ветвях, разбавляя тишину уютным потрескиванием. Вдали работали автоматические пушки. Их глухой стук то смолкал, то возобновлялся снова. Где-то шёл бой.

Капитан взял с собой пятерых солдат и отправился на разведку. Мы с Дондуковым и ещё девятью бойцами остались ждать.

Прошёл час, полтора, два. На улице стало смеркаться. Начиналось самое опасное время суток. В чаще хрустели ветки под лапами монстров, но густой сумрак скрывал от нас шатающихся поблизости существ.

Капитан так и не вернулся, однако отправляться на поиски никто даже не думал. Идти куда-то ночью в областях тьмы — самоубийство. Даже если на монстров не наткнёшься, легко заблудиться, а то и вовсе свалиться в бездну. Да и вообще, Тараканов был великим мастером, и за него вряд ли имело смысл беспокоиться.

Но когда где-то поблизости раздались хлопки карабинов, я всё же решил сходить и проверить, вдруг и правда помощь требуется.