Чужая земля

Глава 8

Наш отряд из семи человек поднялся на пригорок. Позади остался лагерь, обнесённый рвом и земляным валом. Впереди насколько хватало глаз раскинулась тьма. Мы остановились, недели противогазы.

— Госпожа майор, разрешите вопрос, — спросил я, как полагается по уставу. На людях мы с Вероникой по-прежнему не допускали вольностей в общении друг с другом.

— Говорите, сержант.

— И где предлагаете искать пропавших?

— Там, возле ям. Не думаю, что они далеко ушли, — Вероника поправил резиновую круглоглазую маску и надела исчерченный рунами шлем. — Так, отряд, не разбегаемся, двигаемся кучно. Защита на мне, но, если что, будьте готовы прикрыться силовыми полями. Мы не знаем, что нас ждёт.

Она зашагала вперёд, и остальные двинулись следом.

— Зачем нам заниматься поисками? — продолжал расспрашивать я. — Отряд ушёл два дня назад. Если они до сих пор не вернулись, то искать их уже смысла нет. Они мертвы. Не лучше ли поскорее начать закрывать бездны? Почему этим до сих пор не занялся? Когда тьма отступит, тела будет легче найти.

— Обсуждаете приказы, сержант? — обернулась ко мне Вероника. — Нам поставили задачу, и мы её выполняем.

— Кто поставил?

— Командование. И хватит вопросов.

— Хорошо. Денёк можно и погулять. Хотя я остаюсь при своём: мы просто теряем время.

Задание выглядело бессмысленным. Два дня назад пропал отряд, отправившийся на разведку. От бездны до лагеря идти от силы час. Заблудиться здесь негде. Значит, разведчики либо мертвы, либо забрались так далеко, что мы их точно не найдём. Тогда зачем бродить без толку, когда мы могли бы закрывать бездны? Но кто-то приказал просто шататься среди ям в тумане. Я-то грешил на Веронику, думал, это она плохо руководит подразделением, а оказывается, наверху тоже те ещё «стратеги» и «тактики» сидят.

Невольно закрались мысли, а не из личных ли побуждений полковник отдал Веронике столь абсурдный приказ? Не для того ли, чтобы насолить ей? Всякие думы крутились в голове, пока мы топали в направлении ближайшей бездны.

Тенебрисы не заставили себя долго ждать. Вскоре в тумане показались рослые, худые прямоходящие монстры, между ними бежали массивные четвероногие твари.

— Идут, гады… Приготовиться! — крикнула Вероника, и перед нами выросла ограда из каменных шипов.

Забор по идее должен был защитить нас, но мне он только мешал. Я не мог бить монстров прямой наводкой, не мог применять копья и лезвия. А навесом попасть в кого-то порой очень непросто.

Монстры ринулись на нас всей гурьбой и, врезавшись в ограду, стали её царапать когтями, протискивая свои длинные зубастые морды сквозь щели. Наши открыли огонь из карабиной, лейтенант жарил монстров пламенем, а Вероника создавала над противником острые камни и роняла их на толпу тварей.

Ограда быстро крошилась под ударами когтей, окутанных испепеляющей дымкой. А я скручивал вокруг себя насыщенные чёрные сгустки, чтобы как можно скорее выкосить этих злобных ублюдков.

В какой-то момент камни не выдержали и обрушились. Сквозь образовавшуюся брешь бестии врывались в круг и одна за другой валились с ног, прожжённые чёрными шарами. Потом полезли беллаторы и тоже падали с рассыпающимися в прах телами.

Подготовленные заранее шары закончились, я стал драться лезвиями. Тьма так и мелькала в воздухе. Она окончательно раскрошила каменную ограду, которая мне только мешала, а заодно и всех тварей, находящихся по ту сторону. Я чувствовал, как выросла моя сила за последние недели: отныне существа второй стадии больше не доставляли мне проблем.

Спустя минут пять вокруг нас не осталось никого. Повсюду валялись куски тел и булыжники.

— Сержант Озёров, мы, конечно, рады, что вы перебили столько тварей, — проговорила Вероника, — но не могли бы вы в следующий раз действовать… поаккуратнее. Вы сломали защиту.

— Боюсь, в данном случае, госпожа майор, защита не смогла бы сдержать монстров, — ответил я. — Все они — вторая стадия. Ограду всё равно кто-нибудь сломал бы. Хорошо, что это сделал я.

— И всё же, оставлять без защиты отряд — слишком опасно.

— Постараюсь быть аккуратнее. А сейчас отойдите подальше, я кое-что сделаю.

— Что?

— Проверю трупы. У них может быть… кое-что важное для меня.

— Сержант Озёров, выражайтесь яснее.

Я посмотрел на Веронику и повторил настойчивее.

— Я сообщу вам позже. А пока, пожалуйста, отойдите подальше.

Не дожидаясь ответа, я подошёл к первому трупу — это оказалась дохлая бестия с огромной дырой в плечевом суставе и передней части корпуса. Присев на корточки, положил руку на склизкую шкуру монстра и стал мысленно направлять в себя остатки силы.

Вероника не стала мне мешать и приказала отряду отойти в сторону. Она терпеливо дожидалась, когда я закончу работу и вытяну силу из шестнадцати монстров, чьи тела были разбросаны вокруг, затем мы двинулись дальше.

Следующие часы поисков не дали никакого результата. Кого мы находили, так это шатающиеся возле ям стайки тенебрисов, но были они гораздо слабее первой партии и магией истреблялись на раз-два. Никто по ним даже не стрелял, не тратил патроны.

Встретились две слоноподобные твари. Силуэты их нарисовались в тумане, и я сразу же создал множество тёмных змеевидных вихрей, которые налетели со всех сторон на этих гигантов, прожигая их толстую шкуру. Даже стражи такой атаки не выдерживали, а слоны — и подавно. Попадали, не дойдя до нас.

Остатки силы поглощались мной в больших количествах, самочувствие ухудшилось, но не намного, хотя постоянно ощущались покалывание в теле. Теперь мой организм без проблем «переваривал» такие объёмы энергии, каналы позволяли свободнее циркулировать потокам духовного огня, а магия, соответственно, усиливалась. Сам не ожидал столь стремительного прогресса.

Побродив вдоль ям, мы остановились в заброшенной крепости, чтобы отдохнуть и пообедать. На этот раз её тщательно обследовали на наличие тёмных, после чего устроились в одной из наполовину разрушенных построек. Бездна находилась совсем близко: всего каких-то двести шагов отделяла нас от неё.

— Эта линия обороны была покинута в восьмидесятых годах, — рассказывала Вероника, пока мы уплетали сухпайки. — Если бы снова укрепиться здесь, это стало бы знаменательным событием. Мы продвинулись очень далеко, более сотни вёрст вглубь тёмной области. И всё благодаря храбрости каждого из вас.

— Дойти мало, надо ещё удержаться, — напомнил я. — Пока здесь будет висеть завеса тьмы, а вокруг расхаживать твари второй стадии или чёртовы слоны со стражами, боюсь, эта задача невыполнима.

— Я абсолютно с вами согласна. Никто не спорит, что местность надо очистить. И мы этим займёмся.

— Когда?

— Когда придёт время. Разведка тоже необходима. Мы не можем посылать отряды в неизвестность.

— В данном случае всё очевидно. Пока мы не отодвинем границы тьмы, то и разведать ничего получится.

— Всему своё время, — сухо произнесла Вероника. Кажется, её раздражали мои постоянные возражения.

После обеда, когда я отправился к бреши в восточной стене, чтобы обозреть местность, Вероника нашла меня. Мы оказались здесь одни.

— Никого? — спросила она.

— Нет, пока пусто. Но, думаю, это ненадолго.

— Да, тоже так думаю. Скоро тёмные опять здесь появятся.

— Значит, надо как можно скорее разобраться с этой бездной.

— Да, я понимаю, но… Знаешь, Алексей, я поговорить с тобой хотела. Хватит постоянно препираться со мной при подчинённых. Я тоже выполняю приказ, а ты… ты своими возражениями… как бы так выразиться, ставишь под сомнение авторитет старшего офицера. Когда мы одни, мы можем общаться, как хотим, но при всех надо соблюдать субординацию, пойми.

Вероника говорила не в приказном тоне, а словно упрашивала меня. И, пожалуй, она была права. Не стоило при всех корчить из себя главного. Это тоже сказывалось на боевом духе отряда. Если подчинённые не будут уважать и слушаться командира, добром такое не кончится.

Я посмотрел на Веронику, хотел увидеть её глаза, но встретил лишь стеклянный взгляд маски противогаза.

— Хорошо, больше слова не скажу, — пообещал я. — Командуй, госпожа майор.

Дальнейшие брожения рядом с бездной результата так и не дали, и мы поспешили покинуть опасный район, прежде чем на землю лягут сумерки.

Когда мы вернулись в лагерь, и Вероника удалилась к себе в палатку, я подловил наедине Лену Горбунову, чтобы расспросить о том, какие у майора Жуковской проблемы с полковником Тюменцевым.

Начал издалека, спросил, как дела, откуда она, как оказалась на границе и прочее. Девушка была общительная, бойкая, она тоже уставщиной не страдала, мы быстро перешли на «ты». Через десять минут Лена уже смеялась над моими шутками, забыв разницу в званиях. Она в свою очередь заинтересовалась моей силой, и мне тоже пришлось кое-что про себя рассказать.

Про конфликт Вероники с полковником я спросил невзначай, как бы между делом.

— Такое ощущение, как будто у них какие-то разногласия, — сказал я. — Иначе почему нас посылают на бесполезные задания, как сегодня?

— У Жуковской с полковником? — Лена усмехнулась. — Да там у них всё сложно.

— Да? А именно?

Лена оглянулась по сторонам и заговорщицким тоном произнесла:

— Полкан на Жуковскую давно глаз положил. В штаб её хотел устроить, жениться обещал.

— Серьёзно?

— Абсолютно!

— И она отказалась?

— Ясен пень! Послала его на все четыре стороны. А полкан обиделся, как плаксивая барышня. Поэтому нас в первый эшелон пихнули, чтобы мы пробивали путь. И теперь хочет на неё всех собак повесить.

— Каких собак? Обвинить её в чём-то?

— Да! — Лена снова повертела головой по сторонам, поковыряла языком в зубах (заметил я за ней такую привычку) и добавила. — Думаю, он хочет взвалить на неё ответственность за потери и провал наступления. А может, просто давит на неё, чтобы она согласилась.

— Согласилась за него выйти?

— А то!

— А почему она не соглашается? Она же… вроде как вдова. По крайней мере, я такой слышал.

— Да не знаю я. Наверное, что-то ей не понравилось. Гордая слишком. Слушай, давай потом, скоро совещание должно быть. Я опоздаю.

— Завтра встретимся. Наверняка, нас опять пошлют искать пропавших.

— Не знаю, — хмыкнула Лена и пожала плечами. — Может быть.

— Погоди, ещё вопрос. А сам полковник Тюменцев вообще откуда? Он из Первосибирска?

— Нет, он… откуда-то с Урала, из Тоболькой губернии вроде как.

— То есть, не местный?

— Вроде, да, не местный. А что?

— Да ничего, забудь. Давай, до завтра.

Вот мои догадки и подтвердились: полковник оказался тем ещё куском говна. Преследовал несчастную вдову, пытаясь принудить её к замужеству. Я до сих пор не знал, правильно ли делаю, что вмешиваюсь в их конфликт, или нет, но голос совести требовал помочь Веронике.

Значит, полковника придётся убедить оставить вдову в покое. Вот только как? Вызывать на дуэль рискованно. Дуэли официально запрещены, и в армии данное мероприятие привлечёт ненужное внимание и даст генералу Юрьевскому зацепку избавиться от меня.

Вариант тайно убить Тюменцева я тоже отбросил. Гипотетически я мог проникнуть незаметно в палатку и прикончить его, но меня останавливали два момента. Во-первых, быстро с ним расправиться не получится. Полковник не слабак, он начнёт сопротивляться, и мы наделаем много шума. А во-вторых, меня смущал сам факт убийства. На мой взгляд полковник не провинился настолько, чтобы отнимать у него жизнь.

Я весь вечер размышлял над данным вопросом, и, наконец, мне пришла в голову идея припугнуть Тюменцева. Как? Да своими связями с командованием дивизии. Понятное дело, у меня никаких связей не было, но мы с генералом Юрьевским — оба из Первосибирска, а полковник не местный. Возможно, он поверит, что мы, первосибирские, все заодно, и пойдёт на попятную. Ну или не поверит. Исключать ничего нельзя. Но рискнуть стоило.

Были у меня мысли и по поводу Вероники. Она поехала на рубеж ради средств к существованию, но ведь деньги можно заработать и другим способом. Например, мне требовался новый начальник охраны. И нет, я не собирался увольнять Сатира. Просто подумал, что разведкой должно заниматься одно ведомство, а защитой предприятий и истреблением тёмных — другое. Сатира я хотел назначить главой службы безопасности, но тогда боевым отделением придётся руководить кому-то ещё.

Впрочем, меня терзали сомнения насчёт Вероники. Да, она имела некоторый опыт, командовала целым батальоном, но не безупречно. Да и согласится ли — тоже вопрос.

Я думал, что на следующее утро мы опять пойдём искать пропавший отряд, и мы действительно пошли к бездне, но совсем не за этим. Нам наконец-то приказали закрывать ямы, и для выполнения этого задания Вероника взяла с собой половину батальона, точнее, того, что от него осталось, то есть человек пятьдесят. Среди них были и я, и капитан Тараканов. В качестве машин поддержки поехали две самоходные зенитки и одна БМ-21.

Обосновался отряд в заброшенной крепости. Люди расположились в полуразрушенных зданиях, зенитки встали рядом, бронемашина заняла позицию возле бреши в восточной стене. Предполагалось, что тенебрисы будут атаковать нас наиболее активно именно с востока. Таким образом солдаты оказались хоть под какой-то защитой. Другой вопрос, как долго эти обветшалые руины смогут сдерживать натиск существ второй стадии и прочих сильных монстров.

К бездне отправился я один. Тщательно расставил артефакты так, чтобы области рассеивания перекрывали друг друга и заползали непосредственно на яму, прошёлся ещё раз вдоль них, подвинул те, что плохо лежали, и вернулся. Поднялся по уцелевшей каменной лестнице на стену и стал наблюдать за процессом.

Вначале дела шли неплохо. Тьма стала отступать. Не так быстро, как хотелось, но артефакты работали. Но потом со всех сторон стали стекаться монстры. Первыми прибежали мелкие существа, затем — лацерты и тенебрисы второй стадии.

Тех, кто оказывался в моём поле зрения, я уничтожал самонаводящимися сгустками тьмы. Мне помогала БМ-21 свое автоматической пушкой и ещё десяток солдат. С восточной стороны ни одна тварь не могла подобраться к крепости ближе, чем на двадцать шагов, с южной и северной существ отстреливали бойцы, засевшие в развалинах. Тенебрисов было немного, и наши пока справлялись.

Вдруг кто-то крикнул, что идут каракатицы, и я заметил чёрную дымку, летящую к нам по навесной траектории. До стены она не достала, но это было лишь делом времени.

Оставив солдат разбираться со всякой мелочёвкой, которая прибегала к нашей стороне, я спустился по лестнице и добежал до бреши в северной стене. Бойцы разместились среди нагромождений обрушившейся кирпичной кладки. Оборону на этом фланге возглавлял Тараканов. Он буквально расплющивал воздушным прессом бегущих к нам существ. А вдали, где тьма расползалась вдоль горизонта, показались три бесформенные твари с щупальцами и несколько магнусов.

Теперь я мог применять магию даже на расстоянии в двести-триста шагов. Одна проблема: сгустки во время полёта ослабевали и уже не оказывали столь разрушительного эффекта, как на ближних дистанциях. Да и целиться труднее. И всё же я решил взять каракатиц на себя, о чём крикнул капитану. И пока тот лупил воздушными кулаками бегущих магнусов, превращая их одного за другим в отбивную, я взглядом наводил тёмные сгустки на плюющихся в нас каракатиц.

Убить их удалось не сразу: на каждую требовалось по четыре-пять комьев тьмы. Но в конце концов, все три твари полегли, так и не попав в нас ни разу своими плевками. Два угодили в огрызки стены, а ещё два пронеслись над головами солдат и упали во дворе, остальные даже до крепости не долетели.

До конца дня было всё спокойно. В тумане иногда мелькала всякая мелочь, но к нам не шла. Крупные твари не появлялись.

На ночь я устроился в одном из помещений в уцелевшей части двухэтажного здания, похожего на казарму, в котором разместились ещё пара десятков бойцов. Поставили обогреватели и рассеиватели, чтобы обеспечить безопасную область, затянули брезентом оконные проёмы.

Дул промозглый ветер, свистел в пустых комнатах, было холодно. А под вечер ещё и снег пошёл, и с утра мы обнаружили, что всё вокруг стало белым. Похоже, зима окончательно вступила в свои права.

Следующий день прошёл относительно спокойно. Солдаты дежурили по периметру крепости, а я каждый час бегал к бездне и переставлял артефакты вслед за отступающей тьмой. За двое суток нам удалось отодвинуть бездну шагов на сто или даже больше, причём на достаточно широком фронте. Тенебрисы продолжали бродить одинокими чёрными точками по белому полю, но форт обходили стороной.

На третий день к нам подтянулись остатки первого батальона вместе с бронетехникой, в том числе двумя танками, и тоже обосновались в форте. От прибывших я узнал, что подключился и второй батальон. Он работал южнее. Оттуда доносился рык машин, а со стены можно было заметить в тумане людей.

За всё время, пока мы сидели в руинах крепости, никто не погиб, но это было и не удивительно. Обороняться под защитой стен, пусть и частично разрушенных, гораздо легче, нежели в чистом поле.

Однако потери всё же были. Каждый день двух-трёх человек начинало тошнить чёрной рвотой, и их увозили в лагерь, а потом — на базу. Невозможно было понять, специально они это делают, или случайно так выходит. Так или иначе солдат с каждым днём становилось всё меньше.

К концу четвёртого дня бездна, которой я занимался, почти закрылась. От неё осталось лишь две небольшие ямки, а вокруг простиралось припорошенное снегом поле. Но проблема заключалась в том, что бездн здесь оказалось много: одна чернела правее, другая — леве, третья — дальше на восток. Сколько их здесь, никто не знал. Разведчиков больше не посылали: берегли солдат. Аэропланы тоже не использовали.

Дело двигалось к вечеру. Я стоял на стене и наблюдал за клубящейся вдали тьмой, которая отступала под натиском рассеивающих артефактов. Даже туман стал менее густым, как раньше. Я услышал звук шагов по лестнице, обернулся — на стену поднялась Вероника в противогазе.

— Не устал стоять? — спросила она. — Целый день здесь торчишь.

— Я наблюдаю — наблюдаю, как уходит тьма, и земля очищается. Мне доставляет это радость.

— Пожалуй, здесь я соглашусь с тобой. Совсем недавно вокруг было черным-черно, а теперь чистое белое поле. Туман рассеивается, тьма отступает. Эта крепость снова наша.

Я промолчал. Вряд ли можно было так уверенно об этом говорить.

— Чего молчишь? Не верится?

— Думаю, говорить об этом пока рано. Вот когда тумана окончательно рассеется, а тьма окажется верстах в пяти отсюда, тогда и отпразднуем победу.

— Это точно. В любом случае, ты, кажется, рад, что занялся делом.

— Рад, без сомнения.

— А между прочим, ты так и не объяснил мне, зачем обходишь трупы тенберисов и дотрагиваешься до каждого из них. Не раз наблюдаю этот твой… ритуал.

— Поглощаю дыхание бездны, которое витает вокруг трупов. Так они становятся безопаснее, а я — сильнее. Только полковнику говорить об этом не надо.

— Ещё одна способность? Хм… По-хорошему, я должна доложить, но… ладно, будем считать я ничего не видела.

— Кстати, откуда он?

— Кто?

— Полковник Тюменцев. Он же не местный? Как он здесь оказался?

— Да как и все. Отправился служить, был определён командованием.

— Думал, в нашей дивизии в основном первосибирцы.

— Вовсе нет. Почему ты так решил? Да, конечно, Юрьевский преимущественно набирает земляков, но это не значит, что все без исключения офицеры из Первосибирска. На рубеж ведь едут аристократы со всей Сибири, с Урала, из других губерний.

— А Франк? Он откуда?

— Виктор Николаевич из Первосибирска. Кстати, это ему надо сказать спасибо, что тебя к нам перевели. Это он обо всём договорился. А почему тебя они так интересуют?

— Хочу знать, с кем имею дело. Привычка. Так почему Тюменцев здесь оказался? Он дружит с Юрьевскими? Как долго он здесь?

— Ну Алексей, думаешь, я знаю всё и обо всех? Если честно, мне он вообще неинтересен.

— А зря. Своим окружением надо интересоваться. Иногда это бывает очень полезно.

— Согласна. Но я сама здесь недавно. Пошли лучше вниз.Вечереет уже. Скоро совсем стемнеет.

— Знаю. Ещё раз схожу передвину артефакты и вернусь.

Я сбегал к двум оставшимся ямам и расставил камни так, чтобы к утру местность окончательно расчистилась. Вернулся. На входе в здание, где расположилась рота капитана Тараканова, столкнулся с двумя солдатами, которые вели под руки еле волочащего ноги сержанта Сафонова. Он был бледен как смерть. Кинул на меня взгляд и тут же потупился. Его довели до «Носорога», затащили в десантный отсек, и броневик выехал из крепости.

Мне даже интересно стало, Сафонов намеренно отравился из-за страха перед тьмой, или случайно так получилось? По идее, мастеру отравиться не так-то просто, поэтому я склонялся к последнему варианту: сержант струсил.

Утром, едва над заснеженными просторами забрезжил рассвет, нас разбудили свистки часовых, дежуривших на стенах. А когда мы вскочили и, похватав оружие, выбежали на улицу, я ощутил подрагивание земли, а до моих ушей донёсся гул. Тенебрисы снова атаковали нас.

— На позиции! К стене! Быстро! — кричали командиры.

Солдаты побежали к каменным завалам, служившим укрытием. Экипажи залезли в бронемашины и танки, взревели моторы.

Я помчался на стену, откуда вчера наблюдал за бездной, и сразу обнаружил в небе драконов. Но стоило им приблизиться, как они встретились с моими лезвиями, а потом заработали зенитки, и трассеры стали пронзать крылатых тварей одну за другой. К счастью, тех оказалось немного.

А к стенам уже рвались мелкие существа. Снежное поле вокруг было усеяно движущимися чёрными точками. Стоявшая возле пролома недалеко от меня БМ-21 била очередями из автоматической пушки, кто-то из офицеров кидал огонь. Я тоже стал помогать, и на головы монстров обрушился ливень тьмы.

Я заметил, что тенебрисы по большей части бегут с севера. Не со стороны бездны, которую я закрыл, не из ям, что находились южнее и с которыми работал второй батальон, а с севера. И когда я кинул туда взгляд, то увидел прущих на нас великанов и чёрные плевки, что летели по навесной траектории — не один, не два, а десятки. А вдали вырисовывался силуэт огромного человекоподобного монстра.

Этих могучих тварей мы называли «генералами». Они были гораздо сильнее пастырей и управляли целыми воинствами тенебрисов. И один из них явился к нам.