Цитадель Теней

— Глава 30 —

Ее мутило, а перед глазами то появлялись, то исчезали разноцветные круги — синие, зеленые, красные — всякие. Одни были маленькими, размером с монетку. Другие же не уступали габаритами супницам. Мигали они с разной скоростью и интенсивностью, зачастую накладываясь друг на друга, смешивая цвета и размеры. Вся эта круговерть лишь усугубляла тошноту, заставляя живот сжиматься в спазмах с каждой особо яркой вспышкой.

В ушах звенело, словно кто-то поместил туда колокол и беспрестанно долбил по нему кувалдой — бум, бум, бум. Этот звук отдавался в каждой клеточке тела, заглушая все вокруг. Казалось, весь организм вторит ему, подобно целому оркестру. Если бы у маленькой брюнетки еще оставались силы на спор, то она непременно бы заметила, что колокольному звону в ее голове вторят маленькими молоточками все ее суставы.

Во рту чувствовался противный металлический привкус, а губы и внутренняя часть щеки саднило от боли. Хотелось сплюнуть мерзкую жижицу изо рта, но сил не хватало даже на это. Девочка сглотнула, и кровавая слюна скользнула в горло, царапая и обжигая его. Шальная мысль о вампирах и их кровяной диете посетила юную кагэми. Она даже представить себе не могла, как можно было питаться такой гадостью.

Все тело затекло и жутко ныло. Тысячи раскаленных иголок впивались в кожу в области плеч и запястий. В этих местах все особенно сильно саднило. В какой-то момент т'эрке вспомнился Красный Балахон, что повстречался им с шиварцем в обители Темной Госпожи. Перед глазами всплыло его лицо, истязаемое агонией боли. И почему то девочка решила, что сейчас ее ожидает нечто подобное. Что какое-то зловещее существо проникнет в ее разум, как сделала Смерть с тем мужчиной, и начнет пытать, пытаясь достать нужную информацию.

Но о чем может рассказать ребенок? Что она, юна кагэми, выходец из мира, что все называли Т'эра, могла поведать своим мучителям? Разве она что-то знала? Она ничего не знала. И ни на что не была способна. Она абсолютна бесполезна. Даже выполнить приказ «оставаться на месте» не может. Ведь ей всего лишь нужно было затаиться и ждать окончания сражения. А что сделала она? Помчалась в одиночку ловить могущественного кагэми-предателя, Повелителя Теней, и даже с этим не справилась.

Повелителя Теней?..

Обрывки воспоминаний стали выползать из дальних уголков памяти и слиться в единую картину. Да. Она направилась за нитью, что пролегала от кристалла к предателю. На нее несколько раз нападали, но она уходила от опасности. Хотя падение в водоем дракончиков могло стоить ей жизни. Но и там ей помог случай. А дальше? Дальше был внутренний двор и главное здание, а затем…

Мысли понеслись быстрее. От этого ярче замигали и круги перед глазами. Пытаясь избавиться от них и вернуться к ускользающим размышлениям, малышка попыталась открыть глаза. Будто каменные, веки поднимались с трудом, но вскоре тьма сменилась тусклым танцующим светом.

Девочка несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к освещению. Увиденное заставило кровь застыть в ее жилах. Все ее друзья были прикованы к огромным колоннам уходящим в небо. Их руки, ноги и головы окутывали черные цепи, по которым пробегали красные всполохи.

Напротив т'эрке лежала Харита. В своем истинном обличье, химера была скована множеством черных цепей, протянутых между двух потрескавшихся колонн. Сейчас денром больше всего напоминала жертву гигантского паука, что угодила в стальной кокон. Она не могла ни пошевелится, ни встать. Не было в ней былой силы и мощи, что с легкостью противостояла атакам врагов.

Справа от девочки, через одну колонну, повис Векс. Его механическая рука торчала под неестественным углом, прыская в разные стороны искрами. Местами торчали провода и оголенные схемы. Черные цепи пронизывали его механические конечности, лишив шу'гальца части дееспособности. Дреды юноши растрепались и копной свисали на его лицо. Даже сквозь смуглый цвет кожи можно было заметить, насколько сильно он побледнел.

Братья же были на другой стороне, слева от маленькой брюнетки. Шерсть их свалялась от загустевшей крови. Как диких псов, фурри посадили на цепи, обвив звенья вокруг могучих шей, подобно ошейникам. Таким же образом путы обматывали пасти хищников. Лапы удерживались прочными кандалами. Хесед и Гебура были разделены одной колонной, будто кто-то не желал, чтобы братья были рядом. Могли коснуться друг друга. Словно неизвестный знал об их особенности. Об их доступе к силе кагэми.

Своего наставника молодая тайро увидела по центру. Стоя на коленях, шиварец спиной прислонялся к разрушенному основанию колонны. Черные цепи перехватывали его тело поперек, связывая руки за спиной в крепкий замок. Длинная коса Ансацу была вбита в остатки колонны изогнутым клинком. Первое что пришло девочке на ум, при виде клинка — кто-то хотел отрезать волосы шиварца, но не смог и потому, от бессилия и злобы, проткнул их, пригвоздив к камню.

Сердце юной кагэми часто застучало, заставляя кровь вновь бежать по маленькому телу. Искалеченные и без сознания, ее друзья слишком сильно напоминали умерших. Не желая в это верит, девочка закричала, но из раскрытого рта не вырвалось и звука. Малышка пробовала еще и еще, но голос не шел. В порыве ярости т'эрка бросилась вперед, но прочные металлические путы удерживали на месте. Понимая всю безвыходность ситуации, маленькая брюнетка повисла на цепях и огляделась.

Ею взору предстала просторная каменная площадка. Местами камень треснул, и зелень смело начала занимать новые территории. По периметру возвышалось одиннадцать колонн, и каждая из них освещалась светом факелов. Колонны были соединены между собой небольшими пересохшими каналами. Толи от времени, толи от некогда протекающих здесь вод, камень внутри них имел темно-бордовый оттенок. Такие же каналы шли от каждой из древних колонн к центру. К жертвенному камню, на чьей поверхности запеклась кровь, которые даже время и стихия не смогли уничтожить. Именно его малышка приняла за освоение разрушенной колонны, к которой был привязан шиварец. За периметром площадки располагался мертвый лес. Его темные мрачные чертоги казались девочке куда гостеприимнее ярко освещенной площадки.

Только тут малышка заметила, что количество факелов было слишком большим. Неестественным. Словно кто-то пытался очистить участок, от каких либо намеков на тень или темноту. Малышка начала рыскать глазами по каждому камушку и трещине. Она не понимала почему, но точно знала, что ей необходимо найти затемненный участок. И такой нашелся. Около одной из колонн, за треснувшим камнем, факел почти погас, давай жизнь маленькой юркой тени. Пока она еще была слаба, но стоит только факелу потухнуть окончательно, как тень загустеет, станет глубже и темнее. Почему то сознание этого успокоило т'эрку достаточно, чтобы она попыталась спокойно проанализировать ситуацию.

Все ее друзья вместе с ней в неизвестном и довольно пугающем месте. Они прикованы и не способны выбраться. И она единственная, кто в сознании. Думать о предполагаемой кончине друзей маленькая брюнетка отказывалась. Она твердо решила для себя, что ее друзья спят. Но стоит ей лишь освободиться самой, подойти к кому-нибудь из них, она услышит стук горячих сердец, и увидит, как грудь их вздымается от спокойного дыхания.

Эти мысли предали ей решимости. Она решила действовать.

Малышка внимательно осмотрела цепи на предмет слабых звеньев. Она даже пару раз дернула их на себя. К ее несчастью металл был прочен и стоек. Чего нельзя было сказать о штырях, вбитых в колонну. Их цвет разительно отличался от оттенка цепей — более потертый и старый. Местами виднелась ржавчина. Штыре если и не были ровесниками самих колонн, то уж точно появились здесь раньше цепей на пару десятков лет. А может и сотен.

Покрепче ухватившись за цепи, так что звенья резали кожу на ладонях, малышка оттолкнулась от земли и повисла на руках. Кожу жгло, мышцы молили о том, чтобы их не мучили, суставы выкручивало. Пот выступил на лице девочки от натуги.

«Ну, давай же! Давай!»

Маленькая брюнетка тянула цепи вниз как могла. Выдохнувшись, она опустилась на ноги. Юная кагэми постояла так несколько минут. Пока не вернулось дыхание. Затем последовала вторая попытка. Но и она оказалась неудачно. Но вновь прыжок. И еще раз. И еще. Попытка за попыткой. До тех пор, пока мышцы не одеревенели, а кожа на ладонях сорвалась на корню, окрасив цепи в алый цвет крови.

«Ну! Падай!..»

— …проклятая ты железяка! — т'эрка дернула что было сил, даже не заметив, что вновь обрела голос. Один из штырей пошатнулся и слегка вышел из паза. — Да! Еще пару раз и свобода!

— О, вот это вряд ли, — из-за одной из колонн вышла одинокая фигура черных одеждах поверх красного балахона. — Тебе не удастся уйти, т'эрка. Силы кагэми здесь не действуют.

Девочка рухнула вниз на землю и со злобой посмотрела на пришедшего.

— Алур… — сквозь зубы процедила юная кагэми, глядя на предателя.

— Как вижу, ты очнулась раньше всех, — юноша прошел через площадку, обошел жертвенник и встал между ней и шиварцем. — Но я даже не удивлен. Ты славишься непокорным характером.

— Предатель! — малышка рванулась к Алуру, но цепи держали крепко.

Она жаждала расправы над ним. Из-за него ее друзья страдали. Из-за него Цитадель подверглась атаки. Из-за него чуть было не погиб Амо Ансацу. Слезы злобы и ярости крупными каплями катились по детскому личику. Маленькая брюнетка раз за разом дергалась вперед, пыталась пнуть, хоть как-нибудь достать предателя, стереть с его лица надменную улыбку. А она ведь верила ему. Считала другом. Он многое рассказал ей о кагэми. Был с ней мил и приветлив, а сам!..

— Зачем ты предал всех?! Почему?! — повиснув на цепях и глядя исподлобья, прорычала юная кагэми.

— У меня для этого есть более чем веские причины, — юноша продолжал улыбаться, но его глаза-угольки пылали не меньшей злобой, чем взгляд его пленницы.

— Но ведь Цитадель наш дом!

Кораш резко выбросил руку вперед и жестко схватил т'эрку за подбородок. Заставляя ту смотреть ему прямо в глаза.

— Дом? Дом?! — лишь пара сантиметров разделяло лица двух кагэми. — Давно ли это место стало для тебя домом?! Или ты уже забыла, что случилось с тобой в стенах так называемого «дома»?! Все эти боль, унижение, страх?! Ты позабыла эти чувства?! А я нет! Это проклятое место никогда не было моим «домом», а лишь тюрьмой.

Алур оттолкнул от себя девочку и, развернувшись к ней спиной, бросил через плечо:

— Тюрьма, которую я сотру с лица Мироздания.

— Зачем тебе это?! Зачем?! — не унималась т'эрка. Боковым зрением она заметила, что штырь раскачался еще сильнее, выдвинувшись немного вперед. Малышка была готова тянут время как угодно, если это даст ей шанс на спасение.

— Ты все еще не понимаешь, глупая девчонка? — Алур развернулся к собеседнице, театрально расставив руки в стороны: — Ради мести, чего же еще?

— Мести?

— Да, сладкой мести, что я вынашивал годами. С самого своего рождения, с первого дня моей жизни в мире я уже знал, что являлся другим. Что я — кагэми. Даже больше, чем кагэми. Что я Повелитель, — угольки на месте глаз ярко вспыхнули. — Что я лучше не только своего вида, но даже лучше детей истинной тени. И с первых минут жизни я ждал встречи с кагэми. Не спорю, что поначалу я не был столь категорично настроен против них. Что не удивительно. В представителях вида кораш я видел лишь жалких червей, что портили мне жизнь. Они обходили меня стороной, коса смотрели и жаждали от меня избавиться. Они не понимали кто и что я. Они боялись. А я лишь подпитывал их страх перед собой — сплетал и крал их тени, погружал во тьму, делал все, чтобы они держались от меня подальше.

— Что же изменилось? — Векс зашевелился, и малышка как могла, пыталась удержать внимание предателя на себе. — Что заставило тебя возненавидеть своих братьев и сестер? Ведь ты сам признавал себя именно кагэми.

— Правда, маленькая тень, правда, — лицо юноши исказила гримаса злобы. — Очень скоро я узнал, кто был причиной моего жалкого существования среди кораш. Кто виновен в моей участи безмолвного ожидателя, — Алур подошел к шиварцу и, схватив того за волосы, дернул его на себя. — Не правда ли, дядя?

— Дядя?! — маленькая брюнетка даже не пыталась скрыть изумления.

— Что, Амо не стал раскрывать своей тайро столь личный секрет? — усмехался предатель. — Хотя он и сам об этом пожалуй не знал. Он вообще менее осведомлен о делах, творящихся в Цитадели, чем сам считает.

— Но как такое может быть?! — малышка и представить себе не могла, что ее наставник являлся родственником Алура. Что ее отец — дядя предателя. — Вы же разных рас!

Каэми-кораш разжал пальцы и голова шиварца вновь безвольно склонилась вниз.

— Ты забыла тот урок, что я давал тебе? Не способна запомнить даже такую малость? — повелитель откровенно насмехался. — Если кагэми решит совокупиться с живой особью, такого же или близкого вида, как и кагэми в прошлом, но являющейся магом или чародеем — то на свет появляется Повелитель Теней, несущий кровь обоих родителей, — заученно, словно по учебнику, произнес Алур. — Моей матерью является кораш, а отцом — шиварец. Кагэми-шиварец, брат Ансацу. Брат, которого он безжалостно убил!

Алур тяжело дышал, хрипя от злобы:

— Один кагэми зачал меня, дав жизнь и силы, другой лишил шанса на нормальную жизнь, без косых взглядов и вечных упреков, — поведение кораш резко изменилось, вернувшись к расслабленно-игривому. — Хотя, сказать по правде, это была не единственная причина, почему я столько раз пытался убить его.

— Так это ты виноват в его ранах? — девочка и сама знала ответ на этот вопрос, но она была готова казаться столько угодно глупой, если это добавит еще времени. Хесед и Гебура пару раз неспешно мотнули мордами.

— Конечно же, я. Твой наставник славится не только простым умением убивать. Нет. За это он не стал бы Октуш. Ансацу с легкостью расправляется с Повелителями. Не знаю. Как ему это удается, но рисковать я не мог. Я скрывал свою сущность. На время забыл о том, что я Повелитель. Но я никогда не забывал о мести. Я многое изучил в глубинах Аллас инэсс.

— Ты нашел данные о сфере.

— Ты про эту безделушку? — Алур достал из-за пазухи отполированную черную сферу размером с небольшой мячик. Непроизвольно девочка дернулась назад. Кораш засмеялся: — Я пока не собираюсь поглощать тебя. Но только — пока.

— Как ты смог убедить Балахонов помогать тебе?

— Зачем тебе знать это? Ведь уже ничего не изменить.

— Но я не могу понять, как орден, что люто ненавидит нас и жаждет нашего уничтожения, согласился помогать тебе, одному из кагэми?

— Потому что и я — я! — люто ненавижу все, что связано с кагэми. Что я получил с того, что являюсь выходцем Тьмы? Ничего! Придя в Цитадель, я лишь обрек себя на вечную службу горстке стариков! Я не получил ничего, кроме призрачной силы в управлении кагэми. Силы, которой я не мог пользоваться, чтобы не проявить себя раньше времени! — Алур все больше и больше походил на безумца и все меньше напоминал маленькой брюнетке улыбчивого парня с вечно перемазанным чернилами лицом. — Но я умею быть терпеливым. Перерыв множество бесполезных архивов в библиотеке я все таки смог найти способ уничтожить всех кагэми, нет, всю Цитадель на корню. Используя собранные мною данные. Балахоны собрали новую сферу, в которую я мог легко и незаметно собирать нужное мне количество сил. Знаешь ли ты, сколько поглощенных мною кагэми, было в этом сосуде? — Повелитель легко перебрасывал черный шар из руки в руку, как какую-нибудь игрушку. — Сотни и сотни. На это ушло много лет, но я смог получить достаточно сил, чтобы осуществить задуманное. И вот час настал, и армия моих Балахонов атакует Цитадель! Еще немного и она падет! Или я так думал! — в порыве ярости Повелитель швырнул сферу о землю.

Малышка надеялась, что шар разобьется, но к несчастью, он остался цел. Он даже не сдвинулся в сторону — сфера лежала там же. Где и упала, словно на нее не девствовали законы физики. Словно она и не была частью мира. Алур же продолжал свою речь:

— Эти жалкие старики, пережиток прошлого, куда-то пропали!

— О ком ты?

— О Монадах, безмозглое ты создание! — предатель метнулся к девочке и схватил ее за грудки. — Они исчезли у меня из-под носа! Ускользнули! Но ничего. Я найду их — долго они не смогут скрываться от меня. А когда я их найду, они будут уничтожены, как и Цитадель! Как и другие кагэми! Как и ты, маленькая тихоня! Маленькая дрянь, скрывающая большой секрет!

Алур приблизился к т'эрке, едва ли не касаясь ее кожи губами, и тихо прошептал в самое ухо:

— Я знаю, кто ты.

Близость врага одновременно будоражила кровь в венах, и сковывала все клеточки в теле. Малышка ощущала теплое дыхание предателя у себя на шее, слышала его сердцебиение, видела безумие в его глазах. Совладав со своими чувствами и сглотнув ком в горле, девочка спросил:

— О чем ты?

Алур отстранился от малышки и громко рассмеялся. Заливисто, звонко и пугающе. Он хохотал во всю силу своих легких, выплескивая эмоции наружу. От звука его смеха т'эрка скривилась.

«Но он хотя бы не видит Хариту», — мелькнуло в голове девочки. Денром, пришедшая в сознание, пыталась выбраться из сковывающих ее цепей.

— Ты все еще упираешься? — наконец прекратив смеяться, заговорил Алур.

Глаза-угольки зловеще сияли. И без того взъерошенные волосы торчали во все стороны, как иголки у ежа. Черно-красное одеяние вздымалось на каждый шаг, подобно крылья. Как никогда прежде Алур напоминал представителя расы, что вели свое происхождение от демонов. Огненные сполохи на кончиках его пальцев лишь усиливали родовую схожесть.

— Ну, хорошо, — кораш встал перед пленницей, спрятав руки в широких рукавах своего балахона. — Я согласен сыграть в твою «игру». Ведь ты считаешь, что хорошо спрятала свою натуру и будешь отнекиваться до конца. Не так ли? — «О чем он вообще говорит»? — подумала девочка, но прерывать монолог предателя не стала. Харита смогла вытащить одну из лап из цепей. — Давай я расскажу, как догадался. И тогда ты уже не сможешь срывать свою сущность. Согласна?

Малышка послушно кивнула. Отказывать безумцу в прихотях было опасно для здоровья. А в том, что Алур сошел с ума, маленькая брюнетка уже не сомневалась.

— Тогда начнем с самого начала, — Повелитель сел на жертвенный алтарь, уперев одну ногу в спину все еще бессознательного шиварца. — Когда ты пришла в Цитадель, то наделала много шума. Еще бы. Существо из мира, что славиться своей неосведомленностью и сразу занимает высокую ступень в местной иерархии. А ведь было много других кандидатов. Тот же легковоспламеняющийся мальчишка. Как его там? Кеа? — Алур улыбался. — Он многое сделал ради этого статуса. Я знаю — много ночей я истратил на изучения врагов. Тысячи часов были мной потрачены на поиски лирас других кагэми. И его один из самых впечатляющих. Столько выполненных заданий. Но тайро стал не он. А знаешь кто? — и вновь противный смех, — Им стала ты. Ты — мелкая, слабая, беззащитная девчонка. И вот тут я впервые задумался, а так ли ты проста. Я зарылся в архивах Аллас инэсс, но так и не нашел таких же прецедентов. Хотя твой наставник тоже не так прост, — кораш пнул Ансацу и тот бы упал, если бы не удерживающие его цепи. — Я так и не смог найти его лирас, но это было и не к чему. Цитадель полна слухов о шиварце, что обучался у одного из Монад. Такой чести не знал никто. Не удивлюсь, если это именно один из Истинных обучил Октуш искусству убивать Повелителей.

«Вот что ты искал все это время в библиотеке. Ты многое узнал о нас, но Амо скрылся от тебя. И это тебя пугает», — юная кагэми внутренне улыбалась. Каким бы могущественным Алур не хотел казаться, он как и все опасался шиварца. И в отличие от других кагэми, у него на это были более чем веские причины. — «Ты боялся, что Амо тебя обнаружит и искал способы это предотвратить».

— Но даже великий мастер не смог обнаружить меня. Я обвел вокруг пальца того, кто с легкостью расправлялся с другими Повелителями, — на этих словах коращ посмотрел прямо в глаза своей пленницы. Он словно чего-то ждал. Чего именно, девочка не знала, а потому и удовлетворить потребность предателя не могла. Так ничего и не дождавшись, Алур продолжил: — Но это лишь одна из столь явных причин. Были и другие. Они, к примеру.

Алур обвел руками прикованных цепями кагэми.

— Все обитатели Цитадели братья и сестры, это так. Но лишь номинально. Кагэми перегрызут глотку врагу за другого кагэми, но и между собой они тоже мало ладят. Если и сходятся разные существа, то только внутри одного виа. Или одного вида. Или близкие виды, — кораш пожури девочке пальцем и зло сощурился. — Никто, никогда не совершал такого, что сделала ты. Смогла объединить вокруг себя не только разновидовых кагэми, но еще и с разных виа. Фурри, что ранее не подпускали к себе никого, кроме собственного Октуш, не только признали тебя, но даже разделил кров. Дрались за тебя. Пригласили в свой мир. А эта чудовищная химера?

— Не смей ее так называть! — девочка дернулась вперед, забыв, что ей нужно лишь молчать и тянуть время. Вот только вынести оскорбление подруги она не могла.

— Да, чудовище, — не унимался кораш. — Имеющая тысячи ликов. Пугающая. Отталкивающая. Порождение Отца. Существо, рожденное сражаться и убивать. А что видим мы? Жалкая девка-кошка! Скачущая вокруг тебя, как домашняя зверюшка. Странно, не считаешь?

Маленькая брюнетка так не считала. А вот придушить предателя, дать волю своему виа, она очень даже хотела. В это время Харита смогла освободить из пут еще пару передние лапы.

— Про безэмоциональный кусок металла я вообще молчу, — Алур небрежно кивнул в сторону Векса. — Этот темнокожий силач никогда не проявлял интереса ни к чему и ни к кому. Только строгое выполнение приказов. Ни желаний, ни чувств. Ничего. Но вдруг, этот чурбан находит друзей и соратников. И так же проявляет нездоровый интерес к одной маленькой и ничем не примечательной т'эрке. Все они ведут вокруг тебя странно. Не свойственно. Словно находясь под чарами, — предатель многозначительно улыбнулся.

Девочка все никак не могла понять, куда клонит бывший кагэми виа Халлар. Непонимание отразилось на лице малышки. Оно не осталось незамеченным. Алур театрально похлопал.

— Продолжаешь строить невинность? Ну, хорошо, — Алур спрыгнул с жертвенника и прошелся туда-сюда перед т'эркой. — Играй дальше. По правде, я даже собирался вначале сделать тебя своей союзнице — лишний предатель в стане врага никогда не бывает лишним.

— Я не предам кагэми! — яростно выкрикнула маленькая брюнетка, заглушая звук соскальзывающих, с белой пасти, цепей.

— Оно и ясно. Ты слишком сблизилась с ними всеми, — скривился кораш, словно его заставили проглотить склизкого червя. — Но не только это заставило меня передумать. Твой жалкий проигрыш своим со-виа. Тебя избили. До полусмерти. А если бы не они все, то тебя бы убили. Даже не смотря на закон. Тебя попросту не стало бы.

Повелитель подошел в плотную к пленнице и присел на корточки.

— И тут я засомневался. Нет, правда, — голос юноши был непривычно снисходительным. — Ты, будучи «им», и вдруг избитая шайкой завистников. Неужели я ошибся в расчетах? Но, нет. Я был прав, — нотки безумия вновь вплелись в голос предателя. — Ты сама это подтвердила. Как? О, самым простым противоречием, — Алур взял подбородок девочки в правую руку, не позволяя отвернуться. — Ты славилась своим отказом от сущности. Неспособностью пользоваться своими силами кагэми. Но это не так, — голос юноши перешел на шепот. — Ты умеешь. Ты покинула Цитадель, воспользовавшись зеркальным проходом, пытаясь вернуться в свой мир. Ты соткала нож, которым пригвоздила ладонь Кеа к столу. Видишь? Ты умеешь ими пользоваться. И в этом твой промах. Ты умеешь, но скрываешь. Скрываешь, как когда-то скрывал я. Не так умело, конечно, но вполне достаточно. Достаточно, чтобы скрываться после пробуждения в родном мире, пока за тобой не пришел — нет! — пока за тобой не отправили Аснацу. Шиварца, способного обуздать повелителя Теней. Такого как я, — Алур коснулся раскрытой пятерней левой руки сначала своей груди, потом, слащаво улыбнувшись, своей пленницы, — и ты. Не так ли, маленькая Повелительница Теней?