Cказки и мифы папуасов киваи

98. Тагам и его сыновья

Когда-то на острове Мабуиаг жил человек по имени Тагаи. У него были сыновья Кеке, Утиамо, Сенгераи, Нирирадубу, Коиджугубу, Нарамудубу и Каронго — самый младший.

Однажды Тагаи на лодке отправился с сыновьями за рыбой. Отец, стоя на корме, бил рыбу острогой, а сыновья гребли, только Каронго ничего не делал. Когда Тагаи поймал несколько рыб, Каронго перешел на корму и стал их чистить. Но его братья сказали:

— Ты нам не помогал, так почему ты теперь взялся за рыбу?

Так они ссорились с ним каждый день — из-за того, что Каронго не хотел ничего делать, а только чистил рыбу. Однако на этот раз Тагаи рассердился и, подняв острогу, закричал на Каронго:

— Ты почему никого не слушаешь? Твои братья гребут, я бью рыбу, а ты не делаешь ничего! Никакой помощи от тебя нет семье!

Он проткнул Каронго острогой и, размахнувшись, забросил в небо. Там его младший сын стал созвездием, которое теперь называют Каронго [Антарес].

— Ты будешь опускаться за край земли первым, перед тем как задует северо-западный ветер! — крикнул ему Тагаи.

В ярости он повернулся к сыновьям и сказал:

— Я убил из-за вас Каронго и убью вас всех!

Он проткнул острогой Нарамудубу, забросил в небо и крикнул:

— Ты будешь давать людям много рыбы, и море, пока ты светишь, будет спокойное!

И Нарамудубу [Вега] тоже стал звездой.

Так же Тагаи поступил и с Нирирадубу [Альтаир]. Ему он крикнул:

— Так же, как твой старший брат, ты будешь давать людям много рыбы! Пока тебя видно, у людей будут полные животы, им будет душно спать в домах, и они станут спать под домами.

Гаибару он крикнул:

— При тебе задует северо-западный ветер, будет дуть и дуть не переставая, и будет идти дождь.

Забрасывая Кеке [Ахернар], Тагаи прокричал:

— Когда выйдешь ты, задует юго-восточный ветер! Забрасывая Утиамо [Плеяды], он прокричал:

— При тебе тоже будет дуть юго-восточный ветер! Забрасывая Сенгераи [Орион], он прокричал:

— При тебе юго-восточный ветер будет дуть тоже, будет дуть не переставая!

Забрасывая Коиджугубу [Капелла, Сириус и Канопус], Тагаи прокричал:

— При тебе юго-восточный ветер задует еще сильнее, начнутся дожди и холод!

Когда Тагаи убил и забросил на небо всех своих сыновей, он подумал: «Что делать мне теперь одному?» Он пристал к берегу, привязал лодку и залез на дерево купа. Тагаи стал срывать с него плоды и их есть, а потом решил, что останется там переночевать.

Утром к дереву, на котором спал Тагаи, пришла женщина и начала подбирать упавшие плоды. Ей попался надкушенный плод, который уронил Тагаи, и она подумала: «Как странно, на нем следы зубов! Кто же его надкусил?» Она посмотрела вверх и увидела на дереве Тагаи. Он тоже ее увидел и подумал: «-Куда же мне спрятаться? Везде меня могут увидеть люди. Подниму-ка я бурю с дождем, тогда эта женщина не сможет уйти отсюда и не расскажет обо мне людям».

Колдовством он вызвал грозу и ливень, и женщине, чтобы укрыться от дождя, пришлось стать под дерево. Тагаи спустился на землю, и женщина спросила его:

— Ты кто?

— Я Тагаи. А кто ты?

— Я Гуги [Звезда]. Возьми меня с собой.

— Нет, я не могу взять тебя с собой, — сказал Тагаи,

— Куда ты идешь?

Я иду вверх.

И Тагаи [Южный Крест] поднялся на небо и стал созвездием. На небе он встретился с сыновьями и им сказал:

— Я пойду впереди, буду первым поднимать ветер, а вы идите за мной.

Тагаи увидел акулу, которую в сердцах забросил вслед за сыновьями на небо [Большая Медведица], и сказал ей:

— Когда за краем земли не станет видно твоего плавника, задует сильнее ветер и вода начнет прибывать. Когда исчезнет твой хвост, воды будет прибывать все больше и больше. Когда останется видна только твоя голова, начнется брачная пора черепах. Потом, как-нибудь, люди посмотрят ночью на небо и скажут: «Ой, акулы не видно, она уплыла!» А дня через два или три глянут на небо перед рассветом и скажут: «Смотрите, акула снова высунула голову!»

Женщину Тагаи не захотел взять с собой на небо, и она сама поднялась за ним следом. Когда Тагаи увидел ее там, он сказал:

— Ты будешь Саи-гуги [Венера], утренняя звезда, и пойдешь впереди Саи, солнца — сначала ты, а вслед за тобой оно.

99. Почему на белой луне темные пятна

В Барамубе жила женщина, которую звали Виовио, и у нее был сын по имени Гануми. Когда он был еще грудным ребенком, мать его забеременела опять. От этого молоко у нее испортилось, и Гануми перестал сосать грудь. Он лежал, голодный и грязный, мать не мыла его и только иногда давала ему немножко саго.

Незадолго до родов ей занавесили в доме угол, и там она родила. Циновку с пятнами своей крови она не выбросила, и однажды, когда все ушли работать на огороды, она положила на нее Гануми и тоже ушла. Гануми сразу вскочил на ноги и закричал:

— Ой, что это здесь, такое красное?

И тут же Гануми стал из мальчика попугаем. Тело у него покрылось перьями, появился клюв, и весь он стал красный — как пятна крови на циновке. Попугай взлетел на крышу хижины, а потом полетел туда, где Виовио делала саго, и сел на соседнюю саговую пальму. Женщина подумала: «Такой птицы я не видела никогда, какая она красивая!» А птица закричала на языке красных попугаев:

— Вйовйо, ро наудуроро? — Виовио, ты меня узнаешь? Женщина бросила птице немного саго и сказала:

- Почему эта птица зовет меня по имени?

Попугай перелетел на другое дерево, сбросил перья, снова стал мальчиком и сказал:

— Ты меня не узнала? А ведь ты родила меня — ты, а не другая женщина. Теперь я от тебя уйду. Моим домом станут деревья, есть я буду кокосовые орехи, и звать меня теперь будут красный какаду — пиро.

— Не говори так, — сказала мать, — спустись вниз, вернись домой.

— Теперь уже поздно, я не могу спуститься, мой дом будет на деревьях. Когда я был с тобой, ты обо мне не заботилась, а теперь я буду есть бананы и кокосы и буду смеяться над людьми.

Красный попугай улетел и сел на саговую пальму, которая росла над ручьем. Вскоре за водой пришли девушки, и одна из них, которую звали Гебае, увидела отражение попугая и подумала, что птица там, в воде. Она прыгнула в ручей, чтобы ее поймать, но птицы там не оказалось.

— Зачем ты полезла в воду? — сказала ей другая девушка, — Вон птица, наверху, на дереве.

Попугай слетел к девушкам, стал над ними порхать, и они его поймали. Гебае пошутила:

— Я возьму его домой и там спрячу, это будет наш муж. Она посадила попугая в корзину, а когда вернулась домой, повесила ее около места, где спала. Девушки легли и заснули. В середине ночи Гануми снова стал человеком и разбудил Гебае.

— Кто это? — воскликнула она.

— Это я, пиро. Ты поймала меня и посадила в корзину.

Гебае сказала себе: «Я думала, это попугай, а это, оказывается, человек!» Юноша лег с нею спать, а утром вернулся наг зад в корзину. На следующую ночь он снова пришел к ней спать, и Гебае забеременела. Вскоре другие девушки стали говорить: «Посмотрите на Гебае, ее соски потемнели — наверно, она беременна». Об этом узнали все, и некоторые женщины стали бранить ее, а остальные молчали. О том, что у Гебае будет ребенок, узнали также ее отец и мать. Они очень рассердились, собрали односельчан и пошли с ними убивать Гануми красный какаду улетел на саговую пальму, такую, какие называются гисуо, сбросил с себя перья и положил их в ложбинку пальмового листа. Люди срубили топорами пальму, на которой он прятался, но Гануми успел перепрыгнуть на другую, такую, которая называется моа, а когда срубили ее, то на саговую пальму, которую называют сидо-упуру-иава, а с нее на во-даре, аро-аро и гаувапе — это все саговые пальмы. Он увидел сверху в толпе свою мать и крикнул:

— Вйовйо, ро мо надороро? — Виовио, куда мне спрятаться? Вот-вот они убьют меня. Где моя лестница, матушка?

Мать подумала, что ей надо спрятать Гануми к себе в корзину. Она развязала веревку, на которой держалась ее юбка, и бросила конец Гануми, но веревка оказалась слишком короткая, и тогда она достала его пуповину, которую сберегла. Гануми закричал:

— Меня называли пиро, матушка, а теперь меня будут звать Имаиа [свет], теперь меня будут звать Согоми, теперь меня будут звать Сагана и меня снова будут звать Гануми! Гануми меня будут звать всегда, когда я буду ярко светить. Брось мне конец пуповины, матушка!

Мать крепко зажала в руке конец пуповины и бросила ему другой — она хотела сдернуть сына с дерева и спрятать в свою корзину. Гануми схватил конец пуповины, и Виовио изо всех сил дернула ее к себе. Но Гануми крепко держался за дерево, и оно от рывка Виовио сперва согнулось в ее сторону, а потом распрямилось снова — с такой силой, что забросило мать Гануми на небо, а следом за ней и самого Гануми, державшегося за другой конец пуповины. Там Виовио поймала его и посадила к себе в корзину, и в ней она носит его на небе по сей день.

На листьях и стволах саговых пальм бывает белый налет, похожий на муку. Гануми, когда прыгал с пальмы на пальму, вымазал в нем лицо, и с тех пор оно белое. Когда Гануми чуть выглядывает из корзины матери, люди видят молодой месяц; потом он высовывает лицо больше и больше. Иногда мать прячет корзину у себя за спиной, и тогда луны не видно совсем. Мать увидеть нельзя, только пальцы ее иногда видны перед лицом Гануми — это и есть те темные пятна, которые мы все видим на луне.

О том, почему лицо у Гануми белое, рассказывают и по-другому. Говорят, что однажды, когда он был еще маленьким мальчиком, его мать жарила саго, а он плакал и просил, чтобы ему дали. Рассердившись, она швырнула ему пригоршню, саго засыпало лицо Гануми, и там, куда попало подгоревшее, теперь темные пятна.

Часть саго, приставшего к его лицу, Гануми сбросил, и оно упало на пальмы и даже на землю — крошки этого саго попадаются до сих пор. Их называют гануми-эре [«эре» — «крошка», «кусочек»], и если юноша съест такую крошку, его будут любить все девушки. Для этого же «крошку луны» иногда кладут юноше под мышку, или натирают ею раковину, которую юноша носит на шее, или же смазывают ею длинное перо, украшающее голову, — оно качается взад-вперед и приманивает девушек. «Крошкой луны» также иногда мажут, если хотят убить жирного дюгоня, веревку, к которой привязан гарпун, и «гануми-эре» дают также какой-нибудь из собак, если охотник хочет загнать жирную дикую свинью.

О том, как появился Гануми, знают все, и иногда влюбленные, встретившись, повторяют его разговор с Гебае. «Кто ты?» — спрашивает девушка. «Я пиро,— отвечает юноша,— я Согоми, я Сагана, я Гануми».

100. Откуда появилась луна

Недалеко от Маубо жил человек по имени Гисуа и его жена Гауапе. Хотя они были очень старые, Гауапе забеременела, и люди стали стыдить мужа и жену, что они такие старые, а завели ребенка.

Когда пришло время жене родить, Гисуа набрал душистых трав, из которых делают приворотное зелье, и положил их в большую миску. После этого он попросил девочек растереть сердцевину двух кокосов, и масло слил в ту же миску, а выжимки разбросал по селению, чтобы все девочки, проходя, на них наступали и, когда придет время, полюбили мальчика, которого ждал Гисуа.

Мальчик родился, и его назвали Гануми, а потом родители положили его в миску с душистыми травами, политыми кокосовым маслом, и пустили вниз по реке — односельчане так застыдили старых мужа и жену, что они не захотели оставить ребенка у себя.

Миска поплыла и приплыла к селению Маубо. Жители Маубо играли в это время на берегу в кокади. Девушки увидели на воде миску и поплыли в лодках ее поймать, но так и не смогли — миску унесло течением.

В Маубо жила девушка по имени Гебае. Мужа у нее не было, но она только что родила, и новорожденный был весь в язвах. Гебае пошла его мыть, и как раз в это время к берегу подплыла миска с Гануми. Гануми был красивый, здоровый мальчик, и она, увидев его, вынула ребенка из миски, а на его место положила своего ребенка, и вскоре миска затонула. Гебае стала растить Гануми, выдавая его за своего сына.

Однажды Гануми, который был еще маленьким мальчиком, увидел двух девушек с задранными юбками и начал плакать и просить:

— May, мо кака! — Хочу красное!

Сначала девушки не поняли, чего он просит, и стали приносить ему красные цветы и плоды, но он от всего отказывался, и наконец люди поняли, о чем он плачет.

Гануми положили с девушками спать, но он был еще мал и ничего не мог сделать. Утром девушки, которые теперь считались его женами, пошли с ним в лес — они хотели, чтобы он срубил саговую пальму и они могли сделать саго. Однако ему срубить пальму было не под силу. Наконец они решили отделаться от Гануми и забросили его на саговую пальму, а потом истоптали землю вокруг нее, сорвали с себя юбки и исцарапали себя до крови. После этого они вернулись домой и сказали, что на них напали враги и Гануми убит.

На саговой пальме Гануми весь вымазался в ее соке и стал от этого белым. Однажды над Гануми села на пальму красная птица виовио и начала ронять на него помет. От этого на теле у него стали расти перья, они покрыли Гануми, и он стал птицей виовио.

Под деревом, на которое забросили Гануми, был колодец. Однажды несколько девушек пришли за водой, и одна увидела в колодце отражение птицы. Птица ей очень понравилась, и, для того чтобы другие ее не увидели, девушка взболтала воду в колодце, и та замутилась. После этого девушка сказала:

— Эта птица на дереве — моя!

Но девушки, которые были у колодца, не согласились, и они все стали из-за Гануми драться друг с другом. Они приставили к дереву длинный шест и начали по очереди взбираться на дерево. Каждая пыталась уговорить Гануми пойти к ней и бросала ему конец пояса, на котором держалась ее юбка, но он не шел ни к одной и спустился, только когда его позвала Гебае.

Когда Гебае принесла птицу домой, Гануми снова стал человеком, теперь уже юношей. Все женщины и девушки домогались его любви, и со всеми он спал. Хитростью от него добилась, этого и Гебае. Гану ми пришел в ужас, когда обнаружил, что. спал с матерью — он, как и остальные жители селения, не знал, - что на самом деле Гебае ему не мать. Кто-то за ними подглядел, и на следующую ночь ни одна женщина или девушка в селении спать с Гануми не захотела. Тогда Гануми, униженный, прыгнул в воду и прожил там целый месяц среди обоуби. Потом он снова вернулся домой, но по-прежнему женщины не хотели знать Гануми и говорили ему:

— Иди к своей матери.

Гануми и Гебае не могли больше жить в селении. Однажды ночью они убежали в лес и по пуповине Гануми, которую его настоящие родители положили вместе с ним в миску, взобрались на небо. Там они пошли в небесный лес делать саго и встретили двоих людей — Гуруру, гром, и Махеруо, молнию. Гром и молния им сказали:

— Только смотрите не подходите к солнцу, оно жаркое как огонь, оно всех сжигает!

Гануми и Гебае послушались и подходить к солнцу не стали. Саго они сделали, Гебае его приготовила, но часть саго у нее пригорела. Гебае собрала пригоревшее в горсть, бросила и попала нечаянно на белое лицо Гануми. Гебае стала стирать саго с его лица, и от ее пальцев на белом лице Гануми остались темные следы — это и есть темные пятна, которые мы видим сейчас на луне.

Гануми расстался со всеми и поднялся жить еще выше. С тех пор, когда он начинает выходить из своей хижины, сначала виден только верхний край его лба, и лишь потом, постепенно, становится видно все лицо — вот почему луна в течение месяца меняет вид и размеры. Тела Гануми не видно, оно за его головой.

101. Как человек побывал у солнца, луны и ночи

Однажды двое жителей Кивай поспорили. Один говорил: «Хивио [солнце] и Гануми [луна] два разных человека», а другой говорил: «Нет, Хивио и Гануми один и тот же человек». Так и не убедив друг друга, они подрались, и один избил другого, до крови. Избитый решил узнать, где живет Гануми, и поплыл к нему на лодке. Он греб и греб день и ночь в открытом море и плыл туда, откуда поднимается Гануми. Наконец он туда приплыл. Как раз начался отлив, и лодка осталась на песке, но человек не стал вылезать из лодки, а остался в ней ждать. Вскоре вышел маленький мальчик и позвал его:

— Не бойся, вылезай на берег.

— Нет, — ответил человек, — ты маленький мальчик, а мне нужно, чтобы меня позвал Гануми.

— Я и есть Гануми, — сказал мальчик, — вылезай на берег.

— Нет, — не соглашался человек, — мне нужен взрослый, а ты маленький мальчик, ты не Гануми.

И он остался в своей лодке.

Гануми начал быстро расти и стал юношей. Он опять вышел к человеку, сидевшему в лодке, и позвал его на берег, но тот сказал:

— Я хочу, чтобы ко мне вышел Гануми, а не ты, юноша. Пусть Гануми выйдет и позовет меня на берег.

На лице у Гануми начала расти борода, и тогда он снова вышел и позвал человека, но тот опять сказал:

— Пусть выйдет Гануми.

— Я и есть Гануми.

Но человек опять не поверил.

В следующий раз Гануми вышел к нему седым стариком.

— Выходи же на берег, — снова позвал он человека в лодке.

— А ты Гануми? — опять усомнился тот. — Мне нужно, чтобы Гануми сам позвал меня на берег.

— Да я и есть Гануми!

— Нет, я тебе не верю.

Гануми ушел и снова вышел уже дряхлым стариком с палкой. Увидев его, человек, приплывший на лодке, подумал: «Вот это, сразу видно, Гануми». Он вылез из лодки на берег, и Гануми повел его и стал ему все показывать.

— Тут мои владения, — сказал Гануми человеку. — Здесь все белое: хижина — белая, огород — белый, земля — белая.

Потом он повел человека в другое место и сказал ему:

— А это владения Дуо [ночного мрака] — здесь все черное. Темнота ночи приходит отсюда.

После этого Гануми повел человека в третье место и сказал:

— А это владения Хивио. Здесь все красное: хижина — красная, огород — красный, Земля — красная. Дуо уходит, и тогда, следом за ним, выходит Хивио.

Гануми и человек, приплывший на лодке, поели вместе, а потом Гануми сказал:

— Смотри, как я буду подниматься на небо. Дуо уже там, за ним поднимусь я, а за мной Хивио.

Гануми взобрался на дерево варакара, раскачал его, и оно забросило Гануми на небо. Он опустился на край облака, и все осветилось.

Человек, когда увидел это, подумал: «Так, значит, я был прав, а мой друг ошибался — Гануми один человек, а Хивио другой». Он не стал спать этой ночью, а обошел все владения луны. Оттого, что было очень много лунного света, там росли только маленькие деревья и кусты, а больше не росло ничего. Начало светать, но луна с неба все не спускалась. Наконец на небе появился Хивио, и тогда Гануми вернулся домой и спросил человека:

— Ну как, ты хорошо меня видел?

— Да, и тебя, и Дуо, и Хивио.

Все трое, Дуо, Гануми и Хивио принесли гостю поесть. Дуо сказал:

— Вот моя еда, она вся черная — черные бананы, черное таро, черный ямс. Меня зовут Дуо.

Гануми сказал:

— Вот моя еда, она вся белая, Хивио сказал:

— А вот моя еда, она вся красная. Меня зовут Хивио.

Еда у всех трех была одна и та же, только разного цвета. Потом Гануми сказал:

— Подожди немного — когда Хивио спустится, я поднимусь на небо опять, и тогда я привяжу к твоей лодке веревку и помогу тебе добраться домой. Когда доплывешь туда, дерни за веревку, и я сразу остановлюсь. Когда к лодке подойдут люди, покажи им веревку и скажи: «Это веревка Гануми, он за нее тянул мою лодку». А перед тем как отвязать веревку, покажи им еду, которую мы тебе дали.

Вечером Гануми сказал человеку:

— Иди садись в свою лодку, а я привяжу веревку к ее носу. Они отправились в путь. Когда человек приплыл к своему селению, он дернул за веревку, и Гануми остановился. Люди увидели лодку и начали кричать:

— Вот человек, который уплыл посмотреть на Гануми, он вернулся!

Вернувшийся сошел на берег. Он позвал к лодке всех односельчан и не забыл позвать человека, с которым спорил.

— Посмотрите, что я привез, — сказал он. — Эту еду дал мне

Дуо, вот почему она черная. Эту дал мне Гануми, вот почему она белая. Эту дал мне Хивио, вот почему она красная. А веревку привязал Гануми — он тянул за нее лодку, и так я приплыл домой. Вот, смотрите, сейчас я ее отвяжу.

Он отвязал веревку, и она, громко щелкнув, взвилась в воздух и исчезла.

Всю еду он после этого перенес из лодки на берег, но люди боялись до нее дотронуться. Они говорили:

— А вдруг мы от нее умрем?

— Нет, — успокоил их человек, — Дуо, Гануми и Хивио сказали: «Эта еда хорошая, не бойтесь, ешьте ее, от нее не умирают».

И тогда все стали ее есть.