Цветослов советов

Заем

Один мой друг, духовный сын отца Порфирия, в качестве помощи дал своему знакомому значительную сумму денег в долг без процентов. Когда он рассказал об этом Старцу, тот сказал: «Деньги пропали, не жди, что они вернутся. Лучше дарить, чем давать в долг. Когда даешь в долг, первое,, о чем ты должен подумать, это что твои деньги никогда тебе не вернут. Тогда, ты будешь спокоен и не станешь обдумывать и переживать: вернут тебе долг или нет. Если тебе отдадут деньги назад, возьми их; а если не отдадут,, скажи сам себе: «Эти деньги я подарил, пусть они будут моей милостыней»». — «Вы все правильно говорите, Геронда. Может быть, сейчас у моего знакомого и нет возможности отдать долг. Но через несколько лет он вернет мне мои деньги». «Это ничего не меняет, — ответил отец Порфирий. — Все равно получается, что ты свои деньги подарил этому своему знакомому. Через три с половиной года, поскольку ты не берешь с него процентов, ты даришь ему весь его заем»[57]». Мой друг в уме прикинул, сколько времени потребуется, чтобы процент с займа стал равен самому займу. У него получился срок больше трех с половиной лет. Старец прервал его вычисления: «Ты производишь расчеты? Через каждый год займа ты высчитываешь проценты уже от новой суммы? Ведь приращение к займу происходит каждый год». Отец Порфирий был прав. Его собеседник забыл, что спустя год со времени займа нужно считать процент уже от новой суммы. «Откуда же Вы, Геронда, знаете, что потребуется три с половиной года, чтобы сумма удвоилась?» — спросил он. «Я ничего не подсчитывал, просто так сказал, — ответил Старец. — Но мне думается, что я недалек от истины». Вернувшись к себе в офис, мой друг точно подсчитал, когда проценты с займа сравняются с суммой самого займа. У него получилось три года и семь месяцев. Когда он вновь приехал к отцу Порфирию, то сказал ему: «Геронда, Вы ошиблись в расчетах». Старец с удивлением спросил его: «И насколько же я ошибся?» — «Всего на один месяц», — ответил ему мой друг. Старец довольно рассмеялся и сказал: «Видишь, дорогой мой, что я был недалек от истины? Так мне открылось, и я сказал: три с половиной года». Этот случай еще раз показывает, что Старец был богопросвещенным человеком. Это видно даже из этих его арифметических расчетов. Советы отца Порфирия полностью соответствовали словам Христа: Взаймы давайте, не ожидая ничего [58].

Однажды мы шли по направлению к площади Омония [59], на которой в это время только что закончилась какая‑то демонстрация. Один из пожарников, которые, наводя чистоту, из брандспойтов поливали площадь, по ошибке слишком высоко поднял шланг и облил своего товарища. Тот в свою очередь направил свой брандспойт в сторону неловкого друга, и они стали в шутку поливать друг друга водой, кто кого больше намочит. Но у одного из них шланг был толще, в нем было большее давление, чем у другого, так что когда струи из брандспойтов скрещивались в воздухе, этот пожарник всегда выходил победителем. Наблюдая эту сцену, отец Порфирий сказал мне: «Видишь, что там происходит? Сильный одолевает слабого. То же самое происходит и в жизни верующего, который побеждает врага рода человеческого, потому что Христос всесилен в сравнении с лукавым, который очень слаб».

На вопрос об одном человеке, который, когда с ним случилось искушение, попал в ловушку своих собственных страстей, Старец ответил: «Я вижу, что он мудрый человек, в нем есть много хорошего. Но в этом искушении он потерял терпение, вышел из себя

и позволил, чтобы то зло, которое в нем есть, одержало верх над добром. Он дал волю эгоизму, упрямству, сатане».

Этот человек пал, потому что вооружился против искушения нетерпеливостью и эгоизмом. На его примере отец Порфирий показал нам, какое значение имеют добродетели терпения и смирения в преодолении очищающих нас от страстей испытаний.

В одной из своих бесед Старец сказал нам: «Зачем мы гоним тьму? Давайте зажжем свет, и тьма уйдет сама». Эти его слова нашли в нас живой отклик. На обратном пути из исихастириона мы с воодушевлением их обсуждали, хотя и не могли постичь во всей полноте. Ведь мы оставались лишь на уровне слов и выражений, тогда как отец Порфирий доходил до самой их глубинной сущности в невыразимом опыте своих духовных переживаний. Когда Старец говорил: «Давайте позволим Христу вселиться в нашу душу, и демоны сами оставят ее», — для него это вселение не было лишь потенциальной возможностью, он действительно переживал его.

Мой друг рассказывал мне об одной семье, в которой старшая из двух дочерей была бесноватой. Подстрекаемая живущим в ней демоном, она в доме переворачивала все вверх дном, ломала вещи, а на улице кидалась камнями и вообще всем, что попадало ей под руку. Друг вместе с отцом Ν. (также духовным сыном отца Порфирия) иногда заходили к этим несчастным людям домой, но ничем не могли им помочь. Отец Ν. только служил водосвятный молебен, окроплял дом, что‑то советовал…

Однажды мой друг рассказал об этой семье Старцу и спросил его, что надо делать, чтобы им помочь. Отец Порфирий ответил:

— Ты знаешь, чадо мое, что демон, живущий в этом ребенке, очень силен? Он запросто может перевернуть огромный, груженный камнями грузовик. А кто виноват в том, что она стала одержимой?

— Не знаю.

— Ее родители. Они проявляли чрезмерную любовь к младшей дочери, а старшая завидовала. В такой момент в нее и вошел сатана, и теперь видишь, что она вытворяет.

— Что же теперь делать, Геронда?

— Теперь за нее надо много молиться, и пусть родители проявляют к ней как можно больше любви, тогда она исцелится.

«Будь осторожен, — сказал мне однажды Старец, — не обращай внимания и не придавай значения тому, что говорят разные бесноватые. Через них диавол может устроить для тебя ловушку». И он рассказал мне, в качестве примера, об одном священнике, который часто записывал на магнитофон то, что говорили бесноватые. Однажды этот батюшка зашел в монастырь старостильников, и здесь сатана поставил его в очень затруднительное положение. Через бесноватых он стал говорить ему, что те, кто придерживается нового стиля, не спасутся и т. д. Их слова долго потом смущали этого священника и колебали его веру. «Будь внимателен, — сказал мне на прощанье Старец, — остерегайся козней диавола».

«Не обращай на него внимания, — сказал мне однажды отец Порфирий о диаволе. — Чем больше ты обращаешь на него внимание, тем ближе он к тебе подходит. Хочешь прогнать его от себя подальше — перестань его вообще замечать. Презирай его. По отношению к нему уместно лишь презрение. Когда ты начнешь так поступать, диавол начнет понемногу отступать и в конце концов навсегда убежит. После Честного Креста пренебрежение — второе оружие против бесов. Честного Креста они боятся, можно сказать, буквально трепещут и обращаются от него в паническое бегство. Но и пренебрежения не переносят, потому что они гордецы. Чувствуя, что его презирают, сатана от злости просто выходит из себя! Ведь гордость была причиной его падения, причиной того, чем он теперь стал. Он понес наказание…»

За несколько месяцев до своей кончины Старец уехал на Святую Гору Афон. В это время строительство во главного храма в исихастирионе находилось в самом разгаре. Неожиданно на стройке стали возникать непредвиденные затруднения и проблемы. Рабочие стали нервничать. Отец Порфирий со Святой Горы «увидел», что на самом деле происходит на стройке, позвонил своему духовному сыну, который наблюдал за рабочими, и сказал ему: «Будь внимателен, я вижу, что диавол строит свои козни и создает проблемы, стараясь помешать строительству». «Приехав в исихастирион, — рассказывал потом подрядчик, — и ознакомившись с ситуацией, я еще раз поразился прозорливости отца Порфирия. Не успел я задать себе вопрос: «Какие же трудности создает здесь сатана?», как услышал во дворе громкие крики — ссорились рабочие. Когда я спросил, что случилось, они ответили, что изза невнимательности одного из рабочих у них чуть не сломалась самая большая бетономешалка. Прораб буквально в последнюю минуту успел предотвратить поломку». Однако «старший прораб» наблюдал со Святой Горы за работами. Он всегда был готов своими молитвами прийти на помощь и отразить очередную атаку лукавого врага.

Однажды, когда я посетил Старца, он сказал мне: «Диавол является личностью, поэтому Бог уважает его свободу».

Такого я не мог себе представить. То, что Бог уважает свободу ангелов, которые не грешат, уважает свободу людей, которые грешат и каются, это понятно. Но чтобы Он уважал свободу нечистых демонов, которые грешат и не каются, это было выше моего понимания. До каких же пределов любовь Божия уважает свободу разумных творений? Может быть, этих пределов вообще нет? Как же тогда происходит таинственное вмешательство любви Божией, о котором с такой уверенностью говорил Старец? Это тайна, поэтому ее сложно постичь. А раз это тайна, то просто принимать это вмешательство лучше, чем с любопытством углубляться в бесполезные исследования о том, как и почему оно происходит. Достаточно знать, что это — дело любви.

— Что вам говорил Старец о взаимоотношениях между супругами? Как вы должны вести себя дома?

— Отец Порфирий подавал нам много различных советов. Он говорил, что в семье должно быть взаимопонимание, что мы должны вместе молиться, — это он неоднократно подчеркивал. Молитва должна быть совместной. Когда мои дети учились в школе, я говорила отцу Порфирию, что молюсь о том, чтобы они сдали экзамены. Однажды мой сын, хотя он учился хорошо, стал сомневаться, выдержит он экзамены или нет. Старец сказал мне: «Эти экзамены он не сдаст». Так и случилось.

Когда я пришла к отцу Порфирию, он сказал мне: «Твой сын не сдаст экзамены, потому что ты кричишь на него. Сатана хочет устроить в доме скандал, а ты являешься его орудием. Храни молчание и ничего не говори».

«Вот что я скажу тебе еще, — продолжал Старец. — Когда молитва совместная, тогда знаешь, какие происходят чудеса?» — «Что же мне делать, — возразила я, — сказать мужу: «Иди сюда, станем на колени и помолимся, чтобы прошли эти скорби?»» — «Разве я тебе это говорил? Я только посоветовал вам молиться вместе. А как вы это будете делать, это уж вы сами решайте».

— Старец советовал вам не ругать детей только в то время, когда у них были экзамены?

— Нет, вообще никогда. И когда они не хотят поститься, молиться, когда без спроса убегают из дому на улицу…

— Может быть, были какие‑то исключения?

— Нет, нет.

— Скажите мне, Ксения, когда Старец сказал Вам, что Вы становитесь орудием сатаны, Вы его о чем–нибудь спросили?

— Он говорил, что сатана не терпит, когда в семье все хорошо, царит мир и взаимопонимание. Тогда он находит наиболее слабого, которого может соблазнить.

— Легко поддающегося соблазну.

— Да. Тогда Старец сказал мне: «Это орудие — ты». На мой вопрос: «Как же быть, когда сын меня игнорирует и уходит из дома?» — он ответил: «Ты видишь, что делает сатана? Он подстрекает тебя устроить скандал, тогда он будет очень доволен».

Когда мой сын окончил учебу и сдавал выпускные экзамены, Старец сказал: «Эти экзамены он выдержит, выдержит… Видишь, что бывает, когда ты молчишь? Теперь он получит диплом».

Однажды я в отличном настроении после замечательной и полезной поездки со Старцем возвращался домой. Неожиданно, когда я стоял на светофоре, в меня врезался мотоцикл. Мотоцикл упал, а двух сидящих на нем людей швырнуло под мою машину. В ужасе я выскочил на дорогу и помог людям подняться. Они нисколько не пострадали. Мотоцикл был разбит, моя машина тоже была слегка помята.

— Слава Тебе, Боже, — воскликнул я. — Вам помогли Спаситель и Божия Матерь, и вы нисколько не пострадали.

Я расцеловал их обоих, и после того как полиция составила все необходимые бумаги, простился с ними. Немедленно я позвонил отцу Порфирию и рассказал ему о случившемся. О том, что я страшно напуган, машина немного помята, но что это, собственно, и все последствия аварии.

Старец ответил: «Знай, чадо мое, что лукавый, когда не может одолеть нас в невидимой брани, тогда начинает внешнюю войну через различные обстоятельства, насколько это попустит Бог, чтобы нас устрашить. Твое поведение при аварии и с теми двумя, которые в тебя врезались, было правильным. Благословение Божие да пребудет с тобой».