«Представь себе, — однажды сказал мне Старец, — что ты спокойно идешь по улице и видишь какогото прохожего, который тоже спокойно идет по своим делам. Тут из переулка выскакивает хулиган с ножом в руке. Он набрасывается на этого человека, начинает его избивать, таскать за волосы и, наконец, истекающего кровью оставляет лежать на тротуаре. Увидев все это, неужели ты будешь негодовать на этого избитого человека? Неужели ты его не пожалеешь?»
Вопрос отца Порфирия привел меня в замешательство, и я в свою очередь спросил его: «Как же можно гневаться на израненного ближнего, ставшего жертвой хулигана? Такая мысль мне даже в голову не приходит! Конечно, я пожалею его и попытаюсь помочь ему чем смогу». «Итак, — продолжил Старец, — каждый человек, который тебя оскорбляет, вредит тебе, возводит на тебя клевету, так или иначе поступает с тобой несправедливо, является твоим ближним, попавшим в руки злодея — диавола. Видя, что твой ближний поступает с тобой несправедливо, что ты должен сделать? Ты должен ему посочувствовать, пожалеть его и безмолвно обратиться с горячей молитвой к Богу, чтобы Он укрепил тебя в этот трудный час испытания и помиловал твоего брата, который пал жертвой злокозненного диавола. И Бог поможет и тебе, и твоему ближнему. Если же ты так не сделаешь, но разгневаешься на брата, перейдешь на него, так сказать, «в контрнаступление», то диавол, который сидит у него на шее, перепрыгнет и на тебя и будет танцевать на вас обоих».
— Заботься только об одном, — говорил мне отец Порфирий, — очищай свой ум от помыслов, которые, изза твоей чрезмерной чувствительности, подавляют тебя и приносят тебе скорбь. Гони их прочь, избавляйся от них. Полюби приходящие искушения. Тогда ты не будешь расстраиваться, не будешь скорбеть. Возлюби всех братьев, как самого себя. Люби отца старца–игумена. Сначала Старца, а потом Христа.
— Как мне полюбить трудности и искушения?
— Это долгий разговор. Но есть различные способы. Если Христос войдет в твое сердце, то Он наполнит его Своей любовью. Тогда уже и одно, и второе, и третье… все исчезает… Остается одна любовь. Над всем — Любовь.
«Нет» было до Христа. Но Он отменил это «Нет» и принес Любовь. Жизнь во Христе, послушание и смирение — это Рай.
Один человек, не зная, как справиться с неожиданно навалившимися на него большими проблемами, пришел к отцу Порфирию. По–человечески казалось, что его трудности неразрешимы, и он заливался горькими слезами. «Послушай, что я тебе скажу, дитя мое, — сказал ему Старец. — Бог попустил тебе небольшое искушение, доверил тебе маленькую проблемку, од–но затруднение… А ты вместо того, чтобы радоваться оказанному тебе доверию, сидишь сложа руки и скорбишь. Скажи: «Христе мой, да будет Твоя святая воля! Раз Ты так судил или же так случилось вследствие моей слабости, и Ты это мне попускаешь, то да будет Твоя святая воля… И я благодарю Тебя, Боже мой“. В своих болезнях и скорбях мы забываем о благодарности Богу.
Некогда жил один мальчик. Он был очень стеснительным, худым и слабым. Сверстники часто его обижали. Поэтому он часто был грустным и печальным, а возвращаясь из школы домой, начинал плакать. Его мать умерла, и о своих бедах он рассказывал своей бабушке, глубоко верующей женщине. «Не скорби, дитя мое, — говорила она ему, — но благодари Бога и за эти скорби, и за все“. Прошли годы, и мальчик понял смысл ее наставления. Потому что добрые слова, попадая в душу, не исчезают, но остаются там навсегда. Постепенно, подобно хорошим семенам, они проклевываются, возрастают и приносят плоды».
Однажды я был сильно расстроен. Причиной этого были замечания и выговоры, которые мне сделали. Внутренне я не мог понять, что действительно был виноват.
— Геронда, почему меня постоянно ругают? — спросил я отца Порфирия. — В монастыре из‑за каждой мелочи в последнее время мне делают замечания. Это прямо как гром среди ясного неба… а я‑то думал, что все делаю правильно, как надо. Я сильно расстраиваюсь и чувствую постоянную тяжесть. Все время страшусь того, что мне в любую минуту могут сделать выговор.
— Дитя мое, твой Геронда желает, чтобы ты стал святым, а ты упираешься. Ну что такого он тебе говорит? Да, тебе надо было бы в мое время пожить в Кавсокаливии. Однажды меня там стали сильно донимать помыслы о моих родителях. Я сильно страдал и исповедовал эти помыслы своим старцам. Тогда они в первый раз спросили меня: «Как ты себя чувствуешь, чадо?» — «Хорошо, но я сильно расстроен». — «Да. А нас ты не спрашиваешь, довольны мы тобой или нет?» — «Простите, Геронда. Я всегда испытываю к Вам чувство глубокой благодарности. Прошу Христа о том, чтобы стать хорошим, чтобы Вы были мной довольны». Когда я куда‑либо шел, у меня было благословение ни с кем не разговаривать. «Благословите. Благословите», — и снова в путь… Позднее мне говорили, что мои старцы были очень строгие и с ними никто не уживался. Послушники у них долго не задерживались. Но мне они казались добрыми. И я даже огорчался, что у меня не было никаких скорбей.
Наша беседа с отцом Порфирием подошла к концу. Старец одел епитрахиль, накрыл нас ею и стал молиться своими словами. Он молился о том, чтобы мы в мире и радости встретили Пасху, чтобы Бог даровал нам долгие годы жизни, чтобы мы прожили их по–христиански. Напоследок он благословил нас, после чего моя супруга с ребенком подошли к молитвенно–му уголку отца Порфирия, чтобы приложиться к иконам.
Я остался со Старцем наедине. Теперь он стал еще более откровенен, чем раньше. Он рассказал мне такие вещи, касающиеся главным образом моих проблем на работе, что от изумления я просто потерял дар речи. Можно было подумать, что он читает книгу, в которой описана вся моя жизнь. «Чем больше тебе причиняют страданий, тем больше тебе дают венцов славы! Помни, все это происходит по Божественному попущению — на пользу твоей душе. Воздвигаемые на тебя гонения преследуют лишь одну цель — доставить пользу твоей душе, которая важнее всего. Для христианина гонения — это неизбежность! Ты помнишь, что сказал Спаситель? Если Меня гнали, будут гнать и вас[90]. Если хоть раз в день ты вспомнишь эти слова, то тотчас же прекратишь искать решения проблем, которые сейчас тебя беспокоят. А теперь пришло время сказать, и я открою тебе истину, что у тебя очень хорошая душа! Поэтому Бог так сильно тебя любит. Ты слышишь? Это все объясняет! Ну ладно, иди с Божиим и моим благословением. Доброй Пасхи!»
Это откровение Старца произвело в моей душе целый переворот. Мой образ мыслей в корне переменился. Обуревавшая меня великая скорбь претворилась в нескончаемую радость. Разочарование сменилось надеждой. И для этого была причина. Ведь я ясно услышал из святых уст самого Старца, что Бог меня любит. И даже сильно любит! Это не пустые слова. Когда человек узнает, что его любит кто‑либо из «сильных мира сего», то он не только радуется, но и начинает чувствовать себя увереннее, потому что надеется на его помощь. Представьте себе теперь, какую уверенность в своей защищенности должен испытывать тот, кого любит Сам Бог! Бог, одно только призывание имени Которого сокрушает целые народы. Вся языцы обыдоша мя и именем Господним противляхся им[91].
Отец Порфирий говорил мне:
— Тот, кто, подобно монаху, отдает свое сердце Христу, становится другим человеком. Его ум отверзается, его наполняет Христос. Ты слышишь меня? Понимаешь? — Христос! Когда ум и сердце человека преисполнены Христом, тогда он становится мудрым и рассудительным. Дух Божий научает его всему. Но надо отметить, что человек становится рассудительным не в том смысле, как это понимают в миру: то есть способным дать ответ на любой вопрос или справиться с какой‑либо работой лучше, чем другие. Нет. Но как же тебе это лучше объяснить? Встретившись на своем пути с трудностями, такой человек не растеряется, не впадет в отчаяние. Он обратится ко Христу, Который обитает в нем, и легко найдет самые лучшие и простые пути преодоления возникших проблем. При этом он не потерпит никакого внутреннего ущерба. Ты меня понимаешь, Георгий? — Старец назвал меня по имени, хотя и не знал его.
— Понимаю, Геронда.
— Человек, предавший свое сердце Христу, не страдает, с какими бы трудностями он ни встретился на своем пути. Напротив, он радуется, он преисполнен внутренней радости. В своих действиях он осторожен и не делает ошибок и промахов. Его ум, руки, ноги — все движется благодатью Божией. Возможно ли, чтобы такой человек был простачком? Конечно, бывают случаи, когда он должен стать простачком, Христа ради.
— То есть как это?
— Когда, например, он, что‑то зная, будет молчать, преследуя некую сокровенную цель. Или сделает вид, что он ничего не понял, что он ничего не знает, опятьтаки — преследуя благое намерение. Мало–помалу этому его будет научать Дух Святой. Потому что когда в нас вселяется Христос, мы перестаем сами устраивать свою жизнь. Тогда в нас уже живет Он, и Он устраивает нашу жизнь.
Старец сказал мне: «Судьи, когда устанут, прерывают судебное заседание. Конечно, одной из причин того, что со мной случилось, является и переутомление. Я жалел людей, которые часами ожидали встречи со мной». Инфаркт отца Порфирия стал следствием его «долга любви».
Видя, что я сильно расстроен и убит сознанием и своей вины в его болезни, он поспешил утешить меня: «Не расстраивайся, — сказал он, — К этому все шло. Будь внимателен. Чрезмерные скорбь и печаль не от Бога, это сети диавола».
Старец просто, наглядно и доходчиво открывал нам тайны духовной брани. Он говорил: «В чем состоит делание христианина? Представьте себе, что душа — это сад, разделенный на две части. На одной половине растут тернии, на другой — цветы. У нас есть цистерна с водой (душевные силы), с двумя кранами и двумя желобами. По одному вода течет в сторону терниев, по другому — в сторону цветов. Каждый раз я могу открыть только один кран. Если я стану поливать цветы — они расцветут, а если перестану поливать тернии — они засохнут и погибнут». Старец не говорил однозначно об одержимости души бесами или же об уподоблении ее ангелам. Он видел, что на душу оказывают влияние как ангелы, так и бесы. Он не хотел, чтобы христианин занимался одной лишь борьбой со злом — только лишь выдирал тернии. Он хотел видеть христианина сражающимся за добро, возделывающим цветы. Результатом такой духовной брани будет распускание цветов — ангельских добродетелей… а там увянут и тернии — бесовские страсти.
В один из моих приездов Старец рассказал мне следующую историю: «Однажды, когда я жил на Святой Горе, дверной засов у нас в келье заклинило. Мои послушники никак не могли его открыть и были очень раздражены. Они и тянули его, и пытались выбить, но все было напрасно — засов не поддавался, и они приходили в еще большее раздражение. Тогда я подошел к ним и сказал, что сам займусь этой дверью. Сначала хорошенько осмотрев засов со всех сторон, я одним движением вытащил его. Пораженные монахи смотрели на меня во все глаза. Я говорю им: «Что вы на меня так смотрите, благословенные? Я не сделал ничего особенного, только дернул, и все. Но это было сделано спокойно и с молитвой. А вы, в том раздраженном состоянии, до которого вы себя довели, не вынули бы этот засов и до завтрашнего утра. Когда душа взбудоражена, она помрачает ум, и он утрачивает остроту зрения. Пребывая же в мирном устроении, душа просвещает ум, и тогда он может ясно увидеть причину всего».
Как же этот рассказ мог бы помочь нам в нашем повседневном общении с людьми, в нашей повседневной жизни! Как помогало бы нам душевное спокойствие, которого можно достичь, не следуя советам психологов, не принимая психотропные препараты, а следуя путем святости!
Старец однажды сказал мне: «Когда к нам придет и вселится в нас Христос, Он займет все пространство нашей души, и тогда уйдут все наши неверные представления, все проблемы, все скорби. Тогда уйдет и грех». Я спросил его в недоумении: «Как это «уйдет грех“, Геронда, когда в Священном Писании сказано, что даже если бы мы прожили на земле лишь один день, то и тогда согрешили бы?[92]» Старец печально посмотрел на меня и сказал: «Что тебе сказать, если ты меня не понимаешь?» Пытаясь понять отца Порфирия, придя домой, я взял Священное Писание и занялся этим вопросом. Старец основывался на Первом послании своего любимого евангелиста Иоанна Богослова: И весте, яко Он явился, да грехи наша возмет: и греха в Нем несть. Всяк, иже в Нем пребывает, не согрешает: всяк согрешаяй, не виде Его, ни позна Его[93]. Таким образом, мой вопрос был адресован уже не отцу Порфирию, а евангелисту Иоанну. Было ясно, что все мои усилия напрасны, потому что я пытаюсь умом понять те истины, которые можно постичь, только пережив их. Евангелист Иоанн и отец Порфирий, имея духовный опыт, выражались одним языком.
Я был в расстроенных чувствах, и Старец наставлял меня: «Разве я тебе еще не говорил, что когда ты смело, полностью раскроешь свое сердце пред Господом — Он войдет в него и сделает его неспособным грешить? Ты меня понимаешь? Сделает его неспособным ко злу. Господь, который обитает в нашем сердце, любит нас и делает нас добрыми и кроткими. Если мы и захотим разгневаться, сделать другому зло, то не можем. И тогда сбываются на нас апостольские слова: Уже не я живу, но живет во мне Христос[94]. Ты переживаешь это состояние и громко произносишь эти слова внутри себя. Или ты думаешь, что апостол Павел от радости потерял голову, когда писал это? Разве Христос изменился? Какой Он был раньше, такой и теперь… Почему, дитя мое, здесь мы все обговариваем, принимаем решение… а затем ты все делаешь, как и прежде? Какая необходимость все время говорить об одном и том же? Отбрось свой эгоизм и не доставляй радости диаволу. С пламенной любовью весь, без остатка, предайся Христу. Когда ты видишь несправедливость и в тебе поднимается волна протеста, но ты сдерживаешься, чтобы ничего не сказать, знай, что ты уже выпал из правильного устроения, о чем и свидетельствует это «сдерживание себя“».
Старец подчеркивал: «Никогда не печалься, дитя мое. Христос воскрес, чтобы уже сейчас даровать нам великую любовь и радость. Давай уже сейчас начнем все более и более ощутимо становиться причастниками светлого, нескончаемого дня Царства любви Христовой».
— Меня часто охватывает грусть, Геронда.
— Почему ты весь день проводишь, запершись у себя в доме?
— А что мне еще делать?
— Выезжай на экскурсии, ходи в горы… Это приносит большую пользу.
— Госпожа Ν., что Вам говорил Старец, когда столь безвременно скончался Ваш муж, который был еще таким молодым?
— Отец Порфирий мне очень помог в то время, когда, естественно, впадаешь в глубокую печаль и тебя начинают терзать вопросы: «Почему, Боже мой, почему Ты забрал его так рано?» Я тогда была страшно подавлена, часто меня мучило сильное уныние, так что от слабости я иной раз даже не могла подняться со стула.
Старец советовал мне: «Когда придет уныние и печаль, немедленно поднимайся и отправляйся на прогулку в горы». Я спросила отца Порфирия, куда же я пойду, если будет вечер. И он ответил: «Если никуда нельзя пойти, тогда вспомни что‑нибудь красивое, ну, скажем, парк, который вы посещали вместе с мужем и детьми, или великолепный закат, которым вы любовались на побережье. Не принимай плохих помыслов и молись: «Господи, Иисусе Христе, помилуй моего мужа, помилуй и нас“».
Старец вселил в меня непоколебимую уверенность, что существует общение между Церковью воинствующей и Церковью торжествующей.
Одна женщина, пребывал в глубоком горе из‑за смерти своего супруга, робко вошла в келью отца Порфирия. Первые ее слова были: «Геронда, я потеряла мужа! Я в отчаянии!» Старец ответил ей: «Ты потеряла себя, потому что потеряла свою веру! А мужа ты не потеряла. Такова была воля Божия. Он забрал его, как заберет и нас. Я вижу, что ты очень переживаешь, и из‑за этого временами тебя охватывает сильная тоска. Ты сама создаешь трудности, и не только для себя, но и для своих детей. Ведь они страдают, видя, как ты каждый день безутешно плачешь».
Старец утешил ее, помог решить некоторые трудности, с которыми она столкнулась, но главное — вдохнул в нее веру в Бога и надежду на встречу с супругом на небесах.
Старец: Всех христиан… весь мир, и верующих, и неверующих губит одно — удаление от Бога.
Ν.: Совершенно верно, Геронда.
Старец·. Удаление от Бога приносит с собой одиночество… Понимаешь?
Ν:. Оно приносит тяжелые скорби, одну, другую… Оно приносит неуверенность в завтрашнем дне…
Старец: А когда ты отрицаешь таинства… Сейчас появилось столько врачей, психиатров, психоаналитиков, психологов, которые занимаются приемом больных. Но какие же они больные? И кто ты такой, чтобы принимать больных? А конец всегда один и тот же: «Ну, доктор, что Вы у меня нашли?» — «У тебя ничего нет… Повышенное чувство собственной незащищенности…»
Ν.: Что значит «чувство собственной незащищенности»?
Старец: «У тебя ничего нет… Принимай вот это…» Если ты не предашь себя в руки Божии, какая польза от лекарств? Сегодня они притупят твою печаль, а завтра она будет еще больше.
Ν.: Еще больше! Да… Так обычно и происходит.
«Пригвозди себя к нашему Спасителю.
Я очень люблю нашего Господа и верю в Его силу. Дитя мое, тень от проходящих апостолов исцеляла верующих. Разве сейчас Христос не тот же? Разве Он изменился?
Мы изменились!
Что значит неуверенность в завтрашнем дне, нервы, душевные заболевания? Я уверен, что во всем этом замешан диавол. Мы не покоряемся с любовью Христу, поэтому приходит сатана и переворачивает нас с ног на голову.
Ах, если бы я мог жить так, как живешь ты! Если бы я мог стать послушником в общежительном монастыре! Я так тебе завидую!..»
Один человек часто ходил на исповедь к отцу Порфирию. Его дочь, она сейчас замужем и имеет детей, когда училась в университете, всегда очень переживала из‑за экзаменов. Однажды отец взял ее с собой в Калиссию, в Пентели, где жил Старец до того, как переехал в Оропос. Этот человек никогда ничего не рассказывал отцу Порфирию о своей дочери. Как только она вошла в келью, Старец сказал ей: «Здравствуй! Послушай меня, пусть тебя не беспокоит твоя медлительность. Она является следствием твоих переживаний и страха перед предстоящими экзаменами. Она пройдет. Ну, теперь говори, что ты хотела еще рассказать?»
Действительно, эта девушка была несколько медлительна. Это ее сильно расстраивало, потому что в детстве она была очень подвижным ребенком. Однако девушке и в голову не приходило рассказать о своей скорби отцу Порфирию. Поэтому ее сильно поразило, когда Старец сам заговорил с ней о ее проблеме. Выйдя из кельи после исповеди, она упала в объятия отца и, не стесняясь присутствием народа, сказала: «Он святой, он пророк».
Этот случай рассказал мне отец этой девушки, мой близкий друг.
«Путаница, — как часто говорил нам отец Порфирий, — происходит только тогда, когда мы перестаем прислушиваться к словам Спасителя. Тогда, по причине нашего эгоизма, мы начинаем поступать так, как считаем правильным и как, полагаем, надо поступить в том или ином случае.