Цветы для Анюты

Глава 10

Жарко! Как же жарко! Воздух, казалось, укрыл мое тело теплым, ватным одеялом. Солнце пекло с завидным усердием, будто пытаясь поджарить город на медленном огне. Даже дышать было неприятно — настолько горячим был июльский воздух.

Я почувствовал радость, близкую к счастью, когда наконец-то дошел до своего гаража. Забравшись в машину, я первым делом включил кондиционер. Мое тело постепенно стало охлаждаться. Как хорошо! Можно ехать.

В отделе кадров меня попросили немного подождать. Немного растянулось почти на час. Я устал ждать, и снова постучал в дверь.

— Я ведь просила подождать! — недовольно заворчала кадровичка, когда я заглянул в кабинет.

— Я только хочу оставить заявление, — спокойно ответил я.

— Какое заявление? — женщина, наконец, оторвалась от кипы бумаг, которые перебирала, и перевела взгляд на меня. — А-а-а. Это вы — Никитин Сергей Александрович?

— Да.

— Пройдите, — она жестом пригласила меня подойти к ее столу. — По какой причине вы хотите уволиться?

— По состоянию здоровья, — соврал я. Я провел в клинике месяц, и мои коллеги с пониманием отнеслись к этому. Я мог бы работать здесь и дальше, и с удовольствием работал бы, если б был свободным человеком. Моя миссия выполнена, и теперь я должен свалить из этой фирмы.

Но не только это заставило меня в спешке написать заявление об увольнении… Выйдя из больницы, я узнал о том, что директор фирмы — Князев Игорь, попал в больницу в результате нападения. На мужчину напали во дворе его дома.

В новостях говорили, что в Князева выстрелили из пистолета. Из этого становится понятно, что это не разбой и не хулиганство, а попытка устранить мужчину. И вот, что я скажу — меня терзают смутные сомнения…

— Ну, хорошо, — вздохнула кадровичка. — Заявление подписано?

— Да.

— Тогда оставляйте.

— Спасибо.

Положив листок на стол, я покинул кабинет.

Я неспешно шагал по коридору.

— О, Сергей! — окликнул меня Алексей.

— Привет, — поздоровался я.

— Как ты? Слышал, ты увольняешься?

— Уже. Только что оставил заявление.

— И как же ты теперь? — в голосе Лешки я услышал: «На что ты теперь будешь жить, болван?»

— Как-нибудь, — пожал я плечами и засмеялся. Что я ему должен ответить? — Снова займусь заказами. Буду работать сам по себе, как раньше, — нашелся я.

— А-а-а. Ну, понятно. Ладно, выздоравливай, — пожелал мне Лешка.

— И ты не болей, — ответил ему я, и заковылял дальше. В кармане моих брюк задзынькал телефон.

— Да, — ответил я Нютке.

— Сергей, ты где? Долго еще будешь?

— А что? — не очень приветливо ответил я. Анькина чрезмерная опека раздражала меня.

— Тут к тебе приходили недавно. Вернее, только что, — сбивчиво затараторила Нютка.

— Кто приходил?

— Девушка какая-то.

— Что за девушка? — совсем растерялся я. Неужели так сложно нормально объяснить?

— Она не представилась, — выдала Анька. Она еще и острит!

— А зачем пришла, она тоже не сообщила? — язвительно спросил я. — Просто постучала в дверь, постояла на пороге, а затем ушла?

— Нет. Она… Понимаешь, она очень удивилась, увидев меня, а когда я сказала, что я твоя сестра, она засмеялась, и ответила, что у тебя нет сестры. Еще она назвала меня маленькой лживой сучкой. А потом ушла.

— Да уж, — невесело хохотнул я. — Ладно, приеду — разберемся, — торопливо сказал я Нютке, и положил телефон в карман.

Илона… Конечно, это она. Я никогда не рассказывал ей о Нютке, поэтому она даже не знает о ее существовании. Наверняка, приняла Аньку за какую-нибудь девицу, и приревновала, глупая.

— Так кто эта девушка? Твоя подружка? — расспрашивала меня Анька, после того, как попросил ее описать внешность гостьи.

— Если она та, о которой я думаю, то… — я задумался. То что? Кто для меня Илона? Я до сих пор не определился. Подруга? Любовница? Невеста? Или же так — ничего особенного? Нет, точно не последнее. Илона нравилась мне.

Нравилась, но все же, я не был влюблен в нее.

— То? — не отставала Анька.

— Ой, отстань! — отмахнулся я. Не хватало еще, чтобы я отчитывался перед ней! Анька покачала головой, и, смеясь, ушла на кухню.

Я, тем временем, набрал номер Илоны и стал ждать гудков. Если девушка в городе, то телефон должен быть включен. Гудки пошли, но вскоре оборвались. Ну, же, Илона, что за ревностные выходки? Я бросил телефон на журнальный стол и больше решил не звонить. В конце концов, я ни в чем не провинился перед ней!

Нютка копошилась на кухне. Я слышал, как она тихонько стучала ножом по доске, готовя обед. Пока я лежал в клинике, она ежедневно возила мне домашнюю еду — бульоны, котлеты, и даже умудрялась проносить кое-что из запрещенных больницей продуктов, хотя я говорил ей, чтобы не ездила. Она очень заботлива, и это смущает меня. Не могу понять, кто мы теперь друг другу? Брат и сестра? Ну, нет же. Нет. Ни кровно, ни духовно мы не связаны родственными узами. Анька отлично понимает это, но упрямо делает вид, что наши отношения совершенно естественные, абсолютные нормальные. Она играет роль моей младшей сестры, хотя совсем недавно говорила, что мы чужие друг другу. Может быть, ей так удобно — поддерживать в целостности тот хрупкий мир, что вот-вот расколется на части, только тронь его. А тогда что? Ей некуда идти, да и не должна она никуда уходить. В конце концов, она родная дочь своего отца. А я даже не знаю, кто мои настоящие родители…

— Сереж, ты купил хлеб? — крикнула Анька из кухни. Хлеб? Ах, да… Я обещал зайти в магазин по дороге домой, но жара уморила меня, и я забыл.

— Э-э-э-э… — виновато протянул я, входя на кухню.

— Что? Неужели забыл?

— Забыл, — сознался я. — Я могу сбегать.

— Не надо. С твоей ногой только за хлебушком с седьмого этажа бегать. К тому же, у нас есть немного. На обед хватит.

За обедом мы мало разговаривали, в тишине поглощая, приготовленный Нюткой овощной суп. Очень вкусный, кстати.

— М-м-м… Неплохо, — скупо похвалил я, отправляя в рот третью ложку супа. Анька заслужила большей похвалы, но она обрадовалась и этому — заулыбалась, и даже немного покраснела.

— Спасибо, я рада, что понравилось! — просияла она. — В интернете вычитала рецепт. Там еще много чего, я выписала несколько, буду пробовать!

Я довольно заулыбался — мой желудок уже забыл, что такое нормальная, человеческая еда.

Пообедав, мы разбрелись по комнатам — Анька уткнулась в книжки в своей комнате, а я в зале уселся с ноутбуком. Анька попросила меня помочь с презентацией к ее завтрашнему докладу, и я, поворчав, согласился. Все равно, времени у меня уйма — Виталий дал мне отпуск. После нашего с ним скандала, он немного остыл, правда, в больницу ко мне не приезжал, но прислал сообщение на телефон с пожеланием выздоровления. Короче говоря, мы помирились, и я вернулся к своей прежней работе.

Утром следующего дня Анька уехала в колледж, сдавать отчет по практике, а я отправился в тренажерный зал. Я вынужден заниматься, чтобы мои мышцы не превратились в желе. Хотя, физические упражнения, скорее, стали уже привычкой — после того, как я сломал позвоночник, мои руки стали едва ли не важнейшей частью моего тела, поэтому необходимо было тренировать их. Необходимость превратилась в любимое занятие. В общем, теперь, я бегу к гантелям при первой же возможности.

Сегодня было не так жарко, поэтому я мог позволить себе заниматься как обычно, даже несколько дольше.

После тренировки я принял душ и переоделся. Заглянув в телефон, я обнаружил несколько новых входящих сообщений.

Что ж… Извини. Я все поняла, — прочел я последнее от Илоны. Чего? Что это такое? Я пролистал остальные сообщения. Все они были от нее. Я вздохнул, и вернулся к самому первому:

… Такими вот откровениями было наполнено сообщение. Я прочел следующее:

Что ж. Понятно. Я долго не отвечал, и она решила, что я игнорирую ее. Направляясь к выходу, я попутно набрал номер Илоны, и стал ждать ответа.

— Не думала, что ты позвонишь, — вместо приветствия произнесла в трубку девушка.

— И тебе привет, — ответил я. — Прости, я не видел твои сообщения. Когда ты прилетела?

— Чуть больше недели назад. Я соскучилась, — призналась девушка.

— Я тоже, — незамедлительно ответил я. — Как ты смотришь на то, чтобы встретиться завтра?

— Положительно! — со смехом ответила Илона. На том мы и попрощались до завтра.

По дороге домой я заехал в супермаркет — Анька велела купить кое-каких продуктов, а еще заглянул в мебельный салон. Пора бы уже, наконец, заняться новым домом. Уверен, что Нютка умирает от нетерпения, ожидая, когда я свалю из квартиры. Ничего, сестрица, потерпи еще не много…

В магазине я не нашел ничего, что могло бы удовлетворить мой вкус. Честно говоря, я и сам не знаю, чего хочу. Купленный мной дом не был пустым — я приобрел его с кое-какой мебелью.

Возможно, что-то я выброшу, но в целом, мебель в отличном состоянии — скорее всего, почти новая. Так что, оставив ее, я избавлюсь от лишней головной боли. Да и деньги целее останутся.

Подошедший ко мне консультант заметил, что я со скучающим видом разглядываю столы и диваны.

— Мы можем предложить вам каталог, — сообщил он.

— Было бы не плохо, — согласился я.

Листая страницы, я наткнулся на фото с изображением обеденного стола. Шоколадно-коричневый, блестящий, с лакированным покрытием… Он был шикарен. Наверное, именно о таком говорила Илона.

— Вы можете взять каталог себе, чтобы ознакомиться, — предложил консультант. Я растерянно оторвался от каталога. Я уже и забыл о существовании этого парня. Он, что, все это время стоял у меня над душой? — Если хотите, — добавил он, улыбнувшись.

— Да, я бы хотел, — пробормотал я.

— Хорошо. Как только определитесь с выбором, мы будем рады видеть вас снова в нашем магазине! — оттараторил он, наверняка, заученную фразу.

Улыбнувшись в ответ, я поблагодарил за каталог, и направился к машине. По дороге мне позвонила Нютка.

— Пять! — крикнула она мне в ухо, как только я ответил на звонок. Я невольно поморщился, и почему-то потер другое ухо.

— М-м-м. Поздравляю. Молодец! — похвалил я сестру.

— Да. Особенно всем понравилась презентация! — Нютка захихикала. Ага, еще бы она не понравилась. Кто ее делал?

— Ты, конечно же, скромненько улыбалась, принимая похвалу, — поддел я ее. — Ну, и, естественно, умолчала, что эта презентация не твоих рук дело, верно? — продолжал издеваться я.

— Ну, Сереж, — захныкала сестра. — Ну, я же не могла признаться комиссии! Как ты себе это представляешь? Признайся я им — пятерки мне как собственных ушей не видать! Ты же не для этого старался, верно? — щебетала Анька. Девчонка, явно была в развеселом настроении.

— Верно-верно, — согласился я. — Ладно, давай домой.

— Ах, да, — спохватилась Нютка. — Я вот зачем звоню! Я задержусь — мы с девчонками зайдем в кафе, чайку попьем за удачное завершение учебного года, — сообщила Анька.

— Угу… Не слишком задерживайся. Чтобы к вечеру дома была! — со строгостью в голосе напутствовал я. — И с чайком, смотри, не переборщи, — закончил я. Анька что-то пискнула в ответ, и быстренько отсоединилась. Вздохнув, я завел машину, и отчалил домой.

Подъехав к дому, я вытащил из машины пакеты с продуктами, и, хромая, заковылял к подъезду. Какого овоща я столько накупил, если Анька все равно вернется поздно? Войдя в подъезд, я услышал позади себя чужие шаги, а затем кто-то не позволил мне захлопнуть за собой входную дверь. Я обернулся через плечо, но лица не увидел — пакеты мешали мне повернуться, как следует. Я лишь увидел, что это был мужчина. «Наверно, кто-то из соседей» — подумал я. Я ведь не общаюсь ни с кем, и даже в лицо знаю далеко не всех.

Я выругался, когда подойдя к лифту, обнаружил, что тот, гад, не работает. Я тяжело вздохнул, и обреченно поплелся к лестнице. Совершенно неожиданно, кто-то схватил один из пакетов, которые я держал в левой руке.

— Что за… — я резко дернул пакет на себя, решительно намереваясь защититься от грабителя. Я ошалел от растерянности и злости. Нападать на человека днем, пытаясь выхватить пакет с продуктами! Ему что, есть нечего? Я развернулся, готовый, ударить нахала, если это потребуется, но рука так и замерла в воздухе…

— Эй-эй! Спокойнее! Я только помочь хотел! Просто увидел, как тебе тяжело идти… — услышал я до боли знакомый голос. Мужчина взмахнул руками, выставив ладони вперед, затем, убедившись, что бить я его не собираюсь, опустил одну руку, а другую протянул к лицу, и снял затемненные очки. Я растерянно моргал, всматриваясь в, безусловно, изменившееся за семь лет, лицо. — Ну, ты и дерганый! Просто комок нервов! — хохотнул Пашка, а затем протянул мне руку, и произнес: — Рад тебя видеть, дружище!

Я пожал его руку, все еще не веря, что передо мной стоит Пашка — мой бывший лучший друг.