Дарю тебе велосипед

Всего одна ошибка

Вожатая Галя выходит на сцену и говорит:

«Начинаем наш спектакль! Мы посвящаем его окончанию учебного года! Занавес!»

Медленно плывёт занавес, и тут Галю бросает в холод. И руки становятся ледяными, и ноги тоже. Потому что в зале стоят немного расшатанные стулья, несколько скамеек. Но там, в зале, нет ни одного зрителя — никого. И это так страшно, так печально и обидно, что Галя, хотя она и взрослая, и студентка-заочница, начинает громко всхлипывать. И тут чья-то рука ложится ей на плечо.

«Галя! Галочка! Ты что? Ну что с тобой?»

Галя вздрагивает и наконец просыпается. Это был всего лишь сон. Страшный, печальный, обидный сон.

Мама гладит Галю по голове, мама говорит:

— Ну успокойся. Всё будет хорошо. Нельзя же так нервничать.

А Галя? Она всхлипывает, как маленькая, уже не во сне. Она говорит несвязные слова, какие все люди говорят своим мамам, когда мамы их жалеют.

— Я им говорю, а они не сделали, и всем наплевать. Бегаешь, бегаешь. Никакой ответственности. А без афиши тоже нельзя, правда, мам?

А мама?

Мама — это мама, и как все мамы на свете, она понимает одно: дочку, даже совсем взрослую, даже вожатую, даже студентку-заочницу, будущего педагога, надо сегодня утешить, пожалеть, погладить по голове.

— Галочка, деточка, милая. Они дети, а ты взрослый человек, разве взрослые обижаются на маленьких? Ну, непослушные они, ну, безответственные немного. Научатся, вырастут, жизнь научит их, и ты поможешь им. Спи, спи, завтра рано вставать. Всё будет хорошо.

Каждому человеку так хочется верить в эти слова — всё будет хорошо.

— Им легко, — говорит Галя и засыпает.

— Всем трудно, — говорит мама и тоже засыпает.

Сколько нервов нужно потратить, пока что-нибудь дельное получится.

А утром?

О, утром всё совсем по-другому.

Как только вожатая Галя входит в школу, она видит на стене вестибюля, на самом видном месте, возле раздевалки, хорошую большую афишу. Заметную, нарядную, голубую. И синими крупными буквами на ней написано: «Спиктакль! Не пропустите! Он начнётся четырнадцатого в пять! Приглашаем всех! Школьный театр показывает «Красную Шапочку»!»

Афиша аккуратно приколота кнопками. Галя стоит рядом и улыбается, и так хорошо у неё на душе, как только может быть хорошо человеку, которого не подвели, не обманули. Она не верила, что Саша Лагутина выполнит поручение, а Саша взяла и выполнила. И тихо, скромно, без лишнего крика удалилась. Вот, оказывается, какая она, Саша-то Лагутина. То кричит, шумит и носится без толка, а как до дела дошло — серьёзный человек, и больше ничего.

Буквы, правда, немного кривые, видно, что человек спешил. Ну что же, это простительно — действительно, сделали быстро. Зато рисунок очень хороший — с настроением, красивый, радостный рисунок.

Директор школы, Алла Васильевна, подходит к афише, близоруко щурится и говорит:

— Ну, молодцы дети. И нарисовали хорошо, таланты растут, я даже не знала, что в нашей школе есть такие художники. В девятом? В десятом?

— В четвёртом! — гордо отвечает Галя. — Представляете, Алла Васильевна, — Воронин Евгений из четвёртого «А». А вдохновила его на подвиг Саша Лагутина. Помните Сашу Лагутину, Алла Васильевна?

— Как-же, как же. Та, которая всё бегом? Умники дети. Обожаю талантливых детей. Только ошибку исправьте, Галя, вот здесь. — И директор показывает. В слове «спиктакль» вместо буквы «е» написано яркое синее «и». Галя краснеет, что сразу не заметила. Достаёт ручку, синей пастой можно исправить незаметно. Алла Васильевна уходит в свой директорский кабинет, говорит добродушно:

— Золотые дети, прелестные. Все талантливые, все.

Галя исправляет ошибку, получается почти незаметно. Остальное всё красиво и совершенно правильно.

Все, кто входит в школу, сразу замечают афишу.

— Спектакль! Во здорово!

— Пойдёшь?

— А чего? Можно пойти.

— Я буду играть волка! Ага! Р-р-р! Всех сожру!

— А я дублёр волка! Ага! Тоже всех слопаю!

И давай бороться. Мальчишкам только бы баловаться, такие уж люди.

— Перестаньте возиться, — говорит Галя, стараясь быть строгой. — На урок в каком виде придёте?

— Да ладно, Галь!

И тут прямо на вожатую летит, ну конечно, Саша Лагутина. Она на полной скорости врезается в Галю.

— Ой, Галя! Прости, я не виновата! Так уж получилось, Галя.

Галя нисколько не сердится. Ну подумаешь, налетела, толкнула нечаянно. Разве можно сегодня сердиться на Лагутину? Афиша вовремя вывешена, все её читают, все придут на спектакль.

— Да ты просто молодчина, Саша Лагутина, — говорит вожатая Галя, — ты заслуживаешь благодарности, вот что.

— Я? — Саша ошалело смотрит на Галю. Наверно, вожатая иронизирует. Или с таких слов начинает нотацию. Нотации иногда начинаются неожиданными словами. — Я? А что я такого сделала?

В углу стоит Сашенька Черенков и зачем-то машет руками, прикладывает палец к губам — молчи. О чём молчать-то? Саша ничего не понимает, у этого Сашеньки никогда ничего не поймёшь, несуразный какой-то.

— Ты, Саша, молодец. Несмотря ни на что сумела вовремя мобилизовать Воронина, не стала прикрываться разными отговорками. Отговорками только слабые прикрываются. А ты, Саша Лагутина, — настоящий председатель. У тебя настоящий авторитет, вот что.

А Саша?

Она растерянно мнётся, она что-то непонятное мычит. И на Сашу совсем это не похоже.

Тут вожатая Галя делает шаг в сторону, и Саша наконец видит то, что до этого загораживала Галина спина. Вот в чём дело! На стене, на видном месте, рядом с доской «Ими гордится вся школа» красуется голубая афиша!

Несколько секунд, а может — целую минуту, Саша молча смотрит, читает, соображает. Потом она высоко подпрыгивает, взвизгивает, потом кричит во весь голос:

— Настоящий парень! Уважаю! На всю жизнь!

Из угла ей навстречу идёт сияние — это Сашенька Черенков. Наконец-то, наконец он дождался. Саша признала, что он, Сашенька, — настоящий парень. Она благодарна ему. Она оценила его верность и преданность. Рано или поздно справедливость торжествует.

Сашенька делает совсем маленький несмелый шаг к Саше. Сейчас они смогут поговорить, Саша всё сразу поняла — откуда афиша, кто её выручил, Сашу Лагутину. Такие люди, как Саша, всегда всё понимают, потому что они очень умные. И совсем неважно, откуда взялась у Сашеньки афиша. Важно, что она висит вот здесь, на стене.

— А ты чего тут торчишь? — вдруг говорит ему Саша. — Ну что, афиш никогда не видел? Понял теперь, как настоящие люди-то поступают? А ты — кляузник жалкий, мелкая ябеда.

И понеслась наверх, только ветерок дунул на Сашеньку.

А Сашенька Черенков?

А что — Сашенька? Проглотил обиду и поплёлся в класс.

Саша Лагутина вбегает в класс и спрашивает:

— Где Воронин? Воронина не видели? Маша! Гриша! Серёжа! Женька Воронин пришёл? Не пришёл?

А Женька вот он, как раз в дверях появился. Косится на неё.

— Чего тебе, Лагутина?

Саша схватила его за плечи и давай трясти.

— Ну, Воронин! Ты настоящий парень! Всё тебе прощаю! На всю жизнь!

А Женька Воронин?

Женька удивлённо таращится. Он выкручивается из Сашиных рук. Новости у этой Лагутиной каждый день. С ней не соскучишься, с этой Лагутиной.

— Отвяжись ты от меня, Лагутина. Чего орёшь-то? А ты чего тут стоишь? — Это он, конечно, на Сашеньку.

Сашенька-то в чём виноват? А ни в чём. Бессловесный и безобидный вечно виноват, когда начинается какая-нибудь заваруха. На нём все зло срывают.

Или борись за правду, или терпи, Сашенька.

Тут Смородина, которая всегда всё знает, сказала:

— Воронин, это разве не ты афишу нарисовал? Там, внизу, висит. Ты или не ты?

— Какую ещё афишу? Буду я ей афиши рисовать! Нашла дурачка! Я и не видел вашей афиши, и отстаньте от меня лучше.

Саша Лагутина отходит от Женьки. Брови у неё удивлённо подняты, но под нависшей чёлкой никто их не видит.

— Не ты? А кто же?

Никто не знал, откуда взялась эта афиша. Ни директор Алла Васильевна, ни вожатая Галя. Даже Смородина, которая всё всегда знает, тоже на этот раз не знала. И Саша Лагутина тоже не знала. Но всем, кроме Саши, это было не так уж интересно. Не всё ли равно, кто повесил афишу? Висит, и хорошо. А вот Саше очень хотелось бы узнать — кто. Потому что тот, кто это сделал, очень хорошо относится к ней, к Саше. А какой девчонке не хотелось бы узнать, кто для неё постарался? Кто сделал ей подарок? Любая хотела бы найти этого человека, и Саша тоже хочет найти его. Потому что он выручил её, и теперь Сашу никто не ругает, а, наоборот, хвалят.

Но как узнать — кто, если ни один человек во всей огромной школе не знает. У кого спросить? Не у кого спрашивать, когда никто не может ответить. Впрочем, как же так — никто? Хотя бы один во всём мире всё-таки знает? Тот, кто это сделал. Ну разумеется, был же кто-то, кто сидел весь вечер, рисовал, старался. Потом принёс эту красоту в школу. Тихо, молча, скромно. Ни слова не сказал, не похвалился. Выбрал место на стене, самое подходящее, рядом с витриной «Ими гордится вся школа». Достал кнопки из коробочки, приколол лист ровно, аккуратно, с душой. И — молчит. Кто же он, этот скромный человек?

Ты, читатель, наверное, догадываешься — кто. Но пока ещё ты не совсем уверен. Не беспокойся, ты всё узнаешь. И Саша — тоже. В следующей главе. Или — через одну. В крайнем случае — через несколько глав. Или — так тоже может случиться — в конце книги. Да, да, и так может быть. А ты что, недоволен? Разве самое главное — поскорее всё узнать? Куда торопиться? Следи за отношениями людей, за их характерами. Это очень непросто, тут надо все подробности замечать, анализировать, размышлять. Психология, сам понимаешь. Но в нужный момент всё выяснится, обязательно. Это я тебе обещаю и прошу мне верить.