Дарю тебе велосипед

Смотри-ка, плывет!

Сашенька пришёл к реке, когда все были в сборе.

Всё было, как вчера. Большой Лёша ловил рыбу с невозмутимым видом. Аллочка плавала у берега и кричала пронзительным голосом, от которого щекотало в ушах:

— Плаваю! Смотрите! Сама!

Близнецы Пашка-Машка дрались из-за надувного крокодила и лупили этим крокодилом друг друга изо всех сил по чему попало. Звонкие удары раздавались, как будто кто-то играл в футбол и сильно бил по мячу.

Мальчик в очках протёр свои очки, как всегда, краем майки, и смотрел, как Лёша ловит рыбу. Он давал советы:

— На червя не пойдёт. На живца надо. Хочешь, Лёша, я малявочник принесу, мы мальков наловим и на них во-о какую щуку возьмём. Нести? Лёш?

— Никогда не был браконьером, — гордо ответил Лёша. — Мальков знаешь кто ловит?

Ну чего обзываешься? Обзывается ещё, — возмутился мальчик и опять протёр очки.

Увидев Сашеньку, все затихли: ожидали развлечения. Что бы ни сделал этот Сашенька, можно повеселиться. Полезет в воду — ага, а плавать ты умеешь? Не умеешь! А мы умеем! Вот тебе! Не полезет в воду? А чего же ты, Сашенька, в воду не идёшь? Ах, холодная? Ах, мокрая? Ах, боишься? Ах, ты трус, Сашенька?

И пошло-поехало. Хорошо, когда ты лучше другого. И посмеяться над ним можно, и повеселиться от души. Тем более — всем вместе, а этот Сашенька — один.

Вот он раздевается, тапочки аккуратненько рядышком поставил, рубашку ровненько сложил. Шорты по складочкам пригладил и на сучок повесил, чтобы в песке не испачкались. И в синих плавках к воде подошёл. Тоненький, не загорелый, руками плечи свои худенькие обхватил, на воду уставился. А чего на неё смотреть, на воду? Вода она и есть вода. Плыви, барахтайся, веселись, визжи. Нет, не знает этот Сашенька, как нормальные люди должны себя вести. Вот и не водится с ним никто. Чудак он, лапша и кисель.

— Эй, Сашенька! Смотри, не упади в воду! — кричит Аллочка. — Ещё тонуть начнёшь, ещё спасай тебя!

Лёша от поплавка отвлёкся, на Сашеньку косится.

Близнецы крокодила в траву бросили, ну его, крокодила. Тут дела поинтереснее.

И мальчик в очках отстал от Лёши со своим малявочником, очки на Сашеньку навёл.

А Сашенька?

Молча, не обращая ни на кого внимания, он вошёл в воду. И не затрясся, от холода. Хотя вода была очень даже прохладная — в быстрой реке Истре вода мало нагревается. Сашенька решил — не буду трястись, чем я хуже вас? И вот он спокойно взялся за куст и болтается в воде.

Аллочка удивилась. Потом опомнилась и кричит:

— Ага! Опять в куст вцепился! Боится! Плавать не умеет!

— Не умеет! — перекрикивают друг друга близнецы. — Плавать, и то не умеет!

Лёша басом подпевает:

— Только рыбу зря распугивает. Не умеешь плавать — ну и уходи отсюда.

Очкастый тоже не отстаёт:

— Слабо́ куст отпустить! Ага! Слабо́!

Сашенька поворачивает к нему голову, он ближе всех сидит, и спрашивает очень вежливо, интеллигентно:

— Слабо́? Ты уверен? А как тебя зовут?

— Фима, — растерянно отвечает очкастый. — А ты плавать не умеешь. Ага! Что?

— Не умеет! Не умеет! — надрывается Аллочка.

— Пловец-огурец! — кричит Пашка.

— Это я придумала про огурец! — орёт Машка.

— Нет, я! — не уступает Пашка.

Бац! Бац! Лупят друг дружку крокодилом.

А Сашенька? Он спокойно отпустил куст и поплыл. И вода держала его. И он плыл, пусть не совсем красиво и не очень ловко, но — плыл! Сам! Барахтался, брызги летели, вода пенилась, ноги работали, как мотор. Лицо у Сашеньки было перепуганное, как у всякого, кто только недавно научился плавать. Но он плыл! И не держался за дно руками. И не хватался за ветку ивы. И не клал подбородок на резиновый круг.

— Смотри-ка! — сказал Лёша. — Плывёт! А чего ж ты вчера-то?

И замолчала Аллочка, так и села на песок. И близнецы перестали ликовать. И Фима потерял интерес к Сашеньке и опять стал приставать к Лёше со своим малявочником. Вот если он, Фима, принесёт малявочник и они наловят в него мальков, то потом на этих мальков можно поймать во-о-от такую щуку.

Но даже маленькие близнецы Пашка-Машка знали, что во-о-от такие щуки в реке Истре не водятся.

Когда Сашенька наплавался и вылез на берег, Лёша сказал:

— Рыбу ловишь? Нет? Могу научить, как-нибудь возьму с собой на рыбалку.

— А у меня есть качели! — похвалилась Аллочка. — До самого неба! И я не боюсь и могу сама раскачиваться.

Это означало, что если Сашенька попросит по-хорошему, то Аллочка пустит покачаться на качелях.

Близнецы полезли в воду вместе со своим зелёным пузатым крокодилом, но появилась их мама и увела обоих домой. Оказалось, что их на речку никто не отпускал, а Пашка-Машка убежали без спроса.

— Ещё и крокодила прихватили, — сказала их мама, — хозяйственные какие. Она шлёпнула разок Машку и разок Пашку, близнецы загудели громко и сердито. Сашеньке было их немного жалко.

— А какие у тебя с собой есть книги? — спросил Фима. — Я уже все свои прочитал, даже по два раза.

И это означало, что книгами можно будет меняться.

Вот так всё поворачивалось. Человек научился плавать, а это кое-что значит. Особенно на реке.

…Сашенька сидел на крылечке, на тёплых досках. Он слышал, как бабушка гремит тарелками, скоро они будут ужинать. Далёкий женский голос сзывал кур: «Цыпа, цыпа, цыпа!» В другой стороне слышалась песня: «Я так хочу, чтобы лето не кончалось».

На душе было хорошо и спокойно.

Разве так уж важно, что в этих местах речка Истра не широкая? И не такая уж глубокая? Всё равно — очень непросто отпустить куст, за который держишься. И довериться собственным силам.