Давайте разведемся, Ваша Светлость!

Глава 3

Глава 3

В сопровождение мне дали нового, смутно знакомого рыцаря, которого я видела лишь изредка. Мужчина, которого звали сэром Гаспаром, оказался взрослым, лет сорока-сорока пяти, внушительным и молчаливым. Полная противоположность того бездаря, что сопровождал меня прежде.

На меня сэр Гаспар внимания особого не обращал, почтительно представился, сообщил, что является моим сегодняшним эскортом и просил доверить ему свою безопасность. Более он ничего не говорил и как будто даже не дышал, напоминая живую статую. Мой предыдущий рыцарь же вообще не знал, когда следовало заткнуть рот.

Поначалу я переживала, так как неуютно чувствовала себя с новыми людьми, особенно если те были из дома Клоше, но рыцарь, даже несмотря на массивную и устрашающую внешность, располагал к себе настолько, что я смогла расслабиться и подумать в тишине.

Не знаю, что сегодня повлияло на герцога, но не сомневалась, что это – нелепая случайность. Уже сегодня вечером Сиэль забудет и обо мне и о произошедшем. Наверняка Клара сможет заболтать его, еще и меня крайней выставит.

Полагаю, это даже к лучшему. К холодности и безразличию мужа я привыкла и составила план исходя из того, что в этой жизни ничего не поменяется в поведении Сиэля и свекровища. Я не знаю, как может сказаться вмешательство герцога в мою жизнь, и даже не желаю проверять. Чем меньше он знает, тем лучше. Пусть так будет и впредь.

От мысли, что придется возвращаться в этот проклятый дом, где нет ни одного человека, на которого я могла бы положиться, захотелось завыть. Даже если мой приказ относительно Доротти проигнорируют и ее не прогонят, Клара не сможет оставить ее на том же месте подле меня. Мне выдадут новую горничную, и не факт, что новая окажется лучше предыдущей. Выбирать мою личную служанку будет главная горничная, потому я не сомневалась, что Клара воспользуется этой возможностью, чтобы отыграть за сегодняшнее унижение.

Меня замутило от досады, а руки вновь задрожали. Поймала на себе пристальный взгляд рыцаря и вздрогнула.

– Вам нездоровится, мадам? – низко и хрипло спросил сэр Гаспар. Получилось немного устрашающе, что он заметил и, кажется, смутился. – Прошу простить мою резкость, Ваша Светлость, – поклонился он, приложив руку к груди и склонив голову. – Я – человек военный и неопытный в служении благородной даме. Я не хотел, чтобы мои слова прозвучали неуважительно или грубо, – заверил он и, несмотря на грубоватую манеру речи, я не услышала привычной фальши или заискивания, к которым привыкла в доме герцога.

– Все в порядке, я нисколько не сержусь, – улыбнулась я, подняв руку и давая мужчине знак выпрямиться. – Спасибо, что развеяли недоразумение и простите мою реакцию. Со мной все хорошо, благодарю за заботу, – смутилась я и неловко отвела взгляд. Заметив, как мужчина кивнул, я уставилась в окно, рассматривая обшарпанные неказистые здания, выцветшие вывески и уличных торговцев, которые не имели возможности оплатить аренду помещения.

– Мадам, кучер сказал, что вы направляетесь в ателье, – вновь подал голос сэр Гаспар, отвечая на мои мысли относительно покладистости мужчины. Оказывается, он уже знал, куда мы направляемся, потому ничего у меня и не выспрашивал, пока не начали отдаляться от центра ближе к окраинам. – Вы уверены, что не ошиблись адресом?

– Поверьте, подобные вещи я ни за что не спутаю, – успокоила я мужчину, скупо улыбнувшись, и дернулась от того, что карета остановилась. Возле нее стали толпиться зеваки, которые не ожидали увидеть в подобном месте карету с гербом герцогства, несмотря на то, что мне выделялась самая скромная модель из каретного парка герцога. И я не могла за это винить простых людей, учитывая, что многие из них могли за всю жизнь не увидеть аристократ, не то, что члена герцогства.

Уверена, рыцарь хотел спросить что-то еще, но сдержался, а я облегченно вздохнула, так как не знала, как смогла бы объяснить, что от подобных знаний зависит мое будущее.

– Пожалуйста, подождите в карете. Снаружи может быть небезопасно. Я сам оповещу хозяина ателье о вашем приезде. Негоже вам ждать на улице, вас может шокировать увиденное на улицах.

– Не стоит переживаний, – невесело улыбнулась я. – На этой улице прошло мое детство, потому меня уже ничего не сможет удивить в данном месте, – призналась я, что удивило мужчину, но он вновь сдержался. Неужто не знал, что я – простолюдинка? А если знал, наверняка не предполагал, что мое происхождение настолько низкое. Впрочем, в свое время отец потратил много денег, чтобы скрыть этот темный и позорный эпизод его жизни, а я одним своим появлением в данном месте спустила все его усилия и затраты в отходник. Ему это наверняка не придется по душе. Есть повод гордиться. А когда данный факт дойдет до герцогства, все встанут на уши: Сиэль на меня точно больше даже не взглянет. А его мамашу схватит удар. Прямо, предвкушаю… – Я приехала навестить давнюю знакомую, не думаю, что она откажет мне в визите.

Рыцарь вышел первым, одним своим появлением вынудив зевак расступиться, угрожающе осмотрелся, а затем подал мне руку, помогая спуститься на пыльную давно не ремонтируемую брусчатку.

На лицо невольно закралась грустная, ностальгическая улыбка от подобного. Здесь ничего не меняется. Те же дыры на дорогах, те же грязные лужи, те же заплесневелые стены домов, покосившиеся крыши и аляпистые вывески, которые давно просят обновления. На их фоне сиротливо висящая небольшая медная табличка на краю дома со скромным названием «Ателье», смотрелась совершенно инородно.

Я даже помню то время, когда эта табличка вешалась. Это был первым и последним подарком от меня на первые сэкономленные мною деньги. В тот день я намеревалась навсегда покинуть свой дом и эту улочку, на которой, несмотря на бедность и невзгоды, прошли мои самые счастливые дни детства, которое закончилось слишком рано.

И сейчас мне было очень совестно, что за эти пятнадцать лет я так и не набралась смелости посетить данное место хотя бы раз.

Несмотря на заявленное ранее, внутренне я очень переживала и волновалась, потому не сильно удивлюсь, если меня не захотят видеть в этом доме, который был ко мне когда-то очень добр.

На глаза вновь навернулись слезы, которые я быстро сморгнула, мысленно призывая себя к спокойствию, на деле же содрогаясь всем телом и набираясь большого мужества, чтобы открыть пошарпанную дверь с помутневшим от времени окошком. К чести рыцаря, который видел все это, но не двигался, сэр Гаспар позволил мне эту минуту слабости и не вмешивался, молча охраняя мою спину.

Глубоко вдохнув слегка затхлый воздух, характерный для низин и окраин города, я затаила дыхание. А затем толкнула дверь, услышав звон неизменного колокольчика, и вошла в тесное, плохо освещенное помещение со выцветшей стойкой и старыми манекенами, на которых висела простая и практичная одежда из плотной, добротной ткани. Именно такие вещи и были входу в этом месте. Лишь они помогали выживать владельцу скромного семейного ателье. Многие бы сказали про него – «посредственность», но я, как никто другой, знала, насколько велико это заблуждение и какие чудеса могли твориться в мастерской, скрытой старой ширмой под звук работающей швейной машинки.

– Добро пожаловать! Вы пришли сделать заказ?.. – на звук колокольчика вышла нас поприветствовать хозяйка ателье, но, заметив меня, запнулась на полуслове. Вежливая дежурная улыбка спала с добродушного лица за секунду, а карие глаза наполнились удивлением.

Я замерла, боясь даже вздохнуть из-за опаски, что меня сейчас же погонят восвояси, несмотря на то, как мучительно сладко оказалось увидеть родные и любимые черты на худощавом лице женщины.

– Ари… – выдохнула Сабина, прижав руки к груди, и ее глаза наполнились слезами, когда она сделала шаг навстречу, раскрыв для меня объятья, в которые я с благодарностью упала. Облегчение, что обрушилось на меня, пролилось тщательно сдерживаемыми ранее слезами. – Ари, милая Ария, это правда ты? Какая же ты красивая и взрослая выросла... – гладила она меня по лицу огрубевшими, мозолистыми руками с вечно израненными пальцами, которые в тот момент я была готова целовать в благоговении, ведь помнила, насколько ласковыми могли быть эти ладони. Никто и никогда не дарил мне столько ласки и нежности, как эти руки. – Девочка моя, почему же ты так плачешь? Молю, не плачь… – причитала она слезно, пока я прятала лицо на груди этой женщины, что удерживала меня за плечи и гладила по голове. – Дафни! Дафни, беги скорее сюда! К нам приехала наша Ари! – выкрикнула женщина в сторону мастерской.

– Сабина… как же я тосковала по тебе… Мне так тебя не хватало… – всхлипывала я, счастливо закрывая мокрые от слез глаза, зная, что в этих руках смогу найти долгожданное утешение. – Позволь мне еще чуть-чуть, еще немного побыть вот так… – крепче обняла я женщину, коря себя на чем свет стоит за собственную трусость, из-за которой не решалась навестить… или, хотя бы, написать Сабине даже после того, как вышла замуж, уйдя из-под надзора родителей. Отец не разрешал мне даже упоминать место, в котором я родилась и росла до тех пор, пока он не разбогател и не решил забыть свое бедное прошлое.

После замужества свекровь меня бы уничтожила, узнав, что я не только посещаю, но даже поддерживаю общение с простолюдинами низшего класса, боясь за репутацию рода.

Какой же дурой я была… Сабина, сможешь ли простить меня когда-нибудь, узнав правду?

***

– Я удивлена, что ты так быстро узнала меня. Пятнадцать лет прошло с момента, как мы виделись в последний раз, – смотрела я за суетившейся хозяйкой, которая проводила меня в маленькую, скромную, но чистую и опрятную кухню, чтобы угостить чаем, как это было в детстве. С тех пор я не пробовала чая вкуснее, чем делала эта женщина из дешевых и горьких чайных листьев.

Ее дочь – Дафни, которая была младше меня на три года, сейчас сидела рядом и смотрела в нерешительности, словно не могла поверить, что это действительно я. Оно и понятно, учитывая, что когда мне пришлось их покинуть, ей было всего четыре года. В детстве, даже несмотря на разницу в возрасте, мы с Дафни были очень дружны, и я присматривала за девочкой, пока ее мама усердно трудилась и днем, и ночью, чтобы обеспечить себя и дочь. Так уж вышло, что в этом доме ко мне относились теплее и радушнее, чем мои родители. Потому в скором времени я сама толком не заметила, как это ателье стала называть своим домом и с большой неохотой возвращалась к отцу и безразличной матери.

– Какие глупости, – отмахнулась Сабина, поставив передо мной неказистую кружку, а затем осмотрела меня внимательнее и засомневалась. – Прости, другой посуды нет…

– Сабина, пожалуйста, не говори так, – взмолилась я, схватившись за ее руку. – Я не хочу, чтобы ты относилась ко мне иначе из-за того, кем меня сделали. Пожалуйста, не смотри на… это, – окинула я жестом свое пусть и простое, но очень дорогое платье по меркам простолюдина. – Я все та же.

– Вот поэтому я так быстро узнала тебя, – слегка успокоившись, улыбнулась мне женщина, а в моей груди разлилось тепло и благодарность. – Пусть ты и выросла, стала аристократкой, но улыбаешься и плачешь все так же. И все такая же красавица, – дотронулась она до моего лица, ладонью, к которой я прижалась щекой, как щенок, не знавший ласки.

– Спасибо, – потупилась я и нехотя отпустила женщину, чтобы взять в руки кружку с горячим чаем и отхлебнуть горький и крепкий напиток. Вкус детства. Кто бы знал, как я тосковала по нему.

– А твой сопровождающий… Это нормально, что ты отослала его ждать снаружи? Как-то некрасиво вышло, что ему даже воды не предложили.

– Рыцарь герцога, – отмахнулась я. – Я не хотела, чтобы нам кто-то мешал, – понизила я голос, с тоской переходя к сути и сожалея, что не могу вот так просидеть пусть даже сутки и просто говорить обо всем на свете. Во времени я ограничена.

– Ария, что происходит? – занервничала Сабина, садясь на табуретку, уловив сменившийся настрой. – Я слышала новости о том, что твой отец выдал тебя за герцога. Я думала, что ты будешь счастлива, но смотря на тебя сейчас…

– Ты прекрасно знаешь отца, Сабина, – прошептала я. – Как считаешь, он мог устроить брак исходя из заботы обо мне? – пристально посмотрела я на женщину. Та вздрогнула, а затем нахмурилась и огорченно отвела взгляд. – Мне очень совестно, что за эти годы, я первый раз приехала к вам. Но и сегодня, к своему стыду, вовсе не бескорыстные мотивы руководили мной.

– Что это значит? – занервничала Сабина и переглянулась со своей дочерью.

– Мне нужна твоя помощь, Сабина, – стиснула я пальцы на слегка опустевшей кружке. – Я хочу развестись, но пока не могу себе это позволить. Как ты знаешь, этот брак договорной. Исходя из брачного контракта, я не имею права требовать развода, пока не пройдут оговоренные пять лет. После этого герцог сам потребует развод, разумеется, с компенсацией и алиментами, которые заберет себе отец. Меня же просто сошлют в монастырь и забудут, – рассказывала я о своем будущем, упуская тот момент, что мне уже приходилось это пережить. Сабина от моих слов побледнела, а ее кулаки произвольно сжались. Кажется, этот тот редкий случай, когда она действительно сильно злилась. – Если я потребую развод сейчас, ни о какой компенсации и речи идти не будет. Отец потеряет все вложенные капиталы, а меня все так же отправят в монастырь. И это – в лучшем случае. Мне не нравится ни первый, ни второй вариант.

– Есть и третий вариант, – подала голос Дафни, а я удивленно подняла брови. Девушка же пояснила: – Развода может и не быть.

– Исключено, – категорично покачала я головой. – Продолжать этот брак не будет иметь смысла для герцога. Он будет исходить исключительно из соображений выгоды. Аристократы мыслят иначе и не руководствуются чувствами, которых у герцога ко мне не имеется. От сделки с моим замужеством герцогство выжмет все возможное, а затем заключит новую, куда более выгодную с аристократическим родом. Я же останусь не у дел. Чтобы этого не допустить нужно провести большую работу, с которой в одиночку я не справлюсь. Потому и приехала сегодня сюда. Мне очень нужна ваша помощь.

– Я безусловно помогу тебе во всем, на что у меня хватит сил, но я совершенно не знаю, как это возможно! Я – скромная портниха, – развела Сабина руками.

– Это как раз то, что мне нужно, – улыбнулась я. – Так уж вышло, что для осуществления моего плана по разводу и возможности оставить отца с носом, мне нужен личный портной.

***

– Ари, я переживаю, – прошептала Сабина, затравленно посматривая в окно кареты, которая везла нас обратно в поместье. Мы уже выбрались из бедного района и ехали по ровным и ухоженным улочкам в направлении центра. Потому нисколько не удивлялась тому, с каким интересом и восторгом Дафни смотрела в окно кареты, так как люди ее статуса выбирались из своего района крайне редко и по особым праздникам. По такому случаю Сабина с Дафни надели свои лучшие одежды, сделанные искусно, но из дешевой и грубой ткани. Да и крой был максимально простым, как и престало простолюдинам их круга. В зависимости от района у местных имелся определенный фасон одежды, чтобы с первого взгляда можно было определить откуда именно данный простолюдин. – Не посчитает ли герцог оскорблением, что такие, как мы, посетим его дом? – бросила она кроткий взгляд на сэра Гаспара, который по данной теме никак не высказался и покорно принял новость, что я забираю портниху и ее дочь в поместье. За других я не переживала: после сегодняшнего происшествия ни одна прислуга не посмеет открыто перечить мне, пока все не забудется. Но все может измениться, если рыцарю прикажет выбросить незваных гостей непосредственно хозяин. Я отлично понимала, кому именно служит сэр Гаспар, но почти не переживала.

Герцогу нет дела до моей жизни, пока это не создает проблем в высшем обществе. А на то, что происходит в доме – ему и вовсе плевать. Полагаю, даже если он узнает о моем своевольстве, просто пропустит мимо ушей, зарывшись в работу с головой.

– Не переживай на этот счет, – успокоила я ее и посмотрела на Дафни. Она не дрожала, но смотрела настороженно, точно готовилась к нападению со стороны рыцаря. Я перегнулась и обхватила ее ладонь, чтобы с улыбкой произнести: – Я не дам вас в обиду.

– А кто защитит тебя? – внезапно спросила она со странным чувством, что крылось в светло-карих глазах девушки.

Я растерялась от ее слов и той обеспокоенности, которая чувствовалась в голосе. Ответить, к сожалению, было нечего. Потому я вымученно улыбнулась и произнесла:

– А я справлюсь. Как всегда...

Дочь с матерью переглянулись и, мне показалось, едва заметно кивнули, точно пришли к какому-то решению.

– Ари, ты упоминала, что место твоей личной горничной освободилось? – подала голос Сабина, а я заинтересованно вскинула бровь. – Понимаю, что в дом герцога нельзя устроиться без рекомендательного письма или опыта, а так же низкого происхождения, но я хотела бы предложить тебе кандидатуру Дафни. Несмотря на отсутствие опыта работы горничной, она очень трудолюбивая и всегда помогала мне в ателье, а еще подрабатывала официанткой. Если ее немного подучить, она сможет исполнять обязанности горничной безукоризненно.

– Что? – удивилась я и нервно переводила взгляд с дочери на мать. – Вы серьезно?

– Нам показалось, что в том доме у тебя совсем нет друзей и тех, кто мог бы тебя поддержать, – в отличие от матери, обладая более бойким и уверенным нравом, ответила Дафни. – Хоть и была мала, но я помню, каким живым огнем горели твои глаза в детстве. И мне не нравится, что сейчас этот свет практически исчез, – упрямо выдвинула она нижнюю челюсть и бросила холодный взгляд в сторону рыцаря, который делал вид, что не слышит этих слов.

– Спасибо за предложение… – помедлив и борясь с соблазном согласиться, искренне поблагодарила я, опустив взгляд.

– Тебя смущает мое происхождение? Не хочешь, чтобы рядом с тобой была необразованная простолюдинка, как я?

– Нет! – едва не закричала я. – Совсем нет. Просто… просто я не хочу втягивать в это вас обеих больше, чем требуется. Жизнь в этом месте может оказаться куда сложнее, чем кажется, – смирившись с присутствием Сэра Гаспара, призналась я. – Для меня нет никого дороже вас, и я не хочу, чтобы вам причинили вред. Я и без того прошу от вас больше, чем следовало бы.

– Мы тоже не хотим, чтобы тебе причиняли вред, – ласково заметила Сабина. – А за Дафни не переживай. Ты же помнишь, где и с кем она росла, потому в обиду себя не даст.

– Я еще отлично помню, как ты учила меня драться, – коварно засмеялась Дафни, красноречиво хрустя костяшками. Я невольно улыбнулась, вспоминая те времена и дворовые драки с мальчишками из соседнего двора. С тех времен на моем теле осталось немало шрамов, а сломанная костяшка на правой ладони до сих пор ноет во время плохой погоды. Еще больше шрамов на мне оставил отец во время переобучения из простолюдинки в светскую леди. Помнится, отец не жалел сил на то, чтобы выбить из меня любой намек на бедность и воспоминания о прошлом.

– И все же, я пока не могу дать вам ответ, – понизила я голос, вспоминая, что ответственная за персонал – Клара. Без нее я не смогу устроить Дафни в поместье, тем более – личной горничной. Для этого требуется специальное обучение, а Дафни незнакома даже с работой обычной служанки.

Даже если Клара согласится, я все еще переживаю за девочку, которая привыкла к тому, что все проблемы могут решиться дракой. В аристократическом мире все иначе. Даже среди прислуги.

Если Дафни устроит драку в поместье, или поругается с одной из приближенных к Кларе служанок, ее могут подставить тем или иным образом, и тогда ее ждет суровое наказание, от которого даже я не смогу защитить. Слишком опасно. Мое эгоистичное желание дружеской поддержки не стоит таких рисков.

***

– Ваша Светлость, вы не упоминали, что приведете гостей, – высокомерно осматривая Сабину и Дафни, что стояли в моей комнате, произнесла Клара, которую никто не звал. Но ей успели доложить, что я вернулась с прогулки в компании. Помня, какой неусыпный надзор был за каждым моим шагом по приказу свекровищи, я нисколько не удивилась появлению главной горничной под надуманным предлогом.

– Это вышло спонтанно, – также холодно произнесла я, без намека на улыбку, отчего тонкие светлые брови экономки сошлись на переносице. – В любом случае, это мои гости, потому я сама позабочусь об их комфорте. На то есть штатная прислуга. Главную горничную это не должно волновать, – добавила я с намеком, чтобы не лезла не в свое дело.

– Могу я поинтересоваться?.. – не уступала Клара, на которой после моего приезда лица не было. Видимо, простить утреннее унижение она не сможет мне еще долго.

– Нет, не можете, – отрезала я резко и посмотрела с предупреждением. – Как я уже сказала, мои гости – не являются заботой главной горничной. Или вы желаете собственноручно подать нам чай? – посмотрела я прямо в блеклые глаза, которые не скрывали своего гнева.

– Слушаюсь, мадам. В таком случае я пришлю к вам прислугу с угощениями.

– Не торопись с этим. Я хочу, чтобы некоторое время нас не беспокоили, – кивнула я, позволяя ей отклонятся и наблюдая, как экономка покидает мои покои, чеканя каждый шаг, наполненный сдерживаемой злостью.

Когда дверь за Кларой закрылась, Сабина обессиленно упала в кресло, точно эта встреча высосала из нее все силы, а Дафни, уже не сдерживаясь, заскрипела зубами и сжала кулаки:

– Да как она смеет так себя с тобой вести? – негодовала Дафни, а я грустно усмехнулась.

– Дафни, прошу, следи за языком, в этом доме даже у стен есть уши, – вздохнула я. – Дафни, ты можешь осмотреться, бери, что пожелаешь. Нам с Сабиной в это время нужно кое-что обсудить.

Девушка понятливо кивнула и отошла в сторону, направляясь вовсе не к шкатулке с драгоценностями или гардеробу, а к моей личной библиотеке, которая, кажется, была единственным, что могло заинтересовать девушку.

Сабина же поднялась с места и прошла к моему письменному столу, на котором я разложила несколько листов с набросками.

– Что это? – внимательно с возрастающим интересом вглядываясь в рисунки, вопросила Сабина.

– Это то, с чем мне нужна помощь. Я хочу ввести в моду новые фасоны платьев и заработать на этом. К сожалению, моих способностей хватает лишь на наброски и общий вид. Скажи, исходя из этих рисунков, ты сможешь создать подобные платья?

– Это просто потрясающе! – едва не с благоговением выдохнула Сабина, как истинный мастер оценив сложность и красоту фасонов. – Вот только… – засомневалась она вдруг. – Как я смею? Эти платья будут достойны высших аристократов. Наверняка, даже императорская семья оценит их. Разве не будет лучше обратиться с подобной просьбой в именитые мастерские? Многие сочтут меня недостойной, и каким бы прекрасным ни было платье, многие отвернуться от мысли его приобрести лишь потому, что его касалась простолюдинка наподобие меня.

– Это сейчас не имеет значения, – деловито заверила я. – Я предусмотрела и подобную проблему и уже нашла способ ее решения. Бывали уже случаи, когда талант простолюдинов признавало светское общество, если за спиной мастера был довольно знаменитый и влиятельный аристократ.

– Ты о себе? – с готовностью вопросила Сабина. И ее улыбка померкла, когда я так же быстро покачала головой.

– Меня все еще не признают. Потому стать первым лицом, представившим эти платья, также не смогу. Но на этот случай у меня есть замена. Женщина красивая и влиятельная, с чьим авторитетом не смогут поспорить ни при каком желании.

– То есть, я должна буду шить на другую леди? – быстро сообразила Сабина.

– Верно. Я займусь этим вопросом в течение ближайшего времени. Тебе же пока нужно как можно скорее разобраться с выкройками и украшением платьев, ведь я набросала лишь черновые варианты.

– Как я могу осмелиться?.. – вновь засомневалась портниха, а я ободряюще улыбнулась.

– Сабина, не сомневайся в себе. Ведь я прекрасно знаю, насколько ты талантлива и какое тонкое чутье стиля скрыто в тебе. Я уверена в твоих силах и без колебаний доверюсь твоему видению.

– Правда думаешь, что я смогу? – потупилась Сабина, заливаясь румянцем.

– Определенно, – твердо кивнула я. – В ближайшие дни я выясню параметры леди, для которой нужно пошить платья. Тебе придется сильно потрудиться до начала сезона. За этот месяц нужно подготовить минимум три разных фасона, которые мы представим на чаепитиях и мероприятиях. Затем, вероятно, станет еще сложнее. Как только о твоих платьях заговорят, заказы посыпаться лавиной.

– Как же тогда быть?

– Не переживай. На те деньги, что мы выручим, ты откроешь свое ателье в центре с персоналом. И никто не заикнется о твоем происхождении, – растянула я губы в предвкушающей улыбке, но заметила сомнение на лице Сабины, которая прикусила перебинтованный палец. – Что такое?

– Платья невероятно красивые. Но ты уверена, что все будет именно так, как ты говоришь, и их примет высшее общество?

– Без сомнений, – кивнула я, надеясь, что этого будет достаточно. Не могу же я сказать, что уверена в этом, потому что сама была свидетельницей волны новой моды, которая захлестнет аристократический мир в ближайшем будущем. Эта мода придет с запада. Она даже сейчас там еще только развивается и дойдет до нашей империи лишь спустя полгода. Я же не могу так долго ждать. Просто работаю на опережение. – Сабина, прошу, поверь мне. Я хочу изменить не только свою, но и вашу с Дафни жизни в благодарность за доброту. А еще мне нужен тот, в ком я буду безоговорочно уверена. Именно поэтому я могла выбрать лишь тебя. Ты – идеальная кандидатура для подобного дела.

– Если ты так говоришь, – смущенно улыбнулась Сабина от моей похвалы.

– А теперь перейдем к важному: к выбору и покупке ткани для пошива.

– Это будет очень дорого, – смотря на наброски, покивала Сабина, которая понимала, что продукт для высшей аристократии должен быть наивысшего качества.

– Не беда! – хлопнула я ладонью по столу и поднялась с места. – Я знаю, где достать деньги на первое платье. Нужно лишь слегка перешерстить собственный гардероб, – схватив со стола ножницы, направилась я в гардеробную, которую уверенным жестом раскрыла. – Мне они все равно никогда не нравились, – кровожадно посмотрела я на дорогие, но убогие платья, которые заказывала мне свекровь, точно пыталась подчеркнуть в обществе, насколько лишена вкуса ее невестка–простолюдинка. Из-за былых заблуждений относительно мотивов свекровищи и правил приличий, из-за которых я не могла отказаться от подарка, приходилось принимать. В этих платьях я была больше похожа на циркачку или попугая, густо и безвкусно украшенного блестящими побрякушками. Именно эти побрякушки и послужат подспорьем в моем плане.

– Какой ужас… – пораженно выдохнула тонко чувствующая стиль Сабина, смотря на безобразие под названием "гардероб". Затем поняла, что сказала это вслух и испуганно прикрыла рот рукой. – Прости…

– Не извиняйся. Я полностью с тобой солидарна. Потому с превеликим удовольствием избавлюсь вообще от всего! – ловко орудуя ножницами, безжалостно срезала я броши и каменья, бусы и жемчуг, которые дождем падали к моим ногам. – Вот и повод наведаться в торговую гильдию, – пропела я.

***

– Как… это понимать? – смотря на творящийся в моей комнате бедлам, вопросил герцог, проявляя столь редкое удивление. И я отлично его понимала, учитывая, что вся моя комната была завалена платьями сомнительной целостности, больше похожие на жертв маньяка-рецидивиста.

Чего не понимала, так это то, что герцог вообще забыл в моей комнате в это время. И то, что я не сумела вовремя сориентироваться, позволив ему просочиться в комнату, меня сильно печалило, как и необходимость искать оправдания творящемуся хаосу.

– Это… – замялась я, ощущая, как меня бросает в жар, а спина мокнет от пота. Сабина с Дафни при появлении герцога на удивление сносно поприветствовали его, согласно правилам этикета, а сейчас притворялись предметами интерьера. – Я… Я решила обновить гардероб. Да, точно, – нашлась я, поражаясь тому, какая удачная отговорка нашлась в хороводе моих панических мыслей. – Я решила обновить и перешить свои старые платья в преддверии сезона. Потому пригласила портного, который займется этим.

– Портной? – переспросил он, с недоумением покосившись мне за спину, за которой скромно мялась Сабина в своем дешевом наряде простолюдинки.

– Именно, – заметив проскользнувшее недовольство на лице Сиэля, напряглась я, боясь, что он может открыто оскорбить Сабину из-за ее происхождения.

– Понимаю ваше желание, но почему бы просто не купить готовые платья или не обратиться в ателье, с которым у нас заключен договор? Несмотря на занятость, они непременно найдут для вашего гардероба время. И не обязательно перешивать старые платья…

– Благодарю за совет, но я решила отдать предпочтение талантливому человеку из простых людей, нежели незаслуженно именитому дворянину. Не сочтите за грубость, но в последнее время меня не устраивает качество моего гардероба. Как по мне, нет смысла переплачивать бездарям, – выразительно произнесла я, смотря на супруга с молчаливым требованием покинуть мою территорию.

– Не нравится семейное ателье, есть множество других…

– Меня безмерно радует ваша неожиданная заинтересованность не только моей жизнью, но и гардеробом, но вынуждена признаться, что в этом квартале потратила на свои нужды все выделенное жалование. Боюсь, я не смогу оплатить даже выезд другого знаменитого портного, не то, что полноценную работу…

– Все потратили? – переспросил он, нахмурившись. Я поджала губы, желая сдержать грубость. Моего пособия, как герцогини, которое я получала раз в три месяца, хватало ровно на четыре платья, два украшения и одну пару обуви. Все, это был предел. Неужели он думал, что я все еще сберегла ту смехотворную сумму, когда из кожы вон лезла, лишь бы уложиться в бюджет? это такая извращенная издевка? Мерзавец! – Допустим, – думая о чем-то своем, прочистил Сиэль горло и терпеливо прикрыл глаза. – Вы могли обратиться в бухгалтерию, вам бы выделили аванс на непредвиденные расходы.

– Вы сейчас надо мной решили пошутить, Ваша Светлость? – вкрадчиво спросила, все же не выдержав этого издевательства и вспоминая свекровь, которая едва ли слюной не плевалась каждый раз, когда я заикалась об увеличении моего жалования или досрочной выплаты. Она ссылалась на то, что герцогство сейчас все еще не оправилось и верх наглости так откровенно эксплуатировать своего мужа, который работает, не покладая рук, обеспечивая такую неблагодарную тварь, как я.

– Что? – кажется, смутился герцог под моим недружелюбным взглядом.

– Ничего. Пожалуйста, не переживайте по данному поводу. Я прекрасно осознаю свои действия и не доставлю проблем Вашей Светлости… – отвернулась я в досаде, обхватив себя руками за плечи. – Обещаю уложиться в бюджет.

– Нет же, я не о том… – протянул мужчина ко мне руку, от которой я инстинктивно отстранилась и затравленно посмотрела на растерянного мужчину, чьих действий я не понимала. Что он намеревался сделать? – Пусть будет, как пожелает Ваша Светлость, – сглотнув, холодно отчеканил он. – Есть нечто, что я хотел сказать вам, прежде чем уйду. С этим я к вам и шел, если быть откровенным.

– Что же это? – невольно заинтересовалась я. Обычно у него ко мне не было никаких дел и разговоров. Особенно тех, ради которых нужно было встречаться лично. А он и вовсе пришел ко мне в комнату. Неслыханно!

– Это касается вашей горничной. Кажется, эту девушку зовут Доротти, – произнес он, а у меня все внутри похолодело. Кажется, я даже побледнела, что не осталось без внимания. – Мадам?

– Продолжайте, Ваша Светлость, – напряженно потребовала я, сжимая кулаки, чтобы не совершить глупостей, если мужчина сейчас скажет, что не увидел в действиях служанки ничего предосудительного и попросит забыть о данном инциденте. – Что там с той служанкой?

Мужчина помедлил, все еще в сомнении рассматривая мое лицо, а затем произнес то, отчего у меня от удивления рот раскрылся:

– По ходу расследования ее вина была доказана. Единственное, я взял на себя ответственность и вместо ампутации языка приказал высечь ее розгами. После медицинского осмотра и первичной помощи, она покинет поместье навсегда.

– Вы правда это сделали? – не поверила я, глядя на мужчину, как на незнакомца.

– Разумеется, – ответил он так, словно его оскорбляло само мое недоверие. – Служанка забыла свое место, позволив себе такое кощунственное неуважение к той, кому была обязана служить. Я ни за что не допущу такого попустительства в моем доме, – заявил он твердо, а я едва не засмеялась ему в лицо. истерический смех так и рвался наружу и только с божьей помощью я смогла его скрыть.

Очнулся! Я более ничего не хочу и не жду от этого мужчины, потому данные потуги вызывают во мне лишь раздражение и недоумение, а не благодарность. Помощь и защита мне нужны были прежде. Теперь уже слишком поздно и его защита мне без надобности. Сейчас я сама могу себя защитить.

И все же, сколько бы ни сдерживалась, видимо, контролировать эмоции у меня вышло из рук вон плохо, потому что мужчина поменялся в лице и отвел взгляд. На его щеках заходили желваки.

– Я это к тому, что вам потребуется новая горничная. Есть ли кто-то из штата, кого бы вы хотели видеть в этой роли?

– Вы позволите мне выбрать самой? – подняла я брови. – Персоналом занимается главная горничная. Я думала, госпожа Клара сама займется этим вопросом.

– Если вас устроит подобный расклад, я не стану настаивать и прикажу госпоже Кларе озаботиться…

– Нет, – сказала я, прежде чем до конца осознала это. Получилось довольно громко, отчего я смутилась и потупилась. – Если не будет большой наглостью, я бы очень хотела просить вас посодействовать в устройстве в штат одной девушки. Я бы хотела видеть на месте моей горничной лишь ее.

– Не вижу сложностей, – пожал он плечами, на удивление легко согласившись на помощь, но трудности начинались со следующей фразы: – Скажите, чтобы пришла с рекомендательным письмом…

– Видите ли, Ваша Светлость, рекомендательного письма нет. У нее нет опыта и происхождения она довольно скромного, – невольно покосилась я себе за спину и вздрогнула, когда мой взгляд был замечен герцогом. Он проследил направление и внимательно осмотрел Дафни. Увиденное ему не нравилось, но, по крайней мере, он не демонстрировал это открыто.

– И вы все равно желаете именно ее? В обязанности личной горничной герцогини входит множество вещей. Обычные служанки должны проработать несколько лет, прежде чем набраться достаточно опыта для такой ответственной работы.

– Я хочу ее, – упрямо и твердо произнесла я, холодно посмотрев в глаза мужчины. – Поверьте, выбранная мной девушка достаточно способная, чтобы справляться с тем минимум обязанностей, которые «исполняла» приставленная мне госпожой Кларой обученная и опытная Доротти, – отчеканила я слова на волне эмоций, едва не сочащиеся ядом от злой иронии. – Если не она, тогда мне и вовсе служанка не нужна.

Сказала и тут же пожалела. Зря я поддалась эмоциям. Нужно было притворяться тихой и покорной. Герцог терпеть не мог, когда с ним спорили. Тем более, жена, которая позволяла себе дерзость в сторону супруга. Не удивлюсь, что он сейчас оскорбится и хорошо, если просто уйдет, а не накажет какими-нибудь санкциями.

– Как пожелаете. Вы ведь понимаете, мадам, что ответственность за нее будете нести сами? – внезапно заявил супруг, отчего мои глаза пораженно расширились, а я недоверчиво вскинула голову.

– Да, я отдаю себе в этом отчет. Сердечно благодарю за оказанную милость, Ваша Светлость, – присела я в книксене.

– Это все, что я могу для вас сделать?

Я окончательно растерялась и не сразу сообразила смысл его слов. Переглянулась с воодушевленной Дафни, которая едва не подпрыгивала на месте от радости. И, смотря в жизнерадостное лицо девушки, меня вновь охватила тревога за ее безопасность. Я не прощу себе, если эта широкая улыбка померкнет из-за травли остального персонала.

– Я не смею просить о подобном, но если ваше великодушие позволит, могли бы вы передать эту служанку в мое единоличное пользование? – пожевав губу, сформулировала я просьбу и даже опустила голову в смирении и покорности. Сейчас решается судьба Дафни, а значит я не могу позволить себе такую роскошь, как гордость. Ради Сабины и Дафни, я и на колени встану, если потребуется, хоть этим двоим и не понравится подобная жертва с моей стороны.

– Хотите, чтобы она подчинялась только вашим указаниям?

– Так и есть. Ей будет проблематично обучаться служению, если она станет отвлекаться на посторонние поручения госпожи Клары или… «матушки», – едва не поперхнулась я последним словом. Но помнила про приличия и уважение к старшим, которые приняты в аристократических домах. Невестка всегда обязана почитать свою свекровь. И я обязана, пока все еще ношу фамилию «Клоше». – Смею предположить, что в таком случае, если она будет следовать лишь моим указаниям, учеба закончится быстрее и куда продуктивнее.

Я замолчала, все еще держа голову опущенной, и с волнением ждала ответа герцога. И я вовсе не ожидала услышать:

– Мадам, поднимите голову. Я ваш супруг, а не хозяин. Вам не нужно прибегать к таким крайностям, когда решите обратиться ко мне с просьбой. Тем более, я сам предложил, – произнес он, цедя слова сквозь зубы и в целом, стоило послушно поднять на него взгляд, заметила, как мужчина был сильно раздосадован и раздражен, но отчаянно сдерживался.

«Чем я его разозлила?» – с паникой подумала я. Видимо, и это отразилось на моем лице, потому что Сиэль отшатнулся, поморщился и отвел взгляд, чтобы резко бросить:

– Эта служанка полностью ваша. Я отдам соответствующие распоряжения, уже завтра она может приступить к служению вам. И… я предупрежу, чтобы никто не смел ей докучать поручениями, выходящими за пределы ее обязанностей личной горничной Вашей Светлости. Даже моя мать, – добавил он отрывисто, а затем поклонился и стремительно вышел, хлопнув дверью в мою комнату.

– Что это сейчас было? – сорвалось с моих губ пораженное, пока я с недоумением смотрела на закрытую дверь.

***

– Гаспар! – выйдя из комнаты, кивнул мужчина рыцарю, чтобы тот следовал за ним. Мужчина беспрекословно подчинился, отметив, что его господин более эмоциональный, нежели его привыкли видеть. Судя по стремительной походке и побелевшему лицу, герцог был явно не в настроении и чем-то расстроен. – Докладывай, – приказал он, как только они добрались до личного кабинета.

Присутствующий там же Жак даже вздрогнул от резкости своего хозяина, отметив, что встреча с Ее Светлостью явно не задалась, хотя изначально Сиэль направлялся отчитаться, что желание герцогини было выполнено и обидчица в лице служанки, наказана. Это должно было обрадовать герцогиню, но, судя по Его Светлости, мужчины явно чего-то не учли.

Гаспар, несмотря на приказ Его Светлости, молчал. А после выразительно покосился на следившего за происходящим секретаря. Поймав взгляд рыцаря, герцог обратил внимание на подчиненного.

– Ты, – указал он пальцем в сторону секретаря, отчего тот сглотнул, точно был в чем-то виноват. – Сейчас же, пойди и достань книгу учета по поместью. Я хочу знать, на что моя жена тратит деньги, что они так стремительно кончаются, – процедил он сквозь зубы, невольно вспоминая довольно скромное убранство комнаты и разбросанные старые платья, которых, на самом деле, было не то, чтобы много.

Куда же, в таком случае, деваются деньги? Ария ведь почти из дома не выходит!

– Слушаюсь, – счел за благо удалиться Жак, воспользовавшись поручением, и покинул кабинет, в котором остался на удивление злой герцог и невозмутимый, точно непоколебимая гора, личный рыцарь.

– Так и будете молчать… учитель? – холодно спросил Сиэль, пристально смотря на мужчину, на чьих глазах вырос, кто заботился о нем, точно о родном сыне, и обучал фехтованию. Тот, кому, наравне с Жаком, герцог мог довериться безоговорочно. Тот, кто, в числе немногих, мог открыто выражать герцогу свои истинные мысли, даже если они были нелицеприятными.

Но ввиду своей природной немногословности, старый рыцарь произнес:

– Я разочарован тобой, Сиэль.

Слова были произнесены, и после них настало гнетущее молчание, в котором Сиэль стал резко осознавать истинное положение дел. Если даже Гаспар… если даже его учитель говорит так, значит все обстоит даже хуже, чем Сиэль думал. Раз так, то и поведение Арии и ее ненависть к нему становятся понятными. Каждое слово и действие своего супруга Ария воспринимала в штыки и… он был не вправе винить ее за это.

«Насколько же слеп я был все это время?» – пронеслось у него в мыслях обреченное.

Мужчина смотрел в пол пустыми, слегка покрасневшими глазами.

– Останешься рядом с ней? – безлико уточнил Сиэль у своего учителя. Тот, практически не раздумывая, кивнул, что за капитаном рыцарского отряда не водилось. Он лишь раз взял себе под покровительство ученика, и им был Сиэль. Ни до, ни после никто не удостаивался такой чести. Но, вопреки привычкам, сэр Гаспар решил сделать еще одно исключение для Арии. И это говорило о многом.

По крайней мере, теперь за ее безопасность не стоило переживать. Но оставались другие проблемы.

Кстати о них…

В этот момент в кабинет зашел явно нервничающий Жак, который держал в руках бухгалтерскую книгу. И по одному его виду было понятно, что проблемы и неприятные вести для Сиэля на этот день не заканчиваются.

– Что? – обреченно спросил герцог, а его помощник, вопреки своему характеру, замялся в нерешительности.

– Вам лучше самому взглянуть, милорд, – протянул он гроссбух.

– Что?! – спустя минуту изучения, вопросил герцог, повышая голос от негодования. – Это розыгрыш? Шутка? Почему сумма пособия для Арии так мала? Я прекрасно помню, как собственноручно подписывал чеки на сумму, превышающую эту втрое! И такую же для матери! Ради чего я пропадаю за работой? Чтобы моя жена выживала из последних сил на эти крохи?!

Так вот почему она так на него смотрела, когда он посмел отчитать ее сегодня за расточительство? В ее понимании это должно было звучать как откровенное издевательство. Удивительно, как еще Ария ему глаза за подобное не выцарапала. Поразительная выдержка. Но почему, как так вышло?

Сэр Гаспар, до этого момента присутствующий при данном разговоре, промолчал, но едва заметно поджал губы в знак неудовольствия.

– Дело в том, – взял слово Жак, пряча взгляд. – Что Ваша Светлость подписывает единый чек на содержание Ее Светлости и мадам Фелиции. А этими средствами заведует непосредственно старшая мадам… – сглотнув, уточнил Жак, наблюдая, как наливаются кровью карие глаза Его Светлости. – И мадам Фелиция уже распределяет финансы по своему усмотрению…

Герцог очень медленно раскрыл гроссбух и вновь вчитался. Его руки затряслись, а после этого он в ярости отшвырнул книгу в стену и схватился за голову, бормоча:

– То есть, пока моя жена вынуждена перешивать свои старые платья, используя простолюдинов, моя мать нагло обворовывает меня? Не просто обворовывает, но на лишние средства закупает дорогостоящие наряды, чтобы отсылать их в качестве подарков семейству Лемар?! Она одевает чужую дочь на мои деньги в убыток собственной невестки?! – сжал он пальцы в своих волосах, даже не ощущая боли, настолько был поражен. – Я был слеп и глух все это время… Она… Ария меня ни за что не простит… Я бы не простил, – обронил он, ощущая, как от этой мысли напрягается все тело, а сердце пропускает удар.