Давайте разведемся, Ваша Светлость!

Глава 6

Глава 6

С той пощечины прошло два дня и дела мои шли на удивление гладко: Сабина подготовила мне два платья, над которыми работала параллельно с основным заказом, мистер Фуше через письмо отчитался, что заключил контракт на поставки синего красителя, а так же выразил свои переживания относительно того конфуза в ресторане, о котором ему откуда-то стало известно тем же вечером. Впрочем, такой громкий скандал, где герцогиню ударили в публичном месте, разлетелся по всей столице уже к утру следующего дня, потому я не удивилась поразительной осведомленности моего партнера.

Что действительно удивило, так это то, что вместе с искренними словами поддержки, к письму прилагалась небольшая сводка финансовых сделок за последний год на графство Торез со словами, что я обязательно придумаю, как лучше использовать эту информацию. И если я все поняла, то старшему графу очень бы не хотелось, чтобы данная бумага попалась на глаза налоговому инспектору императорского дворца.

От подобной неожиданной заботы губы сами собой расплылись в улыбке. Я не привыкла, что помощь может быть бескорыстной, потому даже несмотря на благодарность, не могла наивно радоваться чужой искренности. Тем более, Фуше – торговец. А торговцев я знаю, как никто другой, и точно уверена, что бескорыстие – непозволительная роскошь для таких людей.

После получения послания из торговой гильдии, я невольно посмотрела на драгоценный браслет, который лежал с клубникой в моей комнате в тот вечер, и почувствовала, как к горлу поднялась горечь досады. Выбрасывать подобную излишне вычурную драгоценность я посчитала расточительством и решила оставить, чтобы по возможности реализовать в наличность, но при каждом взгляде на коробку жалела о своем малодушии: следовало вернуть герцогу или бросить в окно. Видеть перед глазами подарок Сиэля было неприятно. Не сказать, чтобы я никогда не получала от него подарков, но все они всегда были из числа необходимых или, если точнее – регламентированных. Раз в месяц герцог вызывал в поместье ювелира для меня и свекровищи, где мы выбирали себе украшения вне рамок ежеквартального пособия. Вот и все «внимание», которое я получала от супруга.

Возможно потому, что это первый подарок, выбранный лично герцогом, я и испытывала столь противоречивые чувства, приятными которые не назвала бы даже в горячке. Следовало бы избавиться от него тут же или обменять на наличность при первом же удобном случае, однако, что-то останавливало, заставляя то и дело возвращаться к подарку не взглядом, так мыслями.

Поведение герцога меня сильно смущало. Я совершенно не понимала столь разительных перемен в супруге, который в прошлой жизни на протяжении всех пяти лет толком и не смотрел на меня. Я, конечно, решила поменять свою жизнь в этот раз, но разве мои действия могли стать причиной для подобных изменений в мужчине, которому я совершенно безразлична?

Теперь же я то и дело с тревогой размышляла, как изменения в поведении герцога скажутся на моем плане. Помимо повышенного внимания, за герцогом появилось еще странное желание принимать пищу вместе, отчего я вот уже несколько дней кряду не могу толком завтракать и ужинать из-за присутствия Сиэля. Я категорически отказывалась понимать, как себя вести в его присутствии, чувствуя себя до нелепого уязвимой каждую нашу встречу.

Хоть после той ссоры он больше не навязывался ко мне с разговорами, я точно знала, что сэр Гаспар детально отчитался о произошедшем в тот день. Ели мы в оглушающем молчании и гнетущей атмосфере, но он упрямо посещал столовую вновь и вновь. Потому ни мой поход в конкурирующую гильдию, ни произошедшее в ресторане, для Сиэля секретом не осталось, однако за уточнениями он ко мне не совался, чего я, честно говоря, опасалась. Но когда этого не случилось, я вновь испытала двоякое чувство: с одной стороны хорошо, ведь молчание герцога лишний раз подтверждало его безразличие ко мне. А значит мой план по разводу не подвергался риску. С другой стороны... Это лишний раз подтверждало, что все эти изменения в герцоге – лишь фальшь: неуместная и до жестокого лицемерная.

Так же я узнала, что Сиэль отдал приказ сменить штат горничных. К моему великому изумлению, даже госпожа Клара совершенно притихла и не появлялась у меня на глазах. Но я не обманывалась, понимая, что это явление – временное. Ровно до того момента, как не вернется мадам Фелиция. Вот тогда-то все и встанет на круги своя: и главная горничная восстанет, и герцог вновь потеряется в своем кабинете, чтобы опомниться через два года для разрыва брачного контракта со мной.

Данный расклад не сильно пугал, напротив, у меня уже был план, который исходил именно из привычного поведения свекрови, потому я не то, чтобы сильно ждала ее возвращения, но и не тряслась от страха. Я ее больше не боюсь: не хочу ее одобрения, не желаю ее покровительство в высшем свете, мне все равно на репутацию герцогской семьи, потому я могу больше не прогибаться под свекровь, которая превратила мою жизнь в ад.

Откровенно говоря, было бы идеально опустить достоинство рода Клоше на уровень дна, где ему самое место, но пока что я не могу себе этого позволить. Как это ни унизительно, но я еще некоторое время вынуждена пользоваться фамилией мужа и авторитетом герцогства Клоше. Для займа ссуды моя репутация должна казаться, если не безукоризненной, то в пределах приличий, чего не будет, если я потащу свекровь и супруга с собой на дно.

Кстати, о репутации…

– Вы слышали, поговаривают, у графа Тореза сейчас начались большие проблемы… – услышала я полушепот, невольно прислушалась и прикрылась чашкой чая.

– Верно-верно, мой папа работает в императорской канцелярии. Он своими глазами видел, что графа и его сына вызвали во дворец в срочном порядке. Говорят, император был недоволен, – поддакнули с другой стороны стола, куда я утайкой скосила взгляд.

– С чем бы это могло быть связано? – с искренним любопытством и наигранным сочувствием спросила третья молодая леди, показательно прикрыв рот ладошкой.

– Разумеется, это связано с тем скандалом… – воодушевилась первая.

– Что за скандал? – заинтересовалась третья, а первая и вторая демонстративно скосили на меня взгляды.

Вот уж вряд ли. С чего бы императору обращать внимание на графа, пусть даже из-за скандала с герцогством? Сомневаюсь, что Его Величество опустится до урегулирования склок между своих подданных, которые никак не связаны с политикой. А тем заветным отчетом по махинациям семьи Торенз, что передал мне мистер Фуше, я еще не успела воспользоваться…

– Леди! – вмешалась виновница данного собрания, а именно – дочь барона Бинош, леди Хлоя, чье чаепитие я сегодня и посетила. – Прошу вас, Ее Светлости может быть неприятно!

Как я и предполагала, высшую знать на чаепитии дочери барона, что еще толком даже не дебютировала, было не застать, все присутствующие леди были дочерями примерно одного уровня от барона до виконта, потому мое появление произвело небольшой фурор. И те бы не пришли, не согласись я на приглашение Хлои. Но, как я могла убедиться, эта тройка состояла из главных сплетниц аристократического общества, которые, как пираньи, посещали всевозможные мероприятия, собирая, распространяя и искажая полученную информацию со скоростью эпидемии. Хоть я и видела их имена в списке приглашенных на чаепитие, не думала, что вытерпеть их общество окажется так сложно. Потому решила использовать эту возможность по максимуму. Свекровь, несмотря на мое отношение к ней, так же научила меня многому. В том числе и тому, что если не удается избежать сплетен, достаточно их возглавить и создать!

– Все в порядке, – вежливо улыбнулась я, заметив, как расслабилась Хлоя, переживавшая больше всех. Учитывая, что я здесь – самая высокопоставленная фигура, с которой вышли поздороваться даже барон с баронессой, ничего удивительного, что Хлоя сидела, как на иголках, боясь, что мое возможное оскорбление может пагубно сказаться на ее будущем дебюте. А еще она просто была очень добрым и светлым человеком, потому мне и самой было приятно ее успокоить. – Пусть лорд и причинил мне физическую боль, это ничто, ведь я смогла заступиться за ни в чем неповинную леди. На моем месте каждый сделал бы так же, – скромно потупила я глаза, искренне радуясь удачному подбору платья и украшений, отчего мои голубые глаза были более выразительными и под нужным углом блестели так, точно сейчас могут заслезиться. Сабина, как всегда, неподражаема, а Дафни недалеко ушла от матери, унаследовав тонкое чутье в создании удачного образа. Сегодня я была нежна, скромна и невинна, под стать Хлое, которая у меня ассоциировалась нежной ромашкой в поле бурьяна. – Моя боль совершенно незначительная по сравнению с тем, что должна была испытывать несчастная леди Надин… – тяжело вздохнула я, потупившись и ненавязчиво переводя тему в нужное мне русло. – Страшно представить, что могло случиться, не вмешайся тогда кто-нибудь в их ссору.

– Ах, мадам! – восхитилась моей «доблестью» Хлоя, посмотрев с восторгом. Я почти почувствовала укол совести. Немного.

– Если подумать, господин Энзо Торез всегда отличался скверным поведением… Ну, вы понимаете, о чем я, – красноречиво сверкнула взглядом одна из сплетниц, прикрывшись веером и подхватывая новую тему для очередной сплетни.

Все осторожно посмотрели на меня, а я своим скромным молчанием дала «добро» на промывание костей графскому сынку.

– И не говорите! – с воодушевлением подхватила ее подружка. – Он давно зарекомендовал себя не в лучшем свете. Долгое время все были уверены, что ни одна семья не согласится на помолвку с таким человеком. Потому все крайне недоумевали, когда выяснилось, что леди Моретт выйдет замуж за такого человека. Это было немыслимо!

– Нет ничего удивительного, – возразила третья с важным видом. – Я слышала, что этот договорной брак был в планах графов Торез и Моретт, когда их детям не было и пяти! Кажется, когда-то давно Граф Торез каким-то чудным образом выручил лорда Моретт. Потому последнему ничего и не оставалось, как мириться с выходками будущего зятя. В надежде, что женитьба его вразумит, – делилась довольно дельной информацией дочь виконта.

– Но всему есть предел. Последнюю выходку невозможно игнорировать, – с нескрываемым злорадством заметила вторая, но после пинка под столом от товарки, быстро сменила тон, чтобы сохранить лицо «невинности» передо мной. – Я просто очень счастлива, что леди Моретт обошел печальный конец. Лорд Энзо очевидно был недостоин такой леди, как миледи Надин.

– Верно, нам следует порадоваться за леди Моретт, – покивала первая.

– Жаль, что это прозрение далось подобной ценой… – с сочувствием придвинулась ко мне леди Бинош, которой я, кажется, пришлась по душе, учитывая с каким восторгом она взирала на меня и слушала каждое слово.

Я как будто «случайно» коснулась рукой щеки, на которой, на самом деле уже не было и следа, но с помощью косметики Дафни создала эффект «тщательного сокрытия ранения».

– Мне просто не повезло. Уверена, на моем месте могла оказаться любая другая, кто вступился бы за леди Моретт, – скромно заверила я. – Или же сама леди Надин… – печально вздохнула я.

– Лорд Энзо всегда казался мне агрессивным, – вспыхнула одна из сплетниц, внезапно проникшись моим спектаклем.

– Как знать, на что он еще способен, раз не побоялся поднять руку даже на саму герцогиню! Сложно представить, что у такого человека на уме! – ужаснулась первая.

– Таких людей нельзя допускать в высшее общество. Он опасен! Подумать только, куда смотрел его отец, граф Торез? Неужели он не понимал, что его сын своим поведением однажды создаст проблем семье? Поднять руку на герцогиню! Кто бы мог подумать?!

– Кстати о проблемах, я слышала, что император потребовал исключить имя Энзо Тореза из семейного реестра. Отныне Энзо Торез не сможет быть наследником графа. Официально он даже Торезом не будет! – заговорщицки понизила голос третья, а вторая не менее значимо фыркнула:

– О чем вы? На самом деле, сам граф Торез самостоятельно исключил сына из семьи, надеясь, что это сгладит гнев герцога Клоше и императора. Но отречения от сына оказалось недостаточно…

– Что? – едва не выплюнула я чай, который в тот момент отпивала из чашки, и только большим усилием воли смогла взять себя в руки и не выглядеть так, точно на меня ушат с холодной водой вылили.

– Ох, я знаю, что герцог наверняка не хотел, чтобы вы знали это раньше времени, но сейчас в сторону графства Тореза нацелено несколько расследований. У него серьезные проблемы. Кажется, Его Светлость задался целью уничтожить графство Торез, используя даже малейшую ошибку, которых, на деле, оказалось немало. Выяснилось, что дела у графа идут не очень и женитьба сына могла бы сильно выручить, – покивала вторая со знающим видом, пока я проводила мысленную параллель с Надин и в очередной радовалась, что помогла ей избежать моей судьбы. Тем временем первая и третья перегнулись друг к другу и громким шепотом произнесли:

– Это правда? Неужели герцог Клоше настолько рассердился, что готов пойти на такие крайние меры?

– Не уверена, – засомневалась первая. – Я тоже слышала, что герцог холоден к жене. Может, тут дело в другом?

– Думаешь, этот конфуз с публичной пощечиной задел честь герцога?

– Вполне вероятно, ведь Его Светлость всегда очень щепетильно относился ко всему, что связано с его фамилией. Думаю, тут дело скорее чести, нежели любви… – несколько забылись девушки, игнорируя мое присутствие и только громкий кашель Хлои, которую всю трясло то ли от негодования, то ли от тревоги, смог вернуть подружек на землю.

В целом, их слова меня не слишком расстроили, ведь они были вполне логичными. Я, конечно, не ожидала вмешательства герцога, но причина отыскалась также стремительно. Но, несмотря на это, во рту появился привкус горечи даже от довольно приятных десертов, поданных на чаепитии.

Но я не унывала. Всего, чего я хотела, сегодня успела добиться и даже больше: с будущей маркизой сблизилась, пустила нужный слух, узнала много интересного, даже то, чего не хотелось бы. Как ни посмотри, а день прошел успешно. Можно начинать притворять в реальность вторую часть и встретиться с Надин Моретт, которая теперь мне очень обязана.

– Большое спасибо за приглашение, для меня было в радость провести с вами время, леди, – поднимаясь из-за стола, пропела я сладким голосом. – Давно не проводила время в такой приятной компании.

– Ваша Светлость! – испуганно подскочила леди Бинош. – Вы уже уходите?!

– Так скоро? – подозрительно прищурилась одна из сплетниц, ведь без веской причины покинуть чаепитие было бы дурным тоном, но тут подмога пришла с совершенно неожиданной стороны.

Пришел слуга, который оповестил о прибытии… Его Светлости герцога Клоше.

***

– Ваша Светлость, какой сюрприз, – вышла я на крыльцо вместе с хозяйкой чаепития, все еще пребывая в недоумении. Вначале подумала, что произошло какое-то недопонимание, но стоило выйти к карете со знакомым гербом на дверце, как я тут же узнала в прогуливающемся поблизости мужчине своего супруга.

«Да что с ним не так?» – подумала я в шоке, помня, как в прошлом Сиэль ненавидел любые сборища аристократов, если это не относилось к работе. Потому он никогда не сопровождал меня ни на мероприятиях или в гостях. И тут, ни с того, ни с сего, приехал сам в чужой дом, о чем его никто не просил.

Стоило нам с Хлоей приблизиться, как тот почтительно поздоровался с дочерью барона, а затем полностью сосредоточился на мне, которая не знала, куда себя девать под перекрестными взглядами супруга и троицы сплетниц, что не усидели на местах и последовали за нами, чтобы впитать новую сплетню. Отношения между мной и герцогом им явно не давали покоя.

– Я слышал, что сегодня вы будете на чаепитии, мадам. Я как раз возвращался из императорского дворца и решил заехать. Надеялся, что мы сможем отправиться домой вместе, – протянул он руку, и мне ничего не оставалось, как вложить пальцы в его ладонь, которых он коснулся в поцелуе.

Услышала восторженные шепотки за спиной, но смогла сдержаться и не вырвать руку из хватки Сиэля, так как чувствовала себя героиней какого-то нелепого спектакля, о котором меня забыли предупредить. И несвойственное поведение герцога ситуацию не облегчало.

– Благодарю за проявленную заботу, Ваша Светлость. Я как раз собиралась возвращаться, – выдавила я с улыбкой, стараясь не обращать внимания на шепотки сплетниц:

– Ты видела?.. Я была уверена, что этот брак – фальшь… Он сам приехал за ней… Сам герцог, представляете?.. И как он на нее смотрит! Я считала герцога очень холодным человеком, но тут и речь нет о безразличии… А они неплохо смотрятся… Так, значит, все слухи о них были ложью? Теперь понятно, почему она так торопилась домой… Полностью понимаю, был бы у меня такой же внимательный супруг… – щебетали сплетницы, чьи голоса сливались в один сплошной рой, пока я из последних сил сдерживалась, чтобы не закричать, что все это – ложь и никакой Сиэль не внимательный, а сейчас это ничто иное, как временное помешательство!

«Может, его укусил кто?» – тоскливо подумалось мне.

Хуже то, что и герцог мог услышать все это. И услышал, судя по изменившемуся выражению лица и взгляду, устремленному в сторону сплетниц, которые внезапно замолчали на полуслове.

– В таком случае, возвращаемся? – спросил он и повел меня к своей карете, отчего я слегка притормозила. – Что-то не так?

– Мы поедем вместе? В одной карете? – негромко уточнила я, заметно нервничая. Я не знала, как выносить общество герцога даже в одной комнате, а в тесной кабине кареты, подозреваю, и вовсе себе места не найду.

– Разумеется. Ваше сопровождение поедет на карете, на которой прибыла Ваша Светлость, а мы… – начал он, как само собой разумеющееся, но затем посмотрел мне в лицо и спросил: – Не хотите?

Не хотела, но чувствовала, как мне в спину были устремлены выжидающие взгляды, которые с жадностью надеялись на очередной повод для сплетни. Как я уже говорила, пока что мне куда выгоднее, если общество будет думать о моем браке в положительном ключе. У меня еще много планов, которые без поддержки аристократии осуществить будет проблематично, потому упускать возможность из-за слухов не хотелось.

– Вовсе нет, – улыбнулась я герцогу из последних своих актерских сил и позволила помочь мне забраться в карету Сиэля, где села в самый угол лавки и отвернулась к окну.

Герцог устроился напротив, и я даже кожей ощущала его взгляд, отчего зябко поежилась, но упрямо делала вид, что меня до невозможности занимает вид из окошка.

Сиэль постучал по стенке, давая кучеру знак трогаться, а затем карета плавно тронулась с места, пока я невольно замечала отличия между перевозкой Его Светлости и… моей.

Невольно сравнила себя с охапкой дров.

– Надеюсь, мое появление не вызвало неудобств? Я не хотел, чтобы из-за меня вы не смогли провести время среди подруг, – внезапно заговорил мужчина, а я невольно посмотрела на него с немым вопросом. «Если не хотел, зачем приехал?» выражал мой взгляд, но вслух я это, разумеется, не произнесла.

– Все в порядке, Ваша Светлость, – успокоила я его и вновь отвернулась к окну. – У меня нет подруг, так что помешать вы не могли.

– Нет подруг? – вновь прицепился он, а я пожалела о том, что вовремя не смогла прикусить язык. – Зачем же вы ответили на приглашение?

– Потому что это моя обязанность, как герцогини. Я вынуждена посещать мероприятия хотя бы раз в месяц, иначе о герцогстве пойдут ненужные слухи, – спокойно отозвалась я. – Так уж вышло, что в этом месяце я слегка пренебрегла этим из-за занятости матушки, которая, в связи с отъездом, не могла меня сопровождать на приемах высокопоставленного дворянства. Но я решила рискнуть. Возможно это было самонадеянно с моей стороны, потому простите мою дерзость.

– Но, почему вы приехали в поместье барона? Мне докладывали, что прежде вы посещали куда более именитые дома.

– Прежде матушка выбирала для меня места посещений и тщательно следила, чтобы я не допустила ошибки, в этот раз я решила попрактиковаться в самостоятельном посещении мероприятий и завести знакомство с ровесницами, – безразлично отозвалась я. – Вас оскорбляет, что я опустилась до низшего аристократа? – задала я короткий вопрос, заметив, как посерьезнел Сиэль. – Если так, прошу простить мое самовольство, Ваша Светлость, я постараюсь впредь подбирать себе окружение более соответствующее славному имени Клоше, – пообещала, решив, что свою задачу вполне выполнила и смогла завязать знакомство с Хлоей. Пока что этого достаточно, даже если некоторое время мы не встретимся. Совсем скоро она станет невестой маркиза, и я смогу посещать ее чаепития без проблем для репутации герцога, так, что даже свекровище не сможет возразить.

– Вовсе нет. Если вам была приятна эта встреча, я ничего против не имею, – возразил Сиэль, чем удивил. – Однако, после произошедшего недавно, не слишком ли опасно наведываться в незнакомые дома?

Я тайком хмыкнула и выгнула бровь.

– Вы тревожились моей безопасностью? Поэтому приехали лично? – спросила я, но слишком поздно поняла, что не сумела полностью проконтролировать интонацию, и вопрос вышел более издевательским, нежели удивленным. К моей досаде, это отметил и Сиэль, а я в который раз подумала, что отчего-то совершенно теряюсь в его присутствии.

На мой выпад мужчина сцепил челюсти и посмотрел себе под ноги, что было громче слов. Кажется, я угадала, и мое недоверие задело мужчину.

– Приношу свои извинения, я позволила себе грубость, – вежливо отозвалась, но отчего-то от моих слов лицо герцога скривилось в большей досаде, которую он попытался скрыть, прикрыв рот ладонью.

Отвернувшись к окну, он задумчиво посмотрел вперед, а затем совершенно неожиданно произнес:

– Вы меня ненавидите?

Я вздрогнула от его вопроса и не сразу нашлась с ответом. Опомнилась лишь тогда, когда темные глаза герцога посмотрели на меня напряженно и выжидающе, а я поняла, что мое молчание затянулось.

– Как я могу вас ненавидеть, Ваша Светлость?.. – попыталась я свести все в шутку, но мне не позволили.

– Мне нужна правда, а не ваша вежливость, мадам, – строго потребовал мужчина, чем начал меня злить. Улыбка с моего лица пропала, а я прямо и холодно посмотрела в глаза своего супруга, позволив себе еще некоторое время для раздумий. Мужчина меня не перебивал и не торопил, чем я воспользовалась и окинула Сиэля взглядом, собираясь с духом для ответа. Честного, как он и просил:

– Если ненавижу, что это изменит? – холодно спросила я, встретившись с решительным взглядом карих глаз. От моего ответа мужчина дернулся и слегка поджал губы, но сглотнул и уверенно произнес:

– Я постараюсь это исправить. Приложу все усилия...

– Зачем вам это? – занервничала я, не скрывая своего недоумения.

«Неужели он заподозрил, что я действую за его спиной?»

– За последние несколько дней, я многое осознал, – ответил он, а я раздраженно дернула уголком губ, но позволила мужчине продолжить. – Я понимаю, что мое поведение в эти три года было непростительным и стало причиной для многих трудностей, которые вам пришлось пережить. Я был слеп и преступно равнодушен к судьбе своей жены. Хоть наш брак и не был заключен по любви, это не оправдывает моего пренебрежения вами, ведь вы такая же жертва этого брака, – говорил он, пока я пыталась справиться с волнением и комом в горле, который сдавливал глотку и причинял боль, грозясь пролиться слезами, которые, по моему мнению, мужчина не заслуживал. Потому и молчала, боясь, что разревусь, когда больше всего хотелось потребовать, чтобы он замолчал. – Меня это не оправдывает, но я искренне считал, что без моего вмешательства в вашу жизнь, вам будет спокойнее смириться с этим браком, на который вас вынудили. Мы впервые встретились в день свадьбы и вы, Ария, выглядели такой подавленной. Вы так сильно боялись меня, что вздрагивали даже от одного взгляда, словно вас накажут за лишнее слово. А уж в первую брачную ночь… Тогда вы рыдали, и я совершенно не знал, как вас утешить. Единственное, что пришло на ум – избавить вас от своего общества, которое вас так тяготило.

Слушая все это, я не могла поверить. Меня уже буквально трясло от бешенства и захотелось истерично засмеяться Сиэлю в лицо, но вместо этого я очень тихо спросила:

– Вы правы, вас это не оправдывает и не извиняет. Меня продали замуж, но в то время, когда я больше всего нуждалась в защите и утешении, единственный, кто был на это способен, просто бросил и забыл обо мне на три года, – звенящим от сдерживаемых чувств голосом произнесла я. – А после того, что я натерпелась, вы имеете наглость говорить о том, что вам жаль утерянного времени? Думаете, что, после слов извинений, я просто все забуду, словно ничего и не было? Не слишком ли это жестоко, ждать от меня подобного, Ваша Светлость?

– Моя вина перед вами безгранична… И хоть понимаю, что не могу исправить то, что было уже свершено, я надеюсь, что вы дадите мне хотя бы шанс…

– Шанс на что? – все же засмеялась я и устало прикрыла глаза, так как смотреть на мужчину было невыносимо. – Не говорите глупости, Ваша Светлость. Я больше не хочу ни на что надеяться или чего-то ждать. Это разочарование не приносит ничего, кроме боли, которая мне уже порядком осточертела, Ваша Светлость.

– Неужели уже поздно что-то изменить? Мы женаты, не лучше ли будет попытаться наладить отношения? – со странным чувством отчаяния спросил он, отчего внезапно стало так тошно.

– Знаете, как иногда говорят? – снисходительно посмотрела я на мужчину. – Не бывает слишком поздно, бывает уже не нужно. Однажды вы сказали мне, что я вам безразлична. Так вот, отвечая на ваш изначальный вопрос: я вас не ненавижу, Ваша Светлость. Я не могу винить вас за то, что вы не испытывали ко мне никаких чувств. Потому не вините меня за то, что и во мне их не осталось.

***

– Вы вернулись?! Как все прошло, Ваша Светлость? Император одобрил вашу просьбу? – едва дыша от усталости, вынырнул из горы документов личный помощник герцога, господин Жак, чья жизнь в последние дни больше походила на кошмар: расследования внутри поместья, смена штата прислуги, семейный разборки с матерью, которая не переставала жаловаться на свое отстранение. Все это навалилось на бедного секретаря в одночасье. И это если не считать его прямых, уже имеющихся обязанностей, которые и без того выливались в вечные переработки. Но, по крайней мере, прежде они занимались этим с Его Светлостью вместе. Отныне же герцог откровенно пренебрегает своими обязанностями, которые возложил на своего помощника.

Но возразить Жак не имел ни смелости, ни желания, помня о том, что все происходящее – последствия его малодушного недосмотра. Укажи он на проблему обращения с герцогиней раньше, быть может, большинства проблем бы удалось избежать. И Жак не смел винить своего господина в том, что теперь Сиэль всеми силами пытается исправить отношения с женой, которая категорически отказывалась идти на контакт.

Упрямство герцогини слегка раздражало секретаря, который, в отличие от многих, прекрасно знал, что герцог, вопреки своей натуре, прикладывал просто неимоверные усилия для примирения. Для слуги, который безгранично уважал и дорожил своим господином, секретарь герцога был довольно предвзят, но покорно молчал, понимая, что не смеет вмешиваться в разборки супругов и критиковать девушку, которую третировали долгие три года в собственном доме. Подумав, мужчина нехотя признавал, что герцогиня имеет право злиться, но все же надеялся, что вскоре она заметит искреннее раскаяние своего супруга и смилуется. Быть может, в таком случае Его Светлость вновь будет походить на себя прежнего, а ему, Жаку, наконец, удастся поспать больше трех часов в сутки.

Однако, смотря сейчас на герцога, секретарь с тревогой спросил:

– Милорд, когда вы спали в последний раз? – уточнил Жак, прекрасно зная хроническую болезнь герцога, которая досталась ему вместе с титулом. Из-за своей занятости герцог взял в привычку спать максимум пять часов в сутки и плохо питаться, что выливалось в хроническую мигрень и бессонницу, от которой герцог спасался обезболивающими. И сколько Жак не молил своего хозяина отдохнуть, не брать на себя столько обязанностей, тот не слушал.

Сейчас же, несмотря на то, что герцог временно сложил с себя несколько обязанностей и чаще выходил из кабинета, выглядел тот еще хуже, чем прежде. Ситуация внутри семьи и предательство матери сильно подкосила мужчину. Но Жак не мог отделаться от мысли, что такой человек, как Сиэль Клоше, слишком остро реагирует на ситуацию, связанную с браком по расчету. Да, герцог в некоторой степени виноват перед Ее Светлостью, но даже так действует совершенно несвойственно своему поведению и характеру ради женщины, с которой их связывает навязанный брак.

– Это сейчас неважно, – отмахнулся герцог, роясь в ящике своего стола, чтобы выпить настойку от головной боли, которая давно перестала действовать. – Что важнее, мне удалось договориться с Его Императорским Величеством, – тяжело выдохнул мужчина и откинулся в своем кресле, устало прикрыв глаза и пережидая очередной приступ мигрени.

– Это же замечательная новость! – попытался улыбнуться Жак, но по напряженной позе герцога заподозрил неладное. – Так… что же император потребовал взамен на «Розовый закат»? – робко уточнил Жак, едва не поперхнувшись на названии практически государственного сокровища в виде комплекта из серег и колье с чистейшими розовыми бриллиантами самого редкого оттенка, который напоминал малиновый. Сами по себе камни были редкими и дорогими. Настолько, что по всей империи украшений из них не насчитается и двух десятков, семь из которых хранятся в сокровищнице императора.

Когда Жак узнал, что герцог желает всеми правдами и неправдами заполучить драгоценности, уже тогда секретарь предполагал, что за такую милость император потребует от герцога что-то из ряда вон и не удовлетворится лишь денежной компенсацией.

– Меня назначат на должность советника и министра финансов. Именно это потребовал император в обмен на бриллианты, – сухо отозвался Сиэль, пока Жак пытался вспомнить, как дышать от шока.

– А вы? – очень робко уточнил Жак, хотя был почти уверен, что герцог откажется. Всегда отказывался, категорически не желая связываться с императорским дворцом, все еще страшась призраков прошлого. Несмотря на ярое желание императора заставить герцога Клоше служить ему, Сиэль мастерски избегал этой участи, прикрываясь тем, что занят делами разорившегося герцогства. Он отказывался даже от предложенной финансовой помощи императора, когда герцогству так необходимы были вложения, потому и сейчас обязан был отказаться, не желая быть обязанным императору из-за каких-то драгоценных камней. Ведь так?

– Я вступаю в должность со следующего месяца, после открытия бального сезона, – помедлив, ответил Сиэль, все еще смотря в потолок, но мысли его были тяжелы вовсе не из-за предстоящих обязательств и дворцовых интриг, от которых он всячески пытался скрыться, сохраняя шаткий нейтралитет четыре года с момента принятия титула.

В прошлом отцу герцога не хватило рассудительности, и тот ввязался во внутреннюю вражду фракций первого и второго принца, отдав этому всю свою страсть и забыв про собственные земли. Бывший герцог по наивности поставил на первого принца, уповая на право правонаследования по возрасту, и оплошал, когда фракция второго принца безжалостно разгромила противников и конфисковала их имущество. Благодаря этому нынешний император занял трон, но герцогство Клоше понесло колоссальные убытки и рисковало вовсе исчезнуть. Лишь благодаря большой удаче и предусмотрительности Сиэля, они смогли избежать резни и сохранить свои жизни в то непростое время.

По воле нового императора Сиэль перенял титул герцога разоренного герцогства у своего отца, которого заключили в тюрьму. Долго бывший герцог не протянул и умер в тюрьме еще до начала суда.

Из-за того, что в детстве второй принц и Сиэль некоторое время дружили, новоиспеченный император предложил свою помощь молодому герцогу взамен на безоговорочную поддержку.

Наученный горьким опытом, Сиэль с благодарностью отказался, понимая, что ничем хорошим это не закончится. Оппозиция все еще была сильна, а его семья не смогла бы им противостоять в нынешнем положении. Герцог был слаб и понимал, что от него попытаются избавиться в первую очередь, несмотря на всю поддержку императора, у которого самого было полно проблем.

В начале своего пути покушений на Сиэля было неимоверное количество, а среди слуг и помощников он замучился вычищать шпионов и заговорщиков, подкупленных противниками, которые саботировали его работу. Даже сохранять нейтралитет оказалось непосильной задачей.

Мнительность и подозрительность герцога возросла настолько, что он приспособился выполнять всю работу самостоятельно, доверяя лишь очень узкому кругу лиц. Но даже так не справлялся, несмотря на все усилия. Нужны были деньги, но брать их у императора он не хотел. Оставалось лишь жениться по расчету, с чем Сиэлю пришлось считаться. Вот только выбор невесты был ограничен. Влиятельные семьи уже принадлежали одной из фракций, что автоматически могло стать бременем и роду Клоше. Оставался граф Лемар, которому удалось выстоять даже во время битвы за трон и сохранить свою нейтральную позицию. Однако граф категорически отказывался отдавать свою дочь за разоренного и практически опального герцога.

Именно тогда на горизонте и появился хозяин торговой гильдии Максим Гарро, который ввиду своего происхождения не мог быть причастным ни к одной фракции. Торговца заботил лишь титул герцога, и в сложившейся ситуации для Сиэля подобный расклад был наиболее выгодным. Он рисковал лишь своим именем, получая куда больше выгоды от этого брака, потому, после недолгих раздумий, согласился на мезальянс, от которого его матушка едва не слегка с сердцем. Но даже она была вынуждена смириться, не желая рисковать и своим сыном в политической игре, как то было с уже покойным супругом.

Благодаря приданному Арии дела герцога заметно улучшились, но привычка все контролировать, патологически боясь предательства, мужчина с головой погрузился в работу даже тогда, когда все долги были перекрыты, а финансы герцогства перешли в плюс.

Герцог отвык доверять чужим, полагаясь на тех, с кем вырос и кого любил. Но, как показала жизнь, даже дорогие люди предают…

В этой новой реальности Сиэль многое пересмотрел в своей жизни, понимая, что, прячась до конца жизни, это не поможет избежать рисков и предательства. Из-за своей трусости он упустил куда более важное: не стал счастливым сам и сделал несчастной свою же жену.

– К… Как так?! – завопил Жак и резко поднялся, но от переутомления быстро потерял равновесие и бухнулся обратно в свое кресло. – Ваша Светлость, вы в своем уме?

– Не уверен, – прохрипел Сиэль, вспоминая вчерашний день.

…Узнав, что его жена наведывалась в торговую гильдию конкурента своего отца и провела там почти час времени, Сиэль не мог не задаться вопросом, что же такое так заинтересовало Арию. Для этого он даже сам наведался в ту гильдию и встретился с хозяином – Виктором Фуше. Мужчина не понравился герцогу с первого взгляда, как и взгляд Виктора, когда речь зашла про Арию. Виктор ни словом, ни интонацией не выдал и толики непочтения, но Сиэля бесило даже то, что Виктор говорил о герцогине.

Тем не менее, Виктор честно признался, что герцогине стало известно, что Фуше располагает кулоном с редким розовым бриллиантом, и хотела сторговаться о цене. Однако они не договорились, на чем и разошлись.

Услышав это, Сиэль слегка удивился, но и обрадовался. После стольких дней раздумий о предпочтениях Арии, наконец попалась реальная вещь, которая искренне заинтересовала его жену. Потому Сиэль загорелся идеей подарить Арии то, чего она желает, сколько бы это ни стоило. Но Виктор внезапно категорически отказал.

– Встретившись с герцогиней, я решил, что не хочу, чтобы этот камень достался кому попало. Потому я не стану продавать кулон ни за какие деньги, – развел Виктор руками со странным взглядом, несмотря на очевидные убытки. Продав этот кулон, Фуше мог бы озолотиться, но поступает столь неразумно. Сиэль отдаленно слышал про эту торговую гильдию и ее основателя, потому такое расточительство и изумило герцога.

– Могу я узнать причину?

– Я хочу преподнести этот камень одному человеку в качестве подарка. Лично, – улыбнулся Виктор, до странного коварной улыбкой, смотря на герцога пристальным взглядом, от которого в душе Сиэля завозилась тревога и злость. Непонятно откуда возникли мысли о том, что мужчина говорит об Арии. Герцог и сам не мог понять, с чего появились эти подозрения, но чем больше думал, тем увереннее в них становился.

– Это украшение достойно лишь аристократки. Но вы уверены, что благородная дама примет такой подарок от простолюдина?

– О, вы же еще не знаете, – широко улыбнулся Виктор. – Я решил стать дворянином. Потому, думаю, проблем с подарком не возникнет.

– Как это понимать? – опешил герцог.

– Его Императорское Величество настолько великодушен, что отныне титул можно получить за «небольшую» пошлину в казну дворца, – хохотнул Виктор. – Я уже отправил заявку и деньги в императорскую канцелярию. И сегодня мне пришло письмо с одобрением. Думаю, уже на ближайшем балу в императорском дворце я официально стану виконтом и смогу исполнить задуманное.

– Я думал, что титулы вас не интересуют. Этому закону уже два года, но вы решили воспользоваться им лишь сейчас, – рассуждал Сиэль, напрягаясь всем телом. Он помнил про решение императора в пополнении казны. После чистки среди аристократии, поступление налогов в казну сократилось, а владения пустовали. Потому императором и было принято решение «продавать» титулы виконтства и баронства зажиточным простолюдинам, что решало как проблему с не востребованностью земель, так и с поступлением финансов в казну.

Помнил это Сиэль в том числе и потому, что невольно подумал о своем тесте, что выдал Арию замуж за герцога только ради титула, который спустя всего год мог бы купить и сам. Что и сделал в итоге, и теперь Гарро – барон, чья дочь – герцогиня.

– Как вы уже заметили, для благородной дамы будет сложно принять дорогой подарок от простолюдина. А я очень заинтересован в том, чтобы этот камень попал определенному человеку, – развел руками Виктор.

– Подарок обременительный. Для незамужней леди будет сложно его принять, ведь это равноценно предложению замужества, – продолжал Сиэль, но улыбка Виктора стала только шире, а голос сладким, точно патока.

– Ох, не тревожьтесь, Ваша Светлость. Для разведенной дамы мой дар не станет бременем.

– Я очень надеюсь, что мы сейчас говорим и думаем про разных леди, – очень тихо с предупреждением заявил Сиэль, в чьем взгляде читалась угроза, которая ничуть не смутила Фуше.

– Что вы, Ваша Светлость. Не тревожьтесь, мы говорим о разных личностях. Вам наверняка еще никогда даже не встречалось ее имя. Меня интересует низшая аристократка. К тому же… вдова. Да, думаю, она все же вдова, – отчего-то задумался и улыбнулся своей мысли Фуше, а затем с хитрым блеском глаз попрощался с герцогом.

Однако заверения главы гильдии нисколько не успокоили герцога. Да и проблема не решилась, а желание подарить Арии заветные розовые бриллианты стало навязчивым.

Потому он сам не понял, как уже отправлял в императорский дворец запрос на аудиенцию. Ответ получил быстро и утром следующего дня предстал перед императором. Сиэль уже тогда понимал, что от него потребует Его Величество. Понимал, но все равно пришел и уверенно попросил об услуге. И когда требование императора было выдвинуто, долго с ответом не тянул…

– Ваша Светлость! – вопил Жак, хватаясь за волосы в отчаянии. – Как вы себе это представляете? Мы едва справляемся с внутренними делами герцогства. Как вы думаете совмещать это со службой в министерстве и противостоянию оппозиции?

– Разве не понятно? – безразлично произнес Сиэль, вспоминая последний диалог с женой в карете по дороге домой, который осел неприятным осадком на его душе. – Набери людей в подчинение, которым сможешь доверять. Отныне, ты – мой главный управляющий и делами герцогства заниматься будешь сам, не считая некоторых вещей, которые без моего внимания оставлять нельзя.

– А как же вы? – опешил Жак, который уже и не верил, что когда-нибудь услышит от герцога, что тот сможет довериться другим людям. А теперь еще и отправится во дворец, который ненавидел, к людям, которых презирал.

– А у меня теперь другие заботы, которыми я слишком долго пренебрегал. Нужно жить дальше, прекратив оглядываться назад и вечно бояться последствий.