Декамерон в стиле спа

Глава 1

РОЖДЕСТВЕНСКИЕ КАНИКУЛЫ!

Специальное предложение для преуспевающих клиенток!

Десять дней в тихой и спокойной атмосфере знаменитого замка «Касл-спа».

Сочельник и Рождество в старинном камберлендском духе. Отдых по 2 января включительно.

Специальная праздничная цена — 5000 фунтов.

Все процедуры!

Берите пример с леди Кэролайн Эверкрич и ее последователей и насладитесь низкокалорийным рождественским обедом.

Предложение действительно только для женщин.

У нас вы сбросите накопленную усталость и шагнете навстречу грядущему году обновленной и полной свежих сил…

Это объявление я нашла в ноябрьском номере «Вог» и внимательно изучила его, чувствуя себя в тот момент особенно одинокой, бесприютной и неприкаянной. Старые номера «Вог» вообще-то не мое чтиво — на носу были зимние праздники, и до Рождества оставалось три дня, — а журнал подвернулся мне в парикмахерской. Зовут меня Фиби Фокс. Кто я такая? Блондинка неопределенного возраста. В парикмахерскую я рванула, поскольку пришла пора покрасить отросшие корни и высветлить перышки. Я сломала голову, куда бы податься на праздники. Решать надо было срочно, но для начала требовалось разобраться с волосами.

— Так позвони в этот «Касл-спа», — посоветовала мне парикмахерша Паулина. — Узнай, остались ли у них свободные места, и запишись. Займись собой! Ты же пашешь как проклятая!

Приятно слышать такие слова от человека, вот уже больше двадцати лет проводящего на ногах пять дней в неделю. Сама-то я писательница — то есть хотя бы сижу во время работы. Паулина себе такого позволить не может. Целый день крутится как белка в колесе — это ж какая нагрузка на поясницу! Паулину я знаю много лет. Она мне и советчик, и «жилетка» для нытья — жизнерадостная, стойкая, работящая, великодушная и к тому же всегда оказывается права.

Пока волосы красились, я позвонила в «Касл-спа» по мобильному. Секретарша записала мои координаты и обещала перезвонить через пять минут.

— Наверное, пробивает тебя по базе — действительно ли ты преуспевающая клиентка, — предположила Паулина, — По мне, так очень даже преуспевающая.

Я очень хотела на это надеяться. Последний раз зайдя на «Гугл», я обнаружила пятьсот двадцать три тысячи посещений моего сайта. Мои романы изучают литературоведы в американских университетах — это, конечно, не слава, но все же внимание. Следующую клиентку Паулина отшила ради меня, и мы уединились, чтобы выпить вина.

Секретарша из «Касл-спа», представившаяся мне как Беверли — а для друзей просто Бев, — перезвонила через четыре с половиной минуты и сообщила, что у них есть одно-единственное свободное местечко на десятидневный рождественский заезд — и то лишь благодаря чьему-то неожиданному отказу. Рождественские каникулы, оказывается, считались в «Касл-спа» особым периодом — всего шестнадцать гостей вместо обычных сорока. Персонал отпускали домой на праздники — ведь на Рождество всем полагается отдыхать. Зато клиентов обслуживали лучшие косметологи и повар, выписанный не откуда-нибудь, а из самого Белого дома.

— Да, да, — промурлыкала я. — Раз так, запишите меня.

Накануне у нас на кухне протек потолок — из-за потопа, случившегося в ванной. Ванную вообще залило. Потоп, конечно, произошел не сам по себе, а по милости моего мужа Джулиана — уходя из дома, он оставил кран открытым. Но Джулиана, я не осуждаю — сама ничем не лучше. Во всем доме накрылось электричество — ну и отопление, соответственно, тоже. Я опасалась за свои файлы, но включить компьютер и проверить, целы ли они, не могла. В таком вот сумбурном настроении я отменила назначенный на двадцать второе число рождественский ужин — только для родственников и друзей, — зато с радостью записалась на следующее утро к Паулине, не сомневаясь, что найду в ней искреннее сочувствие и понимание.

Пока мы с Джулианом безуспешно метались в поисках слесарей и электриков, из Вичиты (это в Канзасе) позвонил его отчим и огорошил новостью — мать Джулиана умудрилась навернуться и сломать шейку бедра. Разумеется, Джулиан вынужден был все бросить и мчаться туда. В такое горячее времечко билетов обычно не достать; впрочем, для Джулиана место все же нашлось. Но не для меня. До самолета оставался всего час. Вот так к нам пришла разлука — событие для нас редкое, ужасное и вместе с тем волнующее своей новизной.

Я даже немного всплакнула. Да и как же иначе? Друзья разъехались, занялись предпраздничными хлопотами. Соседям до меня деда нет. Ночь я провела под пуховым одеялом, трясясь от холода без Джулиана. В темноте мигали глазки индикаторов на бытовой технике, напоминая мне, что в квартире нет электричества и генератор на последнем издыхании. Я лежала и думала, как тухнет в морозилке наша жратва и молоко киснет в холодильнике. Ну что ж, такую страдальческую ночку я заслужила. Поделом мне за черные мысли: ведь когда раздался этот звонок из Вичиты, у меня промелькнула тайная надежда — а вдруг моя свекровушка безвременно почила? Ничего другого в голову, конечно, не пришло.

Я боялась, что мне придется продираться сквозь толпу к парикмахерской на Сент-Джонс-Вуд, но улицы оказались на удивление спокойны. Предрождественские стада покупателей бывают поистине непредсказуемы. Эти сотами — нахлынут и откатят, как вода в море перед цунами. Вот и сейчас они отступили, оставив после себя голую булыжную мостовую. При виде этой зловещей пустоты у меня внутри шевельнулось инстинктивное желание повернуться и бежать. Но куда? Где в наше время может скрыться человек? Разве что в парикмахерском салоне Паулины? Только там спасаются такие, как я.

Я дала Паулине ключ от своего дома, чтобы она забрала из холодильника и морозилки все, что ей приглянется. Меньше трат, меньше потребностей. Я покаялась ей в своих черных мыслях относительно свекрови и поделилась радостью по поводу того, что мне не нужно готовить праздничный ужин на двадцать две персоны — у меня три взрослых сына, у Джулиана три взрослые дочери, и почти все они уже состоят в браке, а некоторые даже имеют детей. Ну и, конечно же, я поведала Паулине о своем смешанном чувстве страха и радости, снедавшем меня при мысли о грядущих днях неожиданно свалившегося на меня одиночества. Паулина отпустила мои грехи. Пока она готовила смесь для окрашивания, я прочла объявление, и она благословила меня на поездку в «Касл-спа», разрешив предаваться там всем удовольствиям.

Вот так и получилось, что я записалась у Бев на десятидневный рождественский заезд, к началу которого немного опаздывала. Я пропускала несколько процедур, поскольку приезжала позже остальных, но это были мои проблемы и скидок за пропущенное не полагалось. Бев также поинтересовалась, хочу ли я записаться на пешую прогулку в пятницу. И хоть эта экскурсия входила в список оплаченных услуг, я в ужасе отказалась. С природой я не в ладах и предпочитаю находиться в помещении даже в самую лучшую погоду, а уж в разгар зимы и подавно. Интересно, каким удовольствиям я буду там предаваться? Пророщенные зерна, оздоровительные процедуры, медитации и никаких скидок? А еще общество преуспевающих клиенток, искушенных львиц из мира бизнеса, финансов и моды. Тех самых, что наперебой записываются на пешую прогулку посреди зимы. Вот уж точно не моя публика. И поваров этих из Белого дома я знаю как облупленных — таких обычно держат на подхвате, а потом увольняют за профнепригодность. И что я наделала? Зачем согласилась? Теперь меня ждет череда бесцветных дней, полных голода, тоски и одиночества, даже большего, чем останься я дома. Но отступать было поздно. Я уже дала Бев номер своей кредитной карты, и счет был оплачен прямо по телефону.

Когда платеж поступил, Бев сообщила мне, что ради спокойствия и полного расслабления клиентам не рекомендуется привозить с собой мобильники и ноутбуки.

— Конечно, конечно, — миролюбиво согласилась я, решив, что меня там вряд ли будут обыскивать.

Вот так, к худу или к добру, вопрос этот был улажен.

Паулина вымыла мне волосы и приступила к главному — превращению моей головы в серебристого дикобраза. Чтобы не скучать, я попросила ее продолжить сагу из жизни Найши, Элеанор и Билли и услышала много чего интересного. На такое я, признаться, даже не рассчитывала.

Впереди меня ждали десять дней бесконечного трепа. Моя собственная жизнь, унылая и однообразная, вряд ли кого-то могла заинтересовать, зато россказни о других людях с успехом заполняли эту пустоту. А душераздирающая история Злобной Стервы постепенно разворачивалась передо мною в течение последних шести месяцев — с каждым очередным посещением Паулины я узнавала все новые и новые подробности. До сих пор я как-то не принимала близко к сердцу ее драматического накала, казавшегося мне удаленным во времени и пространстве, но сегодняшнее повествование проняло меня до глубины души и показалось до жути реальным.