Дембель против бандитов

Глава 21

Мутное февральское небо низко нависло над пустынной загородной трассой. Полная луна пробивалась сквозь рваные ватные облака, и жиденький свет ночного светила ложился на унылое шоссе, окрашивая его мертвенно-желтым.

Машин почти не было: лишь изредка где-то далеко слышался низкий, расплывчатый шум автомобильного двигателя, гулко разносившийся по шоссе, и только спустя минут пять из непроницаемо-чернильной темноты выплывал на трассу тяжелый «КамАЗ» с крытой фурой, унося за собой кроваво-красные огоньки габаритов.

Обернувшись в сторону Новоселовки, светившейся разреженными желтыми огоньками, Сникерс поднял руку, голосуя. Он решил возвращаться в город на попутке. И вовсе не потому, что не хотел напрягать Якова просьбой подвезти на микроавтобусе.

Не далее чем за час до поездки в Новоселовку стало известно: в городке только что появился Шашель со своими людьми. Прибыли аж на четырех тачках — значит, ожидается что-то серьезное. Так что надо спешить. Пока Яша свою колымагу заведет, пока выкатит, пока дотащится… Лучше уж самому.

Машин в сторону города не было, и Жора, достав из кармана сигареты, закурил, задумался — все ли он сделал правильно…

Выходило, что все.

Сникерс загнал «девятку» в Яшин сарай вовсе не потому, что так дорожил собственной тачкой, и не потому, что она стала ему не нужна. Наоборот, теперь, в преддверии вооруженного конфликта, он, как никогда прежде, нуждался в личном транспорте. И угроза «если кто-нибудь из твоего цыганского кодла приблизится к моей машине больше чем на пять метров, руки-ноги поломаю» также была произнесена не из-за любви к четырехколесному другу; для запугивания хозяина у Жоры были другие причины, куда более серьезные…

Как человек расчетливый, Сникерс понимал очевидное: искать будут не столько его, сколько злобинский атташе-кейс со всей начинкой. Стало быть, деньги следовало спрятать там, где их никогда, ни при каких обстоятельствах искать не будут.

У себя дома?

Слишком опасно.

У пацанов или родственников?

Слишком стремно.

Закопать в каком-нибудь укромном уголке типа заброшенной свалки или кладбища?

Мало ли что может случиться: вездесущие детишки найдут, кладбищенские мародеры, случайные землекопы или бомжи…

Но не носить же на себе почти четверть «лимона» баксов!

Подумав, Жора пришел к единственно верному, с его точки зрения, решению. Пачки с долларами были извлечены из «дипломата» и аккуратно спрятаны под правым передним сиденьем «девятки». Туда же Сникерс сунул пистолет «парабеллум», подаренный ему покойным Злобиным на тридцатилетие, и две гранаты-«лимонки», купленные по случаю в Москве, на Дмитровском рынке. «Парабеллум» был Жоре пока без надобности; патрон к нему редкий, натовского образца… Да и безотказный «ТТ», лежащий в кармане Сникерса, ничем не хуже. Конечно, правильней было бы спрятать деньги и оружие не под сиденьем, а за обшивку дверки. Но кто может дать гарантии, что Жоре не придется спешно уходить с деньгами, бросив машину?! Пока те шурупы открутишь, пока достанешь, запросто пулю в лоб схлопотать можно. Так что все правильно…

Теперь «девятка» с начинкой дожидается своего часа в Яшином сарае. Неужели Шашелю придет в голову искать деньги у каких-то цыган?

Главное, чтобы Яшины детки не сунули туда свои сопливые носы. Впрочем, Сникерс знал: Федоров боится его настолько, что скорее, наверное, позволит собственным отпрыскам раскурочить свой «Фольксваген-транспортер», нежели ослушаться приказа. Да и деньги, данные цыгану, обязывали его ко многому. Одно дело — бесплатно машину загнать, а другое — не только предложить за это лавье, но и сделать так, чтобы Яша от него не отказался. Он-то наверняка понимает: если дают тебе деньги, значит, вопросов задавать не следует, а надо сделать все, что от тебя требуется…

…Размышления Сникерса прервал шум автомобильного мотора, и по звуку одинокий путник определил, что это грузовик. И впрямь: через несколько минут в перспективе трассы определились две ярко-желтые капли фар. Жора поднял руку, и машина, самосвал на мазовском шасси, заскрипел гидравликой тормозов.

Спустя несколько минут Жора, морщась от острого запаха соляры, которым пропитана тесная кабина, ехал по направлению к городу. Тяжелый грузовик, освещая пустынное пространство впереди себя мощными галогенными фарами, катил неторопливо, и Сникерс, вновь и вновь размышляя о «девятке» с деньгами, стоявшей теперь в Новоселовке, все более убеждался: он поступил правильно.

Слева промелькнул дорожный указатель, извещавший, что началась городская черта. Пассажир решительно взялся за ручку двери.

— Командир, тормозни-ка вот тут, у автобусного кольца, где такси стоят, — попросил он.

Водила нажал на тормоз.

— Успехов тебе.

Даже не удостоив шофера ответом, Жора тяжело спрыгнул с подножки и, ускоряя шаг, направился в сторону «Волги» с таксистской эмблемой.

— К «Москве», — бросил он, усаживаясь рядом с водителем, — только быстро!

Конечно же, таксист прекрасно знал этого пассажира; как не знать, кому за «охранные услуги» отстегиваешь?! И потому не только домчал до популярного в криминальных кругах кабака за считанные минуты, но даже не заикнулся о деньгах…

Первым, кого заметил Сникерс, выходя из машины у кабака, был Антип. Стоя под светящейся неоном вывеской у входа в ресторан, он беспокойно курил, то и дело посматривая на дорогу; несомненно, ожидал Жору.

— Привет, — небрежно бросил Сникерс, кивнув в сторону кабака, — пошли, расскажешь…

Антип послушно шагнул следом. Уселся за столик, жестом отогнал подскочившего было официанта — мол, не до тебя теперь…

— Ну что там? — Жора нервно закурил.

— Короче, прибыли они на трех тачках, — Антип сразу перешел к главному. — «Восьмерка» шашелевская, «Бимер» и «Субару». Всего, не считая Шашеля, одиннадцать человек, если никого по дороге не высадили.

— Когда их видели? Кто? В каком месте? — посыпались вопросы.

— Где-то в половине шестого, на самом въезде в город. Засек их брат Толстого, как раз с бензоколонки выезжал.

— Он не мог ошибиться? — Жора нетерпеливо мял сигарету. Достал из кармана мобильник, положил перед собой, судорожным движением стряхнул под ноги сигаретный пепел…

— He-а. Шашеля-то он видел много раз — когда тот к Васе погостить приезжал. Короче, Андрюха Толстый, не будь дураком, и пристроился за ними.

— Соображает… — оценил Сникерс. — И что?

— Остановились они в «Метрополе», пять номеров сняли — наши пацаны уже пробили, какие именно.

— А тачки где оставили?

— На стоянке, рядом с гостиницей.

— Та-ак… — Несомненно, полученная информация воодушевила Жору. — «Стволы» у них с собой?

— А вот этого не знаем. Только наши пацаны, Махмуд и Блэк псковский, теперь в засаде у «Метрополя» сидят. И «труба» при них.

— Вот это хорошо. Это правильно. Слушай, а может быть, это все-таки не Шашель?

Антип, ожидавший похвалы, со скрытой обидой кивнул на мобильник Сникерса.

— Не веришь — позвони ему.

— Да верю, верю… Это я так, перестраховываюсь, — пояснил Жора, но номер Андрея Толстых тем не менее набрал. — Привет, Толстый!.. Да, Антип рассказал… Что — своими глазами?.. Не ошибся? И эта козлина с ними?.. Говоришь, в гостинице паспортные данные пробивали и все совпало?.. Ага… Ну, спасибо. Ладно, мы в «Москве» пока сидим, перезвони всем пацанам, пусть по быструхе сюда подгребают… Конечно, со «стволами», какой базар! Если что, пусть на «трубу» звонят. Давай, жду.

Положив мобильник перед собой, Жора с силой вдавил окурок в пепельницу и, откинувшись на спинку кресла, спросил:

— Слышь, Антип, а куда это Прокоп запропастился?

— Ты ведь его типа как в засаде оставил, — напомнил собеседник. — Сынка тех ложкомоев ждет.

— Почему до сих пор там? Он теперь тут, тут нужен!

— Я ему на пейджер уже раз скидывал, чтобы все бросал и сюда мчался. Не отвечает. Может, съездить за ним?

— Посмотрим, — ответил Жора неопределенно и, вновь закурив, задумался…

Теперь, когда он владел всей полнотой информации, предстояло решить, как поступить с говнюком Шашелем. И изворотливый ум Сникерса уже набросал три предварительных варианта.

Во-первых, и это самое простое, можно было стукнуть ментам. Тому же начальнику ГОВД подполковнику Гаврилову, которого в свое время так кстати прикормил Злобин. Так, мол, и так, товарищ подполковник, в город приехала банда беспредельщиков из соседнего городка, хотят развязать террор против честных бизнесменов. Остановились они в гостинице «Метрополь», запишите-ка номера комнат. Да, конечно, и оружие у них есть. Так что высылайте группу захвата. Да, да, это Василий Николаевич просил вам передать. К сожалению, он только что уехал. Всего хорошего, до свидания.

Во-вторых, можно было и не спешить, а углубить разведку: заслать в «Метрополь» своих проституток, пусть обслужат гостей, а заодно и посмотрят, сколько их там. А то и чего-нибудь успокоительного в водочку подсыплют, вроде клофелина. Кондовый способ, но действенный.

А в-третьих, можно было нанести удар быстрый и неожиданный. Сейчас сюда, в «Москву», подгребут пацаны. И уж «стволы» у них найдутся. Так почему бы не завалить этих шашелевских уродов прямо сейчас? Да и есть за что…

Конечно, массированной автоматной стрельбы на здешних улицах не бывало со времен освобождения города от фашистских оккупантов, а потому можно не сомневаться, что ментовка, прокуратура и «контора» встанут на уши. Ну и пусть! Шашеля такой поворот событий наверняка запугает, да и у него, Жоры Глинкина, авторитета поприбавится. Но главное даже не это, главное теперь — замутить воду. А уж в том, что рыба лучше всего ловится в мутной воде, он, Сникерс, не сомневается…

Спустя минут десять у ресторана остановилась машина Андрея Толстых — бежевая «шестерка» с тонированными стеклами. Раскрылись дверки, и из салона неторопливо, с достоинством вылезли хозяин тачки и еще двое пацанов.

— Привет, привет, — ласково поздоровался Сникерс, встречая прибывших на ступеньках кабака, — вы — самые первые. «Стволы» есть?

Толстый-младший многозначительно кивнул в сторону «шестерки»:

— Там.

— Вот и хорошо. Пошли, базар у меня один есть…

Да, Толстый не ошибся: в тот день, второго февраля, в городок действительно приехал Сергей Гладилин со товарищи. Цель поездки была предельно конкретной: отыскать удравшего Сникерса, захватить его и любой ценой выяснить, где спрятаны деньги.

По приезде в город Шашель, не зная, что его появление замечено, совершил очень серьезную ошибку. Вместо того чтобы снять несколько квартир, авторитет остановился в гостинице.

Начало поисков было запланировано на следующее утро, а пока Гладилин, приняв с дороги душ, позволил себе расслабиться. Позвонил вниз, в ресторан, заказал столик и, переговорив со своими, быстро составил культурную программу вечера. Первым номером в программе был, естественно, кабак, вторым — бабы, которых предстояло там снять. Правда, Блоха пытался возражать: мол, место незнакомое, враждебное, к чему светиться?

— Да ладно тебе, — прервал Шашель снисходительно, — пуганая ворона куста боится! Тот кривоносый козел, наверное, уже спрятался, полные штаны наложив. Да и Васи-то в живых нету…

— Может, все-таки отправить к этому Сникерсу-Тампаксу кого-нибудь из наших? — не сдавался Блоха. — Не ровен час, смоется… Сейчас каждая минута дорога.

— Если сумеешь пробить, где он живет, — поедем, — согласился Шашель.

Место жительства Глинкина было установлено за считанные минуты — по телефонному справочнику. И Гладилин, взяв с собой пятерых бойцов, на двух машинах отправился в окраинный микрорайон, на квартиру Сникерса.

Увы! — незваных гостей ждало разочарование. Мать кривоносого, перепуганная нашествием незнакомцев, категорически отказалась разговаривать, однако при виде наведенного на нее пистолета сказала: сын, мол, после обеда куда-то на своей машине укатил, обещал только завтра вернуться.

— А куда? — поигрывая «стволом», спросил Блоха.

— Да к девчонке какой-то…

— Адрес? Телефон?

— Да я-то откуда знаю! Он этих девок каждую неделю, как перчатки, меняет!

Несмотря на то что в тоне старухи слышалась некоторая неестественность, заученность (так, во всяком случае, показалось Блохе), Шашель распорядился отложить поиски беглеца до завтра.

— Если ты уж так в дело рвешься, — по-приятельски положив руку на плечо порученца, сказал он, — возьми двух пацанов и оставайся тут. А мы в кабак рванем.

Блоха, втайне завидуя Гладилину, остался у подъезда в засаде, а Шашель отправился на своей «восьмерке» к «Метрополю».

Немного поплутал по малознакомым улицам, остановился у торговой палатки, в преддверии ночного блуда прикупил пачку презервативов.

Спустя десять минут молочная «восьмерка» Гладилина остановилась у ярко освещенного фасада гостиницы «Метрополь».

— Ну что — вперед? — Выйдя из салона, Шашель благодушно улыбнулся. — «Нас давно уже ждут в ресторане, по бокалам разлито вино! На вертеле два жирных барана, неужели тебе все равно?» — уверенным тенорком пропел он куплет старой блатной песни.

— А вот такое нам не все равно! — К Шашелю подошел Кабан — телохранитель, во время поездки сидевший в машине рядом с бывшим за рулем хозяином.

Откидывая спинку водительского сиденья, один из сопровождавших обратил внимание, как на противоположной стороне улицы внезапно возникла бежевая «шестерка» с номерным знаком, облепленным жидкой грязью. Машина стремительно приближалась к «Метрополю» — неожиданно стекло задней дверки опустилось, и оттуда мгновенно высунулся тупой ствол «Калашникова» с пламегасителем. И тут же гулкая автоматная очередь пропорола обманчивую тишину спокойной провинциальной улицы — Кабан нелепо взмахнул руками, словно хватаясь за воздух, но, отброшенный пулями, навзничь повалился на бетонные плиты тротуара.

Все произошло молниеносно: шашелевские пацаны так и не успели что-либо предпринять…

Стрельба из медленно проезжавшей «шестерки» велась вроде бы прицельно — во всяком случае, Шашель, успев боковым зрением засечь, что автоматный ствол направлен именно в его сторону, повинуясь инстинкту самосохранения, свалился у колеса собственной машины и быстро уполз за мусорный бак.

Нападавшие явно не жалели патронов: автоматные очереди заглушали звон разбиваемых автомобильных стекол, скрежет металла, панические крики прохожих.

Как ни странно, пацан, первым заметивший «шестерку», не растерялся: выхватив из подмышечной кобуры пистолет, он открыл беглый огонь по машине. Шашель, сидевший за баком, видел, как боец, спрятавшись за чьей-то припаркованной «Тойотой», бегло палил в нападавших.

Стрельба с обеих сторон велась безостановочно — по мнению Гладилина, и киллерская «шестерка», и его «восьмерка» должны были превратиться в настоящее решето.

Все стихло столь же неожиданно, как и началось: подняв голову, Шашель заметил, как «шестерка», взвизгнув по асфальту протекторами, уже набирала скорость, удаляясь от места трагедии.

Осторожно выглянув из своего укрытия, Шашель, еще не веря, что стрельба закончилась, пополз к лежавшему навзничь Кабану. Голова и грудь телохранителя были залиты кровью, лицо, совершенно спокойное, уже стягивала та неопределяемая словами маска, которая позволяет понять с ходу: этот человек мертв.

— Вот и погуляли… — выдохнул Шашель. — Вот и повеселились…