Дереза. Любовь зла

Глава четырнадцатая. Среди Мещерской топи.

Ульяна недоумевала. Вот как так-то?!! Стоило ей пропасть, как все пошло наперекосяк. И теперь Аленка далеко в столице.

- Бальд, ты можешь отнести меня в столицу?

- Нет. - буркнул дракон, и подумав, добавил. - Что ты там будешь делать?

- Не я, а мы! - коза была настырная и наглая, что для козы вполне простительно, а вот для девушки. - Ты так здорово в Ужгарде со всеми расправился. И тут пролетишь пару раз над городом, дыхнешь огнем, заглотишь для устрашения королевича, обслюнявишь его как следует. Пусть освобождает Аленку с Федором!

- Я. Никуда. Не полечу. - дракон был зол, эта сдерживаемая злость чувствовалась острыми ножами в его голосе, резала воздух в пещере.

Ульяна от неожиданности аж на попу села. Да уж... По своему опыту она знала, что такое поведение мужчин говорит лишь об одном - от нее что-то скрывают!

- Ты что-то недоговариваешь. - заметила она спокойным голосом, словно и не находилась минуту назад на волосок от смерти. Ну хорошо, не от смерти, а от смачного пенделя и выселения из пещеры. - Объясни мне (можешь даже все не рассказывать) почему?

Бальд нервно прошел по пещере из угла в угол и обратно, смешно перебирая лапами и яростно метя пол хвостом. Он думал. Это была не просто тайна, это было таинство, принадлежащее его предкам. Стоит ли рассказывать все козе?

- Я не могу приблизиться к городу. - наконец выдохнул он, расписываясь в собственном бессилии. - Странная магия защищает его и Черный замок.

- О как! - удивилась Уля. - Тогда извини за беспокойство. Можешь просто высадить меня где-нибудь поблизости. Сама доберусь.

- Ты уже сегодня добралась сама до волхва. - дракон оскалился. Он не привык, чтобы его задвигали на второй план, а тем более, намекали на бесполезность. - Одна в этом мире ты можешь пойти только на мясо.

- И что ты предлагаешь?

Нет, раз уж ему план козы кажется глупым и не продуманным, пусть тоже вносит свою лепту.

- Через две недели взойдет Багровая луна, такое бывает раз в триста лет. Мы ее еще зовем Драконьей луной. В эту ночь магия должна меня пропустить. Не спрашивай почему, я в этом и сам не уверен. Но триста лет назад так уже было. И сейчас Черный замок примет назад дракона. Для последнего сражения.

- И тогда ты сожрешь короля и королевича и освободишь Аленку?

- Где-то примерно так изначально я и планировал. Только без освобождения красных девиц.

- То есть, ты хотел захватить власть?

- Не захватить, а вернуть свое по праву. - перебил Бальд. - То, что подло отняли у нас триста лет назад.

- Значит ты - король?!! - тут Ульяна была приятно удивлена. Одно дело общаться с интеллигентным драконом, другое дело - узнать, что он может превращаться в сногсшибательного мужчину (во всех смыслах этого слова), но когда он еще и король.

- Я - дракон! - гордо заметил дракон. - Нам ни к чему глупые человеческие титулы. Мы сами по себе - власть!

- Значит будем ждать две недели эту самую луну. - согласилась Дереза. - Надеюсь, с Аленкой ничего не случится.

Совесть терзала Ульяну все больше и больше. А ведь сперва она сильно завидовала сестре. Надо же так повезти, что стала она моложе и краше прежнего, да еще и жених хороший сразу же сыскался и по сердцу пришелся. Что тут говорить, Федора Ульяна одобрила. Хороший мужик...

Но где справедливость? Она -то за что стала козой?!!

И это проклятое ожидание. Вот ненавидит она ждать и сидеть без дела! Можно, конечно, книги почитать, у Бальда много чего интересного сыщется. Но эта чертова сжатая пружина внутри не дает покоя, зудит в нижнюю точку, требуя действовать.

- Ну почему же просто ждать? - дракон что-то задумал, а посему поглядывал на нее лукаво, с хитрецой в золотых глазах. - Мы можем завтра слетать до Мещерской топи. Путь туда не близкий, но всяко ближе, чем до Змеиного Царя будет. Правда, где в тех топях искать ведьму, я не ведаю. Но мир не без добрых людей - расспросим местных жителей.

Ульянка от радости аж подскочила и затанцевала на задних ногах.

- Ты самый лучший дракон на свете! - она была готова расцеловать зубастую морду, но дракон отстранился.

- Успокойся. Еще неизвестно, сможет ли тебе помочь ведьма, да и захочет ли. Характер у них, мягко выражаясь, не сахарный. Мы ее вообще можем не отыскать в тех дебрях.

Следующим утром Ульяна, к удивлению, заметила, что уже привыкла летать драконьими авиалиниями. Ее больше не раздражали потоки воздуха, бьющие в морду, не мутило от того, что дракон летел зигзагами, тяжело взмахивая огромными крыльями, а на посадку так вообще заходил, словно ястреб, бросающийся на добычу, заставляя сердце бедной козочки уходить в пятки, а желудок - подниматься к горлу.

Для приземления, как и раньше, дракон выбрал совсем глухомань: небольшую полянку, отделенную от проселочной дороги перелеском, с другой же стороны начинался непроходимый лес, конца и края которому не видно было даже с высоты драконьего полета. Густой лес переплетался ветвями так сильно, что казался единым зеленым морем, в котором то там, то тут открывались зеленые провалы озер, подсказывая, насколько обилен водами сей край.

Бальд снова оставил Ульяну на опушке, а сам ломанулся в чащу. Именно ломанулся, поскольку без пары поваленных деревьев его прогулка по лесу не обошлась. Уля в задумчивости смотрела на след дракона, отмеченный ямами лап, поломанным кустарником и поваленными деревьями и вздохнула.

- Лесника на него нет. Где пройдет - там и просека.

Вернулся ее спутник только через час, когда солнце начало клониться к горизонту, но уже в человеческом обличии.

- Я уж решила, что ты сбежал от меня в Африку.

- Почему сразу в Африку? - удивился мужчина и поправил заплечный мешок.

- Потому что так надежнее. - усмехнулась коза. -Ты такой стеснительный, что выбираешь самые дальние кустики? Можешь не стараться, я подглядывать не собиралась. Чего я там не видела.

Бальд лишь сверкнул глазами. Оправдываться или что-то объяснять он не собирался.

- Идем. - сказал он спокойно и зашагал к дороге.

По дороге они шли долго, а пейзаж все не менялся - луга да перелески. Ни тебе деревни, ни села. Даже всадника или путника какого не встречалось.

- Этак мы сегодня не узнаем, где ведьму сыскать. - вздохнула Ульяна. Идти пешком ей уже надоело и хотелось есть.

- Хорошо бы вообще людей встретить. - согласился Бальд.

Только когда уже совсем стемнело вышли они к хутору. Хутор был небольшим и видно, что захудалым.

- Пустите на ночлег, люди добрые! - прокричал у ворот Бальд и ему отозвались дворовые псы истеричным лаем.

Скрипнули двери, затем послышались голоса мужской и женские.

- А сам чьих будешь? Честный ли человек али тать лесной?

- Путник я честный, притомился в пути. За стол и кров заплачу щедро.

Дверь приоткрылась и в небольшом проеме показался плотный и уже изрядно седой мужик, за ним высился длинной жердью парень, хотя нет, скорее уж молодой мужчина, вот только чрезмерная угловатость несколько убавляла ему годков.

- Ты один пожаловал? Что ж, раз готов заплатить - милости просим, место на лавке всегда найдется, да и краюха хлеба с кашей и квасом. Чем уж богаты...

Особо богаты хуторяне не были. Оказавшись во дворе Ульяна поняла, что хозяйство их далеко не так процветает, как у знакомого ей старосты.

- Я с козочкой. Только ночевать она должна со мной в доме.

- Где ж такое видано, чтоб скотина в доме была, когда хлев есть? - удивился молодой мужчина, судя по всему, сын хозяина.

- Я заплачу. - спокойно сказал Бальд.

А сам хозяин на сынка шикнул и подобострастно улыбнулся, мол, милости просим. Бальд же достал золотой и передал хозяину, который монету в руках повертел, на зуб попробовал, да и спрятал. Что-то такое на миг промелькнуло в глазах старика, что Ульяне не понравилось.

В доме было чисто, пахло хлебом и ягодным взваром, хозяйка накрывала на стол, ей помогала молодуха (видимо, жена старшего сына), семья как раз собиралась отужинать после трудового дня.

На лавке сидели долговязый парень, девчонка лет тринадцати (вот-вот заневестится) и мальчишки-п огодки.

- Авдотья, у нас гость. - сказал жене хозяин. - Прошу к столу, милостивый господин.

Ульянка по привычке тоже уж было направилась к столу, но старший сынок хозяина ее остановил, ухватил за крутой рог.

- Куды, скотина! За печкой жди. - и турнул ее в закуток, что между сенями и большой печью.

Бальд грозно сверкнул глазами и хотел было мужика проучить, но хозяин завел речи успокаивающие.

- Да где ж это видано, чтобы козы с людьми за одним столом обедали? Вы уж не серчайте! Накормим вашу козочку репой нового урожая и спать за печью уложим, все как обещали. Но пущать животину за стол - это ж Богам противно!

Тут дракон согласился - в чужой дом со своим уставом не ходят, да и Дерезу ведь не обижают. А вот его в красном углу усадили, как почетного гостя. Эх, знали б кого привечают!

- Какими путями в краях наших глухих оказались? Куда путь держите? - спросил хозяин, когда Бальд преломил хлеба да отведал. И отказывать в такой малость, как рассказ, гостю уже не след.

- Болотную ведьму ищу. - ответил дракон.

Хозяйка охнула, осеняя себя знаком Волоса, ей вторила и сноха, парни же имели вид совсем невозмутимый, словно каждый день к этой ведьме наведываются. А вот дети зашептались и стали любопытно на гостя поглядывать, раньше-то им не так уж и интересен был странный путник.

- Сестрицу мою зачаровали, козой сделали. Вот и иду совета спросить, как ей назад девушкой стать, а в каких местах ведьму искать - не ведаю.

- Это коза сестрица твоя? Так ты извиняй, если что, я жеж не знал... - замялся мужик, что давеча не пустил Дерезу к общему столу.

- Чудны слова твои. - молвил хозяин, оглаживая седую бороду. - Живет в дне пути от нас ведьма посреди топи. Но та ли эта ведьма, что тебе надобна?

- Вот ее и спрошу. А как найти к ней дорогу?

- Найти-то несложно, сложно дойти. Если на первой зорьке выйдешь от нас по дороге, что на запад ведет, то ближе к вечеру увидишь в лесу полу засохший вековой дуб, под дубом тем замшелый валун с какими -то письменами древними. Вот аккурат за тем валуном начинается тропа, что ведет через топь прямиком к ведьминой избушке.

Ульянка же, оказавшись в закутке за печью, осмотрелась. Здесь царил полумрак, стоял небольшой грубо сколоченный стол да сундук у стены. А на сундуке сидела древняя бабка, еле живая с потухшим взглядом и высохшими скрюченными руками. Из-за занавески, что отделяла закуток от основной избы доносился разговор, семья собиралась за ужином.

Шторка отодвинулась, впуская в тесное помещение дебелую хозяйку.

- На вот. - она со стуком поставила на стол деревянную миску с простоквашей и положила ломоть хлеба, зыркнула на бабку с какой -то злобой и отвращением. - Только тихо жри. У нас гость. А то чавкаешь...

Перед Ульянкой же просто поставила на пол не очень чистое деревянное корыто с мелкой немытой репой и ушла. Старуха взяла деревянную ложку и начала хлебать, громко шамкая беззубым ртом.

- Приятного аппетита. - от души пожелала Ульяна, но бабка не оценила и почему -то закашлялась, что было совсем не вежливо.

- Ну-ну. - коза встала на задние ноги и легонько постучала бабку по спине копытом. - Что ж тут все такие нервные. И жадные. Вот сложно было репу хотя бы помыть? А Бальд им целый золотой за ночлег отжаловал.

Бабка глаза округлила и кашлять перестала, впрочем, к трапезе тоже не спешила возвращаться.

- Зря вы сюда пришли, не будет добра с этого. - еле разборчиво прошамкала она.

В обще комнате меж тем переполох поднялся - это путник объявил, что идет к ведьме. Старуха, опять же, суть разговора услышала и головой покачала.

- Стало быть, зачарованная ты. От -то беда! Да ведьма может и сгубить вас, с нее станется. Зело она до мужиков охочая! Закружит, задурит им голову и погубит в трясине. Ты лучше к ней одна иди, тогда может поможет тебе.

- Нее. - возмутилась Ульяна. - Бальду не так просто голову вскружить, тем более -ведьме! - вот только уверена она в этом не была.

- Эге! Ведьма, как мужика увидит, так и говорить с тобой не захочет! А вот если одна придешь - не солжет, но и всей правды не скажет.

- Спасибо за науку, бабушка. А что же ты здесь сидишь, а не семьей?

- А не семья они мне. - буркнула старуха с затаенной обидой. -Жила я на этом хуторе всю жизнь с мужем, да было у нас трое сыновей, но много лет назад ушли муж мой и два старших сына на войну со степняками и не вернулись. Младший же, отрада моя, один на хозяйстве остался, пришла пора ему невесту искать, вот только ходил он хмурый, все девушки ему не любы были. Спрашиваю: «От чего же?». Он сперва молчал, да потом признался, встретил мол в чащобе у лесного омута деву прекрасную, лицом бела, губы алые, глаза - как два лесных озера, а косы до самых пят черней ночи, и с тех пор покой потерял, полюбилась она ему, каждый день в лес ходил ее искать, так и сгинул в топях. Это все ведьма проклятая! Сгубила его, заморочила.

Аппетит у старухи совсем пропал, как и у Ульяны.

- А они тогда кто? - мотнула она рогатой башкой в сторону комнаты, где уже женщины убирали со стола, а детей отправляли на полати.

- Племянничек мой родной, Никодим. Клялся и божился, что пригляд за мной будет и помощь, и не гоже мне одной на хуторе жить в такой глуши. Вот и впустила его с женой да сыном, а потом и сама не заметила, как стала в собственном доме бесправной приживалкой.

Свет в избе погас, видимо все улеглись спать. Ульянка крутилась на неудобной драной рогоже. Ей-Богу, в следующий раз лучше в лесу заночевать, чем у таких радушных хозяев! И ведь Бальд только ради нее на постой просился, домашняя она, к ночевкам на свежем воздухе не приучена. Старуху опять же было жаль... Да только таких историй навалом! То родственники в дом престарелых бабку отправляют, то и вовсе на холодную дачу жить, а сами квартиру присваивают, а то и просто - на улицу выгонят аль до самоубийства доведут.

- Скорей бы Боги меня к себе позвали. - прошамкала бабка, видно ей тоже не спалось. -Намаялась я, нагостилась на этом свете, не мила мне жизнь уж давно. Да свой у них, у Богов-то на все умысел.

- Заткнись, старая! - послышался зычный голос Никодима. - Добрым людям спать не даешь!

В самый глухой час, когда сон самый крепкий, а до первых петухов еще не скоро, который в северных землях зовут часом волка, а южные кочевники напротив считают часом черного быка (Очень пафосно! Ульяна бы просто сказала - пол третьего ночи.), Никодим тихо потормошил за плечо старшего сына.

- Вставай. Самое время!

- А как он проснется? - тот сел на кровати и достал большой нож. - Здоровенный, зараза.

- Не проснется. - сказал хозяин. - Я ему в взвар сонного зелья плеснул. Видел его кошель? То-то же! И все золотые. Мы его быстренько того. и до первых петухов притопим в болоте - никто не найдет. Да и искать не станут. Пришлый.

- Так-то оно так.

- Хутор тебе прикупим, будешь сам хозяином.

Не обуваясь, чтобы лишний раз не шуметь, он пошел за отцом в общую комнату, где на широкой лавке у двери постелили гостю. Никодим уже стоял у изголовья с подушкой наготове, чтобы случайный вскрик не разбудил спящей семьи, нечего им об этом ведать. Оставалось только получше примериться и воткнуть нож аккурат в сердце спящего.

Но гость открыл глаза.

И остановило мужиков вовсе не это. Глаза у того были не человеческие - ярко горели они в темноте расплавленным золотом, тонкой черной пропастью вытянулся узкий зрачок.

Первым тишину нарушил звук ломающегося ножа, который сын хозяина все же успел опустить на грудь спящего гостя.

- Не губи... - успел вскрикнуть Никодим за мгновение до того, как рухнул на пол со сломанной шеей.

В темноте заголосили бабы, а мужик, что так и сжимал в ладони рукоять сломанного ножа, вдруг очнулся, попытался бежать. Дане тут -то было!

Комната вспыхнула ярким светом, языки пламени поднялись разом прямо из дощатого пола, лизали стол, все еще накрытый скатертью, ползли вверх по бревенчатым стенам.

- Молчать! - рявкнул дракон, сжимая горло душегуба одной рукой, но до конца не душа. -Так вы привечаете случайных путников? Прирезать во сне и в болото?

Из-за занавески показалась заспанная козья морда.

- Божечки, Бальд! - закричала она. - Да ты же придушишь его! Они, конечно, скоты редкостные. И почему тут все пылает?

- А слышала ль ты присказку, что на воре шапка горит? Так тут сплошное ворье видать собралось. - он смотрел стремительно седеющему мужчине прямо в глаза, и казалось не просто смотрел, а душу перетряхивал, перебирал и ворошил прошлое. - Уходим отсюда.

Он скинул на пол безжизненное тело и отпер дверь.

- Погоди! - Ульяна метнулась назад в закуток. - Тут бабка.

Она потянула одеяло, силясь разбудить старуху, но тщетно. Та не дышала.

Боги странно ткут нити судьбы, вплетают их в полотно жизни, по которому находят путь уставшие души, направляясь в Небесные чертоги.

В предрассветных сумерках дорога была едва различима, но Бальд шел по ней уверенно, а Ульяна старалась не отставать. Ветер все еще доносил до них запах дыма.

- Зачем ты так? - наконец не выдержала она. - Людишки они подлые, но чтоб насмерть.

- Душегубы они. - тихо ответил дракон. - Я не первый путник, заночевавший в их избе. Вот только тех, других, старик с сыном выслеживали потом, на утро, уже подальше от дома, грабили и убивали. А на меня днем напасть побоялись, решили по -тихому прирезать ночью.

Уля замолчала. Совсем невесело выходило.

- Вот поэтому я никогда не ем людей. Брезгую . - закончил разговор мужчина.

Первый луч солнца прорезал туманную взвесь, что выползала из леса, предвещая начало погожего дня.

Пейзаж начинал меняться. Вместо стройных сосен вдоль дороги все чаще попадались ели, или просто заросли ивняка, встречались поймы стоячей воды, щедро поросшие по краям камышом и осокой, все чаще дорогу пересекали ручьи, через которые были переброшены старые бревенчатые мостки, а в одном месте дорога вовсе скрылась под стоячей водой, и угадывалась лишь благодаря бревенчатому настилу, по которому и пришлось протопать нашим путникам метров двести.

- Обратно сразу полетим. - предложила Ульяна, разглядывая позеленевшие от ряски ноги.

- Обязательно. - согласился дракон, обтирая о пень комья грязи, налипшие на сапог.

К описанному месту они добрались, когда солнце давно перевалило за полдень. Было странно видеть, как из заболоченной почвы тянет к небу ветви вековой дуб. Не растут дубы в подобных местах... худых, зачарованных... А этот исполин, видимо, вырос здесь в былые времена, когда и топей-то не было. Это уж после поднялись грунтовые воды, дубрава сменилась ельником да кривыми березами. Но дуб стоял, не спешил уступать стихии, тянул к небу голые ветви, коих с каждым годом становилось все больше, все меньше и меньше зеленел по весне, но не спешил сдаваться.

И камень был. Аккурат, как описывали хуторяне.Огроменный, заросший зеленым мхом, но с одной стороны четко виден был путникам серый шершавый бок с вязью древних рун.

Бальд наклонился к камню, провел кончиками пальцев по выбитым словам, ободрал мох с краю.

- Древнее место. Сильное. и не хорошее.

- Что хорошего может в болоте-то быть?

- Очень давно, наверно более тысячи лет назад, здесь было капище богини Изгиль. Тогда ее еще почитали как богиню, хотя она и считалась одной из самых слабых богов, находящейся на простой службе. Вот только капищ ей никогда не возводили, тем более

- из горюн-камня. Люди чтили ее иначе - просто оставляли в самую длинную ночь в году подношение на опушке чащобы или около топи. Ты точно хочешь пойти одна?

Идти одной Ульяне было страшно. Но она нутром чуяла, что при Бальде ведьма с ней разговаривать не станет, и тогда весь поход будет делом пустым. Дракон сделал для нее очень много, но что-то ей все равно придется сделать самой.

- Точно. - вздохнула коза не очень уверенно. - Только давай сперва поедим, а то в животе урчит.

Из заплечного мешка мужчина достал ржаной каравай, прихваченный в дорогу еще в пещере, несколько яблок и морковок да большой ломоть копченого мяса, разложил нехитрую снедь на чистой холстине.

Ели молча. Каждый о своем думал. Коза о том, как страшно ей идти на болото, а не идти нельзя, а мысли дракона были очень далеки и нам недоступны.

- Ну все, пойду я, пока не стемнело. - молвила Дереза, поднимаясь на ноги. - Жди меня здесь.

Бальд хотел было возразить, но передумал.

- Удачи. - шепнул он тихо вслед скачущей по еле заметной тропинке козе.

Сперва тропа была вполне приличная, твердая. Но через час под копытами Ульяны зачавкало, деревца вокруг стали низкими и чахлыми, словно скрутило, искорежило их лихо али худая почва. Потом же и они исчезли, потянулись кочки, поросшие болотной травой али просто мхом да багульником. Вскоре и сама тропа превратилась в переплетение мха и корней, под которым твердой почвы не чувствовалось. Только на закате заметила Ульяна впереди несколько деревьев, кривых да убогих, а между ними домик, даже не домик, а старую землянку.

Обрадовалась коза, запрыгала по тропе, да соскользнула нога, провалилась в воду под расступившимися мхами. Сердце замерло, хватило животной реакции, чтоб перенести вес на передние ноги, вытянуть себя на относительно безопасную тропинку.

Глянула Ульяна в небольшую черную бочагу, над которой снова смыкались мхи, и захотелось ей выругаться на свою беспечность, чуть не стоившую жизни.

Когда Уля добралась-таки до домика, на болотах окончательно стемнело, в небе загорелись звезды и вышел тонкий серп розовой нарождающейся луны. У домика, который вблизи оказался еще более ветхим и старым, лежало несколько серых валунов и черепа, судя по рогам - бычьи, хотя один козий тоже имелся... В единственном же окошке горел слабый свет.

Дверь была закрыта. Ульяна постучала копытом, но ответа или приглашения войти не дождалась.

- Есть кто дома? - спросила она, проявляя большую настойчивость и снова забарабанила в дверь копытом.

Опять тишина в ответ. Только полуночный филин ухает, пролетая над болотом, да громко кричит выпь.

- Я вхожу! - предупредила коза и потянула на себя дверную ручку.

Как ни странно, дверь отворилась легко и беззвучно.

Е единственной комнате избушки царил полумрак, но Уля легко различила острым глазом старую лавку, грубо сколоченный стол, заставленный горшками да плошками, пучки засушенных трав, развешенные на стенах так густо, что не видно было потемневших бревен. И запах стоял в комнате пряный, терпкий, с вплетением луговой свежести, тяжести эфирных масел да горечи пижмы и полыни.

С грязной, давно не беленной печи на нее зелеными глазницами смотрел человеческий череп. Именно он и разгонял мрак в избушке. Жуть просто! Ульяну начало знобить, да еще и шорох за печью послышался. и стих. Никто не появился из-за латаной-перелатанной занавески.

А вот у печи на скамье зашевелился ворох тряпья, тряхнул седыми космами. коза их вообще сперва за паклю или кудель приняла, а он живым оказался и молвил.

- Ну здравствуй, Ульяна! - раздался низкий женский голос, который никак не мог принадлежать древней старухе, а вот болотной ведьме, особенно как описывала ее давеча бабка на хуторе, такой голос в самый раз. - Долго же ты шла...

И ведьма поднялась во весь рост, повернулась. И действительно, не было в ней ничего от древней старухи, окромя, пожалуй, седых волос, что спускались прядями до самого пола. Ведьма была высока, стройна, и двигалась на диво плавно, словно лебедь плыла. или просто два раза в неделю ходила на сальсу. И морщин у нее на лице не было ни одной, черты же, хоть и не принадлежали молодой деве, но были на удивление правильны и гармоничны.

Она была бы красива, если бы не седые волосы да странные глаза. Пугающие. Горящие зеленым потусторонним огнем, как глазницы черепа, что лежал на печи.

Ведьма взглянула на гостью и на мгновение ее глаза расширились, а на лице промелькнуло удивление.

- Коза?

- Увы. - понурилась Ульяна. Она не стала переспрашивать, откуда ведьма знает ее имя, решив, что чем больше Иванушка в сказке косил под дурачка, тем больше у него было шансов выжить и стать царевичем.

- Зачем пожаловала? - грозно спросила ведьма.

- Потому что коза. - вздохнула гостья. - Подскажи. - тут она замялась, решив, что обращение «бабушка» будет неуместно. - .ведунья, как мне снова стать самой собой? То есть, девушкой?

- Вот оно что.

Ведьма загремела посудой, что стояла на столе, убрала лишнее, а на стол водрузила чан, наполненный странной жидкостью с зеркальной поверхностью - не то ртуть, не то еще какая токсичная гадость. Подула легонько, пустила легкую рябь, взметнула над подернутым «зеркалом» сноп зеленых искр, превращающихся в дым. Запахло серой и чем-то горьким.

- Не смогу я тебя снова человеком сделать. Видимо Боги предрешили твою судьбу и не след вступать в их игры.

- Что мне теперь так и умереть козой?! - весь страх с Ульяны как ветром сдуло. - Раз Боги что-то нарешали, пусть и вернут все взад! Как до них добраться?

На сей раз ведьма своего изумления скрывать не стала. Эка настырная коза оказалась! Самих Богов достать собралась! Может и достанет.

- Ты решишься спорить с Богами?

- Что сразу спорить-то... Должно быть средство и против их воли. Ишь, шуточки у них!

- Хм? Средство, может и есть. Боги иногда творят странные вещи, а иногда преподносят смертным интересные дары. Полторы тысячи лет назад Богиня Диви преподнесла супруге дракона на свадьбу чудесный подарок - два хрустальных бокала, сотканных из лунного света. Такие, как по традиции принято бить на счастье молодоженам. Вот только драконица бокалы берегла... Хранила в родовой тайной сокровищнице, ведь разбив бокал, можно было загадать самое заветное желание и оно тут же исполнялось. Один бокал она все же разбила через пятьсот лет, когда из-за южного моря пришла в эти земли черная хворь и стала выкашивать целые города за считанные дни, даже магам от этой болезни спасения не было. А вот второй бокал так и храниться в тайной сокровищнице Черного замка.

Ведьма замолчала и снова уставилась в свой чан, над которым теперь колыхался зеленоватый туман.

- И как мне этот бокал раздобыть?

- Сама думай. - жестко ответила ведьма. - Я и так тебе рассказала, все, что нужно. Тайну входа в сокровищницу должен знать дракон, у него же должен быть и ключ. Вот только захочет ли он тратить божественный артефакт, способный спасти целое королевство, на козу?

Ульяна тоже начала сомневаться. Ведь Бальд мог ей сразу рассказать о чудесном бокале, а он только пообещал поискать ответ после того, как вернет себе замок.

- Тебе нужно просто найти ключ и принести его в замок. Тебя там встретят и помогут.

А вот в последнем Ульяна почему-то сомневалась, поэтому инстинктивно попятилась к двери.

- Как он хоть выглядит-то?

- Тут сама гадай. Это должно быть что -то особо ценное для дракона. Нужно только успеть найти ключ до того, как взойдет багровая луна.

- З-з-зачем?

- Потому что потом никто не спасет тебя от дракона! - рявкнула ведьма, глаза ее сверкнули, а седые пряди взметнулись вверх, точно змеи.

В этот же момент за печью что-то грохнуло и нервы Ульяны не выдержали, она позорно взвизгнула и сиганула в дверь, в глухую ночь.

Вот что взбрело ей в голову? Неслась она по болоту, почти не разбирая дороги словно черт за ней гнался! И тропа-то так и норовило вильнуть в сторону да скрыться из-под копыт.

Так в конце концов и вышло.

В себя Ульяна пришла, когда угодила в коварное оконце во мхах с вонючей стоячей водой, и снова ей повезло - успела на тропу выбраться, только промокла вся и извозилась в болотной тине.

- Зашибись, прогулялась. - пробормотала она, сплевывая куски осоки, за которые хваталась зубами. - И куда теперь идти?

Избушки видно не было. Видно вообще было плохо, звезды не давали достаточно света. Тропа просматривалась плохо, но утром над болотом встанет густой туман, и тогда тропа совсем исчезнет.

Переведя дух, Ульяна все же решила идти в сторону кривого деревца, которое маячило впереди, благо тропа как раз вела в том направлении. Добравшись до деревца, она отметила, что тропа стала тверже, а впереди деревьев виднелось больше, что явно свидетельствовало об окончании топи.

Оставалось только найти Бальда, а об услышанном она подумает потом.

- Зачем ты ее напугал? - спросила ведьма у ухмыляющегося черепа.

- Что я-то? Я ничего... - прогнусавил тот. - А козочка забавная вышла. Видимо у кого -то из Богов отменное чувство юмора. Давай потом ее съедим?

- Потом, может и съедим. - согласилась ведьма.

Драная занавеска все-же отодвинулась, выпуская в комнату стройную девушку. Та ступала павою, словно и не по грязной избушке идет, а по дворцу, метет пыль черными косами, спускающимися до самого пола.

- Что-то слишком уж кровожадным ты стал, Филя. - молвила в шутку и ладонь на макушку черепа положила, погладила аки кота. - Разве можно так о нашей гостье? А на ближайшее время, и тайной помощнице?

Девушка села на лавку и принялась расплетать косы. Филя же сперва притих, а потом начал завывать какую-то тоскливую песню, и так мелодично у него выходило, что сердце замирало.

- Надоело ждать. - вздохнула девушка.

- Немного осталось. - болотная ведьма села рядом, достала серебряный гребень и погрузила его в черные волны волос, провела медленно. - Потерпи доченька, скоро все станет так, как задумывалось.

- Странно. - молвила Уна, и зеленые озера ее глаз полыхнули потусторонним пламенем.

- Почему она - коза? Ты же должна была найти хитрую и корыстную женщину, готовую пойти на все, ради собственной выгоды и способную без всякой магии втереться в доверие к любому мужчине!

- Ну, с последним она и будучи козой вполне справилась. От нее сильно пахло драконом. Небось не раз уже успела побывать в его пещере и уйти целой и невредимой! А то, что коза - так даже лучше. Теперь она напрямую заинтересована в том, чтобы найти ключ от драконьей сокровищницы.

- Думаешь, справится? Я почитай триста лет вход в тайную сокровищницу отыскать не могу.

- Должна. - молвила ведьма хитро. - Она иная. Другим премудростям обучена. Да и ключ сам вести будет. С ним можно и без козы (тьфу ты!) вход в тайник найти. Там уж сама решишь по обстоятельствам.

- Время поджимает. Мне нужны драконьи брачные браслеты к тому сроку, как взойдет Багровая луна. Без них жена дракона не станет бессмертной драконицей. Для этого брака Багровой луны мало, нужен еще и родовой артефакт, а драконы все самое ценное очень хитро попрятали.

Гребень снова нырнул в волну волос, скатился вниз, словно по водопаду, чтобы ловкая рука, подхватив его, опять понесла вверх...

- Ты уже решила, кому быть твоим мужем?

- Хм. Мужчины так непостоянны. - вздохнула красавица. - Харольд, помнится, клялся мне в вечной любви. я поверила. Я выкрала для него в подземном царстве волшебное копье, поведала, как обрести королевство. А он. Не гоже бессмертной деве сочетаться браком с простым смертным! - тут она скривилась, вспоминая лживо-сочувственные речи. - Он решил, раз не получилось у него стать драконом, то это моя вина. А ведь обещал, что бросит жену, что наследником будет наш с ним ребенок!

- Тише, деточка, тише. - успокаивала ведьма. - Что было - то прошло.

- Он убил наше дитя.

- Все прошло, все прошло. - и гребень снова скользил по черным волнам. - Так какого цвета ты хочешь крылья, стального или зеленого?

И взгляд Уны вновь полыхнул. и погас.

- Теперь мне уже все равно. Я просто хочу крылья. И власть дракона.

***

Бальда Ульяна встретила в лесу. Не утерпел он, пошел навстречу, но на болото заходить не стал, укрылся в густом ельнике.

- Жива? - спросил он и выдохнул с облегчением.

Неужто волновался?

Ульяне, конечно, льстило, что такой видный мужчина за нее переживает. Вот только чудилось, что здесь исключительно дружеские чувства. А быть во фрэндзоне ей раньше не доводилось, посему было непривычно.

- Вроде бы да. - ответила она и зубами застучала. Продрогла.

- Пойдем скорее из этого гиблого места. Обогреешься у костра, перекусишь. А потом уж и назад полетим.

О болотной ведьме дракон ее не расспрашивал, видно думал, что место и время не подходящие. Вот и хорошо. Ульяне будет время все обдумать.