Девочка-наваждение (СИ)

Глава 41

Борис

До меня доносятся обрывки разговора. Тем более, что он происходит на повышенных тонах. Я видел Артема разным. Но сейчас он сам на себя не похож.

— Папика решила завести? — оскорбительное предположение Холодов явно адресует девушке.

Мужчина, конечно, старше ее. Ему лет 30 с небольшим. Не так уж чтобы папик. Скорее, как Карлсон в самом расцвете лет.

Барышня, однако, тоже не из робкого десятка. Чуть отодвигает стул назад, перекидывает одну ногу на другую, так что платье чуть съезжает к бедрам и будничным тоном роняет:

— А тебе-то что? Да и потом. Ты забыл? Ты сам советовал.

Мужик, между тем, поднимается, советует Артему уйти за свой столик, хотя я б ему уже врезал, потому что он явно напрашивается.

— Конечно, уйду, — соглашается друг и в ответ на победную улыбку блондинки, хватает ее, перекидывает через плечо и идет к выходу.

— Поехали, Борь. В другом месте поедим. Здесь невкусно.

— Поставь, придурок! — тихо шипит девчонка, — Ты итак уже всему ресторану мои трусы показал.

— Хорошо, что ты в них, — излишне спокойно замечает Холодов.

— Артем, поставь меня на ноги. Я сама с тобой пойду. Если ты так жаждешь поговорить.

Он слушается, что тоже в принципе странно. Но из рук ее не выпускает. К нам спешит администратор. Парочка его не дожидается. Я успокаиваю работника ресторана тем, что ребята сами разберутся, оплачиваю счет и выхожу на улицу. Артема и блондинку замечаю сразу. Боевые действия вроде бы не ведутся, поэтому лучше мне оставить их вдвоем. Домой можно будет доставку еды заказать. Здесь я лишний.

— Я поехал, — говорю Артему, который сверлит девчонку разъяренным взглядом.

— Я позвоню, — отзывается он.

Иду к машине и усмехаюсь. Кажется, я только что видел причину, по которой Артем решил бросить крокодилов и кенгуру и вернуться на историческую родину.

Возвращаюсь к Алисе и сыновьям. Захожу при помощи своего комплекта ключей. В квартире еще тихо. Мальчишки спят еще? А Алиса? По квартире витает аромат борща. Иду на кухню. Моя девочка стоит у окна. И говорит по телефону по-немецки. Чисто и свободно. Чувствую укол раздражения. Лишь бы назад в Германию не собралась.

Я застаю конец разговора, потому что Алиса что-то резко произносит и прощается.

— Кто это? — не могу удержать в узде собственную ревность. На которую не имею права.

Вздрагивает. Не слышала, что я вернулся?

Оборачивается и внимательно меня рассматривает. Не перебесилась.

— Алис, ну, хватит уже. Ты же все сама понимаешь. Что я должен сделать? Забыть, что они есть?

Взгляд смягчается.

— Борь, а что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты со мной была. И ты. И мальчики.

— Я очень обижена на твоих родителей. Более того, я до сих пор в ужасе от того, как они хотели поступить. Но изменить ничего не могу. Я лишь надеюсь, что они не способны причинить вред Артуру и Паше сейчас.

Собираюсь громко возмутиться. И тут же вспоминаю разговор с матерью. Кто я такой, чтобы ручаться за других? Я ведь тоже не считал способным отца на похищение и насильное проведение аборта. Только он оказался на это способен. Что теперь у него и матери в голове? Надо будет напрячь кого-нибудь из службы безопасности клубов, чтобы приглядывали за девушкой и детьми. Никаких сюрпризов я не хочу.

— Алис, я обо всем позабочусь.

Стреляет в меня глазами.

— Ты уже в прошлый раз позаботился.

И возразить нечего. Она поверила. Я подвел. И между нами теперь пропасть. Из которой надо выбираться.

— Есть будешь? — не изменилась она. Другая взашей бы вытолкала, а моя девочка кормить меня собралась. И это дает мне шанс.

— Буду, — глупо отказываться.

— Руки иди помой, — слышу я и скрываюсь в ванной.

Когда возвращаюсь, меня встречает накрытый стол. Алиса сидит и ждет меня.

Молча обедаем. Наговорились уже. Но я все равно смотрю на нее и впитываю каждую черточку. Когда она встает и подходит к раковине, не выдерживаю, подхожу сзади и обнимаю ее. Какое-то время стоим, не шевелясь. Только слышу, как отчаянно колотится сердце девушки.

Потом она поворачивается в моих руках и тихо говорит;

— Борь, не нужно…

Что не нужно? Я не нужен? Сама эта мысль злит. И вместо того, чтобы отпустить, я ее целую. Да и как отпустить? Вот она… В моих руках. Мягкая, теплая, нежная… Сладкая такая, что крышу сносит.

Сначала я терзаю пухлые губы. Алиса мне не отвечает. Это заставляет меня усилить напор. И о чудо, упрямый ротик приоткрывается, впуская мой язык. Мои руки исследуют ее тело. Сам не понимаю как, усаживаю ее на столешницу и жмусь к ней крепче стояком.

Она целует меня в ответ. Отчаянно. С надрывом.

— Теперь не сбежишь, — рычу я ей в рот.

— Мам, а что вы делаете? — раздается на пороге кухни детский голосок.

По-моему, это Пашка.

Алиса краснеет.

— Я твою маму очень люблю. И скучал сильно, — говорю ребенку правду.

Сын хмурится:

— А меня? — видно, что волнуется, — Меня ты тоже любишь?

Сердце сжимается на этих словах. Какой же я дурак! Идиот.

— Конечно, люблю — заверяю маленького человечка, подходя к нему и подхватывая на руки

Ни у него, ни у его брата не должно остаться и малейшего сомнения, что это так. Я их на самом деле люблю. Пусть даже и не знаю совсем.

— Поиграешь со мной, пока Артур спит? Я робота хотел собрать, но там детали маленькие и у меня не получилось.

— Хорошо, — соглашаюсь, еще не понимаю во что ввязался.

Ловлю взгляд Алисы, которая пришла в себя. Он настороженный.

— Паш, иди в зал. Папа сейчас придет.

Только ребенок скрывается из вида, как она тихо говорит:

— Боря, Артур и Павел — не игрушки. Их нельзя приручить, а потом бросить.

— Я не собираюсь никого бросать. И если уж честно, это ты сбежала. Пусть мы и поругались. Я знаю, причина у тебя была. Но могла бы дать знать о себе. Номер телефона у меня остался прежним.

Иду к сыну. Следующий час-полтора пролетает незаметно. За это время с меня сошли семь потов

Детали мелкие, схема непонятная. И вообще зачем я этого робота купил? Там же на упаковке возраст 10+. Но я снес полприлавка, практически не глядя, торопясь вернуться. Вот теперь расплачиваюсь. Чуть позже к нам присоединяется Алиса. И мы все вместе корпим над сборкой игрушки.

Прерывает нас Артур недовольным:

— Меня почему не подождали?

— Мы все равно только половину собрали. На твою долю тоже осталось, — отвечает Пашка, вставляя какой-то винтик.

— Пап, а ты на машине нас покатаешь? — скептически разглядывая наши труды, интересуется мальчик.

Прогулка по сравнению с конструктором и мне кажется более привлекательной.

— Поехали, Алис, Паш?

— Насобирался? — ехидно тянет мне на ухо Алиса.

— Вечером доделаю. А ты мне помогать будешь.