Девушка с конфетной коробки. Книга 2

Глава 5

Когда наконец отряд добрался до развилки, где ущелье делилось надвое, Дейдра скомандовала привал. Удобного места для лагеря здесь не было, но идти вперёд без разведки тоже не лучшая идея, поэтому никто слова против не сказал. Расположились на валунах как смогли, а Зелинда даже нашла парочку обломков горючего камня и наладила что-то вроде походной кухни.

Младшая ведьма нет-нет да и бросала взгляды за спину, проверяя, что там Симон. Отщепенец шёл за ними как привязанный, но делал всё, чтобы не попадаться на глаза. Своими наблюдениями ни с кем не делилась, но обращала внимание на многое. Ишь, ползёт за камнями, таится. Ха-ха, можно подумать, у магов нет магического зрения. Хотя… На таком расстоянии и без заклинаний видят только ведьмы. Недоучка может о таком и не знать, тем более что его самого вряд ли кто-то учил пользоваться этим полезным даром. Надо сказать, Симон следил за ними просто идеально, ровно так, как учат разведчиков. Если бы не особое зрение ведьм, она бы вряд ли его заметила.

Хольгер молчал о преследующем их Симоне до того момента, когда они остановились, хотя дорогой беседовал со своей подругой обо всём на свете. Но стоило им стать лагерем, как он спросил девушку:

— Зели, мне кажется или Симон идёт за нами по пятам?

— Тебе не кажется, — ответила Зелинда, — топает.

На их разговор обернулась Дейдра, прищурилась и выдала своё экспертное заключение:

— Уже не топает. Мы встали — и он остановился. Ловко маскируется, я его практически не ощущаю: не слышу и носом не чую, уже не говорю про то, чтобы глазами видеть. А остальные что скажут: заметили они, что Симон от нас не отстаёт?

Все загалдели, говоря примерно одно и то же: если бы им не сказали, они бы не догадались. Алан же спросил:

— Как думаешь, он представляет себе, куда мы направляемся или просто тащится за нами в надежде, что мы знаем путь к спасению?

Дейдра фыркнула.

— Откуда ему такое знать? Думаю, он даже не догадывается, просто боится остаться в горах один и без ничего. А у нас он, во-первых, надеется поживиться чем-то съестным, а во-вторых, конечно, полагает, что мы точно знаем, куда идём. Наивный.

На этих словах Алан тяжело вздохнул. Дей была права: они шли наугад и только по неизреченной милости богов могли рассчитывать на то, что всё получится. Но другого выхода он не видел. Надеяться на то, что кто-то там побежит их спасать, было глупо. Никто даже не представляет себе, где они сейчас находятся. А собирать экспедицию неизвестно куда Валариэтан не станет, хотя после их находок в горах у Ласерна архимаги могли бы заинтересоваться тем, кто всё это отыскал. Но нет, не в их правилах тратить ресурсы на заведомо провальное дело: летать над горами умели драконы, магам это не дано, а как иначе искать затерявшийся неизвестно где маленький отряд? Рассчитывать на Элидиану и другие королевства ещё глупее. Им магистр Баррский и его люди вообще до фонаря. Разве только Ремола может послать на поиски своих ведьм, да и то… Сомнительно это.

А мерзавец Симон — молодец. Выжил, выбрался и тащится за ними как на верёвочке. Где только еду берёт? Был бы он не такой сволочью…

Тем временем Адель закончила распаковывать провизию, выдала Зелинде продукты на сегодняшнюю трапезу, затем прижалась к Алану и потёрлась замурзанной щёчкой об его плечо. Он обнял её и погладил по спутавшимся пушистым волосам, потерявшим свой золотистый блеск. Бедная девочка! Ей тяжело, страшно, ещё Симон этот висит на хвосте, но она не плачет, не жалуется, идёт наравне со всеми и только время от времени жмётся к нему в поисках моральной поддержки. А он её чуть не уморил. Но ничего! Если им всё же суждено всё преодолеть и выбраться, он её на руках будет носить, выполнять каждое желание. Только бы его теория не оказалась очередным мыльным пузырём, только бы портал демонов нашёлся!

Адель же ни о чём таком не думала, она просто устала. Понимала прекрасно, что это только краткая передышка, перекусят и тронутся дальше. Для того, чтобы остановиться на ночлег, придётся идти куда-то ещё, а то здесь даже одеял не разложишь. А ей так не хотелось никуда идти. Даже есть не тянуло, только спать. И мысли из головы все будто выветрились, осталась одна усталость. В такие минуты ласковые объятья Алана давали ей ещё немного сил чтобы жить дальше, иначе она давно уже легла бы под камень и умерла.

Больше всего её мучила мысль, что она стала для всех обузой. Никогда не была, всегда оказывалась нужной и полезной, в крайнем случае красивой и желанной, а сейчас… Все в группе сильнее её, некоторые даже в разы. Причём не только магически, а примитивно физически. Сильнее и выносливее. Про ведьм вообще речи нет, они вне конкуренции, остальные — мужчины, здоровые, крепкие, тренированные. Без неё они шли бы гораздо быстрее да и вообще, говоря по чести, вряд ли сюда попали.

А чем она могла быть им полезной? Ну, достанет продукты, отмерит, нарежет, закинет в котелок… Зелинда или Дейдра сделали бы это не хуже, а то и лучше.

Была бы она не такая слабая… Она последнее время тренировала мозги, чтобы никто не называл дурой и не дразнил тем, что уродилась блондинкой. Но в горах это как-то мало помогало. Адель шла вперёд, опираясь на силу своего духа, но и он слабел. Без Алана совсем угас бы.

То, что их преследовал Симон, пугало. В нём она видела угрозу и слова Хольгера о том, что теперь этот гад ничего не сможет им сделать, не находили отклика в её душе. Она им не верила. Симон не в первый раз приносил ей зло. Его люди загнали их с Аланом на грань жизни и смерти тем своим нападением. Если бы не он, она сейчас уже вернулась бы домой и сидела, составляла отчёты по экспедиции. Но этого Симону оказалось мало. Когда их уже почти спасли и готовы были вывести к людям, он перекрыл единственный путь назад. То, что отщепенец сам пострадал, Адель считала наказанием, но отнюдь не оправданием.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лучше бы он погиб, тогда она перестала бы его бояться. Но мерзавец выжил и теперь шёл по их следу. Полуголый, голодный, без оружия? И что? От этого подобные люди становятся только злее, а в том, что Симон хитёр, изворотлив и в то, что он найдёт способ разжиться всем необходимым за их счёт, она была уверена.

Оставалось только следить получше за сумками и не забывать про защитные амулеты, чтобы хот как-то себя обезопасить. Себя и Алана. За остальных она не боялась. Ведьмы не дадут себя в обиду, а их мужчины отличаются недюжинной силой, как физической, так и магической. Принца Александра тоже слабым не назовёшь. Пусть характер у него паршивый, зато силы хоть отбавляй, к тому же не зря он обучал войска сальвинского короля боевой магии.

А вот Алан… Нет, слабым его не назовёшь, не зря он магистр. Мощи, как в Хольгере, в нём нет, зато он выносливый, жилистый и крепкий. Но это хорошо для путешествия, а вот для битвы он не годится. Ещё он добрый и мягкий, ему трудно убить человека даже если на него будут нападать. Поэтому его надо защитить получше.

У неё в кармане штанов была одна подходящая блямба из тех, которые они нашли в пещере дракона. Она тогда сунула её в карман, потому что неудобно было держать в руках, и напрочь забыла, а потом стеснялась объявить об этом Алану, вроде как украла собственность экспедиции. Сейчас же прикидывала, как лучше поставить возлюбленного в известность и уговорить надеть и активировать эту редкую, полезную штуку. Судя по конфигурации, амулет должен был защищать не только от магии, но и от прямого физического действия. Как раз годится против Симона.

Но вытащить её вот так, при всех… Нет, это не годится. Адель решила сделать это вечером, когда они будут укладываться спать. Главное не опоздать и сделать это до того, как Симон нападёт.

После обеда Алан готов был вести всех по выбранному пути, но Дей его остановила. Сначала она сходит на разведку. Не хотелось бы попасть в тупик, встретить непроходимое препятствие. Магистр заспорил: зачем терять время, когда вариантов и так практически нет? Сейчас все встанут и пойдут.

Симон, который подобрался к их лагерю так близко, как только смог, услышал их спор и чуть не заплакал. Он уже ждал, когда можно будет обыскать место стоянки, а тут новая проволочка. До сумок он собирался добраться позже, когда стемнеет и отряд остановится на ночлег. Но если Дейдра отправится на разведку, они могут остаться тут до завтра, а по этим валунам в темноте не подобраться, только ноги переломать.

Он был готов выскочить и облобызать ведьминого любовника, который сказал:

— Ну что ты, Дей, какая разведка?! Нам сейчас надо держаться вместе, не разделяться ни при каких обстоятельствах. Да и времени до заката не так уж много, а до него нам необходимо найти место для ночлега. Что-нибудь относительно ровное, чтобы можно было лечь и вытянуть ноги.

Дейдра хотела было спорить, даже рот открыла, затем поглядела внимательно на своего мужчину, кивнула и брякнула:

— Хрен с вами, идём все вместе. Только не отставать! Александр, становись замыкающим. Ты знаешь, за нами этот тип тащится, так присмотри, чтобы он ничем нам не навредил.

Не прошло и пяти минут, как команда скрылась за очередным валуном, а Симон бросился к месту стоянки. Он не прогадал. На камне лежала горкой каша, под ним валялся порванный свитер Элиастена, на месте костра удалось найти остаток горючего камня, но самой замечательной находкой стал для Симона металлический обломок. Разобрать, частью какого целого он был, не удалось, но всё равно это был бесценный дар. Если эту небольшую полоску металла заточить о камень хотя бы с одной стороны, у него будет нож! Трудная работа, но выполнимая. Уже завтра у него будет этот замечательный инструмент. Верёвку, там, перерезать… А если и кончик заострить… О! Тогда можно будет использовать эту штуку как оружие. Скорее всего для охоты, но не стоит зарекаться и от другого использования.

Пока он ел кашу и обыскивал место дневной стоянки, команда магов шла по новому ущелью. Это только так говорится: шла. На самом деле карабкалась с камня на камень. Дорога тут была ещё хуже, дно ущелья напоминало каменную реку из булыжников и валунов самого разного размера, но в основном круглого фасона. Тут почти не было плоских поверхностей, чтобы надёжно поставить ногу.

Элиастен оказался прав: если бы Дейдра отправилась на разведку, им пришлось бы ночевать там, где они обедали, а сама ведьма вряд ли бы вернулась к ним по свету. А так хотя бы вся команда была в сборе и двигалась как единое, хоть и очень неловкое целое.

Через три часа муки их были вознаграждены. Каменная река вдруг закончилась. Сначала пропали валуны, остались одни булыжники, но и они скоро сошли на нет, открывая монолитное дно ущелья, гладкое и ровное. Из-под длинного языка мелких камней выбежал звонкий ручей с кристально чистой водой. На его берегу росло совершенно неожиданное здесь одинокое деревце, неизвестно на чём выросшее в этой скудной на зелень стране. Дейдра указала на него пальцем:

— Здесь. Отличное место. Разбивайте лагерь. Только не под самым деревцем, а чуть дальше, вон за той скалой.

— Чем тебе дерево не понравилось? — удивился Элиастен.

Ведьма пожала плечами.

— Мне? Всем понравилось. И, думаю не мне одной. Если тут есть дичь, то она придёт сюда на водопой, а нам не помешало бы свежее мясо, а то змея Адели почти закончилась. Так что прячемся за скалой, там будет лагерь, а здесь — охотничьи угодья. Четыреста локтей должно быть достаточно.

Адель хотела было возразить: лагерь спугнёт дичь, но услышала, что шепчет ей на ухо Алан, и аж засмеялась. Здешние животные не были знакомы с человеком, поэтому не знали, что его надо бояться. Так что четыреста локтей — отличное расстояние.

Симон полдня убил на то, чтобы превратить кусок металла в нож. То, что получилось… Ну, резать этим можно было что-то маленькое и при большом, очень большом желании. Зато получилось приладить ручку из обломка кости какого-то крупного животного, скорее всего очередного горного козла. Теперь получившимся орудием можно было скорее ковырять, чем резать, зато оно оказалось отлично приспособлено для того, чтобы метать его в цель. Если постараться и попасть тому же козлу в глаз…

Отщепенец неплохо умел образаться с метательным ножом, поэтому надеялся на добычу. Только бы встретить животное покрупнее мыши, а то больно эти грызуны шустрые и есть в них нечего. В конце концов он человек, а не лиса или сова.

Видно, боги сжалились над ним и послали навстречу довольно крупное животное: скалистого дамана. Этот дальний родственник зайца размером с небольшую собаку выскочил из своего укрытия всего на одну минуточку, но этого оказалось достаточно. Симон увидел зверя и, не целясь, бросил в него свой импровизированный нож. Зверь жалобно запищал, затем издал такой стон, что, казалось, умирает человек, а когда Симон до него добрался, то даман был уже мёртв. Нож, как по заказу, торчал у него из глазницы.

Непонятно было, как это травоядное существо наело себе такие бока здесь, где так мало растительности, но тощим зверёк не был. Симон взрезал ему брюхо, выкинул внутренности, чтобы не провонялись, а печень зажарил на костре и с жадностью съел. Следовало бы ободрать тушку и посолить мясо, но вот соли у него не нашлось. Поэтому он оставил дамана как есть: будет отрезать понемногу и жарить или варить до тех пор, пока мясо не испортится, а потом придётся добывать что-то другое.

Наевшись, он отправился дальше вслед за магами. Ясно было, что сегодня ему их уже не нагнать, слишком долго он провозился с ножом и охотой. Но ребята на магическом плане сияли так ярко, что Симон не боялся потерять их из виду. Суток для этого было бы маловато. Да и куда бы они девались из этого ущелья? Если только впереди есть ещё развилка.

Но, несмотря ни на что, он прошёл до сумерек довольно много и остановился только тогда, когда понял, что уже не видит, куда ставит ногу. Место было неудачное: воды рядом не нашлось, пришлось пить ту, которая находилась во фляге. Хорошо, что он её налил под горлышко.

На этот раз никаких подарков от доброго дурака Хольгера ему не перепало, зато жирненький окорочок дамана оказался хорош даже без соли. Симон наелся так, как давно не едал, а затем завалился спать, несмотря на то, что место для этого было на редкость неудобное.

Утром, естественно, у него всё ломило и болело, зато проснулся он рано, только начало светать. Спать больше не хотелось, так что он решил воспользоваться этим для того, чтобы сделать рывок и приблизиться к магам настолько, насколько это будет для него безопасно. А может, удастся спереть из их лагеря что-нибудь полезное, пока все дрыхнут. Они-то не вскакивают ни свет, ни заря, ценят свой комфорт даже в этих немыслимых условиях. Если вчера нашли удобную стоянку, сегодня будут спать сколько смогут.

Вот тут ему не очень повезло. Когда он увидел своих бывших спутников не особым магическим, а обычным зрением, они уже вовсю сновали вдоль ручья, складывая свои пожитки. Он так и не решился спуститься с каменной реки на ровную поверхность, а укрылся среди валунов, разглядывая то, как маги устроились. Он видел их отлично, как на ладони. Вон Алан помогает Адели прятать одеяла в мешок, вон Элиастен сворачивает палатку, Дейдра с Зелиндой крутятся у костра, убирают посуду и остатки еды, а Хольгер с принцем… ой!

Когда он понял, чем занимаются эти двое, рот его наполнился слюной. Александр пластал тушу горной козы, обсыпал куски солью с пряностями из знакомой банки и складывал на чистую тряпку, а гремонец ему помогал: старательно вырезал кости и складывал их в снятую ранее шкуру. Видно, вчера не он один успешно поохотился. Симон аж застонал: не сглупи он, сейчас бы был вместе со всеми и имел бы равные с ними права на всю эту еду. Нет, ему терпежа не хватило! Поторопился и на тебе! Питается объедками, прикрывается обносками и может сказать спасибо, что вообще жив остался.

Тут Дейдра, до того мирно ковырявшаяся с посудой, вдруг поднялась, странно улыбнулась и уставилась прямо на тот валун, за которым спрятался Симон. Он аж отшатнулся: видит она его, что ли? Потом пораскинул мозгами и сообразил-таки: и впрямь видит! Если у него появилось магическое зрение, то у опытной ведьмы он по-всякому должно быть. Выходит, они знают, что он за ними идёт. Досадно, конечно, но что делать? Только быть осторожнее. Не торопиться, выжидать, ловить момент… рано или поздно все делают ошибки. Рано или поздно маги расслабятся и подпустят его достаточно близко, вот тогда надо не зевать!

А сейчас ему хватит его собственной добычи. Ещё бы соли побольше… И крупы какой-нибудь.

Потом он сообразил, что Хольгер складывает кости в шкуру не для того, чтобы тащить это добро с собой, и возрадовался. Не тому, что у него будет, из чего суп варить: ему хватило дамана, а тому, что этот добрый дурак продолжает о нём заботиться. Глядишь, соли в тряпочке подкинет или крупы в мешочке. Ещё он подумал о том, о чём, Симон готов был биться об заклад, совсем не думал Хольгер. Отщепенец знал ещё из детского своего опыта что, расколов крупную трубчатую кость, можно получить острый обломок, из которого вполне получится полноценный нож. А таких костей у горной козы предостаточно.

Каменные завалы закончились, но это не сильно облегчило нашу жизнь. Если кто-то рассчитывал, что мы придём к городу демонов за пару дней, то сильно просчитался. Ущелье тянулось, извиваясь, как хвост гигантской змеи. На пути то и дело попадались преграды. Трещины и расселины встречались с нудным постоянством через каждые пол-лиги. К счастью, все они оказались неширокими и легко преодолимыми, но зато заметить их издалека и как-то приготовиться получалось нечасто: обычно они появлялись под ногами неожиданно, как ночной грабитель из-за угла. Регулярно то одного, то другого из нашей команды остальные ловили на самом краю и с трудом оттаскивали, а то и вытаскивали.

Могла бы похвалиться, что я только однажды испытала это на себе, но должна признаться: так происходило только потому, что я почти никогда не шла первая. Обидно это сознавать, но меня оберегали все, даже ведьмы. Считали самой слабой, да я такой и была.

Противное чувство. Мне пришлось несладко не столько физически, сколько морально. Хотя и физически тоже. Некоторые преграды я не могла преодолеть без посторонней помощи, хотя все другие делали это не особо напрягаясь. Через одну широкую расселину Хольгер с Александром меня просто перекинули как мячик: сама бы я её не перепрыгнула.

Почти так же часто как расселины нам попадались завалы из крупных камней, образованные лавинами. Лезть через них было труднее всего. Мало того, что они перегораживали ущелье на высоту в два-три человеческих роста, опасность была в том, что камни лежали ненадёжно. Наступишь на такой, он начинает двигаться, а за ним и остальные. Тут удержаться и не оказаться похороненным под шустрым валуном можно было только чудом.

Мы двигались очень осторожно, но и это не всегда помогало. К моему удивлению магия выросших в горах ведьм оказалась бессильна против такой беды, тут мог помочь только стихийный маг, да и то только воздушник или маг земли. Нам повезло, что у Хольгера оказались хорошо развиты навыки работы с этими стихиями. Он прекращал движение камней, буквально приваривая их друг к другу, а воздушными потоками придерживал людей, не давая им упасть. Коечно, последнее нужно было не всем, но я была от души благодарна нашему гремонцу: без его помощи мне вряд ли удалось бы достойно преодолевать все препятствия.

Но зато после преодоления всей командой очередного завала из камней Хольгеру приходилось отдыхать часа два, чтобы восполнить затраченные силы. К нему тут же бросалась Зелинда, ложилась рядом, обнимала и старательно восполняла потерянное своими ведьминскими методами. Без её помощи он бы восстанавливался гораздо дольше.

Вообще Хольгер много выиграл во мнении наших ведьм. До встречи с ним они вполне обоснованно смотрели на магов свысока, а тут воочию увидели, что некоторые из них могут то, что ведьмам недоступно. Так что Хольгер отдыхал, окруженный не только заботой, но и почитанием.

Естественно, привал получался общим. Меня радовали эти передышки, но, к сожалению, они затягивали наш путь и отдаляли тот момент, когда мы наконец-то получим шанс вернуться к людям, воспользовавшись древними порталами.

С другой стороны ни у кого не было твёрдой уверенности ни в том, что портальные круги сохранились, ни в том, что мы сумеем с ними совладать. Алан по секрету сказал мне, что боится того момента, когда мы наконец доберёмся до Огира. Боится разочарования: ведь никто не знает, что там такое и может ли человек разобраться в наследии демонов огня. Судя по отрывочным фразам, которые бросали остальные, всеми владели те же опасения.

Симон так и плёлся за нами, иногда мы его даже видели, но мельком. Высунется из-за какого-нибудь камня и снова спрячется. Мне не дано было за ним следить, зато Дейдра делала это регулярно и время от времени сообщала нам последние данные. По её выходило, что парень отощал и сильно ослаб, но научился подпитывать своё тело от окружающих потоков магии и теперь вряд ли умрёт от истощения даже если перестанет есть. Для жизни ведьмаку достаточно воды.

На вопрос: как ему удалось этому научиться, она только хмыкала и морщила нос. По её мнению он делал это интуитивно, не отдавая себе отчёта. Сам не понимал, что нашёл путь к выживанию. Что ж, у меня не было причин сомневаться в её словах: ведьма знала о таких, как Симон, гораздо больше него самого.

А он продолжал неотступно нас преследовать и меня это очень беспокоило. Тот, кого назвали Ловкачом, не мог не представлять опасность. Мало ли что могло взбрести ему в голову. К тому же отчаянное положение могло подвигнуть его на отчаянные поступки, ведь он не знал, что теперь вне опасности, что магия, разлитая вокруг, поддерживает его жизнь вернее мяса и молока. Симон наверняка считал себя в смертельной опасности и готов был убить, чтобы спастись. Я нисколько не сомневалась в том, что жалеть он никого не станет. Нагляделась на таких ещё в детстве. В купеческой среде Гремона было не принято ограждать детей от картин отвратительных сторон жизни: нищеты, воровства, мошенничества и разврата. Считалось, что так они вернее воспримут преимущества своего положения. А скупость моего отца частенько предоставляла мне, ещё девочке, обширное поле для наблюдений. Из них я сделала определённые умозаключения. Иногда жизнь опровергает подобные выводы, но мои до сих пор держались.

Вопреки мнению Хольгера о том, что в самом плохом человеке есть что-то хорошее и оно не может не проявиться, если проявить к нему доброту, я была уверена в обратном. Такие люди доброту считают глупостью, а понятие о душевном благородстве им попросту недоступно. В их мире оно не существует.

Поэтому я считала Симона способным на любую гадость. А то, что он пока ничего такого не предпринял… так пока у него сил и средств на это не было. Так что подождём и увидим, кто было прав: я или Хольгер.

Поделилась с Аланом своими опасениями и с удивлением обнаружила, что его позиция ближе к гремонцу, нежели ко мне. Он тоже почему-то надеялся, что Симон Ловкач не станет нападать, глядя на то, как мы по-доброму к нему отнеслись. И это несмотря на то, что он очень сильно опасался за наше и в частности моё благополучие. Я выложила Алану все свои аргументы, он со мной вроде бы согласился и пообещал следить в оба глаза. Действительно, на стоянках они в паре с Александром накладывали на всех следящие и защитные чары, а затем он дополнительно накрутил на меня ещё кучу всего. В результате сам не смог до меня дотронуться без того, чтобы не получить в лоб какой-нибудь молнией.

Конечно, мне была приятна забота о моей безопасности, но не до фанатизма же! Тем более что я уже привыкла засыпать в его объятьях. Пусть из-за скученности лагеря близость была невозможна, но стук сердца Алана под ухом успокаивал и дарил чувство уверенности. Он, кстати, уверял, что на него это действует точно так же. В общем, пришлось Алану вернуться с старой системе без излишеств. Но днём, во время переходов, он вешал на меня следилку, чтобы, даже когда я выпадала на минуточку из его поля зрения, быть уверенным, что со мной всё в порядке. Дейдра считала это излишним и подтрунивала над нами, но меня забота Алана не раздражала: ввиду прятавшегося за камнями Симона любые меры предосторожности не казались мне излишними.

Расстояние, которое нам предстояло пройти до Огира, при взгляде на карту казалось невелико, но мы шли уже шестой день, а обещанная гряда синих скал, за которой, по преданию, прятался город демонов, так и не появилась. Ущелье извивалось пьяной змеёй, петляло, что вообще для ущелий нехарактерно. Мне начинало казаться, что на местность наложены какие-то сбивающие с пути чары. Как выяснилась, я была не одинока в своих подозрениях. Все маги пришли к тому же выводу и только ведьмы считали, что всё идёт нормально: горы нас просто испытывают. Надо не сдаваться, идти вперёд к твёрдо намеченной цели и она рано или поздно возникнет впереди как награда.

Хорошая позиция, но только не тогда, когда у тебя еда на исходе, хорошо ещё, что воды хоть залейся. Маги начали роптать. Становясь на седьмую ночевку, мы провели совещание. Вылилось оно в одну-единственную реплику.

Дейдра сказала:

— Понимаю, почему вам всем неймётся. Я тоже беспокоюсь. Но, положа руку на сердце, какие у нас варианты? Только два: дойти до Огира и оживить портал или умереть. Второй вариант даже не рассматривается. Так? Предлагаю успокоиться и идти дальше, пока не дойдём.

Наш принц попытался открыть рот, но Дейдра так на него посмотрела, что он молча его закрыл, отвернулся и начал ставить палатку, так ни слова и не сказав.

А назавтра мы убедились в правоте наших ведьм. Ещё солнце не добралось до зенита, как перед нами как по волшебству из тумана появилась скальная стенка удивительного синего цвета. Причём это была не игра освещения: когда мы наконец приблизились к ней на расстояние вытянутой руки, то убедились, что обычный серый камень и впрямь отливает синим из-за вкраплений неизвестного минерала.

Я очень боялась, что на эту стенку мне не забраться, издалека она выглядела вполне неприступной. Алан меня подбадривал и обещал, что они все вместе меня занесут туда на руках. В конце концов Дейдра соорудит свой знаменитый подъёмный механизм. Но ничего такого делать не пришлось. В одном месте скала просела по диагонали и образовала нечто вроде очень узкой лестницы с разновысокими ступенями. Идти по нему можно было только всем телом прижавшись к скале, но это было мне по силам. Особенно когда Хольгер, подумав хорошенько, создал для всех общую страховку в виде воздушной подушки, не дающей упасть.

Мне пришлось труднее, нежели мужчинам. Из-за груди я вынуждена была прижиматься к скале спиной и идти лицом к пропасти. Жуть! Если бы не страховка, я сто раз бы свалилась просто оступившись от страха. Но с одной стороны от меня шёл Алан, с другой — принц Александр, а спереди я чувствовала плотный от чар воздух хольгеровой воздушной подушки.

Поднимались мы долго, больше двух часов. Наверное из-за того, что время от времени на меня накатывал такой страх, что я по нескольку минут стояла, не в силах сдвинуться с места. Приходилось зажмуриваться и стараться наладить сбитое волнением дыхание. Дальше можно было двигаться только тогда когда оно снова становилось размеренным.

Я понимала, что Дейдру должно было раздражать моё поведение, но она и слова мне не сказала, наоборот: останавливала всех и заставляла ждать, пока я приду в норму. Н

Но всё когда-нибудь заканчивается. Я ещё ползла по карнизу как вошь по струне, когда раздался радостный возглас Дейдры:

— О! Поглядите, какая красота! Просто фантастика!

Через пару минут я присоединилась к ней и остальным на вершине скальной стенки во впадине, похожей на балкон, и вмещавшей всю нашу компанию, и тоже воскликнула:

— О!

Других слов просто не было. Такой запредельной, неземной и одновременно ужасной красоты я не то, что никогда не видела, а даже представить себе не могла. Перед нами лежало то, что когда-то было городом огненных демонов Огиром.