Джайна Праудмур: Приливы Войны

Глава 20

Наконец, у них стало получаться.

Раненая земля еще сотрясалась, и гневно сверкали молнии. Ветер все еще выл, и океан ревел над шаманами, прилагающими все свои силы день ото дня, чтобы излечить самую душу Азерота. И в этом деле у них назревал прогресс.

Иногда океан, казалось, успокаивался на несколько мгновений. Дождь временами прекращался, появлялись проблески синего неба, и эта передышка становилась все дольше и дольше. Землетрясения стихали, однажды их не было целых три дня кряду.

Члены Служителей Земли - Нобундо, Регар, Мулн Ярость Земли и многие другие - внимали каждому этому знаку. Как и с исцелением раненого тела, требовалось время, чтобы излечить Азерот. Но стихии, в итоге, должны были восстановиться - если о них будут долго, денно и нощно заботиться.

Тралл стоял крепко и надежно на дрожащей земле, укоренив себя в ней и вытягивая ее боль наружу. Он представлял себе свой дух в союзе с великим Духом Жизни, стремящимся ввысь, касающимся самого неба. Он вдыхал в легкие влажный от брызг воздух, очищал его и выдыхал его первозданным. Это был тяжёлый, до сих пор непрерывный труд. Но это было по-настоящему самым ценным и - о да - самым радостным делом, которым он когда-либо занимался в своей жизни.

Успокоившись, словно засыпающее испуганное дитя, земля перестала дрожать. Ветра сменили свои злые порывы на угрюмое дуновение. И дождь прекратился. Шаманы открыли глаза, вернувшись к простой физической действительности, и обменялись утомленными улыбками. Настало время для отдыха.

Сильная коричневая рука Аггры обвилась вокруг руки Тралла, сама она смотрела на него с одобрением и восхищением.

- Мой Го’эл из вихря стал скалой, - сказала она. - Начиная с твоего возвращения, мы добились больших успехов.

Он сжал ее руку.

- Если я - скала, то ты - надёжная земля под ней, дорогая.

- Я - твоя половина, как и ты - моя, - ответила она. - Мы будем, как стихии, что нуждаются друг в друге перед лицом испытаний. Камнем, ветром, водой - или огнем, - она подмигнула. Это Аггра подтолкнула Тралла к его судьбе, когда он подвел других шаманов. В ней не было никакой деликатности. Тралл был сердит в то время, но он повзрослел и осознал ее мудрость. После его прибытия обратно, они были неразлучны, они работали в паре, словно танцевали, наслаждаясь общением друг с другом в свободное время. Он вновь подумал о своих словах Джайне, и молча помолился тому, кто мог его услышать, чтобы она была столь же благословлена, как и он.

Хорошее настроение Тралла улетучилось, когда он зашел в лагерь и увидел там молодого орка, облаченного в легкую кожаную броню, ожидающего, когда на него обратят внимание. Пыль и грязь на его одежде выдавали в нем посыльного, а мрачный взгляд на его лице красноречиво говорил о характере новостей, которые он принес с собой.

Он бойко приветствовал Тралла.

- Го'эл, - он сказал, низко поклонившись, - я принес вести из Оргриммара. И… из другого города.

Тралл глядел на него, и сердце его обливалось кровью - что натворил Гаррош? Их окружили другие, незнакомец заинтриговал их. Тралл подумал было выслушать новости, будучи наедине с гонцом, но сразу прогнал эту мысль. Теперь это были новости для них всех, ибо он не был больше вождем Орды.

Он подождал, пока не прибыли остальные Служители Земли, затем жестом пригласил их подойти ближе. Несчастный молодой орк поежился, явно выжидая, что скажет ему Тралл.

- Читай твое послание всем, мой юный друг, - спокойно заявил Тралл.

Посыльный глубоко вдохнул для подготовки.

- "С огромной тяжестью в сердце сообщаю тебе о беде, пресекающей все стремления к миру на этом беспокойном континенте, а возможно и во всем Азероте. Гаррош собрал армию Орды и пошел на крепость Северной Стражи, сровняв ее с землей. Затем он выждал несколько дней, позволив Альянсу выстроить оборону в Тераморе. Против наших флота и армии Терамор выставил флот 7-го Легиона и нескольких известных военных советников, среди которых были Маркус Джонатан, Шандриса Оперенная Луна, Вериса Ветрокрылая и адмирал Обри. Орда смело сражалась, но была побеждена - как казалось.

Го’эл, Гаррош использовал порабощенных огненных великанов, чтобы ускорить его победу в бойне при крепости Северной Стражи. Но для разрушения Терамора..."

Гонец сделал паузу, поскольку через толпу прошлась волна охов и ахов. Здесь собрались бывшие члены Орды и Альянса, их привязанности были отброшены перед лицом великой необходимости, но все же каждый бережно хранил их в себе. Им как шаманам было страшно слышать о порабощении элементалей - и каких элементалей! - чтобы те участвовали в войне. Слова “разрушение Терамора” повисли в воздухе.

- Продолжай, - мрачно сказал Тралл.

- "Для разрушения Терамора он выкрал артефакт у синих драконов и использовал его, чтобы создать самую мощную мана-бомбу. Терамор был разрушен при взрыве тайной магии, и наши разведчики сообщают, что в черте городских стен не выжил никто."

Не выжил никто. Джайна, его друг, непреклонный голос мира, погибла. Траллу стало тяжело дышать, и Аггра поспешно протянула ему руку. Он сильно сжал ее, пока не понял, что делает ей больно; но Аггра держалась, любя и поддерживая его, зная больше чем кто-либо, какая боль пронзает его сердце.

Послышалось тихое рыдание - одна дренейка уткнулась лицом в своего друга-тролля. Тролль нежно обнял ее, но его лицо выражало ярость. Все были ошеломлены, даже те, кто, как знал Тралл, выступали против перемирия. Столь зверская расправа не делала чести Орде. И за такое безрассудство нужно было заплатить дорогой ценой.

Невероятно, но и это еще были не все вести. Не в силах ничего сказать, Тралл кивнул гонцу, чтобы он продолжал.

Голос молодого орка преисполнился печалью, когда тот продолжил зачитывать письмо.

- "Наш флот рассредоточился, создав кольцо вокруг Калимдора и блокировав Альянс. Не будет никакой подмоги для цитадели Оперенной Луны, Тельдрассила или любого другого селения, ровно как и не будет удачной эвакуации мирных жителей. Гаррош открыто бахвалится о завоевании всего континента и последующего выселения или искоренения любых остатков Альянса с него. Единственный луч света, что я вижу сейчас, мой друг - не все члены Орды восхищены действиями Гарроша. Некоторые из нас видят, что он идет по опасному пути, и боятся, что из-за этого может пострадать вся Орда. Я опасаюсь за свой народ, и потому остаюсь твоим верным другом, Эйтригг.”

Тралл кивнул, осознавая всю суть столь страшных слов, но все его мысли были о недавнем разговоре с женщиной, которая теперь была мертва.

Ничто не дается просто так, Го'эл. За свои знания и навыки тебе пришлось заплатить... Гаррош хочет конфликта между Альянсом и Ордой - конфликта, которого не было, пока он не начал... Ты можешь управлять ветром, шаман. Но надвигается ветер войны, и если мы не остановим Гарроша, невинные поплатятся за нашу нерешительность.

И многие поплатились. Еще долго Тралл простоял, не двигаясь, одержимый горькими самобичующими думами, пока остальные Служители начали обсуждать проблему. Была ли она тогда права? Можно ли было этого избежать, если бы он оставил всю работу здесь на остальных?

Временами подобные вопросы одолевали его в течение многих дней. Но теперь он взвесил их, как и должно, холодным разумом и отбросил их. Джайна всегда утверждала, что неразумно преуменьшать свои способности, точно так же, как и преувеличивать. Тралл занимал место самой Земли наряду с четырьмя Аспектами в битве против Смертокрыла. Его роль в исцелении этого места была самой главной, хотя и не принадлежала исключительно ему, и он понимал, что здесь он полезнее больше всего.

Он буквально изменял мир, исцеляя его.

Он был столь же встревожен использованием огненных великанов, как и любой другой шаман, и столь же огорчен - как и любой другой - бесчестной атакой на Терамор, когда с расстояния при помощи украденной магии было свершено массовое убийство. Но он знал, что не может - как и никто из Служителей - уйти сейчас.

Скрепя сердце, Тралл обратил внимание на идущую беседу, где Нобундо высказался точно так же.

- У нас есть прогресс. Мы не смеем остановиться прямо сейчас - никто из нас.

- А что он сделает потом? - вопросил Регар. - Подчинение огненных великанов ради исполнения своих эгоистичных целей угрожает уничтожить все, над чем мы работаем!

- Мы объединились с Кругом Кенария и Аспектами, чтобы излечить Нордрассил, - заметил Мулн Ярость Земли. - Этот союз был беспрецедентен, и он добился всего, на что мы надеялись. С невредимым Нордрассилом мир имеет шанс на заживление. Если Гаррош поступил так, то как он может поступить с нашим Мировым Деревом?

Тралл просмотрел на своих друзей. Их лица отразили его собственную нерешительность. Нобундо и Мулн обменялись взглядами, и затем Нобундо вышел вперед.

- Я возмущен и опечален этими новостями, - сказал он. - Не только вестью о злоупотреблении стихиями, но и всем. Это правда, что земля может всколыхнуться в гневе, если с ней будут плохо обращаться, и даже Нордрассил теперь может оказаться под ударом. Но если сейчас мы остановим нашу работу здесь, чтобы осудить Гарроша - и я не уверен, возымеет ли это какой-либо эффект - мы рискуем уничтожить все то хорошее, что нам удалось достичь. Го'эл, Орда когда-то была твоей. Ты выбрал Гарроша себе на смену. И все мы знаем о твоей дружбе с леди, искавшей мира, Джайной Праудмур. Если ты чувствуешь, что тебе необходимо уйти, то никто здесь не будет осуждать тебя. Я скажу то же самое любому другому. Мы все здесь, потому что мы хотим быть здесь - потому что мы были призваны. И если ты больше не слышишь этот зов, ты можешь идти с нашим благословением.

Тралл надолго закрыл глаза. Он был огорчен, потрясен, разъярен. Ему хотелось надеть свою броню, схватить Молот Рока и пойти маршем на Оргриммар. Ему хотелось наказать сына Грома Адского Крика за все те глупые, высокомерные, разрушительные поступки, что он натворил. Гаррош был его ошибкой, его ответственностью, и ничьей другой. Тралл пытался привить орочью гордость Гаррошу, но вместо того, чтобы извлечь лучшее, что было в его отце, молодой Адский Крик взял самое худшее.

Но он не мог пойти, не мог утолить свою боль. Не сейчас. Даже если сейчас объявится призрак Джайны Праудмур и завопит о мести, то ему придется услышать "нет".

Он открыл свои грустные синие глаза и посмотрел на Нобундо.

- Я огорчен. Я разгневан. Но это место все еще взывает ко мне. Прямо сейчас нет ничего важнее, чем эта обязанность.

Никто ему не возразил, даже Аггра. Они все знали, как ему дался этот выбор. Регар поравнялся с Траллом и похлопал его по плечу.

- Мы не позволим, чтобы павшие в этом безумном кощунстве - из Орды ли, или из Альянса, умерли напрасно. Давайте почтим их тем, чем мы занимаемся здесь. Давайте вернемся и начнем нашу работу.

Джайна телепортировалась на Штормградскую Аллею Героев, появившись прямо под статуей генерала Туралиона. Обычно на этом самом месте стоял на карауле сам генерал Джонатан, теперь же здесь не было того всадника, который мог бы поприветствовать гостя или при первой возможности выполнить приказ короля. Джайна бросила взгляд на строительные леса вокруг некоторых башен, все еще ремонтируемых после атаки Смертокрыла.

Она надежно скрыла Радужное Средоточие, и хотя Калесгос все еще мог засечь артефакт вместе с ней, ей этого было достаточно, поскольку она не желала тратить время на "приготовления" к встрече с Варианом. Ее лицо и одежда оставались грязными, ее тело было покрыто порезами и изукрашено синяками. Но это было не важно. Она направлялась не на официальный банкет или праздничный сбор, не было необходимости принимать ванну, наносить косметику или даже почистить одежду - настолько она была сосредоточена на своей цели. Джайна пришла сюда по куда более печальной и жестокой причине. Единственной уступкой к своей внешности с ее стороны стал темный плащ с капюшоном, прячущий ее недавно побелевшие волосы с единственной золотой прядью.

До Штормграда, похоже, уже дошли ужасные новости о судьбе Терамора. Городская суета не прекратилась, но теперь в ней чувствовалась тяжесть и мрачность. Солдаты патрулировали улицы, более не кивая и не приветствуя небрежно горожан, оттачивая свой шаг, они внимательно вглядывались в двигающуюся толпу. Яркие золотые и синие знамена были спущены, их заменили черные траурные ткани.

Джайна еще сильнее закуталась в свой плащ и отправилась к крепости. “Стоять!” Голос был резким, командным. Джайна крутанулась, инстинктивно поднимая руки, готовя заклятья, но вовремя остановилась. Это же был не нападающий на нее ордынец; всего лишь один из стражей Штормграда. Он вытянул меч и, нахмурившись, разглядывал ее. Мрачность обернулась шоком, когда их взгляды пересеклись.

Джайна выдавила из себя улыбку.

- Ваша преданность своим обязанностям похвальна, сэр, - молвила она. - Я - леди Джайна Праудмур - пришла на аудиенцию с вашим королем.

Она слегка отбросила назад свой капюшон, достаточно, чтобы можно было разглядеть ее лицо. Джайна не припоминала этого человека, но вероятно она сталкивалась с ним на одном из многих официальных визитов. Если нет, то она являлась достаточно известной особой, так что он сразу признал бы ее.

Немного помедлив, он вложил меч в ножны и поклонился.

- Мои извинения, леди Джайна. Нам сообщили, что в живых не осталось никого, кроме тех, кто был за чертой города. Слава Свету, Вы живы.

В этом нет никакой заслуги Света, промелькнуло в голове у Джайны. Это все благодаря самопожертвованию Ронина. Она все еще не понимала, почему Ронин принял свою смерть, позволив ей выжить. Он был любящим мужем и отцом близнецов, лидером Кирин-Тора. Ему было ради чего продолжать жить. Джайна же должна была погибнуть вместе со своим городом, городом, который она так наивно намеревалась защитить.

Тем не менее, она должна была ответить любезностью.

- Спасибо, - кратко поблагодарила она.

Стражник продолжил.

- Мы готовимся к войне, как Вы видите. Каждый из нас... мы все были в ужасе, как услышали...

Джайна не могла терпеть более и жестом остановила его речь.

- Благодарю за Ваше беспокойство, - сказала она. - Вариан ожидает меня.

Это было неправдой. Он считал, что она погибла, погибла вместе с Киннди, Страдалицей, Тервошем и...

- Я знаю дорогу.

- Не смею возражать, леди. Если Вам потребуется помощь - в чем угодно - любой стражник Штормграда почтет за честь послужить Вам.

Он отдал честь и возобновил свое патрулирование. Джайна двинулась дальше к замку. И здесь стяги Альянса были заменены черными тряпками, висящими на фасаде крепости Штормграда позади огромной статуи короля Вариана Ринна. Джайна видела эту скульптуру и прежде, так что она одарила как ее, так и соседний фонтан лишь беглым взглядом. Быстро преодолев ступени у главного входа в здание, она представилась и услышала, что Вариан, конечно же, скоро примет её.

Ожидая одной встречи, Джайна сразу отправилась на другую, которую она не могла пропустить. Она проскользнула через боковую дверь в Королевскую Галерею.

Там разместилась статуя, которая, как и другие произведения искусства здесь, пережила нападение огромного черного дракона. Некоторые памятники были повреждены, некоторые работы попадали со стен. Все, что нельзя было починить, было убрано, но остальные картины, резные работы и скульптуры остались здесь, ожидая, когда на них обратят внимание и подлатают.

Джайна замерла, будто она тоже была вырезана из камня. Эмоции, переполняющие ее, были столь болезненны, что ей даже было жаль, что она таковой не является. Затем ее колени согнулись, и она упала на пол перед огромной статуей. Она изображала гордого человека, с длинными волосами, струящимися из-под широкополой шляпы. Его усы были аккуратно подстрижены, и он устремил свой взгляд куда-то далеко. Одной рукой, правда, уже без двух каменных пальцев, он сжимал рукоять своего меча. Другая лежала на поясе. Трещина пробежалась по статуе, начиная от правой ноги, устремляясь зигзагом вверх и заканчиваясь в центре груди. Джайна потянулась и дрожащей рукой коснулась каменного ботинка.

- Минуло всего лишь пять лет, как я избрала свой путь? - прошептала она. - Я выбрала в свои союзники чужестранцев, врагов, орков, вместо тебя, папа. Пошла против родной крови. Я нарекла тебя нетерпимым. Сказала, что единственным путем был мир. А ты ответил, что всегда будешь ненавидеть их, что никогда не прекратишь бороться с ними. Я наговорила, что они тоже являются народом. Что они заслуживают прощения. И теперь ты мертв. И мой город мертв.

Слезы соскользнули по ее щеке. Краем глаза и разума она отметила, что они были светло-фиолетовыми и пылали жидкой тайной энергией. Когда слезы попали на каменное основание, на котором воздвигалась статуя, они испарились в фиолетовом тумане.

- Папа… прости меня. Прости меня, что я позволила Орде стать такой сильной. Прости меня, что я дала им шанс вырезать так много нашего народа, - она вновь подняла свой взгляд, смотря на непримиримую статую через фиолетово-белую пелену. - Ты был прав, папа. Как ты был прав! Я должна была тебя послушать! Теперь, теперь, когда уже поздно, я это понимаю. Потребовалось… это… чтобы я все осознала.

Она протерла рукавом свои мокрые глаза.

- Но для меня еще не слишком поздно, чтобы отомстить за тебя. Отомстить за К...Киннди, и Страдалицу, и Тервоша, и Ронина, Обри и всех генералов - чтобы отомстить за каждого, кто вчера вечером пал в Тераморе. Они заплатят. Орда заплатит. Я уничтожу Гарроша; вот увидишь. Моими собственными руками, если потребуется. Я уничтожу его и каждого из этих проклятых зеленокожих мясников. Я обещаю тебе, папа. Я не предам тебя опять. Я не позволю им больше никого убивать, никогда более. Я обещаю, обещаю…

Спустя пару минут Джайна уже спокойно ожидала аудиенции. Её вновь обретенное самообладание было тут же разрушено, когда её объявили и сопроводили в личные палаты Вариана: там её приветствовал не высокий, темноволосый бывший гладиатор, а стройный, светловолосый мальчик.

- Тетушка Джайна! - радостно воскликнул Андуин, бросившись к ней. - Ты жива!

Он сильно обнял ее. Джайна напряглась, не ответив на объятие. Он сразу ощутил это и отступил. Он с изумлением смотрел на нее, разглядывая, как ее преобразила тайная магия.

- Что ты здесь делаешь? - спросила она более резко, чем ей хотелось.

- Я волновался о тебе, - сказал он. - Когда до нас дошла весть о том, что произошло в Тераморе… я отправился сюда. Я знал, если ты выживешь, то сразу отправишься в Штормград.

Она молча уставилась на него. Что она могла ему сказать? Как она могла говорить с этим ребенком, который был настолько наивен, об истинном ужасе, коего она была свидетелем? Он был настолько невинен, настолько неосведомлен об истинной сущности их врага. Столь же наивен и неосведомлен, как когда-то была она...

- Джайна! Хвала Свету! - она очнулась и обернулась, обратив все внимание на воина-короля, вошедшего в комнату. Вариан долго питал личную ненависть к оркам. Андуин был слишком молод, но однажды он все осознает. Вариан, которого она знала, все поймет сразу - сейчас, когда это так необходимо.

Он был одет неофициально и выглядел уставшим и измотанным, но на его лице читались облегчение и отрада. К ним прибавилось удивление, вызванное ее внешностью.

Джайна раздраженно и гневно прервала его.

- Единственная причина, по которой я выжила - это то, что верховный маг Ронин запихнул меня в портал, ведущий в безопасное место. Тем не менее, я была несколько затронута взрывной волной.

Вариан приподнял бровь от резкости ее выпада, но он кивнул, приняв объяснение и не желая более поднимать эту тему.

- Думаю, тебе станет легче от последних вестей. Ты была не единственной оставшейся в живых, - сказал он. - Вериса Ветрокрылая, Шандриса Оперенная Луна и их разведывательные отряды также уцелели. Они были достаточно далеко от центра взрыва. Они вернулись в свои дома и готовят свои народы к войне.

Джайне не хотелось думать об овдовевшей Верисе и ее двух детях, оставшихся без отца.

- Рада это слышать, - сказала она, - насчет всего этого. О, Вариан, я должна извиниться перед тобой. Ты был прав все это время. Я всегда убеждала тебя, что мы можем как-то договориться с Ордой, заключить с ней мир. Но мы не можем. Произошедшее доказывает, что это не так, и ты знал это, даже когда я, ослепленная надеждой, отказывалась видеть это. Мы должны принять ответные меры против Орды. Сейчас же. Они все вернутся в Оргриммар. Гаррош не сможет отказаться от буйного празднования в честь своей храброй победы над Альянсом.

Андуин вздрогнул от желчи в ее голосе. Она наступала, слова так и лились из нее.

- Улицы будут полны пивом, и там соберется целая армия. Нет лучшего момента, чтобы ударить.

Вариан попытался вставить слово: Джайна...

Она начала расхаживать и трясти руками.

- Мы отправим корабли калдорай наряду с нашими. Мы застанем их полностью врасплох. Мы убьем всех орков и снесем с лица земли их город. И удостоверимся, что они никогда не оправятся от этого удара. Мы...

- Джайна, - глубокий голос Вариана был ровным, когда он ухватился за ее запястье и мягко остановил ее почти исступленный ход ног и мыслей. - Пожалуйста, ты нужна мне спокойной.

Она вопросительно посмотрела на него. Как он может говорить с ней о спокойствии?

- Я уверен, ты еще не в курсе, но Орда создала весьма эффективную блокаду вокруг всего континента. Калдорай не могут прибыть, помочь нам, даже если они этого пожелают. Я не говорю, что мы не нанесем ответный удар. Он будет. Но мы должны все сделать грамотно. Сначала придумать стратегию. Просчитать, как нарушить блокаду и затем восстановить крепость Северной Стражи.

- Разве ты не знаешь, что они сделали с ней? - выпалила Джайна.

- Знаю, - сказал Вариан, - но это по-прежнему стратегическая точка опоры, которую мы должны вернуть перед тем, как сделать следующий шаг. Мы должны восстановить флот. Мы потеряли много хороших людей в Тераморе; потребуется некоторое время, чтобы призвать других с их постов, чтобы заменить утраченные позиции. Мы должны все сделать как надо, иначе мы потеряем еще большее количество жизней.

Джайна потрясла головой.

- Нет. У нас нет времени на это.

- У нас нет права поступить иначе, - возразил Вариан. Его голос был все так же взвешен и спокоен. Почему-то это сильно раздражало Джайну. - Мы перед лицом войны, которая может вестись сразу на двух континентах. Возможно, даже в Нордсколе. Если уж я должен вступить в мировую войну, где нет границ, то я собираюсь сделать это мудро. Если мы сейчас бросимся на Орду, то просто сами подарим им победу.

Джайна посмотрела на Андуина. Он тихо стоял, его лицо побледнело и синие глаза были невыразимо грустными. Он не предпринимал никаких попыток прервать беседу своих отца и друга о мировой войне. Она обернулась к Вариану.

- У меня есть кое-что, что может помочь, - сказала она. - На мое сохранение перешло очень могущественное оружие. Оно разрушит Оргриммар так же, как Орда разрушила Терамор. Но мы должны действовать сейчас, когда их глупая армия собралась в Оргриммаре. Если мы не поступим так, то момент будет потерян!

Ее голос повысился на последнем слове, и она поняла, что сжала свои кулаки. Она хотела большего, чем просто запустить Радужное Средоточие на Гарроша и его любимый Оргриммар.

- Мы можем уничтожить каждого из этих зеленокожих ублю...

- Джайна! - восклицание, полное боли, пришло от Андуина. Удивившись, Джайна замолкла.

- То, что произошло в Тераморе - больше, чем трагедия, - сказал Вариан, деликатно развернув Джайну к себе. - Это была непоправимая потеря, мерзкое и трусливое деяние. Но мы не должны обмениваться жертвами, напрасно теряя все больше солдат Альянса.

- Даже в Орде могут найтись те, кто не приемлет произошедшее, - сказал Андуин. - Например, таурены. И даже большая часть орков ценят честь.

Джайна покачала головой.

- Нет. Больше нет. Слишком поздно для этого, Андуин. Слишком поздно. После того, что они натворили, нет пути назад. Ты не видел... - ее голос оборвался, и чтобы продолжить, она приложила все свои силы. - Мы должны принять ответные меры. И мы не можем ждать. Кто знает, какое злодеяние совершат Гаррош и его Орда, пока мы готовимся? Мы не должны допустить другого Терамора, Вариан! Разве ты не понимаешь?

- Мы будем биться с ними, не беспокойся - но мы сделаем это на наших условиях.

Она дернулась, освободившись от его хватки, и отступила.

- Я не знаю, что случилось с тобой, Вариан Ринн, но ты превратился в труса. А что до тебя, Андуин, то мне жаль, что я поощряла твое детское легковерие. Нет надежды на мир; нет времени для стратегии. Я сама принесу им их гибель. Вы оба глупцы, раз не хватаетесь за шанс!

Они воскликнули её имя, отец и сын, столь разные, но удивительно похожие, когда они умоляюще обратились к ней.

Она просто отвернулась от них обоих.