Дороги, которые...

12. РЕШЕНИЯ

НЕ ХОЧЕТ — ДА И ЛАДНО

Тот же день, вечер

Кельда

В косяк постучали, и в комнату просунулась голова в шлеме:

— Господин барон, с ентим новым сышшыком чево делать? Ни в тудрить твою через коромысло, ни хотит он кандальную клятву давать! Пороть его иль как?

Я вздохнула. Вот так всегда, сядешь с мужем спокойно чай попить — уже бегут.

Вова долго не думал.

— Не хочет клятву — да и хер с ним. Веди его к кузнецу, закуйте в кандалы и отправьте на северный тракт, там Ким дорогу расширяет, к нему и определить. Неделю железяки потаскает — сам передумает. А не передумает — сам дурак, пущай физуху качает. Никуда он не денется. От Кима ещё никто не уходил.

Да уж, точно. Ким — параноик ещё тот.

АГЕНТ ЛЮДОЧКА

Старая Земля, Москва, 03.06.2037 // НЗ, 08.03 (июля).0055

Людочка

Люда судорожно металась по дому, кидая вещи в чемодан. Дёрнул же её чёрт… Да нет, это Светка! Светка дёрнула! В голове явственно всплыли капризные модуляции подружкиного голоса: «У Павлика своё агентство, так он как сыр в масле катается-я! Каждую неделю маме на счёт забрасывает…» На счёт, бл*дь… Сучка крашеная, чтоб у тебя все патлы повылезли…

Полученное письмо жгло, казалось, даже через смартфон.

Стереть?

Действительно, а если стереть, сделать вид, что ничего не получала?

Люда остановилась посреди комнаты, кусая губы.

А узнают? По-любому узнают ведь, ладно, этот дебил хотя бы жив, но второй-то — всё, тю-тю-ю-ю…

С кого папаша явится спрашивать? Злой богатый дед, до той стороны всё равно не дотянется, значит — что? Значит, явятся сюда!

А деньги⁈ Заказ взяли, потребует ведь деньги вернуть, а денег-то…

Что делать, бл*дь, что делать?

Из Москвы в любом случае надо валить. Только не поездом. Долго, и во всех базах светишься. А в автобусе регистрацию не требуют. Или ещё лучше — можно с частником прицепиться, постоянно кто-нибудь попутчиков ищет. И быстрее. До Рязани, а там уже на пригородном, к бабке в деревню… А с дороги можно и сообщение переслать, чтоб не говорили потом, что информацию скрыла…

Она решительно застегнула чемодан и вышла в предбанник, общий на две квартиры. Привычно поморщилась. Хлама-то! Всякое старьё, да ещё соседи эти банок наставили. Жлобьё. Их пацан, между прочим, ключ в общем замке сломал, вторую неделю не закрывается — хоть бы почесались!

Люда вытащила связку ключей и замерла, вспоминая: в какой карман чемодана она положила паспорт. И положила ли вообще?

Раздражённо матерясь под нос, она начала дёргать заедающую молнию. Сзади скрипнуло, и по ногам прошёлся холодный воздух.

— А куда это мы такие красивые с чемоданом собрались?

Люда резко обернулась. Дверной проём перегораживал немолодой, но довольно крупный мужчина. Светлая рубашка, светло-серые брюки, гарнитура в ухе. Сзади его подпирали ещё два типа.

В мыслях пронеслось острое сожаление о том, что надо было лучше дверь отремонтировать, чем дорогущие шмотки хватать…

Люда сглотнула:

— В-вы к кому?

— К вам, Людочка, к вам. Давайте уж в дом пройдём, чего на пороге-то стоять?

Они втолкнули её в прихожую вялой куклой, один остался у входа, двое прошли вместе с ней в зал. Разговаривал только первый, второй просто молча стоял.

— Что ж вы, барышня, так скоропалительно? — первый осмотрел царящий после поспешных сборов разгром, освободил себе место на кресле, брезгливо скинув тряпки на пол, сел. — Внезапно почувствовали отвращение к московскому климату?

Люда стояла колом, тупо продолжая сжимать ручку чемодана. Брякнул звонок.

— Ждёшь кого?

Она мелко помотала головой. Мужик у двери заглянул в глазок:

— Олег Сергеич, Ведерниковские подтянулись.

— Открывай, чего людей держишь.

Эта компания была почти точной копией первой. Только рубашка у старшего была не серая, а бежевая.

Мужчины пожали руки.

— Здоро́во.

— И вам не хворать.

— Какими судьбами?

— Да слушаем: интересные у вас тут песенки намечаются — решили присоединиться.

— М-м. А я смотрю тоже: вроде сообщение проскочило, и возня уж больно подозрительная началась. Дай, думаю, гляну. А она тут с чемоданом.

— Бежать, что ли, собралась?

— Ага, — Олег Сергеевич прямо и очень неприятно посмотрел на Люду: — Рассказывай, госпожа агент.

Рассказ вышел коротким. Ведерниковские, пацан которых на той стороне скопытился, потемнели лицами, скачали свою копию и ушли, предупредив, чтобы даже не пыталась их начальство на деньги кинуть. Прописана в договоре сумма возврата в случае невозможности обеспечить выход лица́ к Измайловскому порталу — изволь. И дурака не валяй, всё равно тебя пасут. На всё про всё три дня, опять же по договору. Ещё и телефон Серой конторы вытрясли.

Денисовские задержались чуть дольше — чтоб на лестнице не толкаться. Олег Сергеевич ещё раз оглянулся, пошевелил носком туфли́ модные в этом сезоне лабутены с радужной подошвой, покачал головой и ушёл, бормоча под нос: «Ума нет — считай: калека…»

КАК ДОГОВАРИВАТЬСЯ БУДЕМ?

Старая Земля, Москва, 03.06.2037 // НЗ, 09.03 (июля).0055

Палыч

Когда под крышей веранды ласточки начали лепить гнездо, Виктор Палыч велел садовнику не беспокоить птиц.

Теперь он сидел в плетёном кресле, несмотря на теплынь, укрытый шерстяным итальянским пледом, и смотрел на деловитое копошение птичьей пары. Да, всякая тварь божья заботится о своих детях. Даже вон, говорят, черепахи. Он вздохнул и поёжился. Было холодно. Ему в последние дни почему-то всё время было холодно, но совсем укутываться в плед он не захотел: опять медсестра начнёт крыльями хлопать, совать свои пилюли… Где же он свернул не туда? Нормальный же пацан рос, а вот на тебе — и не заметил, как он превратился в хлыща. Ладно хоть не голубой, тьфу-тьфу…

Сзади послышались негромкие уверенные шаги. Олег! Он всегда тихо ходит, только ради шефа и старается шаги обозначать.

Безопасник сел в кресло рядом, в руках у него была папка, и это радовало.

— Ну что, Олежа, не томи⁈

Олег покосился на медсестру, замершую в углу тревожным сусликом.

— Да что, Палыч. Во-первых, хорошая новость: пацан жив.

Виктор Палыч откинулся в кресле и пару секунд посидел, закрыв глаза:

— А плохая?

— Плохая, Палыч, новость — в том, что влип он в историю. И, похоже, влип серьёзно, — Олег озабоченно вгляделся в лицо шефа: — Чёт ты бледный совсем и губы синие… Марина!!! — медсестра подлетела, начала щупать пульс, выдернула из кейса заряженный шприц и быстро сделала внутривенный укол.

— Олег Сергеевич! Прошу вас! Повлияйте на Виктора Павловича! Он вчера отказался от капельницы и сегодня. Стаканы бил! Говорит — свежий воздух меня вылечит… — голубые глаза медсестрички наполнились слезами.

Эх, где мои семнадцать, я б тебя утешил…

Палыч сидел нахохлившись, лицу возвращался нормальный цвет.

— Хорошо, Марина, идите пока, чаю попейте. Если что — я вас сразу вызову.

Дождавшись, пока за девушкой закроется дверь, Олег прищурился и сложил руки на груди:

— Слышь, шеф, ты чего удумал? Будешь чудить — никаких тебе подробностей.

Палыч горько вздохнул. Но Олег был настроен решительно:

— Я не шучу! Не будешь капельницы ставить — хрен я тебе что расскажу. Очень мне надо, чтоб ты тут кони двинул.

— Да понял я, понял. Поставлю… Что там у тебя, показывай давай.

Олег ещё раз сурово посмотрел на шефа. Семьдесят с копейками, а всё как дитя малое. Убедившись, что его угрозы вроде бы возымели действие, он раскрыл папку.

— Во-первых, Серый Камень. Это замок, столица одного из баронств вблизи Иркутского портала.

— М-гм. Дальше.

— Баронство небольшое… относительно наших нынешних представлений. Законы суровые.

— Ну, не томи!

— Да чего не томи! Загремел наш Антоха на каменоломни за соучастие в преступлении.

Палыч смотрел на Олега, словно смысл сказанного не мог до него дойти.

— Как?..

Безопасник скривился и достал из папки сложенный вчетверо лист А3:

— На́, читай. Я сперва тоже офигел.

Палыч потянулся через столик, повертел в руках бумагу.

— Это что?

— Газета ихняя. Главные новости баронства. Копия первой страницы.

Виктор Палыч развернул лист, в верхней части которого витиевато значилось: «Белый ворон» и немного ниже шрифтом попроще: «новости недели», стояли странные даты и символы. Три четверти оставшегося пространства занимало невольно кинувшееся в глаза объявление о предстоящей ежегодной ярмарке сыров в деревне Горбушка, приглашались представители торговых компаний (всем зарегистрировавшимся дегустационный пакет в подарок) и все желающие. О презентациях новых сыров заявляли эльфийская (что?) сыроварня «Тиуру» (сыр «Лунный свет») из Серебряной гавани (где это вообще?) и «Сыроварня Тифани» (специально для любителей творчества сэра Терри Пратчетта — «Ланкрский голубой»!!!). Ярмарка! Карусели! Беспроигрышная лотерея!

На этом месте Виктора Палыча посетило ощущение нереальности происходящего, но он заставил себя просмотреть лист до конца.

В нижней четверти листа была статья, живо описывающая похождения Антона и его дружка. Со всеми вытекающими…

Он на всякий случай перевернул лист. С обратной стороны было пусто. Ну правильно, распечатка копии…

— Это вообще откуда взялось?

— Сыскарь передал инфу. Девочки сделали запрос, получили скрин.

Палыч поморщился:

— Этот скользкий?

— Ты будешь смеяться — нет. Новый. Резкий говорят, как понос.

— А тот?

— А тот — всё. Исчез в неизвестном направлении. Точнее, из дома мага он портанулся в это самое баронство, а уж там — всё.

— Мага этого надо поспрошать.

Олег досадливо крякнул.

— Да нету мага! Позавчера ещё ездил в Измайлово, стражникам заплатил, чтобы пригласили его поговорить, за вознаграждение, конечно. Так вот — нету мага. Нашли свидетелей. Сорвался, говорят, с какого-то концерта, вроде маячок у него сработал — и всё. Домой забежал, соседи видели. И всё. Чисто, прибрано. Ни тебе следов борьбы, ни грабежа — всё на месте, даже сейфик с денежками.

Шеф забарабанил пальцами по подлокотнику. Безопасник некоторое время понаблюдал за ним, потом спросил:

— Как договариваться будем, Палыч?

— Думаю. Что вообще известно о них?

— Баронство, говорят, крепкое. Несколько больших посёлков, почти уже городков. Деревень, хуторов много. В основном сельское хозяйство. Рыбная ловля тоже. Копчёных осетров на дне рождения у мэра помнишь? — Палыч покивал. — Ихнее производство… Дороги по тамошним меркам очень хорошие. Активно торгуют, — Олег помолчал. — Барон у них… как бы это сказать…

— Ну, что?

— Сильно здоровый, говорят, мужик. Броню носит как у танка, два сантиметра.

— Брешут! — отрезал Палыч.

— Ну, не знаю… Есть парадный портрет, — Олег протянул фотографию, на которой в разлапистом кресле, сделанном, видимо, из комля здоровенного дерева (корнями вверх) под гербом с белым вороном на голубом полотнище сидел молодой черноволосый мужчина в чёрном, отделанном чёрным же кружевом камзоле. Мужчина был довольно высокий, но не сказать, чтобы огромный или чрезмерно мощный в плечах. Лицо европейское, неширокое. Волосы слегка волнистые. Усы… раньше такие называли полковничьими. Не Будённый, конечно. Чапаев, где-то так. Небольшая бородка. Тяжеловатые веки выдают примесь восточной крови в третьем-четвёртом колене. Глаза… вроде светло-карие. Взгляд человека, привыкшего командовать. Да, скорее военный, чем управленец. Серьёзный мужик, но… ничего, что выдавало бы в нём особую монструозность… О чём Виктор Палыч не преминул высказаться.

— И тем не менее, барон Владимир широко, я бы даже сказал, легендарно известен тем, что в первый же месяц своего пребывания на Новой Земле голыми руками зачистил группу из одиннадцати уголовников-рецидивистов, бежавших от властей через портал и нападавших на переселенцев. Девять отрубленных голов сдал ментам, двоих обратил в пожизненное рабство и отправил строить те самые знаменитые дороги.

— Однако.

— Я проверил. Информация об отрубленных головах действительно есть в деле о побеге заключённых. С фотографиями и свидетельскими показаниями. Да, мифы говорят, что управился он минут за пять. Преувеличивают, наверное, — Палыч покосился проверить, не прикалывается ли над ним безопасник, но кроме невозмутимой рожи ничего не обнаружил. — Остальные истории уж и вовсе сказочные. Про волшебников и монстров… Вот ещё одно фото, достойное внимания. Сделано с этой стороны случайными свидетелями зачистки торгового пункта Иркутского портала от наркоторговцев.

Виктор взял из рук Олега новую фотографию. Площадь напоминала декорации для средневекового фильма, только малобюджетного, потому что часть актёров не получила нужных костюмов и пришла в своём. Бежали в стороны люди, как положено, катились под ноги какие-то хрюкты, взбрыкивали испуганные кони и летали всякие предметы. В левой стороне кадра виднелся чудовищно раскуроченный фургон с надписью МФЦ по борту. Не знал бы, что речь о Новой Земле — решил бы, что фургон только что из аварии, настолько у него снесён был зад.

Люди (человек десять) в кольчугах с пластинками и шлемах, вооружённые э-э-э… мечами(?) и копьями… или пиками? — неважно! — теснили к переднему краю снимка группу пёстро и разномастно одетых цыгановатого вида мужиков (всё как положено, даже золотые кольца в ушах!), тычущих в солдат (или дружинников, хрен их поймёт) тоже вроде как мечами, только кривыми, на манер ятаганов. В этой композиции выделялся здоровый, за два метра, мужик с громадным топором на массивной ручке, красиво запечатлённым в замахе, но противостоял ему…

Палыч потыкал пальцем в середину фотки:

— Это что, фотошоп?

— Да нет, это вот реальный ходячий танк.

— Ни хера себе!!! Это ж какая дурмашина! — Объект его внимания возвышался над цыганом с топором на две головы и был шире его в два раза. — Это вообще двигается? Там же, вроде, двигателя никакие… — Палыч вгляделся в фото. На груди ходячего танка был крупно нарисован герб: белая птица на голубом фоне. — Так это же… — он вернулся к первой, парадной фотографии. — Да ну на…

— А вот следующий кадр, — Олег протянул ещё одну фотку. Декорации практически не изменились: люди, лошади, собаки — всё сдвинулось едва-едва, но фигура гиганта смазалась в движении. А из шеи здоровяка-наркодилера фонтаном хлестала кровь, голова же с выпученными глазами живописно закрыла верхний левый угол фотографии. — А вот тебе увлекательный видосик.

Палыч взял из рук безопасника планшет. Ракурс был другой, но ситуация — та же, что на фотографиях. Всего секунд пять. Все бегут, все кричат, какие-то домишки разлетаются щепками, из облака обломков появляется огромная стальная фигура, смазанное движение — голова летит, дальше экран красиво забрызган красным.

— Однако… — задумчиво повторил Палыч, просмотрев видео раз пять. — С таким только договариваться.