Дороги, которые...

25. БЕГЛЕЦЫ

МАЛЫЙ СОВЕТ

Тот же день, Новая Самара, трактир

Денисовский отряд

Отцы-командиры, протрезвевшие, умытые и несколько сконфуженные сидели за столом. Марина сердито прохаживалась по комнате:

— Упиться насмерть, скажу я вам — не самый оригинальный способ самоубийства.

— Ну Марина-а… — протянул Сок.

— А вы, Дмитрий Алексеич, постеснялись бы! Вы же всё-таки врач, — пере-дразнила она его.

— А ты откуда знаешь это имя?

— Ты мне сказал, пока пьяный был.

Сок покаянно вздохнул:

— Ну ладно, девочки! Это ж саламандра! Ей невозможно насмерть упиться.

— Это почему? — Марина подозрительно сощурилась.

— У него встроенный магический блокиратор. Как только доза приближается к критической — вырубает и всё. Проснулись бы завтра, как огурцы…

— М-м-м… — задумчиво протянула Рут, — а если какая-нибудь добрая душа в этот момент тебя напоит другим алкоголем — что будет? Тоже не полезет или как?

— На этот счёт я что-то… Не знаю, если честно, — Сок поёжился. — Даже не предлагайте, пробовать не буду.

— Так, девочки, — Олег решил взять беседу в свои руки, — Наши переговоры зашли в тупик. Если вы всё выяснили про выпивку, то теперь моя очередь спрашивать. Сейчас я, во-первых, хотел бы узнать про ваше участие в сегодняшнем событии: что это за свойство, как оно проявляется в повседневной жизни, несёт в себе угрозу в быту или нет.

Рут посмотрела на сестёр:

— Я буду говорить, поскольку я старшая, согласны? — Тиша и Лиззи кивнули, — Свойство у нас врождённое, от папы. Он — маг-оборотень. В повседневной жизни проявляется… да никак внешне не проявляется. Говорят, что даже в человеческом виде оборотни лучше чуют и распознают запахи, более выносливы. Но, как вы понимаете, нам сложно это оценивать. У нас нет какой-то привязки к объектам или циклам. Автоматически звериная форма включается только во время опасности: если, допустим, мне угрожает смерть, или на меня напали…

— Погодите. Значит тогда, в купальне?..

— Я вам расскажу, как было. Ветер был в их сторону, и мы ничего не почувствовали. Так бывает. Когда на Тишу накинули аркан, она испугалась и перекинулась, чтобы защититься. Она ударила его в лицо. Я перекинулась тоже, выкинула тело на берег (порвала, уж извините) и услышала, что в кустах ещё люди. Они убегали, и я постаралась напугать их, слегка поцарапала одного. Гнала до реки, убедилась, что они сбежали — и вернулась. Прошла по верху скалы, оставила следы. Прыгнула вниз. Всё. Это было очень быстро, минуты три.

— В вашем рассказе нет Лиззи.

— А Лиззи всё это время пела. Мы очень боялись, что вы узнаете кто мы, и откажетесь взять с собой. Мы не хотели раскрывать свою сущность, из-за этого. И… — она поколебалась, — ещё по личным причинам.

— Но Тиша была напугана, я же сам её отпаивал! Такое невозможно подделать!

— Конечно, Тиша была напугана, а как вы хотели⁈ — Рут подняла брови и всплеснула руками. — Тиша ещё маленькая, на неё никто никогда не нападал. Мы всегда её берегли. Если честно, я бы предпочла с этим уродом разобраться сама, но… всё так быстро случилось, я не успела… Тиша первый раз убила человека. Вы как себя чувствовали, когда первый раз человека убили? Нормально так?

Олег крякнул. Да, крыть было нечем.

— А сегодня? Или это вчера было? О, господи…

— Сегодня было совсем другое. Я сказала: Тишенька, эти убьют всех — и мужчин, и Марину, и детей не пожалеют, ты должна!

— Знаете, я забыл, что второе хотел спросить.

— Не знаю, но я бы хотела добавить вот ещё что. Люди боятся оборотней не из-за силы. Многие боевые маги могут в разы больше, — Сок согласно покивал. — Люди боятся сказок со Старой Земли, в которых оборотни — кровожадные пожиратели человечины, тупые, зависимые от луны, от серебра, от каких-то веток, боги знают — от чего ещё! Я — это я в любом обличье. Мы не теряем своё сознание. Мы не теряем речь. И мы не едим людей, ф-ф-у-у-у… — все три сестры передёрнулись. — Знаете, на самом деле мы хотели добраться до баронства Белый Ворон, — Олег и Палыч переглянулись. — Говорят, одна из дочерей тамошних правителей — оборотень. И не скрывает! Мы хотим попробовать — как это: жить самим собой, когда от тебя не шарахаются… — Рут закусила губу.

— Ой, девочки-и-и… — Марина вытерла глаза и громко высморкалась. — Что бы ни случилось, вы — мои подруги!

Тиша, Лиззи и Марина бросились обниматься, и теперь рёв шёл в три ручья.

Рут посмотрела на Палыча:

— Иногда так хочется тоже пореветь, но приходится быть старшей.

— Приходи ко мне, подставлю тебе плечо.

— А я приду… — она улыбнулась и посмотрела так, что Палычу срочно захотелось почитать какую-нибудь большую и тяжёлую книгу. «О вкусной и здоровой пище», например. Или «Большую Советскую Энциклопедию». Можно даже не читать, просто на колени положить…

— Ребята, нам же ещё вопрос с детьми надо решить, — Рут похлопала в ладоши. — Девочки, ну всё, хватит уже! Идите сюда!

В конце концов все дружно уселись вокруг стола. Сок не поленился, сходил и принёс чайник и кружки. Потому что ничто так не объединяет, как общая еда. Ну, или хотя бы чай.

Палыч начал второй круг заседания:

— Итак, девочки, удалось что-нибудь выяснить? Что за дети? Откуда?

Поскольку девчонки всё ещё горько вздыхали, говорить опять пришлось Рут.

— Мы сами толком не поняли. По-русски почти не говорят. «Дай», «на»… Переводчик завтра вернётся, сможет их расспросить. Вроде бы работали на какой-то плантации.

— Я осмотрела, — включилась Марина. — Истощение разной степени, но то что постоянно недоедали — сто процентов. Тот, которому мы думали, что четыре года — шестилетний, на самом деле. И все такие. Я сказала сразу много не кормить, чтобы заворота кишок не было. Следы побоев, даже плетей. Вшивые-е-е… Я сбегала, взяла в аптеке кой-какие препараты, шампунь этот… педикулёзный. Вы не против, Виктор Палыч? Если что, я могу за свой счёт…

— Да ну, перестань, Марина! Дальше что?

— Хозяйка им налила бульончика по кружке. Ой, как они пили — вы бы видели, аж тряслись! — брови Марины сложились в болезненную складку. — Сейчас женщины повели их в баню, там уже кой-какую одежду принесли (у них тут есть что-то типа общественного фонда пожертвований), старая их — ну лохмотья просто. Да и вшивая вся, жуть. Я сказала сжечь.

— Правильно. Я вот что думаю: детей в любом случае одеть-обуть надо, так? Вообще — здесь же есть портал?

— Да, — Сок покивал, — довольно приличный. Тут километров пятьдесят до Самары, что-то купить — не проблема. Не только одежду — что угодно. Много посредников. Стандартный процент — десять-пятнадцать. На само́й площади у портала есть несколько магазинчиков, продают готовую одежду — и местную, и тамошнюю.

— Нормально, — Палыч постучал пальцами по столу. — А не прогуляться ли нам? Скоро там они с бани придут? И с этими степными лошадками надо что-то решать. Сколько, говорите, их там?

— Сто четыре.

— Вот, не было печали…

МАРИНА СНОВА ПЛАЧЕТ

Ребятишки испуганно сидели за столом, смотрели на них и молчали. Хозяйка трактира устало собрала пустые тарелки и сказала:

— Не знаю, как уж вы с ними договариваться будете. Я бы на вашем месте народу взяла поболее, побегут со страху — будем по всем закуткам искать.

Палыч подумал — и согласился. В итоге получилась изрядная колонна: комсостав, женсовет, дети, да на каждого ребятёнка свой приглядывающий. Многие дети плакали и цеплялись друг за друга. Сок высказал предположение, что они думают, будто их повели на торги.

Было уже часов шесть вечера, но около портала толклось порядочно народу.

Палыч начал командовать:

— Так, девочки! Магазины — по вашей части. Быстро обежать, посмотреть, где что хорошее есть. Их тут всего-то четыре. На старт, внимание, марш! Парни! Детей посадите вон в тенёк на лавочки, нечего посреди площади колом торчать. Сокол, узнай, что там с лошадьми, а то куда нам столько. Возьми Колю с собой, он торговаться мастер.

Раздав всем поручения, Палыч пошёл инспектировать портал. Увидел фургончик МФЦ, решил зайти.

Из четырёх магазинов один оказался чем-то типа «охота-рыбалка-туризм», один был только на взрослые большие размеры, зато в двух других кроме взрослых были вполне приличные детские прилавки.

— Так, девочки! — Рут взяла командование на себя. — Пока мужики свои дела решают — люди закроются и по домам разбегутся. Давайте так: мы с Тишей берём пацанов и идём в этот, а вы берёте девчонок — и в тот? Сразу берём комплекты. Не забудьте тёплое, скоро похолодает.

— Давай!

Девочек было шесть, мальчиков восемь.

Марина решительно повела свой отряд в магазин. Девчонки снова испугались, сбились в кучку и шёпотом что-то спрашивали у старшей.

— Здравствуйте ещё раз! — бодро поздоровалась Марина. — Нам нужно одеть девочек. Считайте, что у них ничего нет, совсем ничего. Помогите, пожалуйста.

— Ой, это те дети, которых утром у басмачей отбили? Бе-едные, — девушка начала выкладывать на прилавок упаковки с трусиками. — Давайте с белья начнём, да? Скажите, а правда там были волшебные звери? Говорят, пантеры или леопарды?

Лиззи мило улыбнулась:

— Правда! Я вот белая. Я даже могла бы вам показать, но для этого мне надо раздеться догола — иначе одежда порвётся. И я боюсь, что у вас лавка треснет. Надо на улицу идти.

— Ой, извините, пожалуйста, — продавщица покраснела, — я правда не хотела вас обидеть. Интересно просто.

— Да я и не обиделась. А вы на глаз детский размер можете прикинуть — или всё мерять придётся?

Через полтора часа они вышли из магазина, гораздо больше похожие на группу начальной школы, чем на стайку заморышей. Каждый сопровождающий получил по пакету с вещами. На лавочках уже сидели и ждали принаряженные мальчики. Дети сбились в кучку и стали шёпотом хвастаться своими обновками. По щекам Марины снова потекли слёзы. Рут приобняла её за талию.

— Эй, подруга! Ну теперь-то что?

— Ты посмотри, они даже радоваться громко боятся…

Подошли Коля с Соком, загадочные, с каким-то мешком.

— Всё, затарились?

— Ага.

— Палыч сказал тогда в гостиницу двигать.

В гостиницу они пришли чинно-важно: парами.

Хозяйка накормила беженцев сладкой молочной кашей, после чего Коля и Сок построили их в кружок и начали, как деды Морозы, доставать из мешка и вручать мягких мишек, зайцев, лошадок и тигрят.

— Ну всё, Маринка! На сегодня ты выплакала всю годовую норму осадков пустыни Сахара. Слыхала про такую?

— Девочки! Вы посмотрите, какие у них глаза!

Ребятишки сидели на лавочке в ряд, как ласточки на проводе, и каждый держал в руках какого-то пушистика. Они держали их крепко-крепко, гладили, целовали в носы, что-то шептали в тряпочные уши.

Хозяйка гостиницы подошла к Марине:

— Что делать-то? Боятся они по разным комнатам расходиться. А у нас всё — на одного да на двоих. Даже если я их по двое на кровать положу…

Марина шумно высморкалась в клетчатый платок и постаралась сосредоточиться.

— А большая комната есть у вас, пустая?

— Есть верхний зал, там сейчас только стулья.

— Вот вы стулья оставьте, надо же им будет куда-то вещи положить, а на пол положите матрацы. Семь штук, я думаю, за глаза хватит. Ребята вам помогут. М?

— Хорошо, как скажете.

Перед сном случился ещё один казус. Дети не хотели снимать красивую одежду. Боялись, что заберут или ещё что. Пришла хозяйка со своим малышом в качестве наглядного пособия, показала, как ребёнок снимает штанишки и футболочку, как одевает на ночь пижамку и как ложится спать — еле как смогла их уговорить. Но игрушки они не отпустили. Когда Палыч зашёл в комнату (проверить, как устроились), все лежали в рядок, прижавшись друг к другу и обняв свои сокровища. Тиша укрывала уже спящих детей одеялами.

— Укрываться не стали, — посетовала она, — Может, не умеют? Кто их знает, как они там жили. Может, у них и одеял-то не было…

Палыч мрачно покивал.

— Пойдём, пускай спят.

Палыч не мог уснуть. Тоненький серпик луны с трудом справлялся с густотой ночи. Не закрытый шторами квадрат окна был тёмно-серым, с еле заметным голубоватым оттенком. За ним можно было рассмотреть растопырчатую сетку тополиных ветвей. Осень уже вызолотила листья, но сейчас, ночью, они казались чёрными, словно нарисованными китайской тушью. Рядом, мягко прижавшись к его боку, сонно дышала Тиша.

Палыч так и сяк крутил в голове предполагаемый разговор с бароном Белого Ворона. Не выходило никак. Мало того, что сам барон оказался чисто терминатором. Теперь ещё и дочка-оборотень. Что может играючи сотворить даже один маг-оборотень, они сегодня видели. Интересно, будут ещё сюрпризы? Палыч нутром чувствовал, что будут.

Что, что такого может он предложить этому барону в обмен на своего непутёвого олуха? Спросить у тополя? Палыч мрачно усмехнулся.

Тополь тихо шевелил глянцево-чёрными листьями и молчал.

Новая Земля, Новая Самара, 13.05 (сентября).0055

Денисовский отряд

Утром отряд был приятно удивлён пришпиленным на двери гостиницы объявлением о предстоящем 14 числа 5 месяца концерте группы «Три сестры» (20.00, центральный городской сквер). Оказалось, что у девчонок были с собой распечатанные ещё в Коммуне листовки, в которые можно было вписать дату и место.

Жители города, не избалованные развлечениями, идею восприняли с энтузиазмом. Объявления разместили на площади, на обоих городских воротах, и всем приезжавшим сегодня в городок из соседних поселений тоже выдавали экземпляр, так что к завтрашнему вечеру обещал быть аншлаг.

НАЗАВТРА

Часов в десять утра приехал переводчик, представившийся как «просто Григорий». Это оказался мужчина вполне себе русской национальности, из бывших молодых советских специалистов, уехавших в Таджикистан поднимать республику после Великой Отечественной. Учитель русского языка и литературы, всю жизнь посвятил организации школ в Средней Азии, после распада СССР уехал к дочери в Самару. После открытия порталов ушёл один, дети не захотели. В тот момент ему было уже девяносто семь. Кто бы мог подумать, что Таджикистан и здесь его догонит…

Палыч сидел за столом во временной спальной детской комнате и с помощью Григория восстанавливал события.

Рассказывала в основном Зулмат, а остальные сидели, сбившись в кучку, и сверкали глазками, как испуганные мышки.