Дороги, которые...

07. РАЗОБРАТЬСЯ НАДО БЫСТРО

ЛИЦЕНЗИОННЫЙ СЫЩИК

Виланд

Самое обидное, что заперли его безо всякого уважения к статусу. Нет, чтобы в башне с решётками на окнах, ну или, хотя бы, в мрачном подвале. Хотя, нет, в подвале не надо — вдруг там крысы, фу… А вот в башне бы…

Камера охотнику за головами досталась совершенно неромантическая: выгородка в каком-то сарае. В щéли между закрытыми на гнутый гвоздь ставнями виднелся вроде бы свинарник. Крепкая, но какая-то неприглядная дверь была закрыта снаружи на шпингалет. В комнатушке имелся топчан с шуршащим, набитым сеном тюфяком (по крайней мере, страшно далёкий от сельской жизни Виланд думал, что это, должно быть, сено) и чурбак, изображавший в одном лице табуретку, прикроватный столик, вешалку и все прочие предметы мебели.

Через пятнадцать минут появился всё тот же квадратный мужик, сурово поставил на чурбак кувшин с водой и кусок хлеба и буркнул:

— До ветру понадобится — стучи. Аль кричи, Прохор меня зовут.

Прохор ушёл, предварительно окинув Виланда смурным взглядом, но через пять минут появился снова и кинул на тюфяк катушку ниток с иголкой.

— Штаны хоть зашей, лицензионный сыщик, а то перед людьми стрёмно.

Виланд поглядел в закрывшуюся дверь, в сердцах от всей души пнул топчан и запрыгал, схватившись за отбитую ногу.

Вот блин.

Всё тот же день, всё там же

До вечера Виланд зашил штаны, три раза совершил променад до дощатого строения в углу двора и съел запоздалый обед. Внутри туалета типа «сортир» было на удивление чисто и даже не пахло, а рядом висел умывальник для рук. На обед принесли тарелку каши с мясом и кружку крепкого чая. Кроме шитья штанов заняться было нечем, так что оставшееся после обеда время сыщик тупо проспал.

Проснулся он от того, что кто-то бесцеремонно тряс его за плечо.

— А?

— Бэ. Вставай, говорю. Господин барон приехал. Велел тебя вести.

Виланд подскочил, судорожно оправляя одежду и стараясь придать себе солидности. Он озирался по сторонам, словно бы забыв, что в этом помещении зеркала нет и быть не может, приосанивался и надувал щёки. Но все его усилия были сведены на нет Прохором, высказавшимся:

— Пошли уже, шалупéнь…

Оказалось, что тот двор, через который его так бесславно протащили с утра, был, наверное, какой-то хозяйственный. Они пересекли его наискосок, прошли в ворота, потом ещё в одни и оказались в яблоневом саду. Яблоки были ещё неспелые (это даже Виланд понял), но уже большие, ветки сгибались под тяжестью плодов, и под многие были поставлены подпорки. Среди яблонь обнаружилась беседка, в которой сидело несколько человек в камуфляжных штанах и футболках, на ногах берцы — ну чисто спецназ на отдыхе. Высокий мужчина в центре, видимо, и был сам барон Серого замка.

— Вот, господин барон! Этот и есть! — на этом представление Прохора закончилось, и охотник за головами решил внести некоторую ясность:

— Добрый день господа… и э-э-э… дамы, — как же он лоханулся-то, не сразу заметил, что трое сидящих — женщины! — Меня зовут Виланд, я независимый сыщик, лицензированный Гильдией сыска Жемчужного города. Некоторое время назад ко мне обратились родственники двух молодых людей, недавно прибывших в новый мир. Последнее, что о них известно — что они прошли порталом в окрестности вашего замка 14 дня 1 месяца этого года. Молодые люди ещё плохо знают законы и обычаи и могли по недоразумению…

— А! Это те насильники⁈ — воскликнула одна из дам, совсем девчонка, обращаясь явно не к нему.

Виланд похолодел. К насильникам на всех территориях, где был порядок, относились плохо.

— Но отцы могли бы… — промямлил он.

— Не могли бы! — отрезал барон. — Дело пересмотру не подлежит. Теперь с тобой. Телепорт в наши земли разрешён в следующих случаях: для наших подданных, для тех, у кого есть моё письменное разрешение, для представителей княжеской канцелярии и курьеров либо участников дипломатических миссий и союзных договоров — по предварительному согласованию, для друзей моей семьи. В противном случае любого ждёт баронский суд и наказание по моему усмотрению. По совокупности данных, так скажем. Так что предлагаю тебе добровольно покаяться и, быть может, облегчить свою участь.

Виланд надулся:

— Я протестую! Я ни в чём не виноват! Ваши люди отобрали мои документы, ограбили!..

Барон посмотрел на сидевшую рядом женщину, на руке у которой, высунув язык, сидела маленькая огненная саламандра:

— Любимая?

Она вздохнула:

— Виланд, он же Андрюша Вилкин, две тысячи седьмого года рождения, образование неоконченное среднее. На Новой Земле четыре месяца. Сперва проедал денежки, жил на широкую ногу. Потом понял, что в Жемчужном житьё дорогое и надолго кубышки не хватит. Пытался пристроиться торговым посредником, однако не потянул, поскольку нужно работать и нельзя воровать. Два месяца назад двоюродная сестра, Людмила Вилкина, подала ему идею стать частным сыщиком/охотником за головами, гонорары там действительно приличные, а ей, опять же — процент. Она же подделала лицензию от Гильдии сыщиков, благо с полиграфией Матушки это не составило труда. Можешь не краснеть, Андрюша, в наших землях лицензии Жемчужного города всё равно стоят не дороже туалетной бумаги, — баронесса посмотрела на мужа. — Гораздо интереснее, милый, почему он так скоропалительно решил перебраться сюда.

Люди, сидящие по бокам, загомонили:

— Ну, мам, не томи.

— Давай уже, нам тоже интересно!

Мама? Это всё — что ли, их дети?.. Да блин, откуда она вообще всё это?..

Баронесса усмехнулась:

— Андрюша был, знаете, этаким мальчиком Бобби.

— Деньги любил? — уточнила вторая девушка, постарше.

— Да. Зарабатывал с малолетства как мог. На платные митинги ходил. Комментарии за денежки писал. Знаете, вот это: мне целых четырнадцать лет, а у меня уже всю пенсию отняли, я дочь офицера, питаюсь синими куриными шкурками и в таком духе… Но в две тысячи двадцать первом Пиндосия внезапно кончилась, а наглы взяли не всех. Но Андрюше повезло. Ещё целых пять лет он доблестно боролся за либеральную демократию по приемлемым ценам. Потом кормушка сузилась, и тут Андрюша уже пролетел. Но и тогда судьба не отвернулась от него. Бывший шеф сколотил новую шайку, которая, знаете, «сынок, положи мне денег на телефон», «мама, я сбил человека» и «мы сами не местные, дом сгорел». С годик назад Андрей решил, что пора на вольные хлеба, и решил заняться новым бизнесом: толкать бабушек через порталы в обмен на недвижимость. Компетентным органам это не понравилось, и Андрюше пришлось бежать. А здесь — какая неприятность — откровенного облапошивания не получается, и надо работать. Вот и мечется мальчик. Вы же не поверите, он даже амулеты купил: подавление воли и незаметность. Только от страха забыл, как их использовать.

За столом начали ржать, очень обидно.

— Ну, и что с ним делать? — барон, очевидно, спрашивал присутствующих.

— П҆гостить и отпустить? — подал голос один из парней, и все стали ржать ещё больше.

Виланд хватал воздух открытым ртом и не мог собраться с мыслями.

— Погодите! — наконец нашёлся он. — Но ведь всё, о чём говорит эта леди, к вашим владениям не имеет никакого касательства?

— Да, — согласился барон. — Но, видишь ли, с Россией у нас добрые и дружеские отношения, включая договор о задержании преступников. Ты у нас в нескольких видах мошеннических действий замешан. Я, конечно, могу прибегнуть к такой форме международного сотрудничества как экстрадиция. Но тут есть некоторая трудность… — в голосе барона прорезалось подозрительное сочувствие. — Передать тебя в Российскую Федерацию я могу только мёртвым, поскольку, как известно, живые в ту сторону не проходят, — точно, над ним издеваются! — Второй вариант — судить тебя здесь, по моим законам. Настроение у меня сегодня хорошее, я даже предлагаю тебе выбрать: первый вариант или второй?

— Ну… второй… — Андрей сам себя едва слышал, понимая, что это — конец.

— Молодец! Правильный выбор! Я, барон Земель Белого Ворона Владимир, приговариваю Андрея Вилкина, он же Виланд, за незаконное проникновение путём телепортации в земли Белого Ворона, а также за открывшееся в процессе разбирательства участие в многолетних и разнообразных видах мошенничества на Матушке к двадцати годам общественно-полезных работ на благо наших земель. Привести приговор в исполнение немедленно. Веди его, Прохор.

Они вернулись в тот же двор, из которого вышли, Прохор велел ему зачитать какую-то бумагу, строго следя за тем, чтобы он правильно произносил все слова, и в особенности своё имя (как старое, так и нынешнее), после чего вручил ему метлу и велел вымести двор.

Оглушённый всем произошедшим, Андрей взял метлу и растерянно оглядел фронт работ. Он прошёл в дальний угол двора, примерился. Потом подумал, что, наверное, начать лучше с другого края, чтобы двигаться к туалету.

— Ну, чего стоишь? — возникший из-за плеча Прохор заставил его вздрогнуть. — Здесь работы на полчаса, — он скептически посмотрел на Андрея. — Ну, на час… ладно — на два! Аккурат к ужину управишься. А не управишься — смотри, ужинать будешь в завтрак.

Опасаясь, что его снова начнут таскать за шкирку, Андрей торопливо заширкал метёлкой. Прохор, глядя на его неуклюжие судорожные размахивания, только покачал головой.

Андрей мёл и украдкой поглядывал по сторонам. Прохор, постояв с минуту, ушёл, и несостоявшийся сыщик остался один. Избавившись от надзирателя, он решил, что можно особо и не усердствовать, и начал похаживать с ленцой, но вскоре вспомнил об угрозе остаться без ужина и вновь ускорился. Было сухо, и пыль поднималась столбом, из-за чего Андрей периодически чихал.

Из длинного строения с узкими горизонтальными окнами вышли трое подростков, составили у стены свои лопатки (или как там называются эти палки с загнутой железячкой на конце?) и прошли в другое помещение, с мутными витражными окошками. Спустя минут пятнадцать они вышли в свежих рубашках, с мокрыми торчащими волосами, расселись на длинной лавке и начали комментировать его действия. По всему выходило, что такого чуднόго способа подметания пацаны ещё в жизни не видáли, и что Андрея надо занести в список вымирающих видов под названием «хомо сапиенс косорукинс».

В какой-то момент Андрей, пребывающий в некоторой прострации, вспомнил, что он независимый сыщик Виланд, и внезапно пришёл к умозаключению, что всё происходящее — должно быть, дурной сон! — остановился, бросив орудие своего труда, и начал щипать себя в разных местах, чем вызвал немалое оживление среди публики. К несчастию, сон не рассеялся, и горе-дворнику пришлось подобрать метлу и возобновить своё занятие, что было довольно-таки унизительно.

А уж когда дело дошло до того, чтобы сметённый в кучу сор сгрести на совок и пересыпать в мусорное ведро, рабочий процесс и вовсе переместился в плоскость шоу. Количество зрителей выросло до восьми. Они посмеивались, спорили, как скоро мусорка победит подметальщика, и даже заключали пари на щелбаны.

Андрей краснел и злился, но возразить ничего не мог. Да и боялся. Их вон — восьмеро… Разнёсшийся над хозяйственными постройками звон колокола избавил его от позора. Парни поднялись и куда-то пошли.

МАЯЧОК

Тот же день, некоторое время назад. Снова беседка в яблоневом саду

Кельда

Прохор увёл горе-сыщика, оставив на столе россыпь извлечённого из его карманов барахла. Отдельными кучками были разложены:

метательные ножи (боже ж мой, зачем ему метательные ножи? он же куль-кулём…),

маленький карманный арбалет (вопрос тот же),

скрученные трубочками на американский манер пачки денег,

какие-то бумажки,

россыпь амулетов…

Ваня наклонился над столом, перебирая цветные камешки:

— А вот тут что-то интересное…

— Ванюш, на маячок похоже? — припоминаю образы воспоминаний. — У него маячок портала должен был быть, наводящийся на того мага.

Иван выбрал один из камней, покрутил, посмотрел на свет.

— Похоже, этот. Одноразовый, на разбитие.

Я припомнила:

— Открывает портал… нет! Маячок вызывает мага, маг должен сам открыть портал на три минуты из точки вызова прямо к себе в мастерскую.

— А вот это уже интересно, — Вова взял из рук Ивана маячок, покрутил, тоже посмотрел на свет, — а не наведаться ли нам к нему в гости?

Иван о чём-то думал.

— Силён маг, если по описанию и координатам смог портал поставить, — высказался Игорь, — да ещё через весь континент.

— Да, — Ваня задумчиво покусал губу. — Бать, давай я своих возьму, прыгнем туда, возьмём этого перца на разговор по душам? Из дома вылезать не буду — так, из окон осмотрюсь. Зато потом можно будет туда ходить.

Поля оживилась:

— А что? Жемчужный, я слышала, город интересный: театры, концертные залы, даже галереи есть.

— Торговля, опять же, — дети начали бурно обсуждать перспективы. — Морепродукты всякие, омары, лангусты… Там богатеньких буратин до фига, нашу осетрину самолётами возят, а мы… На море на выходные, всегда хотела на волнах покататься… Детей, кстати, можно будет на экскурсии водить! А для особо отличившихся — летний лагерь… Ну ты даёшь, пионерский костёр ещё… Да мы и костёр можем… Экзотические фрукты — классно же!..

— Так, — Вова немного возвысил голос, и все смолкли, — Ивана отправим?

Дети согласно покивали, внесли корректировки:

— Может, Ваську ещё позвать?

— Не, Васька шебутная. Жахнет с горяча — всей вашей конспирации крышка.

— Да пусть он своих парней возьмёт! Человек шесть — за глаза. Там к тому же пара есть потенциально сильных портальщиков.

— Правильно, пусть тоже осмотрятся.

— Вон, подавителей целая гора, обработать сразу двумя — сам побежит.

— Да на что нам эти подавители! Медичку из стажёрок с ними отправить, лечебный сон — и все дела.

— Да, развозиться там нечего — выскочили, забрали, огляделись — ушли. Всё.

На том и порешили.

Мы переместились в тронный зал, Вова, как был в камуфляжке, уселся на трон, остальные живописно расположились в креслах вокруг. Свет вырубили, чтобы было помрачнее, и только в пасти камина Петя зажёг иллюзию огня в красно-багровых тонах.

Группа захвата приготовилась, Ваня сломал маячок.

Довольно долго ничего не происходило.

Первые три минуты мы ждали напряжённо, потом начали высказывать догадки: а может, маяк заглючил? — а может, сломался? — может, в точке выхода надо было активировать? —… или в определённое время? — и т. д.

Но нет, я, вроде бы, ничего такого в мыслях у нашего пухлого арестанта не видела: просто сломать, неважно где, откроется портал в мастерскую мага сроком на три минуты… Ну⁈ Где портал?

— Да погодите вы, — успокоила нас Полина, — может, он в туалете сидит?

— Пятнадцать минут?

— Ну, может, бежит откуда-то?

И в этот момент в воздухе засветилось зарождающееся пятно портала.

МАГ-ПОРТАЛЬЩИК

То же время, Приморское княжество, Жемчужный

Портальщик

День сегодня, прямо скажем, не задался. Сперва опоздал на приём к губернатору — ну, тупо проспал! — началось какое-то совещание, будь оно неладно! Секретарша, конечно, любезно предложила подойти попозже — но досадно же, блин!

С другой стороны — как было не проспать? Вечером курьер доставил обновлённый, подробный атлас Новой Земли — все обследованные территории! С панорамами, фотографиями достопримечательностей и портретами. Сидел за ним до трёх ночи!

Потом прохлопал ушами, что сегодня будет концерт Носкова. Ретро программа — самая любимая! Пришлось сломя голову бежать за билетами — и то, только в последних рядах, блин! Ладно, ещё этот билет смог урвать.

И надо же было этому жирному активировать маяк прямо во время концерта! Хорошо ещё во время паузы между песнями, а то его публика заклевала бы…

Пришлось пробираться на выход… как неловко! Он с раздражением провернул ключ в заедающем замке. Задрали уже эти бестолковые мажоры! Компенсацию с них слуплю, будут знать…