Дракон и Король Подземья

Глава 21

Путешественники выехали на поляну. Услышав топот, пребывавший на прогалине рыцарь вздрогнул и обернулся. Заметив всадников, он поворотил коня им навстречу. Забрало его шлема было поднято, и перед взорами путешественников предстало лицо с черными тенями под глазами и по обеим сторонам носа, придававшими физиономии рыцаря мрачное, злобное выражение. Путешественники остановились в отдалении.

— Досточтимый сэр! — воскликнул Брайен. — Просим извинить нас, что нарушили твое одиночество. Мы надеемся, что ты соблаговолишь помочь нам и укажешь путь, которым нам должно следовать.

Лицо рыцаря неожиданно расплылось в улыбке. Он дал шпоры коню и подъехал к путешественникам.

— Конечно! Конечно! — возгласил рыцарь. — Рад, что повстречал вас. Болтаться одному по этому лесу удовольствие не из приятных. А что делать? Мой предок где-то неподалеку, да разве угадаешь, когда он появится? А кому-то надо объезжать лес, нести дозор. Став главой рода, я взвалил на свои плечи и эту обязанность. Тем не менее я к вашим услугам.

— Крайне любезно с твоей стороны, сэр, — сказал Брайен. — Позволь представить тебе моих друзей: барона Джеймса Эккерта де Буа де Маленконтри и лучника Дэффида ап Хайвела. А я — сэр Брайен Невилл-Смит из младшей ветви рода Невиллов.

— Рад познакомиться с вами, — ответил рыцарь. — Меня зовут сэром Дайнденом.

— Ты — сэр Дайнден? — с удивлением и восторженностью в голосе воскликнул Брайен. — Мы считаем за великую честь познакомиться со столь славным рыцарем, и нам льстит, что ты разговариваешь с нами по-дружески. Хотя и мы с сэром Джеймсом рыцари, нам еще далеко до той славы, которая идет о твоих подвигах.

— Я вижу, что двое из вас истинные рыцари, — ответил сэр Дайнден. — Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на ваши доспехи и оружие. Да у вас и великолепные кони, особенно хорош твой, сэр Брайен.

— Весьма польщен похвалой моему коню, сэр Дайнден, — с воодушевлением проговорил Брайен. — Его зовут Бланшаром де Тур. Можно сказать, он достался мне по наследству. Чтобы купить коня, я распродал почти все имущество, оставшееся мне от отца.

— Охотно верю, что этот конь дорого стоит, — ответил сэр Дайнден. — Однако вы попросили меня указать вам правильную дорогу. Я нарушу долг перед предком, если не помогу вам. Куда вы держите путь?

— Мы и сами толком не знаем, — ответил Брайен. — Мы разыскиваем украденного младенца. Сэр Джеймс его опекун. А ребенка, по нашему разумению, украли фейри.

Сэр Дайнден глубоко вздохнул.

— Перед вами стоит трудная задача, — пояснил он. — Сначала вам следует отыскать фейри, а это непросто. Где их найти, я не ведаю. Вам, возможно, придет на помощь мой предок, коль вам посчастливится и вы встретитесь с ним. Я могу немного вас проводить. Если я поеду с вами, вероятность повстречаться с ним увеличится. Он отличает меня своим вниманием.

— Ты чрезвычайно любезен! — воскликнул Брайен. Его голос, к удивлению Джима, слегка дрогнул.

— Тогда, раз мы составим одну компанию, — немного помявшись, продолжил Брайен, — возможно, ты не откажешь мне в величайшей просьбе. Как ни малы мои успехи в военном искусстве, я осмеливаюсь попросить тебя сразиться со мной на копьях. Если ты согласишься, я не забуду до конца своих дней, что мне однажды довелось драться на поединке с рыцарем Круглого Стола короля Артура. Я прошу тебя всего лишь об одной схватке.

Рыцарь удивленно взглянул на Брайена и, чуть помедлив, проговорил:

— Боюсь, сэр, что ты заблуждаешься. Я действительно сэр Дайнден, но только не тот, за кого ты меня принимаешь. Рыцарем Круглого Стола был мой предок. С тех пор в нашем роду сменилось не одно поколение. Всех продолжателей рода в нашей семье повелось называть Дайнденами. Вот и я Дайнден, но только я не думаю, что от поединка со мной ты получишь удовлетворение.

— Так ты не тот сэр Дайнден, который вместе с сэром Тристрамом сразился с тридцатью рыцарями феи Морганы, чтобы спасти от гибели сэра Ланселота дю Лака?

— Нет. Тем храбрым рыцарем был мой предок. К слову сказать, ту давнюю историю со временем исказили, приписав сэру Тристраму излишнюю доблесть.

Брайен открыл было рот, чтобы, как показалось Джиму, возразить сэру Дайндену, но затем поджал губы, словно удерживая слова, уже готовые сорваться с языка.

— Как вы знаете, он тоже был рыцарем Круглого Стола, и достаточно храбрым, — продолжал сэр Дайнден. — Тем не менее, когда стало известно, что сэра Ланселота поджидают в засаде тридцать рыцарей, не сэр Тристрам, а мой предок предложил напасть на них, чтобы спасти Ланселота от грозящей опасности. Однако сэр Тристрам поначалу отклонил предложение моего предка, заметив, что сражаться вдвоем с тридцатью рыцарями безрассудно и что после того, как он лишь чудом уцелел в одном из похожих сражений, в которое был втянут Ланселотом, его кузеном, он дал зарок более не пускаться в подобные приключения.

Сэр Дайнден говорил не задумываясь, заученным языком, и Джим решил, что тот не впервой рассказывает эту историю из жизни своего предка.

Тем временем рыцарь продолжал свой рассказ:

— Лишь вслед за тем, как мой предок предложил сэру Тристраму вызвать на бой всего лишь одного рыцаря из тех тридцати, заявив, что он сразится с остальными, сэр Тристрам устыдился своей слабости и присоединился к моему предку. Он сражался достойно, победив десять рыцарей. И все же мой предок проявил большую доблесть, он одолел двадцать воинов. Я рассказал вам эту историю, чтобы вы не обманывались иной ее версией, которую, возможно, слышали из других уст.

Брайен издал нечленораздельный звук, полный сомнения, непроизвольно дав понять Джиму, что действительно слышал рассказ о спасении Ланселота в другом изложении. Да и насколько помнил сам Джим, по крайней мере у Мэлори в «Смерти Артура», эта история была описана по-иному, а кузеном Ланселота в ней назывался не сэр Тристрам, а сэр Дайнден.

Однако, поразмыслив, Джим решил не комментировать выслушанный рассказ, тем более что, пока он вспоминал Мэлори, Брайен и сэр Дайнден договорились о схватке. Брайен удовлетворился тем, что сразится с потомком славного рыцаря.

Джим было собрался отговорить своего друга от поединка, памятуя о том, что тот недавно получил рану, но быстро сообразил, что его попытка успеха не принесет. Оба рыцаря были настроены по-боевому.

— У меня с собой всего лишь одно копье, — оповестил Брайен противника, — и оно с острым концом.

— Разве у рыцаря может быть другое копье? — удивленно спросил сэр Дайнден. — Или тебе приходилось сражаться тупым оружием?

— Да нет, — смущенно ответил Брайен. — Просто иногда, упражняясь, рыцари используют копья с плоскими деревянными наконечниками. Я согласен с тобой, биться следует лишь острым оружием. Какой край поляны ты выберешь, чтобы изготовиться к бою?

Рыцари принялись обсуждать условия поединка. Джим ждал. Вышло так, что и о нем не забыли. Ему поручили подъехать к середине поляны и дать сигнал к бою.

Как только Брайен и сэр Дайнден стали друг против друга на противоположных концах площадки и изготовили к бою копья, Джим поднял руку и резко опустил ее вниз. Заметив сигнал, оба противника с быстротой молнии ринулись на середину поляны и сшиблись с силой громового удара. Копье сэра Дайндена скользнуло по щиту Брайена и ушло в сторону. Зато Брайен попал копьем в самый центр щита своего соперника. Сэр Дайнден вылетел из седла. За ним грохнулся оземь и его боевой конь. Через мгновение лошадь поднялась на ноги. Сэр Дайнден лежал на земле, не двигаясь.

— Боже милосердный! — вскричал Брайен, успевший развернуться и подъехать к поверженному им рыцарю. — Неужели я сразил его насмерть?

Брайен спрыгнул с коня, склонился над сэром Дайнденом и поднял забрало на его шлеме. Глаза рыцаря были закрыты.

— Сэр Дайнден? — тихонько позвал Брайен.

— Я еще жив, — простонал рыцарь. — К седлу моего коня привязана фляга с вином. Если ты дашь мне хлебнуть из нее...

Через несколько секунд фляга уже была в руке Брайена. Он откупорил ее, вновь склонился над сэром Дайнденом, осторожно приподнял ему голову и поднес флягу к его губам. Сделав несколько глотков, рыцарь открыл глаза.

— Еще! — попросил он.

Брайен снова поднес флягу к его губам.

— Вино воскрешает меня, — тихо проговорил рыцарь, оторвавшись от фляги. — Вероятно, я выживу. Прими мои поздравления, сэр Брайен. Ты заслуженно победил, хотя, надо сказать, я был слишком слаб, чтобы сражаться с тобой на равных.

— Мне казалось, ты полон сил, — удивился Брайен. — Разве ты чувствовал себя плохо?

— К сожалению, да, — ответил Дайнден. — Дело в том, что еще в давние времена к членам нашей семьи прицепилась странная загадочная болезнь, которая с той поры передается из поколения в поколение. Время от времени человек чувствует непомерную слабость, и вот эта слабость нашла на меня как раз перед нашей встречей.

— Почему ты не сказал мне об этом? — спросил Брайен, заботливо помогая рыцарю подняться на ноги.

— Разве я мог? — ответил сэр Дайнден, нахмурив брови. — В моих жилах течет кровь моего славного предка, рыцаря Круглого Стола, который сразился бы и один с тридцатью воинами феи Морганы, если бы сэр Тристрам не присоединился к нему.

— Извини меня, — с раскаянием произнес Брайен. — Я задал неразумный вопрос.

— Охотно прощаю тебя, — ответил рыцарь, сев на коня. Он забрал у Брайена флягу с вином, сделал несколько добрых глотков, привязал флягу к седлу и степенно сказал:

— Кроме того, приступы этой странной болезни проходят сами собой, и я не придаю им значения.

— Как и подобает настоящему рыцарю, — радостно заключил Брайен и вскочил в седло.

Маленький отряд, пополнившись еще одним всадником, снова тронулся в путь. Сэр Дайнден и Брайен поехали во главе отряда, завязав разговор о долге и чести, который постепенно перешел в монолог сэра Дайндена, пустившегося в повествование о славной истории своего рода.

Джим поначалу прислушивался к разговору, однако, не найдя в нем ничего познавательного, постепенно погрузился в собственные раздумья. Какие опасности их ждут впереди? Найдут ли они Роберта? А если найдут, то смогут ли выбраться из Лионесса? Его искусство в Лионессе оказалось бессильным. Выходит, он не достиг высот в магии. На Джима нашло чувство досады и недовольства самим собой, схожее с раздражением путника, осознавшего, что он забыл вещь, без которой не обойтись.

Внезапно раздавшийся впереди треск вывел Джима из глубокой задумчивости. Было похоже, что кто-то пробирается через чащобу, ломая ветки. Через мгновение треск сменился неистовой какофонией, подобной лаю и рыканью огромной своры собак. Еще через несколько секунд, когда лес перед всадниками неожиданно расступился, они увидели, как открывшуюся перед ними поляну пересекает, удаляясь от них и извергая из ноздрей пламя, странное существо с туловищем леопарда, головой змеи и длинным хвостом, покрытым, как у льва, клочковатой шерстью.

— Зверь Рыкающий! — удивленно воскликнул Брайен.

— Он самый, — подтвердил сэр Дайнден и, подняв в приветствии руку, крикнул вдогонку убегавшему существу:

— Рад видеть тебя в добром здравии, Зверь Рыкающий!

Зверь Рыкающий обернулся, поднял лапу и бросился дальше к лесу, оглашая воздух многоголосым лаем и рыканьем.

— За кем он гонится? — спросил Брайен у сэра Дайндена.

— Он бежит по следу короля Пеллинора. Рыкающий Зверь — его ловчий.

— Я думал, король Пеллинор следует за своим ловчим.

— Они постоянно ищут друг друга, а встречаются лишь от случая к случаю, — пояснил сэр Дайнден. — Когда-то Зверь Рыкающий обитал в логове неподалеку от замка короля, однако однажды его пристанище накрыл оползень и он потерял жилище, куда за ним заходили перед охотой. Вот он и бегает в поисках своего хозяина. Теперь они оба больше разыскивают друг друга, чем выслеживают добычу.

— Сэр Дайнден, где мы сейчас находимся? — спросил Джим, успевший поравняться с ехавшими впереди рыцарями.

— Мы в Лесу Неожиданных Встреч, и скоро вас ожидает новое приключение.

— Новое приключение? — изумленно повторил Брайен.

— Да, — ответил сэр Дайнден. — В этом лесу без приключений не обойтись.

— И где мы можем столкнуться с очередной неожиданностью? — спросил Брайен.

— В любом месте. Хотя бы за тем участком леса, что перед нами.

Через несколько минут, пропетляв между черными стволами деревьев, всадники остановились. Перед ними лежала усыпанная камнями небольшая площадка, на противоположной стороне которой высились нагроможденные одна на другую скалы, освещенные косыми лучами огромного серебристого солнца, клонящегося к горизонту. При взгляде на лишенные опоры пики, покосившиеся набок вершины, нелепо торчащие купола Джиму стало не по себе. Он опустил глаза. А вот и сюрприз! В подножии одной из скал зияло широкое аркообразное отверстие, похожее на вход в пещеру или тоннель. Неожиданно свод арки пришел в движение и в нем появились трещины, к изумлению Джима, принявшие очертания рун. Появившиеся письмена увидел не один Джим.

— Что там написано? — спросил Брайен. Джим прочел вслух:

— Счастливого пути! — воскликнул сэр Дайнден. С этими словами он поворотил коня и скрылся в лесу. Один Джим проводил рыцаря взглядом.

— По-моему, мы у цели, — с удовлетворением сказал Брайен, всматриваясь в отверстие.

Путешественники дали шпоры коням. Однако едва они проехали несколько ярдов, как услышали крик:

— На помощь! На помощь!

Крик шел слева. Всадники остановились, повернув головы. Через мгновение из леса выбежала женщина в серебристом платье.

Внезапно она пошатнулась, чуть не упала, остановилась и, протянув руки навстречу всадникам, застыла в оцепенении.

Перед взорами путешественников предстала стройная среднего роста женщина с разметавшимися по плечам черными волосами.

Однако лица ее видно не было: оно пряталось под длинной густой вуалью, колыхавшейся от частого, прерывистого дыхания.

Всадники подъехали к женщине.

— Тебе угрожает опасность, миледи? — галантно спросил Брайен.

— Не мне, а моему отцу и моему брату, — простонала женщина.

— А где эти злодеи, покусившиеся на жизнь твоих родственников? — Брайен приподнялся на стременах, вглядываясь в просветы между деревьями.

— Неподалеку отсюда. — Женщина обернулась и махнула рукой в сторону леса. — У злодеев одни дубинки, но их слишком много, и отцу с братом с ними не справиться. Они вооружены лишь ножами. Умоляю вас, спасите моих родных.

Голос женщины показался Джиму знакомым, но где и при каких обстоятельствах он слышал его, Джим вспомнить не смог, утешив себя тем, что пришел хотя бы к одному бесспорному заключению: голос принадлежал женщине не первой молодости.

— Не беспокойтесь, мы спасем твоих родственников, — ответил Брайен просительнице, после чего, даже не наклонившись, одной рукой оторвал женщину от земли и усадил на коня позади себя.

Джим с изумлением взглянул на своего друга. Хотя чему удивляться? Он лишний раз убедился, что Брайен, уступавший ему в росте и весе, превосходит его в силе. И не только он. Джим вспомнил, как однажды какой-то слуга, на голову ниже его, без видимого усилия взвалил на себя огромную вязанку дров, к которой, казалось, было даже боязно подступиться, и понес ее, беззаботно посвистывая. Джим вздохнул. Что греха таить, он ошибся, когда только-только очутившись в средневековье, самодовольно предположил, что высокий рост и накачанные на спортивных площадках мышцы дадут ему преимущество в силе и ловкости перед людьми, среди которых он неожиданно оказался.

Пока Джим размышлял о своем заблуждении, Брайен успел дать шпоры коню и поскакал к лесу. Джим встрепенулся, кивнул Дэффиду и вместе с ним поскакал вслед за Брайеном. За всадниками, недовольно заржав, понеслась вьючная лошадь, утешаясь тем, что на этот раз ее не тащат на поводу. Всадники скакали по лесу, не разбирая дороги, доверившись лошадям. Но вот лес поредел, и маленький отряд галопом вылетел на небольшую поляну.

На поляне стояли двое мужчин свирепого вида с заткнутыми за пояс ножами.

Один из них, ростом около шести футов, с белесыми волосами, выглядел лет на двадцать. Бегающие серые глазки и выступающая вперед челюсть придавали его лицу хитрое хищное выражение, которое не скрашивали ни щеголеватые усики, ни подстриженная клинышком фасонистая бородка.

Другому было лет сорок. Это был человек среднего роста, слегка сутулый, с седоватыми волосами и маленькими усиками на продолговатом лице.

Однако на разбойников с большой дороги эти люди не походили. Скорее, их можно было принять за придворных. На обоих была одежда из прекрасной материи: короткие плащи с капюшоном из фламандского сукна, надетые поверх длинных камзолов. Капюшоны и рукава плащей были подбиты и оторочены дорогим мехом.

Насколько мог определить Джим при неясном серебристом свете, заливавшем поляну, пояс человека постарше был отделан накладным золотом, а пояс другого — расшит золотыми нитями.

Всадники осадили коней. Вьючная лошадь, заметив развесистый куст, спряталась за него, решив не подвергать себя излишним волнениям.

Внезапно женщина, не так давно умолявшая спасти своих родственников, соскочила на землю и, встав в один ряд с, как видно, своими приспешниками, извлекла кинжал из складок своего платья.

Люди в плащах вытащили ножи. Меж деревьев, окружавших поляну, замелькали высоченные черные фигуры. Великаны с дубинками! Джим вздрогнул. Однако не великаны привели его в замешательство, его смутила форма кинжала, оказавшегося у женщины. Джим уже видел этот кинжал. И он вспомнил, чья рука сжимала его. Джим вонзил шпоры в бока коню, подскакал к женщине и сдернул с нее вуаль. Так и есть! Агата Фалон, тетка Роберта! Злобный, торжествующий взгляд пронзил Джима и внезапно угас. Женщина исчезла, словно растворилась в воздухе. Вместе с ней исчезли и люди с ножами.

А вот великаны остались, и немалым числом. Они вышли из-за деревьев и, сжимая в руках дубинки, медленно, пружинистой походкой хищного зверя, приближались к всадникам, взяв путешественников в кольцо. Брайен и Джим, развернув коней в противоположные стороны, схватились за копья. Но их опередил Дэффид. В воздухе просвистела стрела, и один из великанов грохнулся оземь. Просвистела другая — и еще один гигант оказался распластанным на земле. Зато остальные страшилища, как ни в чем не бывало продолжали медленно наступать. Кольцо вокруг отряда сжималось.

И тут лес огласился многоголосым лаем, перемежающимися с рыканьем. Великаны остановились.

Затем четверо из них подхватили своих бездыханных сородичей и вместе с остальными гигантами бросились наутек. Мгновение — и великанов как ветром сдуло.

На поляну выбежал Зверь Рыкающий. Он огляделся, подбежал к Джиму и, подняв голову, потихоньку затявкал. Сообразив, что к нему обращаются, Джим позвал гоблина:

— Гоб!

Не дождавшись ответа, он в сердцах крикнул:

— Где вьючная лошадь с Гобом и Хиллом?

Из-за куста с самым невинным видом вышла вьючная лошадь. Меж ее ушей виднелось личико гоблина.

— Гоб, ты понимаешь, что говорит Зверь Рыкающий? — спросил Джим.

— Да, милорд. Зверь Рыкающий говорит, что эта земля по праву принадлежит рыцарям Круглого Стола короля Артура, одному из которых он до сих пор служит. Увидев, что нас сопровождает потомок сэра Дайндена, он решил помочь нам.

Зверь Рыкающий по-дружески тявкнул, после чего кинулся в лес и исчез между деревьями, оглашая воздух все тем же многоголосым лаем и рыканьем, точно сорок псов гончих было заключено в его чреве.