Эффект матового стекла. Книга о вирусе, изменившем современность, о храбрости медработников, и о вызовах, с которыми столкнулся мир

После локдауна экономика России была спасена и получила новые импульсы развития (точно!) благодаря оптимальным решениям и действиям правительства и президента в налоговой, финансовой и социальной сферах, на рынке труда, в инфраструктурных и жизненно важных отраслях народнохозяйственного комплекса страны. Но, несмотря на рост ВВП и доходной части бюджета в 2021 году, масштабы и последствия влияния пандемии на финансовую и экономическую систему до конца неясны и малопредсказуемы.

Деньги еду не заменят

Вот что говорит Петр Рушайло, опытный финансовый эксперт, журналист: «Изначальный удар пандемии действительно был довольно жестким. На фоне эпидемии и карантинных ограничений пострадали целые отрасли экономики, прежде всего связанные с непосредственной физической активностью граждан, такие как туризм, ресторанный и гостиничный бизнес, общественное питание и тому подобное. Но и другим производствам тоже досталось: начали рушиться логистические цепочки, возросло взаимное недоверие контрагентов, особенно при трансграничных сделках. Ситуацию во многом удалось купировать центральным банкам, которые, помня кризис 2008 года, поспешили залить рынок дешевыми, под околонулевые процентные ставки, деньгами. Например, в США рост денежной массы за два ковидных года составил около 25 %. Это, в свою очередь, вызвало бурный рост фондовых рынков: видя печатание денег из воздуха, инвесторы бросились скупать реальные активы. Разумеется, безудержная активность печатного станка не прошла даром. В США инфляция достигла тридцатилетних максимумов: осенью 2021-го она перевалила за 6 % годовых, в три раза превысив целевой уровень.

В России официальные показатели инфляции приблизились к 9 % годовых, то есть примерно в два раза превысив целевой уровень.

Но главное, вероятно, не в этих цифрах, а в коренном изменении экономической идеологии. Пандемия в большинстве развитых стран привела к резкому наращиванию государственных расходов, прежде всего на поддержку потребительского спроса граждан через механизм дотаций, а также пострадавших сегментов бизнеса. В условиях сверхнизких процентных ставок это выглядело не слишком обременительным – обслуживание госдолга оказалось на минимальном уровне. И это тоже новая экономическая реальность, поскольку решение всех проблем за счет печатного станка в историческом плане никогда не приводило ни к чему хорошему. Деньги, как известно, сами по себе ни еду, ни жилье заменить не могут».

Нельзя работать на износ

Максим Худалов, известный экономический эксперт и аналитик, и Анастасия Аникеева, эксперт АКРА, полагают, что всем, так или иначе, досталось и наша страна тоже принесла вирусу много жертв. Это и жертвы «эффективности» медицины, которую годами наращивали управленцы нового, западного образца, жертвы нищенских зарплат медработников, лучшие из которых сейчас спасают жизни граждан Израиля, США, Великобритании и Германии, жертвы разваленной системы образования, которая вместо исследователей и ученых – вирусологов, инженеров, физиков и химиков – готовит бесконечных экономистов и юристов, а иногда и уфологов. При этом коллеги выделили три, на их взгляд, важнейших аспекта, которые можно отнести к ковид-приобретениям:

«Во-первых, массовый переход на удаленную работу. Он начинался, как и любой качественный переход, с притирки. Хаотичные совещания с привкусом сюрреализма, влетающие в кадр дети и отвлекающие котики постепенно сменились более-менее отлаженными процессами, а у людей между тем освободилось много времени. Дорога, перекуры и коллективные чаепития вычеркнуты – и вот уже многие бизнесы фиксируют рост объема и скорости выполняемых задач. Конечно, есть и нюансы. Удаленная работа и учеба внезапно дискриминировали людей, у которых есть дети, накинув на них двойную норму выработки. Не обошлось и без перегибов. Порой сотрудники не могут отойти от компьютеров до глубокой ночи, в результате чего трудовая инспекция все чаще интересуется временем, проведенным сотрудниками на виртуальных рабочих местах.

Во-вторых, стоит отметить последствия для экономики. Естественным образом вырос сектор производства средств индивидуальной защиты и лекарств. На экспорте вакцины Россия заработала более $1,2 млрд, что сопоставимо с экспортом леса-кругляка ($537 млн за первое полугодие 2021 года). Подросли расходы на здравоохранение, которые в этом году добавят ВВП около 0,68 %. Также мы можем выиграть от энергетического кризиса и стать новым Китаем, приютив у себя часть мировых производственных мощностей. Конечно, климат у нас холодный, а Минфин неприветлив, но сравнение ценников на электроэнергию не в пользу наших западных партнеров и побуждает открыть производство у нас.

Коронавирус показал важность развития собственных мощностей буквально во всех отраслях.

Опора на международные цепочки поставок оказалась слабостью, что убедительно доказал контейнеровоз Ever Given, сев на мель в Суэцком канале. Так что ждем новостей о росте локализации производства в России, в том числе и элементной базы для современной электроники.

В-третьих, коронавирус показал, что работать на износ, забыв про собственное здоровье, не просто опасно, а преступно. Что есть ценности куда важнее достижения KPI, что “эффективность”, за которой мы так гнались, не оправдала себя и ей на смену должна прийти компетентность, которая станет новым драйвером развития нашего общества. Человечество рано или поздно приспособится к ковиду, и главное, что мы должны вынести из этого жестокого урока, – это что общество должно развиваться равномерно. Забота о человеке должна стать трендом постковидного времени».

Потенциал будущего

Во время пандемии миллионы людей по всему миру начали работать из дома. Многие и сегодня работают удаленно. И это надолго. Всего несколько лет назад с технической точки зрения такое было едва ли возможно. Однако пандемия показала, что, например, видеозвонки и видеоконференции – это не так сложно. Согласно опросу, проведенному компанией Boston Consulting, 89 % из более 200 тысяч человек в 190 странах считают, что какую-то часть работы они будут выполнять из дома. То есть инфраструктура коммуникаций получилась технически и позволила достичь нового, еще недавно казавшегося фантастическим уровня человеческого взаимодействия. Другое дело, как мы воспользуемся открывшимся потенциалом будущего.

Великая вакцина

За время пандемии построено много новых больниц. Многие медики в государственном здравоохранении начали получать адекватную заработную плату. Медицинские технологии и системы организации лечения, сохранившиеся отечественные школы вакцинологии и фармации получили невероятный импульс развития. Во многом восстановлен потенциал отечественного государственного здравоохранения, драматически подорванного предыдущим правительством и лично предыдущим министром здравоохранения. По сути, создана новая отрасль диагностики, сильно рванула отечественная фармацевтическая индустрия по выпуску лекарств, вакцин и ПЦР-тестов.

Пандемия подтолкнула развитие медицины как науки во многих областях. «Тот клинический научный опыт, который мы получаем сейчас, возможно, серьезно изменит наши представления, – говорит Марьяна Лысенко. – Понятно, что с этим вирусом мы будем жить всегда, наблюдая сезонные всплески и спады. Мы создадим новые вакцины, выработаем коллективный иммунитет, и благодаря этому ковид превратится в обычную сезонную вирусную инфекцию, менее агрессивную и заразную».

Оказалось, можно создавать лекарства (вакцины) за гораздо более короткие сроки, чем это было принято прежде. В том числе с использованием прорывных технологий, например таких, которые ранее никогда не применялись для создания вакцин, – мРНК. И самое главное, они работают.

Ученые утверждают, что помимо потенциального создания вакцин от таких болезней, как ВИЧ, грипп и лихорадка Зика, с помощью мРНК можно тренировать иммунную систему организма для борьбы с раковыми клетками и для создания белков, отсутствующих в клетках людей с муковисцидозом.

Или научить защитную систему больных с рассеянным склерозом не атаковать нервную систему. Исследования в области лечения с помощью мРНК ведутся десятилетиями, но вакцины против COVID-19 – это первый случай, когда они показали свою эффективность на практике. Эти успехи в дальнейшем могут изменить жизни миллионов людей.

Благодаря доверительному сотрудничеству науки, правительства и бизнеса была создана великая вакцина «Спутник V». Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) инвестировал средства в нее в марте 2020 года и победил вместе с командой ученых Национального исследовательского центра эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи под руководством Александра Гинцбурга. По прошествии двух лет генеральный директор РФПИ Кирилл Дмитриев заявил, что вложения в «Спутник V» стали самым важным достижением фонда в его десятилетней истории. Дело не только в том, что созданная в короткие сроки и успешно масштабированная для массового производства вакцина зарегистрирована в более чем семидесяти странах мира. Главное, что она подарила сотням миллионов человек в России и более чем семидесяти странах мира надежду и спасение.

Владислав Дорофеев,

Константин Анохин,

Екатерина Сирина