Его одержимость

Глава 14. Кофейная девушка. Диего

ДИЕГО

Вопреки всякой логике, Кортни Фуэнтес меня хочет.

Я понял это еще в четырнадцать, когда однажды мать моей подружки Клары «ошиблась» и вышла ко мне в полупрозрачном сексуальном пеньюаре, под которым было видно абсолютно все.

В четырнадцать я был уже хорошо развит, и у меня отлично стоял. Потому я залип, как нормальный подросток, разглядывая молочно-светлое тело, непривычно розовые соски, полное отсутствие волос на лобке и манящие развитые изгибы.

Кортни Фуэнтес — жесткая и хитрая баба. А ее муж по большому счету рохля, вот садиста и породил.

С другим мужем она вряд ли бы ужилась, зато всегда хотела настоящего мужика.

И какой-то чуйкой угадала его во мне. Тогда еще в сопляке.

Конечно, тогда я обкончался. Пришел домой и зарисовал ее по памяти, представляя, что это будущая Клара.

А Кортни я начал избегать.

Тогда я ничего не знал о женской сексуальности, и мне казалось диким, что настолько взрослая женщина меня хочет. А еще — что можно ревновать к собственной дочери. И что можно так открыто предлагать себя другому, будучи замужем.

Я не собирался окунаться во всю эту грязь, но потом до меня дошло, что своим «невниманием» я оскорбил Кортни Фуэнтес, и она меня возненавидела.

Ей доставляли и доставляют удовольствия мои страдания по Кларе и по родителям.

Но предложи я ей бросить мужа и уйти ко мне, она согласится. Будет долго «думать», поломается для вида и согласится, представляя, как я буду драть ее, крепко сжимая горло.

Эта тварь сказала Анхеле, что у меня рак.

Раулито, выдумщик, довел мою несуществующую язву до последней стадии онкологии?

А сука решила, что если ангелок от меня уйдет, то я сопьюсь от горя и сдохну быстрее?

Хорошо, Фуэнтес, я тебе подыграю. Я же бешеный.

Никто не усомнится, что я рехнулся от предательства ангелочка.

Сама Анхела — отдельная тема. С ней я и впрямь разберусь позже. И предательство я всерьез не прощаю.

— Сука, — я бросаю сквозь зубы, как будто про себя, и вижу, что Кортни Фуэнтес невольно стискивает ноги.

Ее заводит грубость. Она собирает все сплетни о том, что я делал с девками.

А ее муженек только бережет свое сокровище.

Я его не осуждаю. Просто кто-то любит грубо, а кто-то нежно. И с разными девками хочется по-разному.

— Моя служанка разозлила тебя, Диего?

— Не говори со мной о ней, Кортни, — я впервые перехожу с Фуэнтес на «ты», и дико похожее на Кларино лицо вытягивается, зато глаза затуманиваются, — она не стоит нашего внимания, — я демонстративно сжимаю кулаки до хруста, — муж и сын скоро придут?

— Нет, — Кортни Фуэнтес бессознательно облизывает нижнюю губу.

В несколько шагов я оказываюсь около нее. Одной рукой сжимаю ее подбородок, другой — бедро. Жаль, она не в юбке, вышло бы эффектнее.

— Я выебу тебя прямо в этом кресле, Кортни. Ты же не такая, как та мелкая сука? — я поглаживаю ее губу большим пальцем.

Знаю, что она умирает от желания мне отсосать. Мы знакомы много лет, и намеков было предостаточно.

— Я…

— Блядь! — ее прерывает резкий звонок моего мобильника. Я велел Рамосу позвонить через пять минут и доложить мне о делах в поместье, — Рамос, мать твою, это так срочно? Еду…

Естественно я отпускаю Кортни Фуэнтес и отхожу от нее.

Теперь она будет думать только о моем бешенстве и о ебле.

Чудненько.

Главное, чтобы Раулито не вздумал поиграть в мою куколку.

— Еще увидимся, Кортни, — я галантно целую ее ладонь. Ошалевай от контраста, сука, — береги мою вещь. Если я узнаю, что твой сын сломал ее, то буду очень на тебя зол и долго не приеду.

Мы с парнями возвращаемся домой, и я размышляю, правильно ли не взял дом Фуэнтесов сразу, пока Раулито и Маноло нет.

Думаю, да.

Белых пятен и слабых мест пока слишком много.

Я недостаточно укрепил свой дом.

Рубио еще не переехали.

Я тупо морально не готов.

Я не знаю, кто слил нас с чикой Фуэнтесам.

Напрашивается Кармен Дельгадо Торрес — эта ведьма еще не объявилась, и хер знает, где она прячется. Возможно, сидит у Фуэнтесов в норе, и при штурме я ее выкурю.

Мне нужно сделать кучу всего, и, наверное, потребуются дня три, чтобы со всем разобраться, а еще вычислить у себя всех лояльных Фуэнтесам и казнить их.

Пока я готовлюсь к штурму, Фуэнтесы могут напасть первыми, и дома все должно быть идеально.

Не знаю, поймут ли меня люди.

Формально причины нападать на родню у меня нет.

Ни одного доказательства, что они причастны к той аварии и смерти родителей.

Никаких подтверждений, что Кортни Фуэнтес из ревности не лечила дочь, как следует.

Хотя известно, что эта женщина сделала пару абортов на ранних сроках, замаскировав их под выкидыши, а потом отказывалась рожать «по медицинским показаниям».

Она хотела двух детей, «как у всех», но и этих двух не особо любила и любит.

Ну а чика ушла к ней почти добровольно и явно в ее доме не страдает.

И главное — Анхела Рубио мне даже не невеста. Она просто одна из моих девок.

Но иногда хорошо иметь репутацию жестокого психа — можно делать что угодно и ни перед кем не отчитываться.

Тех, кто пойдет со мной, я щедро награжу. Те, кто будут против, сдохнут.

Для вида я куплю массу алкоголя и каждый день начну устраивать танцы и попойки.

Ремонтом поставлю руководить Фернандеса. Пусть невычисленные шпионы считают, что он по неопытности самовольничает, пока у меня не варит башка.

Ну а что просекут, то просекут.

Мои люди подготовлены лучше, чем у Фуэнтесов, хотя Кортни Фуэнтес не гнушается использовать наемников со своей родины.

У меня тоже есть шпионы в их имении.

Жаль, что не в доме. Анхела Рубио на роль моей шпионки никак не годится.

Пиздец, что чика думает, будто у меня рак.

Похоже, это ее так запарило, что чика спрашивала не о своей семье и не о том, убью ли я ее, а обо мне самом, когда я почти ее придушил.

Похоже, несмотря на всю срань между нами, я ей небезразличен.

И это еще одна причина подготовиться к штурму получше.

Как раз пройдет срок, назначенный Хименесом, и никто и ничто меня уже не остановит.

Я не хочу больше ждать.

Хотя рака у меня нет, никто не знает, когда я сдохну.

И вот кого я назначу наместником в поместье Фуэнтесов? Сейчас — Рамоса. Как раз хороший предлог его отослать.

Мне необходим сын, и я не успокоюсь, пока мы его не сделаем.

Ангелочку придется смириться.

Чтобы взять маленькую крепость штурмом, нужно не так уж много человек. Мы не в средневековье, и никто не будет опрокидывать на головы котлы с кипящей смолой.

Хуже всего снайперы: пока отвлекаешься на ближние цели, ты — отличная мишень. Потому этот вопрос я продумываю первым делом.

Расставляю своих снайперов. Подбираю надежных людей. Рассказываю план захвата и понимаю, что не учел одно. Самое главное.

Во время моей операции Анхеле могут перерезать горло, как только поймут, что проиграли.

Она идеальная заложница. На месте Раулито я бы точно воспользовался.

Хотя я перелапал столько девок за прошедшие четыре дня, что вряд ли кто поверит, будто Анхела Рубио мне важна.

Скорее, что я в очередной раз разочаровался в жизни и забил на все, чему учился и чего хотел.

А я, хотя особенно по пьяни, кажусь идиотом, при родителях успел выучиться. И даже если заброшу свой нынешний бизнес, без работы не останусь.

Ну что ж, пора довести дело с Фуэнтесами до конца.

Я показываю парням фото Анхелы — ее нужно первым делом увести в безопасное место — раздаю инструкции, и мы выезжаем.

Вся моя надежда на сейфы — даже при пожаре они должны остаться. Там могут быть документы про мою семью и, возможно, что-то еще.

Я знаю, что Клара вела дневник, но никогда не давала мне читать его. Я хочу и одновременно ужасно не хочу знать правду о ее чувствах ко мне.

Вроде все отболело, но чтобы принять Анхелу, мне нужно насовсем отпустить Клару.

Иначе как-то грязно.

Поместье Фуэнтесов приближается, а я вспоминаю, какой видел чику последний раз. И снова бешусь.

Она, блять, на меня не смотрела. Не повисла на шее, не умоляла забрать ее, не плакала.

Я бы спокойно увел ее у Кортни, подай чика малейший знак.

Но нет. Долбаный ангелочек решила поиграть в гордость.

И все равно за эти дни не было и получаса, чтобы я за нее не переживал.

Ладно, хватит соплей.

За дело.

Фуэнтесы завалили дополнительные ворота, и мы прорываемся сквозь главные.

Никакого выбора нет — их всех придется ликвидировать. Компромиссы между нами невозможны.

Мне немного жаль Маноло Фуэнтеса — он не преуспел в делах и всю жизнь любил не ту женщину. Жаль Кортни Фуэнтес — надеюсь, хоть раз она заплатила кому-то из своих людей, чтоб ее выебли, как ей нравится. А вот Раулито абсолютно не жаль.

Мы расчищаем вход в основное здание, когда мне докладывают, что в одном из флигелей пожар.

А я понятия не имею, где чика, и запах гари бьет в нос.

Слуг и местных я приказал не трогать, и мы прочесываем комнату за комнатой в основном здании, отлично понимая, что Фуэнтесы могли нашпиговать свой дом взрывчаткой.

Вопрос на минуты.

Я не верю своим глазам, когда мы вламываемся в одну из комнат и застаем там Раулито, который как ни в чем не бывало сидит в кресле с бокалом вина.

Внешне меня не отличить от парней, но Раулито это как-то удается.

Он смотрит мне в глаза и салютует бокалом.

— О, привет, Рейес. Есть разговор.

Я делаю знак парням выйти.

— Говори.

— Я убил твоих родителей. А ты убил моих. Но я пошел дальше, Рейес. Твоей милой обезьянки больше нет. И дневника моей сестры нет тоже, — он достает из-за пазухи тетрадь и рвет ее на мелкие кусочки.

А затем чиркает зажигалкой, и сквозь маску я чувствую запах бензина. Вся комната сейчас превратится в костер.