Елизавета Йоркская: Роза Тюдоров

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Молодой Ричард Плантагенет стоял на коленях у окна в маленькой комнате королевских аппартаментов в Тауэре. Он тесно прижался носом в переплету окна, чтобы попытаться разглядеть что-то более интересное, чем каменная стена башни с другой стороны сада.

— Ты помнишь, как Дорсет показывал нам зверинец внизу, у рва, где они содержат этих диких зверей? — спросил он, не поворачивая головы.

Его брат Эдуард сидел у стола, стоящего на середине комнаты. Он что-то равнодушно промычал.

— В тот день, когда я покинул Вестминстер, Сесиль сказала, что, может быть, я снова увижу их, — продолжал разговор Ричард. — А Бесс крикнула мне вдогонку: «Не забудь о львах!»

Мне кажется, они сказали это, чтобы подбодрить тебя, — заметил Эдуард, машинально перелистывая книгу.

— Как ты считаешь, дядя Глостер не разрешит нам посмотреть зверей?

— Скорее всего, нет, если он держит нас взаперти в этих двух маленьких комнатах и даже не разрешает нам есть в зале!

— Может, нам стоит попросить Вилла Слотера, чтобы он отвел нас туда? — предложил Ричард, который все не мог успокоиться.

— Попроси его. Не могу же я просить слугу, чтобы он разрешил мне посмотреть моих собственных львов! — надменно ответил Эдуард. — Он и для тебя сделает все.

— Мне кажется, никто не посмеет ослушаться Глостера теперь, когда он стал королем, — решил Ричард. Он моментально, как всегда, прокрутил все варианты в своей усталой, но умной и живой голове. — Давай во что-нибудь поиграем.

— Ты можешь играть в солдатики своими фигурками для игры в шахматы, — уже ласковее сказал Эдуард. — Так быстрее пройдет время до тех пор, когда Слотер или этот грубиян Форест принесут нам эту ужасную еду!

Ричарду совсем не хотелось играть одному. Когда он впервые, перед коронованием брата, пришел сюда, дядя чудесно принял его и все в Тауэре были так добры к нему! Тетушка Анна нежно ласкала его и помогла развеять тоску по дому. Во время обеда менестрели пели забавные песни, рядом крутился щенок Эдуарда, с которым было так весело играть. А теперь Вилл Слотер и его косоглазый помощник Майлс Форест всегда запирали дверь, когда уходили от них. И прошли уже недели, с тех пор, когда они в последний раз видели кого-либо.

Вздохнув, Ричард вытащил из кармана металлические шрифты Ластера Секстона и расставил их на столе. Их было недостаточно, чтобы построить замок, но их вид и ощущение металла в руках успокаивали. Он играл с ними, когда в последний раз стоял у стола своего отца, и теперь хранил их как талисман. Глостер (или Совет?) отобрали у него семью, веселье и даже его титул герцога. Теперь он стал просто сэром Ричардом Плантагенетом, как они ему объявили. Ему казалось, что они не могут лишить его рыцарства. Оно и эти волшебные кусочки металла — вот все, что осталось у него от прежних времен, когда отец был жив. Но не в характере Ричарда было грустить и хныкать.

— Если не хочешь играть, давай учиться танцевать, — предложил он, отложив в сторону шрифт, и потянул книгу из рук брата.

Эдуард был гораздо сильнее его, но, к удивлению Ричарда, вместо того чтобы дать ему тумака, брат отошел от него и стал спиной у незажженного очага.

— Было бы лучше научиться умирать, — сказал он прерывающимся голосом.

— Почему, Нед?! — воскликнул Ричард. Веселость вмиг исчезла с его лица.

И вдруг, словно исчерпав запас терпения, Эдуард прижал руки к лицу и начал безутешно рыдать.

— Теперь, когда этот предатель забрал мою корону, я молю Бога, чтобы он сохранил мне жизнь! — выпалил он между всхлипываниями.

Ричард смотрел на его содрогающиеся плечи, и ему было ужасно жаль старшего брата. Драматизм этой сцены, похожей на те, которые часто устраивала их мать, и особенно — на то, как она вела себя во время их пребывания в аббатстве, стал действовать ему на нервы.

— Кто захочет убить мальчика тринадцати лет? Что ты такого сделал, чем ты мешаешь кому-то?

— Достаточно того, что я старший сын нашего отца, — сказал Эдуард. Он уже изучал историю.

— По крайней мере, мы находимся здесь среди наших родственников, — заметил Ричард, пытаясь успокоить его. — За нами никто не гонится, как было с нашим отцом, когда его преследовали Ланкастеры.

— Враг в твоем собственном лагере еще более опасен, чем дюжина врагов вне его, — мудро не по годам возразил Нед. (Он недаром должен был стать королем!) Он без сил снова опустился в кресло. — Мне не нравится, что к нам никто не приходит. И никто не знает, где мы.

— Может, новый король слишком занят и забыл нас, — грустно заметил Ричард.

Он, видел, что не может успокоить брата, и начал танцевать. Он прыгал по мрачной комнате, время от времени пробегая мимо высокого арочного окна. На него падал луч света, красиво освещая его тонкую грациозную фигурку. Ему не нравилось танцевать одному, и он «нашел» себе партнера. Каждый раз, когда достигал конца комнаты, он низко кланялся своей воображаемой даме. Он ловко проделывал с ней различные пируэты, тихонько говорил ей приятные комплименты. Он видел, как это делал его отец, когда танцевал с остроумной Джейн Шор. Его живое воображение уже создало прекрасный мир, ярко освещенный свечами, — элегантно одетые гости, чудесная музыка. В эти секунды он так счастливо жил в этом мире, что не заметил, как тихо открылась дверь.

Светлая головка Эдуарда бессильно лежала на столе, на согнутых руках, поэтому никто из них не заметил дядю, который стоял и молча наблюдал за ними.

— Значит, ты все еще можешь танцевать? — спросил король через некоторое время.

При звуке его приятного голоса Эдуард резко и сердито поднял голову и с грохотом отбросил стул, стараясь скрыть слезы. Ему стало стыдно. Юный Ричард резко остановился во время исполнения какой-то странной и трудной фигуры собственного изобретения. Он удивленно уставился на дядю. Потом вежливо поклонился.

Вилл Слотер закрыл дверь снаружи, и король Ричард вошел в комнату.

— Кто же твой партнер? — спросил он, не обращая внимания на старшего племянника.

Ричард не знал, что ответить дяде. Ведь, как он когда-то признался Бесс, он никогда не знал, как вести себя с дядюшкой, в честь которого его назвали Ричардом.

— Может, подружка с Майского праздника? Или твоя жена? — пошутил король, стараясь подыграть мальчику, чтобы тот перестал его стесняться.

— Моя жена умерла, — серьезно ответил ему Ричард-младший.

Король был поражен, а затем, вспомнив, засмеялся.

— Да, конечно, я вспомнил. Когда ты был крошкой шести лет, тебя помолвили с дочерью герцога Норфолка. Еще один умный ход вашей матери.

— Этим была оказана честь Моубреям из Норфолка, — гневно крикнул Эдуард, стоя посреди комнаты.

Глаза нового короля мрачно сузились, но, к счастью, в этот самый момент Ричард что-то вспомнил и произнес:

— Ее тоже звали Анна.

Может быть, имя его жены, или то, что Ричард начал с ним разговаривать, уняли злость дяди.

— Значит, мы не только носим одинаковые имена, но и оба женаты на Аннах, — произнес он, ласково глядя на мальчика.

— Да, я танцевал со своей женой, — признался ему его младший племянник. Он пытался предложить дяде кресло, которое, однако, оказалось, слишком тяжелым для него, — ему было трудно сдвинуть его с места.

— Мы встретились только раз — во время нашего обручения. Вы тогда, как мне кажется, сэр, были в Шотландии. Мне очень жаль, что вы не видели ее. Она была прелестна, как бутон розы. Я правду сказал, Нед? У нее на голове был венок из белых роз. Но церемония в соборе Святого Стивена была такой длинной, что под конец она сильно захотела спать. Мне кажется, я ее любил так же сильно, как люблю Бесс.

Король сел на стул. Его длинные пальцы вытянулись вдоль ручек.

— Кажется, ты очень любишь свою сестру Елизавету, — заметил он. — Я долго отсутствовал и почти не знаю ее. А когда я вернулся, ваша мать заперлась с вами в аббатстве. Расскажи мне о сестре.

Он разговаривал с ними, как будто они были взрослыми. Он внимательно смотрел на Эдуарда, стараясь втянуть его в разговор. Может, ему хотелось получить от старшего племянника более объективный отзыв.

— Она не такая умная, как наша мать, — уже более вежливо ответил ему Эдуард.

— Я надеюсь на это, — ответил ему король, и его тонкие губы задрожали в улыбке.

— Но когда что-то не выходит, она всегда знает, что нужно делать, — добавил Ричард.

Он так хотел сказать что-то хорошее про Бесс. И еще он был счастлив, что к ним пришел гость. Ричард подошел к креслу дяди и облокотился на его спинку, как это делал маленький принц Уэльский. Король, прекрасно знавший, что не умеет ладить с детьми, остался доволен этим жестом.

— Ты хочешь сказать, что она может хорошо понимать людей и умеет ладить с ними? — спросил дядя.

Молодой Ричард доверчиво улыбнулся ему. Королю стало как-то тяжело и неловко от того, что мальчик доверяет ему, а не настроен против него, как старший брат.

— Я не очень понимаю, что вы хотите сказать, сэр, — признался мальчик. — Но когда на банкете Нед отпустил свою дрессированную обезьянку, Бесс быстро прикрыла ее своими юбками, чтобы она перестала воровать орешки с тарелки французского посла.

— Могу себе это представить, — заметил король. Ему вдруг показалось, что не смог совсем избавиться от опасности, хотя и запер братьев в этом маленьком помещении.

Эдуард ненавидел Глостера за лживые манеры, и фальшь в голосе, но сообразил, что может что-нибудь выудить у него, если будет вежливо с ним разговаривать.

— Вы так любезны, что пришли нас навестить, сэр, — сказал он.

Казалось, король очнулся от своих мыслей — они завели его так далеко…

— Я пришел навестить вас, Эдуард, потому что уезжаю. Хочу убедиться, что Вилл Слотер присматривает за вами, как требуется, имея дело с сыном Елизаветы Грей.

Ричард не обратил внимания на суровость его тона.

— Куда вы едете, сэр? — спросил он, как спрашивал у отца, который разрешал ему это.

Король был счастлив снова оказаться в седле и с удовольствием говорил об этом, поэтому он поудобнее уселся в кресле.

— Я поеду через Мидлендс в Оксфорд, проведу несколько дней в Глостере и потом поеду в Йорк, в наш город.

Когда он разговаривал с этим милым мальчиком, он невольно называл Йорк «нашим» городом.

Вам это нравится гораздо больше, чем душные палаты Совета.

Молодой Ричард улыбнулся дяде — у него была прекрасно развита интуиция.

— А тетя Анна, — я хочу сказать королева, — тоже поедет с вами?

— Она сразу поедет в Йорк. Этот жест в сторону своих северных подданных, должен сделать мудрый суверен после того, как он короновался на юге.

— А кузен Эдуард?

— Мы оба надеялись на это, но он слишком мал для такого длительного путешествия, тем более что он недавно болел.

Волнение короля было понятным — так же, как зависть его племянника.

— Я старше его и не болен, — заметил мальчик, не осмеливаясь задать прямой вопрос. Король никак не реагировал, тогда он громко вздохнул и добавил: — Мне так хочется побыть на солнце! Герцог Букингем подарил мне нового пони, а я не успел поездить на нем!

Король рассмеялся и потрепал мальчика по рыже-золотистым волосам. Он встал и почувствовал, что ему не хочется отсюда уходить.

— Твое дело, Дикон, оставаться здесь и развлекать своего брата, пока мы не вернемся, — заявил он, с неудовольствием отмечая неряшливый вид старшего брата. — Было бы неплохо, если бы ты научил его… танцевать!

Ричард расстроился, видя, что дядя собирается их покинуть.

— Может быть, вы будете так добры и передадите наш привет сестре Бесс? — Мальчик попытался использовать свой последний шанс. — Мне кажется, она волнуется за нас!

— Почему она должна волноваться? — спросил король неприятным резким голосом. Когда он так говорил, люди чувствовали себя глупыми и неуверенными.

— Я… не знаю, — замялся Ричард. Он вдруг ощутил свою вину, хотя не понимал, в чем.

— Я бы с удовольствием стал твоим посыльным, — заметил король. — Но если мне придется пробираться мимо посохов всех епископов нашей страны, я не смогу этого сделать.

Они слышали, как он разговаривал со Слотером прямо у отворенной двери. Он сказал, на какой лошади поедет завтра, обсудил состояние дорог и даже посмеялся, вспомнив какое-то приключение в прошлом походе.

— Ему, безусловно лучше в походе, чем на заседаниях Совета, — презрительно бормотал Эдуард. Будучи старшим сыном Эдуарда IV, он ясно видел, что Ричард-старший обладает той же располагающей манерой общения с простыми людьми, которая так подкупала в их отце.

Но вдруг Ричард, стоявший ближе к дверям, начал радостно прыгать и танцевать.

— Переведите их в комнаты Садовой башни, — услышал он приказание короля. — Они смогут хоть иногда бывать на солнце.

Дверь закрыли почти сразу после этого, но Ричарду уже было все равно, теперь он надеялся, что это ненадолго.

Только Вилл Слотер слышал конец резко и четко отданного приказа. Он его услышал и был поражен. Его рука все еще держала затвор, и человек, которому он всегда честно служил, уже отошел от него на несколько шагов.

— Между прочим, Слотер… — сказал он, замедляя шаги.

— Сэр? — Слотер сразу выпрямился и внимательно выслушал его.

— У младшего парня сохранились храбрость и веселость, — произнес король, не поворачивая головы — Что бы ни случилось, пока я буду в отъезде, пусть ему без крайней надобности не причиняют боль и страдание.