Эта ученица желает возвышения!

17

Легкие горели огнем, а ребра болели так, что, кажется, еще один удар, и они разобьются, подобно хрупкому фарфору. Лин Фень с трудом поднялась, фокусируя взгляд в одной точке.

— Хо?.. Уважаемая сестра, вы еще можете сражаться? Удивительно! А я была уверена, что мой удар стал последним!

Разве… разве в этой книжонке могло быть иначе?.. Лин Фень понимала с самого начала, что ей придется сойтись в поединке с Мо Лоань, но до последнего надеялась, что обойдется без этого клише. Столько времени подготовки, неужто все зря?..

«Нет, — подумала она с какой-то апатией, поднимаясь на ноги и вытирая капли крови с разбитой губы. — В конце концов, пока в этой книге есть главный герой и главный злодей, они всегда будут на первых ролях… Но смогу ли я занять место одного из них?..»

Мо Лоань снова атаковала без предупреждения, заставляя Лин Фень вновь сосредоточиться на поединке и граде ударов, которым та ее осыпала, морщась от боли. Тело девушки не было так пресловуто закалено, как пишут в книжках ее мира или местных трактатах, а «принцесса клана Мо» явно стремилась увеличить количество ребер соперницы путем дробления.

Ладонь Мо Лоань коснулась ее плеча. Лин Фень сделала шаг в сторону, больно сжимая ее запястье в ответ. Принцесса вскрикивает: острые ногти Лин Фень пробивают кожу. Несколько капель крови падают на каменный пол арены, когда Мо Лоань, стискивая зубы, пытается ударить ее по ноге.

Стремительный уход от подсечки Лин Фень заставляет Лоань отступить на два шага, не давая той оказаться на краю арены, а значит, проиграть, пока глаза других младших учеников следят за их поединком.

Секунда. Девушки снова бросаются вперед, стремясь ухватить преимущество в битве, что порядком измотала обеих.

Лязг! — клинок Мо Лоань сталкивается с поспешно выставленной против металлической гардой веера Лин Фень. Девушки отскакивают друг от друга снова, неотрывно следя за действиями противницы, принимаясь кружить, ожидая, кто из них первой пойдет на сближение.

«Она сильнее меня в атаке, а я сильнее ее в защите, — ученица пика Котла торопливо анализировала происходящее, не отрывая взгляда от Мо Лоань, что явно не торопилась нападать. — Значит, она постарается вынудить меня стать атакующей. Возможно…»

На губах барышни Фень расцветает улыбка. Прежде чем ее противница успевает понять хоть что-то, ей в лицо летит брошенный веер, словно Лин Фень пытается отогнать назойливую чернь при Императорском дворе.

— Лин Фень! — В голосе Мо Лоань, вынужденной поднять меч, чтобы отразить атаку, прорезались нотки ярости. — Как ты, рассуждающая о благородстве, посмела…

Дзынь! — веер по дуге возвращается в руку владелицы, и та раскрывает его, стремясь ударить острой кромкой экрана рассерженную девицу Мо, но та успевает выставить клинок снова, хватаясь за рукоять двумя руками, справляясь с неожиданной атакой.

«Странно, — Лин Фень уходит в сторону, снова выставляет блок, закрывая веер, и опять бросается к Мо, вынуждая ту защищаться. — Разве ей не выгодно, что я атакую?..»

Меч Мо Лоань сверкнул в опасной близости от ее шеи, заставляя поспешно отступить. Лицо девчонки приобретает торжествующее злобное выражение, и Лин Фень понимает, что была обманута: та только и ждала, когда она начнет атаку, однако…

Мо Лоань делает выпад, не давая ей опомниться.

Оханье прокатилось по арене подобно легкому ветру, пока Мо Лоань растерянно смотрит на клочок отрезанных черных волос, не понимая, что произошло.

Миг — и она падает на землю все с таким же удивленно-недоумевающим выражением лица, пока не теряет сознание, и ее мир блекнет. Слишком запоздалое понимание, как просто попалась в ловушку.

Лин Фень, что нырнула вниз от атаки, в один прыжок подобралась к той сзади — удар ребром ладони пришелся ровно в сонную артерию ее соперницы, и вместе с первым ликованием от победы она чувствует жгучую боль.

На теле Лин Фень наверняка появятся «пышные цветы» — синяки, но это такая смешная цена за возможность выжить в будущем.

Некоторое время она смотрит на гордячку Мо, что теперь валяется у самых кончиков ее туфель. Грязная одежда, сбившаяся прическа, кровоподтеки, синяки и, конечно же, алеющая полоса от ее когтей. Впрочем, сама Лин Фень выглядела не лучше, невольно соглашаясь с фразой, что женские драки намного агрессивней и кровавей, нежели поединки мужчин. Даже здесь, в мире культиваторов, это оказалось правдой.

— Ты хорошо справилась! — Мягкий голос старшего ученика пика Бронзового Котла прозвучал прямо над ее ухом.

Лин Фень обернулась и сделала небольшой шаг в сторону, пропуская учеников пика, отстраненно наблюдая, как те забирают бессознательную тушку Мо Лоань и уносят куда-то в сторону докторов.

В руку Лин Фень вкладывают флакончик белого фарфора. Тот знаком ей до зубовного скрежета, она тихонечко хмыкает, откупоривает его и проглатывает сразу несколько пилюль восстановления, чувствуя, как волна тепла прокатывается от груди до самых кончиков пальцев ног. Лекарство бессмертных действует почти мгновенно, отчего туман в ее голове проясняется, а вялость и усталость после поединка исчезают бесследно.

— Спасибо, старший брат! — Лин Фень находит в себе силы улыбнуться после изнурительного боя и поправляет прическу. Тонкая шпилька, украшенная крошечным лотосом, подарок сестры, сверкает серебром в лучах осеннего солнца.

Лин Фень вернулась к соревнованиям между учениками через день, после того как церемония шпильки завершилась. Ее сестра, что все так же виртуозно избегала предложений о браке, превратилась в чудесную молодую госпожу, ловко управляющуюся как с лавочниками, так и бумагами, но все еще начинающую рыдать каждый раз, как позволяла себе хотя бы на секунду задуматься о судьбе младшей сестры. Доходило до смешного: Лин Тень пыталась уговорить сестрицу остаться и не возвращаться на гору Лань, что вогнало саму Лин Фень в немой ужас. Стоило только представить, как Бей Сяолун змеем «вползает» в их поместье и с изяществом небесной феи перерезает глотку каждому, кто не согласен с мнением мастера, что его ученице лучше всего на пике Бронзового Котла…

— …знаешь, Лин Фень, я рад.

Слова Вень Луна заставляют ее вернуться к реальности. Молодая девушка с темными глазами, чья внешность роднила ее с демоницами из самых глубин ада, уставилась на старшего брата. Красота Лин Фень только начинала расцветать и приобретать огранку, но уже всем было ясно, что имеет она довольно мрачный оттенок. Лин Фень нередко шутила про себя, что мир воистину полон шуток, раз даже внешность ее сосуда оказалась подходящей для планов духа.

— Эта младшая не понимает, — замечает она, чуть приподняв бровь и отряхиваясь, думая, как же ей хочется уйти поскорее и переодеться, лишь бы не стоять у подножия арены в лохмотьях. — Что ты пытаешься сказать этим?..

— Ты… походишь теперь на живого человека, — старший мягко улыбнулся и задумчиво потер подбородок, явно озадаченный тем, как же ему следует продолжить. — Раньше ты словно наблюдала за всем происходящим со стороны, словно тебя совершенно ничего не касалось. Уверен, если бы Сон Мей нарядила тебя в одежды попрошайки, ты бы даже бровью не повела. Ты казалась… ненастоящей. Словно мертвец в мире живых. Но я рад, что это теперь в прошлом.

Лин Фень притихла, не находя слов.

Он был прав. Каждый шаг ее был прежде продиктован желанием выжить и мыслью, что это все ненастоящее. Но чем больше она узнает их, чем «дольше длится сон» об этом чудном мире бессмертных культиваторов, тем сложнее ей удается сохранять некоторую отстраненность. В ее планы неизменно вмешиваются чувства — отчего она уделяет медитациям и самоконтролю все больше и больше времени. Нельзя, чтобы сердце главенствовало над разумом, ибо это может привести ее к краху.

— Никогда так не говори больше. Никогда, — заметила с каким-то холодным спокойствием Лин Фень, прежде чем отвернуться и неторопливо зашагать в сторону пика Котла.

Она чувствовала, как внимательный взгляд Вень Луна прожигает в ней дыру, но не посмела обернуться: теперь, когда она участвует в турнире сект, ей надлежит сосредоточиться на приготовлениях к соревнованию.

Величественность столицы, куда секта горы Лань прибыла, меркла перед красотой ее наставника. Процессия мастеров и учеников, удостоенных чести участвовать в соревновании, торжественно взошла на огромную площадь в самом сердце города Шанцинь, сопровождаемая толпой зевак, торговцев и слуг. Площадка, на которой по желанию можно было разместить целый городок, утопала в шестах, флагах, украшениях и колокольчиках. Длинными лентами развевались на ветру полосы ткани, где чернели выведенные заботливой рукою ученых изречения древних мудрецов и великих мастеров сект. Но кому было дело до старых цитат, когда несколько сект собрались в сердце столицы Империи, чтобы узнать, чьи ученики самые талантливые в этом году?..

Торговцы старались перекричать один одного, дети сновали под ногами взрослых, музыканты играли или настраивали инструменты на каждом свободном уголке, а запахи! Паровые булочки, острая курочка, жареные бобы…

Не перекуси Лин Фень перед входом в город, уже бы вся извелась от желания купить чего-нибудь съестного у местных торговцев. Город Шанцинь встречал их подобно щедрому хозяину, готовому всячески угодить гостям.

Многочисленные знаки школ, мантии всевозможных расцветок, ворчание магических зверей, сопровождавших своих хозяев из самых разных уголков страны, веселый смех, тень от пролетающего над головами меча… Столица кружила головы пестротой красок, звуками, запахами, чудесами — не чета ее маленькому Луану! Лин Фень с горечью подумала, что похожа на простушку, впервые оказавшуюся в большом городе. Впрочем, Хан Бао и Яо Гуан, что шли рядом, вертели головами не меньше нее, что немного утешило девушку.

Девушки, одетые свободно и роскошно, то и дело бросали взгляды на Бей Сяолуна, смотрящего строго прямо перед собой, с безмятежностью Будды игнорирующего комментарии о своей внешности. Прекрасный как чистый первый снег, наставник бросил взгляд на толпу девиц, отчего те прыснули, а особо впечатлительная, кажется, и вовсе лишилась чувств. Будь здесь Вень Лун, наверняка бы шел следом, сдерживая улыбку.

Процессия совершенствующихся бессмертных не была чем-то диковинным в столице, но только во время соревнования сект, что выпадали на восьмой день после Праздника середины осени, можно было полюбоваться на сонм красавиц и красавцев. Сон Мей со смешком назвала это время «брачным рынком», и что-то подсказывало юной госпоже семьи Лин, что это была вовсе не шутка… Трудно было подобрать более подходящую возможность, чтобы подыскать себе достойную пару. Даже простые люди надеялись приглянуться культиваторам, если не в качестве спутника жизни, то хотя бы в качестве слуги.

— У вас будет время после праздника осмотреться, — наставник, заметив любопытство младших учеников, чуть сморщил нос, вновь отворачиваясь и сощурившись, выискивая место клана горы Лань среди многочисленных штандартов. Вокруг каждого толпилась группа совершенствующихся, радостно переговаривающихся между собой. — Пойдемте. В этом году гора Лань удостоилась первого ряда.

Хан Бао заметно приободрился при этих словах. Первый ряд! Значит, на прошлых соревнованиях их старшие отлично себя показали! А он, Хан Бао, сможет даже украдкой посмотреть на императорскую чету… Мальчик осторожно бросил взгляд на своих сестер, задержавшись на Лин Фень. Выражение лица старшей сестры показалось тревожным, отчего мальчик поспешил приблизиться к ней:

— Старшая сестра, тебя что-то тревожит?..

— А?.. Ах… — Лин Фень растерянно моргнула и покачала головой. — Я впервые в таком большом городе. А ты?

— Да нет… — пробормотал мальчишка, чуть помрачнел, вспоминая, что где-то на задворках этой огромной пестрой столицы стоит бордель старухи, что послужила причиной многих его горестей и страданий. Впрочем, они задержатся в Шанцине на несколько дней… Никто не станет оплакивать мерзкую старуху, что торговала детьми.

Лин Фень, которая совершенно не догадывалась о нечистых помыслах младшего брата, растерянно смотрела вверх, туда, где возвышался дворец, кажущийся огромным существом, что наблюдало с вершины холма за столицей, глядя на жителей, как на рой муравьев. Главный герой романа был частью императорской семьи…

…и это порождало нехорошее предчувствие в ее сердце. Она смотрела на крышу дворца вдали, продолжая идти следом за своим мастером, что периодически здоровался с неизвестными ей людьми, добродушно улыбаясь и обмахиваясь белоснежным веером. Она думала, какова вероятность встретить Ху Юнфеня на соревнованиях, и приходила к неутешительному выводу, что крайне, крайне высока. В столице большой праздник, да и посещение соревнований императорская чета считала своим долгом… Скорее всего, Ху Юнфень, что играл роль сына генерала, спасаясь от интриг жен императора, тоже придет… С его положением это будет естественно: от него ожидают умения в боевых искусствах, и в будущем он продемонстрирует их.

Словно уловив настроение Лин Фень, ее наставник бросил на нее короткий взгляд и вздохнул, складывая веер.

— Лин Фень, — коротко и тихо назвал он ее имя, заставляя отвлечься от мрачных мыслей. — Подойди.

Вздохнув, девушка поторопилась исполнить указание наставника, встав по его левую руку и глядя на прекрасное бледное лицо Сяолуна. В свете солнца синие глаза мастера, казалось, сияют изнутри подобно редчайшим драгоценностям. Она виновато отвела взгляд, словно учитель вновь застал ее за нарушением правила секты: с тех пор как Лин Фень освоила «душу камня», она нередко отправляла глиняных птичек к старшей сестре, тайком (как ей наивно думалось) обмениваясь письмами со своей семьей. И пусть она с ног валилась от усталости, пережив наказание Сяолуна в виде изнурительных упражнений с утяжелителями и беготней от его клинка, от своих попыток вести переписку Лин Фень не отказалась, став более изобретательной в отправке глиняных зверей к семье.

— Среди всех учеников твоя культивация оставляет желать лучшего, — мрачно и тихо заметил тот. — Держись рядом и запоминай все, что сегодня произойдет.

— Да, мастер, — Лин Фень вежливо склонилась перед ним, принимая приказ, и вновь выпрямилась. Их процессия добралась до флага со знаком секты, и Ци Пинг, бросая недовольные взгляды на учеников пика Серебряной Парчи, руководил размещением. Ученики стали в несколько рядов ровными шеренгами, то и дело переговариваясь и шепчась, поглядывая на помост, установленный специально для местной аристократии и императорской семьи, ожидая, когда же начнется самое интересное. Сяолун жестом приказал Лин Фень стать рядом с ним, занимая место в первом ряду.

— Рядом с нами секта Грозового Облака, — тихо заметил тот, не оглядываясь, делая вид, что тоже увлеченно разглядывает убранство площади, развернув веер вновь. — Будь с ними осторожна. Ливень в горах нередок, но заботливый хозяин всегда затворит терем заранее[11].

Лин Фень ничего не ответила, но мысленно поставила заметку, бросая украдкой взгляд на их «соседей» по площади. Ученики школы Грозового Облака были шумными, бойкими, энергичными и походили на стайку мелких пташек. Пташек, способных убить тебя взмахом руки, если тебе не посчастливится нажить себе врага в их секте. Школа славилась своими мастерами Молнии, Льда и Воды, отчего мало кто отважится вести себя с ними небрежно. Лин Фень отвела взгляд в тот миг, когда один из слуг ударил по огромному барабану, и зычный голос, перекрикивая весь шум и гам площади, возвестил о прибытии императора и супруги.

Огромная человеческая волна тут же поднялась и опустилась: один за одним ряды представителей сект, торговцев и зевак вставали на колени в глубоком поклоне. Слух Лин Фень, обострившийся после поднятия на ступень, четко уловил тяжелые шаги — кто-то поднялся на заготовленную платформу перед площадью.

Стоять не опуская головы остались совсем немногие: стража, первые ученики и сами мастера. Однажды Хан Бао тоже будет возвышаться над толпой подобно Бей Сяолуну сейчас, но пока мальчишка неловко плюхнулся вниз рядом с ней, выказывая свое уважение Сыну Неба. Пока ни он, ни Лин Фень, ни другие ученики сект практически ничем не отличались от жителей «второго мира»[12], и за несоблюдение его законов их попросту растерзают.

В романе чете не уделялось должного внимания. Скупые строки — впрочем, автор действительно был скуп на все, что не касалось главного героя и его любовных похождений, не были в силах описать того давления, что вмиг окутало пространство, стоило императору появиться. Рядом с ним стояла прекрасная женщина в алых одеждах, чья высокая прическа была украшена изящными шпильками с перьями и фениксами, а руки сжимали веер тонкой работы с изречением, которого было не разобрать.

Рядом с правителями смертного царства пестрыми стайками расположились вельможи, младшие жены и принцы с принцессами, пришедшие поглядеть на соревнования в этом году. Сам император выглядел моложаво: мужественное лицо с парой-тройкой шрамов и морщин на бледной коже, глубоко посаженные глаза дракона цвета восходящего солнца — благословение божественного духа-защитника императорской семьи, Золотого Дракона, — и такие широкие плечи, что, казалось, парадная мантия вот-вот разорвется.

Нынешний Сын Неба был известным целому миру воителем, что одолел несколько царств, расширив свои владения в несколько раз, участвовал в походах против демонических сект и слыл ярым противником их методов. Не все были согласны, что такой человек достоин занимать трон, но мало кто может возразить мастеру в ранге высшей ступени Девяти Смертных Царств в поздней стадии, что стремительно приближался к своему пику[13], не глядя на возраст.

— Приветствуем его императорское величество! — Хор голосов по всей площади, молодых, старых, детских, пронесся над ней, оглушая, добавляя торжественности моменту.

Император молчал секунду, а после взмахнул рукой, призывая всех подняться. Лин Фень последовала примеру большинства и осторожно подняла глаза, желая разглядеть императора и его супругу получше, но едва удержалась от вскрика.

Ее глаза встретились с глазами прекрасного, как нефрит, мальчика с волосами цвета чернил, стоящего рядом с генералом. Тот, заметив ее взгляд, дружелюбно улыбнулся.

— Ученица Фень?.. Ученица… — Бей Сяолун, заметив, как побледнела его любимица, проследил за ее взглядом. Его опущенная рука дернулась, и он стиснул ладонь в кулак, пряча тот за широтою рукава собственного белоснежного одеяния, и чуть приподнял веер. — Вот оно что… Этот пес тоже здесь. Иного я и не ожидал. Опусти взгляд.

Лин Фень торопливо последовала указанию наставника, но не удержалась и снова бросила быстрый взгляд. Ху Юнфень говорил с каким-то слугой, перестав глазеть на бессмертных.

Красив… Воистину прекрасен, как и говорили в романе. Сейчас ему только четырнадцать, что станет с ним, когда он подрастет?!! Длинные волосы чернильного цвета, брови — мечи, а глаза — сверкающие серые звезды…[14] Неудивительно, что женщины падали к его ногам так часто…

Лин Фень закусила губу, практически не слыша речи императора.

Как она и думала. Их встреча — неизбежность.