Фехтовальщица

Лифт резко дернулся. Мистер Джонс сделал какое–то невнятное движение в мою сторону, но тут же отпрянул.

— Мисс Грейнджер, я хотел бы предупредить вас, что мой начальник, сэр Омикус Смит, встретит нас в стандартной форме невыразимцев, закрывающей лицо.

— Мистер Джонс, вероятно я должна извиниться перед вами за тот инцидент в подземельях. Если бы мы были представлены… Или вы хотя бы подошли ко мне, когда я была в компании одноклассников, уверяю, наше знакомство выглядело бы совсем иначе.

В ответ невыразимец промычал что–то невнятное, завершившееся просьбой не жаловаться на него мистеру Смиту. Детский сад, штаны на лямках! Школьники, с которыми я общаюсь, куда более разумны и уравновешены в поведении и поступках. Это как–то связано с существованием магических откатов, интересно? Первый удар приходится по мозгам, так сказать. О, цитата есть, недавно в библиотеке вычитала в одном древнем свитке: «Колдунство — оно шибко по мозгам шибает*". Вот это оно самое. И еще откуда–то цитата: «Кого боги хотят наказать, того лишают разума»…

Так, вспоминая подходящие случаю цитаты, добрели до кабинета самого главного начальника самого тайного отделения Министерства Магии.

В кабинете было аскетически пусто. Собственно, именно так я себе представляла жилище мага, узнав о возможностях трансфигурации: несколько основных предметов, которые не имеет смысла постоянно трансфигурировать и что–то напоминающее японский сад камней, с хаотически расположенными мелочами, в любой момент превращающимися в удобные кресла, табуреты, шезлонги, качалки, пюпитры, статуи и вазоны с цветами. Да и основные, каркасные, так сказать, предметы можно постоянно видоизменять в плане фактуры и колористики.

Что–то подобное (только без трансфигурации) было в кабинете мистера Смита.

Он встал, вышел из–за массивного стола темного дерева, дождался, пока агент Джонс нас представит и покинет комнату, как–то картонно переломился в поклоне, словно циркуль сложили, причмокнул губами в полуметре над протянутой (вообще–то для рукопожатия) рукой и вернулся на свое место. Пока он шел к своему креслу, рядом со мной из ворса ковра вырос удобный стул с высокой спинкой, на который я и присела.

— Вижу, вы не удивлены, мисс Грейнджер.

— Чему, сэр? Простите…

— Ну, вот хотя бы этому стулу.

— Это же естественно, сэр. Чем загромождать комнату диванами и креслами, их проще трансфигурировать из части пушистого ковра или из накиданных на пол подушек и пуфиков. Свой будущий дом я вижу примерно так. Приятно знать, что меня не воспримут излишне эпатажной, что другие волшебники думают так же. Я магглорожденная и многого в волшебном мире не знаю, сэр.

— Волшебники так обычно не делают, мисс. Трансфигурация недолговечна.

— Два–три часа даже для слабого мага — норма. Я не собираюсь пускать корни в кресле, сидя в нем неподвижно более трех часов, сэр.

— Интересный взгляд на магию. А если появятся дети? Вы потребуете от ползунка трансфигурировать себе стул, мисс Грейнджер?

— Нет, сэр. Пусть ползает по пушистому ковру и карабкается на пуфики. Так безопаснее, сэр.

— Хм. Занятно.

— Могу я узнать, для чего меня пригласили сюда, сэр?

— Это же естественно, мисс Грейнджер. Для беседы.

— А что мешало вам побеседовать со мной в Хогвартсе, сэр?

— О. Интересный вопрос. Но, прежде чем на него ответить, нам придется принести друг другу клятву о неразглашении. Очень серьезную клятву, мисс. Но я очень рассчитываю на ваше согласие.

Я тяжело вздохнула, на миг задумалась и, решившись, произнесла:

— Только если то, что я узнаю или то, что вы сделаете во время разговора не будет нести угрозу чести, жизни, здоровью для меня или моих близких. Причем в понятие близких я включаю как родственников, так и друзей.

— Я могу включить это в клятву. Кстати, занятная формулировка. Должно быть, в детстве вам часто читали сказки о джиннах, мисс.

— Должно быть, сэр.

Мы принесли наши клятвы. И о дальнейшей беседе я рассказать не могу, как вы понимаете.

Скажу лишь, что никакой угрозы и в самом деле не было.

Нет. Все–таки не могу ни словом, ни полсловом, ни намеком передать содержание беседы. Даже указать ее примерную продолжительность не получается. Ну, да и ладно.

Уже в пороге меня вдруг остановил вопрос мистера Смита:

— Я полагал, вы обязательно попросите у меня кое–что, мисс Грейнджер.

— Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут.

— Вы читали Булгакова?

— Я же маггла, сэр. Гораздо больше меня удивляет, что вы читали Булгакова.

— Меня удивляет не статус крови, скорее возраст.

— Мой т… отец говорил, что эту книгу надо читать в ранней юности. Потом становится слишком страшно.

— Пожалуй, соглашусь. Я испытал сильные чувства. Но хотел бы увидеть господина Коровьева в паре кабинетов министерства.

— А что вам мешает надеть маску, сэр?

— Последующая ответственность, вероятно, — Омикус улыбнулся, скрестил руки на груди и, прищурившись, произнес. — Теперь можете просить, ведь я сам предложил вам.

— Вы меня пугаете, сэр. Хотелось бы обойтись без подобных ассоциаций.

— Разве я начал, мисс? Или, полагаете, мне польстило сравнение?

— Да, сэр. Простите. Хорошо. Я бы очень хотела поговорить со своим одноклассником, Гарри Поттером. Узнать как он, что с ним, нужна ли ему моя помощь, когда он вернется в Хогвартс… Что из этого возможно, сэр?

— Идемте, я вас провожу. Два нечистоплотных, но великих волшебника едва не сделали из мальчика одержимого. Мы запретили все контакты, поскольку подселенная сущность могла копировать себя и вселиться в собеседника. Или в какой–то предмет, который Гарри мог передать собеседнику. Теперь мы этого незваного гостя удалили, и мистер Поттер может общаться с кем пожелает. У него, кстати, уже есть два взрослых собеседника. Которые, впрочем, больше выясняют отношения друг с другом, чем общаются с мальчиком. Так что он будет вам очень рад.

Из обезличенного коридора мы шагнули в большую детскую комнату, заваленную игрушками и книгами. После тяжелой беседы и скучной дороги по длинным одинаковым коридорам я решила пошутить:

— Думал, спрячешься от меня здесь, а? — шагнула я в комнату, упирая руки в боки.

Мужчина, стоявший ко мне спиной у книжного шкафа, резко обернулся и тут же шарахнулся в сторону, но запутался во взвихрившейся мантии и едва не упал на пол. Вошедший следом за мной Смит несколько растерянно произнес:

— Добрый вечер, мистер Снейп. Гарри с мистером Блэком опять ушли в обсерваторию?

— Ой. Добрый вечер, профессор Снейп! — пискнула я, с удивлением рассматривая нашего беглого учителя зельеварения.

Северус Снейп нервным движением стиснул серебряную застежку своей мантии.

Мистер Смит повел меня дальше. В поисках Поттера, наверное, пересекли весь этаж, который занимает Отдел Тайн.

Наконец, мы оказались в темной комнате, в центре которой медленно кружилась маленькая модель Солнечной системы. Где–то на орбите Марса парил в невесомости мой друг Гарри Поттер. Со стороны Урана к нему, по–собачьи загребая руками и высоко держа голову, словно опасаясь замочить волосы в речной воде, приближался высокий темноволосый мужчина.

— Удивительное место, сэр. Для чего оно?

— Хм. Так просто и не ответишь, мисс Грейнджер. С чего бы начать? Наверное с частых обвинений магглорожденных в том, что магглы на Луну летают, а мы в средневековье застряли. Вот вы были на Луне, мисс Грейнджер?

— Нет, сэр, — улыбнулась я. — Ни как маггл, ни как ведьма.

Мистер Смит коротко хохотнул, Гарри обернулся на звук и радостно замахал руками. Его понесло по орбите. Очевидно, модель учитывала силу притяжения.

— Побывать на Луне не так уж и сложно для любого мага. Совершенно любого, в отличие от магглов, только самым богатым из которых это доступно.

— Только подняться на орбиту, сэр. На Луну космических туристов пока не возят.

— А маг вполне способен создать портал для перемещения на поверхность Луны. И с очень давних времен существуют заклятия, которые успешно заменяют маггловский скафандр.

— Почему же нам не рассказывают этого в школе, сэр?! Это же эпохальное событие! Это же невероятно!!!

— Видите ли, есть одна проблема, мисс. Заклинание портала нуждается в доработке, которая учтет вращение небесного тела и его смещение по орбите, относительно нашей планеты. Та погрешность, что введена в нынешнее заклятие портала, учитывает и вращение Земли по оси и вращение вокруг Солнца. Для космических перемещений заклинание придется либо усложнять на несколько порядков, либо качественно перерабатывать. Над чем и работает группа моих сотрудников. А маленькие опыты с перемещениями они устраивают именно здесь. Как только исчезнет риск в случае неправильно зачарованного портала сгинуть в глубинах космоса, путешествия на Луну станут доступны всем. По моим подсчетам это произойдет лет через пять. Если никто не вломится в нашу вотчину и не помешает нам спокойно работать, разумеется. А то отдел Предсказателей вдруг запросил для себя усиленную дверь, замагиченную от взлома заговоренными ножами, отмычками и прочими орудиями мелких воришек. Это настораживает, знаете ли. Ну, а пока слишком рано чем–либо хвалиться. Только взбаламутим общественность. Если вдруг начнет пропадать электорат, Министр будет сердит на нас, мисс Грейнджер.

— А Гарри сейчас не собьет настройки, сэр?

— Нет. Его ознакомили с правилами поведения в этой комнате. Да и мистер Блэк присматривает за подопечным. Зато мистер Поттер очень вдохновился и мечтает после школы присоединиться к космомагам, как себя называют участники проекта.

— Сэр, а как можно узнавать о продвижении проекта? Где–то в прессе освещаются ваши открытия и достижения? «Ежедневный пророк», который мне указали как министерскую трибуну и серьезное издание, при всем моем уважении, больше похож на светскую хронику. Причем в мире магглов такой стиль изложения, состоящий на треть из домыслов и умыслов, называют «желтой прессой», сэр.

— Да, это я также неоднократно слышал от магглорожденных. При этом они упорно продолжают выписывать именно «Пророк», даже не пытаясь найти печатное издание своего класса. Я бы… конечно, ваш возраст… я не знаю, сможете ли вы понять и оценить, но учитываю уровень прочитанных вами книг… попробуйте оформить подписку на журнал «Придира». Его выпускает бывший невыразимец, Ксенофилиус Лавгуд. Вы, пожалуй, первый мой собеседник за довольно долгое время, в беседе с которым я не смог выстроить фразу сразу, ровно и логично. Знаете, мисс Грейнджер. Если летом вы приедете вместе с Гарри и захотите принять участие в одном проекте, который будет проходить под руководством мистера Джонса, я буду очень рад. В самом деле. Ну а пока, Гарри проводит вас в местный буфет, а я поспешу откланяться — дела.

Коротко поклонившись, мистер Смит быстро скрылся из виду. А на меня налетел Гарри, обнял и закружил, едва не повалив в черноту космоса.

— Гермиона! Гермиона!!! Как здорово тебя видеть! Я думал, вы меня забыли там уже!!! Я так рад, что ты смогла прийти!!! А посылку вы уже открыли, да? А что было? А с Пивзом что–то придумали? А я тут нашел такую классную штуку, можно будет попробовать вещи Невилла защитить! А что ты стоишь? Пошли скорее!!! Здесь в буфете пирожные такие вкусные! И мне их просто так дают, забесплатно, представляешь?! А это там Сириус, он мой крестный и за мной присматривает! А как меня выпустят, он меня от Дурслей насовсем заберет, представляешь? А я когда вырасту — буду здесь космонавтом работать!

Я не понимала и половины того, что вываливал на меня Гарри, надеясь только, что потом, когда он чуть успокоится, расскажет все то же самое, но втрое медленнее и вдесятеро подробнее.

Уселись за столик кафе. Гарри не переставал трещать. Хоть уже немного подустал, да и пирожное во рту не способствует скорости речи.

— А Сириус говорит, что были обыски у аристократов. Скажи Малфою, что я не хотел! Я же случайно! Просто мне рассказали о той штуке, которая во мне была, а я спросил, почему бы ее в защищенном мэноре не спрятать. А Сириус сказал, что если бы кому и доверили такую штуку, так это его семейке. И предложил обыскать его дом в Лондоне. И, представляешь, правда нашли еще одну! Ну и после этого получили разрешение и принялись всех подряд обыскивать. Я говорил, что семья Драко не может быть тут замешана, а они мне такие: «Никто бы не подумал, что вы можете быть в этом замешаны, мистер Поттер». Ну и типа как в шпионском романе — подозревай всех. Крестный говорит, что даже халупу каких–то обнищавших Гонтов обыскать не–по–гну–ша-лись, вот!

— О, нет! Ты заразился у Дракона? Крестный говорит?

Гарри заразительно рассмеялся:

— Знала бы ты, как я в те моменты завидовал Драко! А теперь тоже так могу! Кое–кто, кстати, тренера с не меньшим трепетом вспоминает, — и мальчишка показал мне язык.

— А как они обыскивали банковские ячейки, если Хагрид говорит, что гоблины к себе никого не пускают?

— Не знаю… Может, они скополамин узникам Азкабана вкололи и так все выпытали. Помнишь, как у Гамильтона?

— Гарри! Есть же конвенции! Запрещено так обращаться с пленниками! У Мэта Хема кругом шпионы были, а тут ведь совсем другая контора. Твоему крестному ведь никто не вколол сыворотку правды, хоть это ему на пользу пошло бы.

— Ну, не знаю. Может, вообще оставили гоблинов самих с той дрянью разбираться, раз они такие умные и никого не пускают!

— Может и так. Ладно, это не наше дело вообще–то. Мистер Смит говорит, что скоро тебе разрешат вернуться в школу. Переслать тебе конспекты?

— Знаешь, нет, не надо, я думаю. Со мной тут занимались. Профессор Снейп сказал, что по зельям я даже чуть обогнал программу. Мистер Бейн объяснил про чары и трансфигурацию. Крестный учит астрономии и ЗоТИ. Представляешь, у него вся семья носит имена звезд или созвездий?!! И он любого может показать мне в телескоп. Так круто! Я тоже так хочу! Хоть у Поттеров это и не принято было. Я буду лучшим в астрономии и нумерологии и обязательно сюда вернусь работать!

— Мисс Грейнджер, боюсь, вам пора возвращаться в Хогвартс, — тихо и неожиданно возник из–за спины мистер Джонс.

— Ладно, Гарри! Счастливо! Надеюсь, тебя отсюда выпустят до девятнадцатого сентября.

— Пока! Я тоже надеюсь уже скоро всех увидеть. Передавай там от меня приветы!

— Передам.

Я махнула рукой и пошла за своим провожатым.

— Почему девятнадцатого? Я думал, это двадцать первого… — через какое–то время спросил меня невыразимец.

— Почему?

— Ну, у нас в семье осенины отмечали всегда именно двадцать первого.

— А-а, ясно. А я про свой День рождения вообще–то.

— А. Ясно.

— А что за Осенины?

— Ну, у магглов он называется днем осеннего равноденствия. А у магов… зависит от традиции. Поищите в библиотеке, мисс. В моей семье этот праздник называли «осенины». У моего друга принято называть «засидки». В кельтской традиции называть это Мабон. Сколько уроков Истории магии вы пропустили?!

— А вы вообще в Хогвартсе учились, сэр?

— Эм. Нет. Директор Дамблдор личным постановлением запретил отправление семейных ритуалов. Глава Рода запретил мне и трем последующим коленам учебу в этой школе.

— Нам даже не упомянули ни об Осенинах, ни о Мабоне. Я так, по–маггловски знаю, что вроде бы в этот день отмечают Рождество Богородицы.

— Да. Отмечают.

— А вы не посоветуете хоть какую–нибудь книгу, сэр?

Комментарий к Глава 19

"Социальный уклад, быт и нравы вампирьей общины" курсовая работа адептки 8‑го курса Вольхи Редной

Приложение

События, небезынтересные читателю, но оставшиеся скрытыми от Гермионы Грейнджер

Омикус Смит внимательно изучал стенограмму беседы двух детей. «Двух Избранных», — как непременно заявила бы мисс Скиттер, обожающая излишний пафос. Скополамин. Надо же, как интересно.

Беллатрис Лестрейндж умудрялась рассылать вокруг маленькие невербальные беспалочковые проклятия, несмотря на все предпринятые невыразимцами меры защиты. Ничего сложного — обрастание щупальцами, заикание, облысение и сыпь — но все равно неприятно. Поить Бешеную Блэк веритасерумом пришли сотрудники отдела, вытащившие короткие соломинки. Но пришли не зря. Том Реддл действительно доверил семейству Лестрейндж некую реликвию на хранение.

Дать допуск в семейный сейф Белла, Рудольфус и Рабастан отказались сразу и категорически.

Спустя три дня после допроса Беллатрис Сириус Блэк, законный наследник своей злосчастной сестры, позавчера скончавшейся вместе с супругом и деверем от тягот Азкабанской жизни, входил в банк Гринготтс. Из всего имущества Лестрейнджей он заявил права лишь на несколько артефактов, отписав остальное Невиллу Лонгботтому, вызвав переполох среди матрон почтенных семейств, подыскивающих своим дочерям достойную партию.

Невилл не был рад внезапно свалившимся на него деньгам. Ему было достаточно смерти проклятых Лестрейнджей и пресечению их Рода. Когда он вырастет, добьется возможности посетить мрачный остров и плюнуть на могилы врагов.

Но на их галлеоны можно отправить родителей в Тибет. Парвати говорит, что акупунктура может помочь. А доктора в Мунго пусть не кривятся! Теперь, когда есть деньги, он, Невилл, испробует все возможности вернуть разум маме и папе!