Фэнтези на мою голову!

11.1. Уроки от декана и заманчивое предложение наставника

— Вы желали меня видеть? — Я вхожу в кабинет декана, встав напротив стола.

— Выйди.

— Что? — Я непонимающе вздергиваю бровь, глядя на мужчину. Но он даже и бровью не ведет, продолжая смотреть на исписанные листы бумаги в своих руках.

— Выйди за дверь и войди, как следует.

«Черт. Я забыла постучаться» — тут же понимаю в чем дело.

Так была погружена в свои размышления, что совершенно забыла об очевидных вещах. Однако он тоже хорош! Мог бы и не заострять на этом как такового внимания!

Ох уж этот вредный мужчина!..

Я натягиваю на лицо улыбку, делая вид, что он не пошатну мой внутренний баланс. Только мистер «заносчивый некромант» продолжает изучать свои рукописи! Поэтому, поджав губы, снова направляюсь в сторону чёрной, дубовой двери.

Дверь – стук – и весьма логичное…

— Войдите.

— Вы желали меня видеть, мистер Сай? — натянув на лицо идиотскую улыбку послушной и примерной студентки, вновь повторяю я.

Он ничего не ответив поднимается с места. Обходит стол, взяв с него стопку книг, и странно улыбнувшись, вручает их мне.

— Что это? — Я непонимающе смотрю на книги, затем на мужчину.

— Книги, Золотарёва. Книги, — отвечает он. И ирония в его голосе от меня не ускользает.

Я недовольно поджимаю губы, язвительно сказав:

— Спасибо, я вижу. Но зачем?

— А зачем людям нужны книги, Виктория? Для знаний, конечно же. — Он в открытую усмехается надо мной и отходит в сторону, перестав прожигать меня привычным арктическим взглядом.

Я же плотно сжимаю челюсть, пытаясь держать себя в руках и подавать явных эмоций.

Ничего-ничего!

Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним!..

Один взмах рукой, и открытая книга, лежащая на его столе, тут же закрывается. После чего поднимается в воздух и встает на пустующее место в стеллаже. Листы накладываются друг на друга, в аккуратную стопочку и залетают в ящик.

— Следуй за мной, — бросает он.

И ничего иного, кроме, как покорно следовать за своим деканом, мне не остаётся.

***

Мы входим в большой зал.

Он прекрасен. Серебристые и ледяные росчерки красуются на его стенах. Пол переливается, словно застывший каток. Большие панорамные окна, за которыми видны тени золотистых лучей уходящего солнца. Багровые переливы заката освещают пространство, создавая волшебную вечернюю атмосферу.

— Итак. Начнем с основ, — произносит мужчина и, развернувшись ко мне лицом, внимательно оглядывает меня с головы до ног. А затем возвращает свой пронзительный взгляд на мои глаза. — Твое лицо.

— Ч-что с моим лицом? — Я заламываю бровь и непонимающе хмурюсь.

Вроде бы в зеркало сегодня смотрела и ничего необычного не заметила. Да и ощущения вроде бы обычные.

Тогда, что с моим лицом не так?!

Ох-х, вот умеет же он поставить в неловкую и совершенно глупую ситуацию!

— Ты слишком эмоционально реагируешь. Тем самым явно изображаешь то или иное чувство. Стоит собеседнику с тобой заговорить, и ты не задумываясь выдашь все свои мысли. Такое качество недопустимо для некроманта.

Я изумленно хлопаю глазами, а затем недовольно поджимаю губы.

Неужели я виновата, что не умею быть отмороженной? О, или еще лучше - роботом!

Да, возможно, я в какой-то мере могу быть чрезмерно эмоциональной. Но лицо - это совершенно другое. Разве могу я запретить своим чувствам скрываться внутри меня? Разве можно их просто запереть и оставить лишь непроницаемую маску снаружи?

— И ты снова это делаешь, — с нескрываемой укоризной произносит он, недовольно качнув головой, и усмехается.

Я еще больше хмурюсь.

Да, черт возьми! Я снова это делаю! Потому что я чувствительный человек, который не привык скрывать своих эмоций, несмотря на проживание в детдоме! Это, как если бы я была лицемером. Но я не такая. Я привыкла выражать свои чувства, не таясь. Привыкла говорить так, как думаю. А не так, как говорят окружающие или кто-либо ещё. Всё потому, что я не привыкла скрывать своё истинное я! Да и зачем?.. Ведь я такая, какая есть! И менять ничего не собираюсь! Меня лично все устраивает. К тому же в любых правилах бывают исключения. А это значит, что? Правильно! Что я стану этим самым исключением! К тому же тот факт, что я стала некромантом уже вроде как исключение. По все пунктам и правилам – я просто не могла им стать. Но ведь стала…почему-то.

Поэтому поразмышляв над его словами, уже в следующую секунду я принимаю воинственный вид и саркастично произношу:

— Извините, но, думаю, дорасти до такого уровня бесчувственной глыбы льда, как у вас – у меня всё равно не получится. Уж больно разный у нас с вами менталитет. А значит я останусь такой, какая я есть.

Он опасливо щурится, глядя на меня и…улыбается, хмыкнув. После чего неожиданно делает шаг вперёд, оказавшись ближе.

— Но, кто сказал, что я бесчувственная глыба льда, как вы выразились? — Он едва склоняет голову набок, вздернув бровь; уголок губ приподнят вверх, в насмешке, а в глазах неподдельный интерес. — Если я не проявляю излишних эмоций, не реагирую на каждое действие и слово столь явно, то это вовсе не означает, что я лишён каких-либо чувств, Виктория.

— М-да? — с сомнением спрашиваю я, усмехнувшись, заглянув прямо в его глаза.

Я всегда хорошо разбиралась в людях. Однако этот мужчина, признаться, не поддается моим способностям, оставаясь для меня непробиваемой загадкой. Словно комната с потайными ходами.

— Очень трудно составить какое-либо впечатление о человеке, который практически все время изображает статую, — в конец осмелев, произношу свои мысли вслух.

Его губы растягиваются в неоднозначной ухмылке. Только неопределённое выражение лица тут же сменяется маской холодной отстранённости.

— Эмоции – важная составляющая человека. С помощью них можно читать своего рода мысли. Видеть, о чем размышляет человек, как относится к тому или иному высказыванию. Именно эмоции – уязвимое место каждого из нас. Поскольку они без слов идеально передают противнику практически всю информацию.

— Признайтесь, мистер Сай. Вы не просто учите нас. Вы готовите нас к войне? — Я растягиваю губы в лёгкой наивной улыбке, не сводя пристального взгляда с мужчины.

Его глаза кажутся невероятным омутом, чертогом, который стоит переступить даже на малую долю секунды и выхода, чтобы вернуться обратно уже не найти.

Да и захочется ли его искать в итоге?..

Интересный вопрос.

— Даже, если и так, — нарочито медленно, словно дразня меня, протягивает он. — То вы, Виктория, вряд ли смогли бы пополнить наши ряды. — Очередная ухмылка на его лице говорит сама за себя.

Он не просто презирает меня. В какой-то степени (и я не знаю в какой), он ненавидит меня и даже не пытается этого скрыть.

Но почему, черт возьми?!

Что особенного было в его жизни, что он так кидается на незнакомок? Или это только на меня такая реакция? Если так, то такая «любовь» к моей персоне порядком выводит из себя!

Удивительно. Но меня всегда все любили. Не знаю природный магнетизм это или же особый шарм, однако факт. А он…

Просто немыслимо так относиться к человеку, совершенно не зная его!

Обидно, чёрт возьми!

Я незаметно трясу головой, перестав задаваться вопросами, ответы на которые у меня вряд ли будут, по крайне мере сейчас.

— По-моему, вы хотели меня чему-то учить? Ну так учите, а не высказывайте свои мысли вслух, мистер декан, — скрестив руки на груди, ровным тоном произношу я, перестав изображать какие-либо эмоции. Что даётся мне, ой, как трудно. Поскольку насмешливый взгляд синих глаз опаляет душу, заставляя сердце в очередной раз биться в нервных конвульсиях!

— Что ж, начнём с осанки, — тоном великого учителя произносит он и, взяв несколько книг со скамьи, снова водружает их мне в руки.

— Ну, а с осанкой моей, что не так? — Всё же не выдерживаю я, и вся гамма негодования и возмущения вновь оседает на моем лице. — К чему все это? Вы хотите от меня избавится и сдать во дворец на какой-нибудь отбор невест, где меня убьют сумасшедшие претендентки? — усмехаюсь я, припомнив сюжет одной книги.

— Хм. — Он задумчиво потирает подбородок. — Знаете, Виктория, иногда вы говорите очень умные вещи. Это было бы не плохим вариантом, чтобы сплавить вас куда-нибудь подальше и больше не беспокоиться о том, что в любую минуту наша академия может стать доисторическими руинами. К тому же в скором времени нашему принцу исполняется двадцать пять и ему полагается выбрать себе будущую представительницу нашей страны.

— Вы серьёзно?! — с округлившимися от ужаса глазами спрашиваю я.

— Вполне, — решительно произносит он, и мое сердце начинает неистово биться в груди. Ведь от этого мужчины можно ожидать чего угодно. Чего угодно, но не такого же!

Он ведь не может так со мной поступить? Или…сможет?

Да даже у самого прагматичного злодея есть какая-то малая, ну ладно…крохотная доля сочувствия и жалости!

— Вполне серьёзно, если бы не одно «но», — вдруг начинает он, улыбнувшись, — у нас с вами заключен уговор. Поэтому вам не стоит так переживать. Я привык держать своё слово, как бы сильно порой его не хотелось нарушить.

Надо признать, на этих словах я облегченно выдыхаю. Но тут же произношу:

— Свежо придание, да верится с трудом…

И вроде бы отлегло, но странное чувство скорой подлянки не покидает…

Мужчина же явно не понимает сказанных мной слов, поскольку игнорирует их, сказав:

— Прекращайте на меня так смотреть, положите, наконец, книги себе на голову книги и вперёд! — Он обводит рукой зал и указывает мне прямо перед собой, призывав к действию.

Я вздыхаю, беру книги и аккуратно кладу их себе на голову. Три маленьких томика, а весят, как целые талмуды!

«Он явно желает моей смерти!» — все же думаю я, делая первый шаг вперёд.