Фэнтези на мою голову!

6.1. Совет

Здешний транспорт трогается, и я в очередной раз оглядываюсь на ворота академии.

В этот момент в груди нарастает чувство тревоги. В мыслях всплывают обрывки воспоминаний. Ведь последний раз я покидала академию, когда мы отправлялись во дворец, на встречу с королевской четой. Кто же мог подумать, что эта поездка обернётся катастрофой. Помимо этого, я не переставала думать о друзьях, которых оставила так не вовремя. Хотя после того, как мы встретились с Саем на улице, возле ворот, он заверил меня в том, что все хорошо. Никто не пострадал. А мертвецы снова там, где им и положено быть. Только после этих слов, я окончательно согласилась покинуть академию и отправиться на тайный совет, взяв с собой все необходимое.

Тяжело вздохнув, я отвожу взгляд от окна, за которым теперь простирается голый лес, поскольку листьев с каждым днём становится всё меньше. И смотрю на мужчину, сидящего напротив меня.

— Что? — спустя нескольких секунд моего упорного взгляда, все же спрашивает он, заломив одну бровь.

— Ты обещал ответить на мои вопросы.

Он едва выдыхает, но при этом не отводит взгляд.

— Раз обещал: спрашивай.

С минуту я медлю, пытаясь сопоставить картину происходящего в своей голове в целом, и решаю начать с малого.

— Сшатс. Что это за существо?

— Высший каригар.

— Каригар?

— Дух-хранитель одной из трёх богинь. Думаю, какой именно – догадаться не трудно.

Я усмехаюсь.

— Шаэнрай.

После того, как я услышала это имя во время обряда, забыть уже не смогла. Тогда начала искать о ней какую-либо информацию, пытаясь понять: кто она такая и почему связана с моим даром. И найдя нужную книгу, все стало понятно. Шаэнрай – одна из трёх богинь древнего мира.

Некоторые считают их вымыслом. Мифом, распространившимся от старых племен, почитающих древние порядки и обычаи. Другие же, несмотря на меняющееся поколение, продолжают верить в их существование и покровительство. Поэтому, как и полагается, приносят дары к священным алтарям в храмах, молятся и отмечают священные дни, в честь трёх прекрасных дев. Даже, если одна из них – богиня смерти, которая покровительствует в основном некромантам – Шаэнрай.

— И чем знаменуется то, что я видела её хранителя? — Я продолжаю наседать, желая узнать, как можно больше, пока есть возможность.

Кто знает, когда у Сая появится настроение для таких открытых разговоров в следующий раз?

С минуту он молчит. Буравит меня своим взглядом, словно раздумывает над ответом. И, когда я слегка поддаюсь вперёд, в томительном предвкушение, он говорит:

— Не знаю.

— Что? — Кажется в этот момент на моем лице читается вся гамма разочарования. — Что значит: не знаю? Ты – и можешь чего-то не знать? — с иронией в голосе, говорю я, глядя на него.

Он закатывает глаза. Что меня в очередной раз меня удивляет. Такой жест для него не типичен. В отличие от того же Ториана. И сейчас я в который раз делаю мысленную заметку: «С каждым днем он все больше проявляет эмоций!»

— Никто не совершенен, Вика.

— О, правда? — Я не сдерживаю насмешливой ухмылки. Потому что действительно считаю, что этот мужчина может абсолютно всё!

— Правда, — с той же странной ухмылкой, словно передразнивая меня, отвечает он.

Лишь на миг – я теряю нить разговора, заглядывая в бездну его глаз. Правда тут же трясу головой и снова хватаюсь за суть нашего разговора.

— Неужели ты совсем ничего не знаешь об этих хранителях, помимо написанных, скажем так, легенд?

— Ну почему же, — Он облокачивается о мягкую спинку сидения и складывает руки на груди, — знаю.

— И…

— И-и… — протягивает он, и я не выдерживаю:

— Ты издеваешься!?

Он усмехается.

— Твои эмоции – нечто. Однако моими уроками ты пренебрегаешь, как я погляжу, — не сумел в очередной раз не тыкнуть меня в слабое место.

Не успеваю толком возмутиться, выражение его лица становится серьёзным, когда он говорит:

— Могу сказать одно: за столько столетий, ты единственная, увидевшая истинного хранителя.

Я суплюсь и так же облокачиваюсь о спинку, сказав:

— Отлично. Это намного укорачивает список моих вопросов.

Он хмыкает, однако не продолжает, поэтому я говорю, многозначительно выгнув бровь:

— Есть ещё что-то, что мне следует знать?

— Сейчас ты должна быть осторожна, как никогда. Сариус на свободе. А значит расслабляться нельзя.

— Кстати о нём. — Я щурюсь и задумчиво говорю: — Зачем я ему? Что ему от меня нужно? К чему вся эта охота?

— Видишь ли, — начинает он, и в этот момент его поза из расслабленной, превращается в напряжённую; лицо в очередной раз приобретает суровые, строгие нотки, — суть в том, что Сариус не просто дух. Он тысячелетний дух. Что даёт ему некоторые преимущества. Однако так же накладывает и свои ограничения. И одним из таких ограничений - является способ его возвращения в реальный, скажем так, материальный мир.

— Это значит… Я нужна ему для того, чтобы перевоплотиться?

Он незамедлительно кивает.

— С твоей помощью он обретёт полный контроль над своим телом, перестав быть обитателем той стороны.

— То есть потустороннего мира? — перевожу я на привычный манер Земли.

— Ну… можно и так. Только стороны бывают разные. Они, как хранилища. Своего рода пристанища душ. И деться они оттуда никуда не могут, без определённых манипуляций.

— Это, как выброшенный в море якорь, — хмыкнув, произношу я.

Он неожиданно усмехается, от чего я снова поднимаю на него взгляд.

— Что-то вроде того.

— Значит он не перестанет за мной охотиться…

— Нет. Ведь ты ключ к его полной свободе, — произносит Сай и неожиданно поддаётся вперёд, заглядывая в мои глаза. — Но я до сих пор не понимаю, как ты могла его освободить?

— Хотела бы я и сама это знать…

Мы смотрим друг на друга. Прямо, без каких-либо стеснений и ненависти. Просто неотрывно исследуем глазами друг друга, пытаясь понять то, что важно каждому из нас. Однако вслух этого так и не произносим.

Я не знаю считает ли он меня до сих пор засланной шпионкой, врагом и кем-нибудь ещё, кому совершенно точно нельзя доверять. Но я снова чувствую, как в моей груди бьётся сердце, играя свой особенный, непонятный кому бы то ни было, ритм…

В какой-то момент он отстраняется, вновь облокотившись о спинку. И я опускаю взгляд, на миг закусив губу, чувствуя неуловимое дуновение ветра, сквозь приоткрытое окно.

Лиам же неожиданно произносит:

— На самом деле освободить Сариуса не просто.

Я поднимаю на него заинтересованный взгляд и заламываю бровь, когда он продолжает:

— Я бы даже сказал невозможно. Невозможно для тебя.

— То есть?..

Кажется, я наконец продвигаюсь по тропе, которая всё это время носила завесу: «Неопределённость». Теперь же в мыслях постепенно выстраиваются новые детали, давая возможность увидеть куда больше. Следовательно понять, какой ход можно сделать следующим.

— Для того, чтобы его заточить, потребовалось не мало сил. Был найден специальный ритуал, позволяющий пленить душу. Он довольно жесток. Поэтому сейчас стоит в списке запрещённых. Только тогда это было единственным выходом из положения. Но, как и за все, что у нас есть – приходится платить. Поэтому и ритуал требовал взаимной платы за своё действие.

— И они заплатили, — даже не спрашивая, а утверждая, произношу я.

— У них не было выбора.

— Выбор есть всегда.

Он усмехается.

— Не тогда, когда противника невозможно убить. Следовательно, спасти мир от безумного тирана. Кто знает, что было бы, если бы всё вышло не так, как вышло итоге.

— Что они сделали? — Не то, чтобы я не догадываюсь. Но странным образом хочу услышать подтверждение собственных мыслей. Ведь, пока они в голове, то, кажется, будто только там и могут существовать, не являясь реальностью…

Сай ухмыляется.

— Знаешь главное правило ритуалов?

Я мотаю головой.

— Кровь за кровь, — с придыханием отвечает он, и я непроизвольно сглатываю.

В этот момент внутри меня что-то щелкает. В голове проносится бесчисленное количество мыслей. Складывается чувство, словно ещё немного и я пойму: как.

— Значит те, кто заточил Сариуса, поплатились собственной кровью?

— Недостаточно, чтобы умереть, но достаточно, чтобы создать магическую цепь. Хотя, если бы действовал один человек, то пришлось бы пожертвовать собственной жизнью.

— Значит Сариуса могла освободить лишь кровь?

— Да, но…

— Я знаю… — резко перебив его произношу и отвожу взгляд.

Теперь я действительно понимаю.

Кровь…

Все завязано на крови.

— Знаешь, что?

Похоже мой растерянный, встревоженный вид пугает даже Лиама. Поскольку он снова поддаётся вперёд и смотрит на меня немигающим взглядом.

— Его действительно пробудила я. Точнее моя кровь.

— Твоя…кровь? — Он со скепсисом вздёргивает бровь. Так, словно я сказала то, чего быть не может.

— Моя…

Не знаю, сколько времени мы просидели молча, после того как я произнесла очевидный факт. Однако за это время я успела в очередной раз прочувствовать всю гамму негативных эмоций: от злости, разочарования, неосторожности, вплоть до разъедающей душу вины и совести. В то время как Сай не переставал хмуриться, то и дело стуча пальцами по металлической ручке. Словно что-то не давало ему покоя. При этом в его глазах проскальзывало периодическое неверие…

— Как? — Доносится до меня его голос, сквозь пелену мыслей, и я наконец поднимаю взгляд, тяжело вздохнув.

Как… Как…

Растяпа я ещё та, как!

— Когда осматривалась, случайно поскользнулась и упала, порезав запястье. Правда заметила это лишь, когда увидела кровавые разводы на крышке гроба. Причем кровь вела себя довольно странно, — говорю я, вспоминая ужасы той роковой ночи. — Словно ожила. Согласна, звучит бредово, — предположив его мысли, тут же произношу, — но она и правда вела себя странно. Словно ожившие капли дождя, стекающие змейками в низ. Только в данном случае вверх, где они соединились в камне.

Всё то время, что я говорила, лицо Сая впервые выражало больше двух эмоций. И, если по началу я боялась увидеть ненависть и злость. То, когда он просто кивнул мне, словно приняв к сведению, я поняла: он не сердится. Даже привычный отстранённый взгляд выражал больше смятения, нежели ненависти и укора.

Создавалось странное чувство, словно он что-то не договаривал мне. Однако, когда я снова попыталась развить данную тему, он сухо изрёк: «Разберёмся», и больше мы не разговаривали.