…Чертовски интересная экскурсия по неизученным уголкам поместья закончилась неожиданной встречей с Янкой — на удивление грустная девчонка вырулила на перекресток анфилад одновременно с нами, оторвала потерянный взгляд от пола и убито уставилась на меня:
— О, тебя уже реанимировали?
— Что случилось? — напрягся я, так как в таком состоянии ее еще не видел. — Тебя кто-то обидел?
— Все в порядке… — безрадостно пробормотала она, наткнулась на мой недоверчивый взгляд и сочла необходимым выдать более распространенное объяснение: — Ты все утро был без сознания, Валя исцеляла, Шахова учила, тетя Рая общалась с руководством автодрома и с кем-то там еще, а я не знала, куда себя деть. Сунулась, было, на женскую половину, но не выдержала и часа, так как в этих кошмарных спальнях с решетками на окнах не хватает воздуха. Попробовала прогуляться по второму этажу — решетки оказались и там…
— Арабский Восток… — улыбнулся я. — Тут женщин крадут до сих пор, а вы у меня нереальные красотки! Кстати, решетки — это архитектурный изыск. Помнишь, как это поместье выглядит со стороны?
— Забудешь такое… — сварливо проворчала она, вцепившись мне в руку, как клещами. — Здоровенный параллелепипед из зеркального бронестекла, прячущийся за глухим шестиметровым забором. Но этот факт не успокаивает, ибо решетки бесят! Точно так же, как витражи вместо стекол, гобелены вместо обоев, запахи благово— …
— Ва-а-аль… — с намеком протянул я, и целительница, скользнув к этой страдалице, бесцеремонно взялась за запястье, провела полную диагностику и выдала ожидаемый вердикт:
— Успокоится, мой господин. Эдак послезавтра вечером. А пока придется потерпеть.
— Предательница! — возмущенно воскликнула Земляничка, обиженно выпятила нижнюю губу, обожгла недовольным взглядом сначала ее, а потом меня и… виновато вздохнула: — Ну да, вредничаю не по делу. Хотя решетки злят на самом деле. А у тебя в покоях они тоже есть?
— Честно говоря, понятия не имею… — признался я, увлекая ее за собой. — Вчера вечером попал в нее только после тренировки в абсолютно невменяемом состоянии, упал на кровать и вырубился; ночью пил алхимию, не просыпаясь, а утром умывался… о, у меня в покоях, кажется, есть бассейн!
Как и следовало ожидать, это «признание» пробудило в Яне недетский энтузиазм, так что последние несколько метров до «моей» двери роль буксира отыгрывала она. В прихожей тоже тянула на зависть любому тягачу. А после того, как воспользовалась подсказкой Замятиной и затащила меня в нужное помещение, расцепила захват и заявила, что ненавидит лютой ненавистью, ибо ни у нее, ни у Раисы Александровны, ни у Валентины Алексеевны «такого чуда» нет!
— Ну, так я, как мужчина, живу в хозяйских покоях, а вы, как и полагается женщинам, в гареме… — задрав нос, заявил я, ушел от удара в печень, мягко отвел в сторону левый прямой, поднырнул под правый боковой, взял захват за талию и под вопль «Убью!!!» отправил подругу полетать. Само собой, не на пол из розового мрамора и не в ближайшую колонну, а в темно-синюю воду узкого, но длинного бассейна.
Реакция Зыбиной на этот полет заставила рассмеяться — вынырнув на поверхность и убрав с лица копну мокрых волос, она расплылась в счастливой улыбке и сладострастно простонала:
— О, боже, какой кайф! Я остаюсь здесь жить…
— В роли моей личной русалки? — хохотнул я, подошел к краю бассейна и… абсолютно бездумно активировал ускорение, среагировав на неправильное движение Вали. «Замедление времени» включилось одновременно с ним, так что смещение в сторону, разворот на месте, захват за левое запястье и легкий рывок девушки, пытавшейся «отомстить» за подругу, получились баллов на одиннадцать из десяти возможных.
Соображать начал уже потом, после того, как «незаменимая» рухнула в воду, а я фантастически быстро разорвал дистанцию и ушел практически от всех брызг — почувствовал, что перемещения под самостоятельно созданным заклинанием «съели» исчезающе малый объем Силы и никак не сказались на моем самочувствии, торопливо оценил нынешний объем резерва, понял, что он стал как бы не втрое больше, и потерял дар речи!
Пока пребывал в ступоре, Замятина успела оттолкнуться от дна, всплыть возле Янки и разобраться с гривой. А когда девчонки перешли на еле слышный шепот и начали разрабатывать коварные планы, выложил на ближайший диван комм, разбежался и прыгнул к ним. Да, прямо в одежде, так как понимал, что раздеться мне не дадут…
…Битва в бассейне пошла на пользу… всем. Янке стало не до страданий, и она переключилась в состояние неги, Валя окончательно поверила в то, что к мы считаем ее своей, и просто плавилась от счастья, а меня очередной раз прибило прозрением. Каким именно? Ближе к концу сражения по правилам «каждый за себя» две отдельные мысли, маячившие на самом краю сознания — «Заклинания можно создавать» и «Выдающиеся маги прошлого поднимали ранги не десятилетиями, а значительно быстрее» — вдруг дополнили друг друга и сложились в намерение развивать Дар через материализацию потребностей уже имеющимся «правильным» аспектом Воли.
Удивительно, но это решение не осталось незамеченным — в тот момент, когда я, выбравшись из бассейна, повернулся к девчонкам и протянул руку Яне, Валя как-то странно прищурилась и заявила, что я стал ощущаться как-то иначе. Почувствовав, что она не шутит, Зыбина вцепилась в мою ладонь и, оказавшись на бортике, сделала шаг в сторону. А после того, как оглядела меня с головы до ног, пожала плечами:
— Раскабанел знатно — выглядишь шире любого Земляка моего возраста. И это волнует. На уровне подсознания. А чего-либо особенного я не чувствую. Видимо, из-за того, что не целительница. Или не под «сопряжением» Даров…
Слово «волнует» настолько сильно шарахнуло по мозгам, что взгляд сам собой уперся в ни разу не девичью грудь, просвечивавшую сквозь мокрую футболку и кружевное белье! Еще через мгновение меня бросило в жар, и я, сгорая со стыда, одним движением выдернул из воды единственный шанс успокоить проснувшееся либидо.
Футболка и бюстгальтер Замятиной просвечивали еще сильнее, так что пришлось зажмуриться, выставить к целительнице руки и накинуть «петли» на обе линзы-камертона. Прикосновения к запястьям и нужные воздействия Жизнью не заставили себя ждать, и мне сразу же полегчало, а еще через мгновение из-за левого плеча послышался голос Землянички:
— Открою страшную тайну: подобное желание иногда накрывает и меня. В смысле, даже сейчас, то есть, через год после инициации. А первые месяцев пять-шесть я влюблялась во всех более-менее симпатичных парней и мужчин, попадавшихся на глаза, из-за чего вечерами лезла на стены, хотя каждое утро начинала с визита к целительнице. В общем, не грузись: мы с Валей не в обиде и вот-вот рванем на поиски халатов.
— Спасибо, Ян! — через силу выдохнул я, хотя жаждал провалиться сквозь землю.
— Сочтемся. Чай, не чужие. Кстати, совет примешь?
— Да.
— Отучись краснеть! Еще до возвращения в Великий Новгород: если хоть одна девчонка из нашего лицея заметит, что тебя смущает даже белье, еле-еле просвечивающее сквозь верхнюю одежду, то об этом мгновенно узнают все остальные, и ты превратишься во всеобщее посмешище!
К этому моменту «незаменимая» практически вернула мой организм в норму, и я, открыв глаза, решительно поймал взгляд подруги:
— Рая об этом предупреждала. И объяснила, как держать себя в руках. Но получается, как видишь, не всегда.
Земляничка философски пожала плечами:
— Значит, объяснила недостаточно образно. Так что пробуй мой вариант. И не когда-нибудь, а прямо сейчас. Для начала вспомни, какое количество девчонок уже подбивало к тебе клинья, представь , насколько больше их станет после твоей инициации и ужаснись. Затем посмотри на мою или Валину грудь, только не скромненько и искоса, а открыто, по-хозяйски. И мысленно сравни с абсолютным эталоном. Естественно, не в нашу пользу: «Разве это — грудь?! Вот у тети Раи…»
— … и мысленно вздохните: «И эта девица может стать моей. Достаточно просто не упираться. Но зачем мне это убожество?» — подхватила Замятина и убила: — И еще: мой господин, для появления привычки нужны тренировки. Вот и тренируйтесь. На мне. Хоть круглые сутки. Ведь я смеяться не буду.
— МЫ не будем! — уточнила Янка, потребовала рассчитывать и на нее, подхватила «незаменимую» под локоток и утащила в ванную.
Смотреть вслед убегающим девчонкам я не решился. Зато признал, что их предложение не лишено смысла, мысленно пообещал себе не тормозить, разделся до трусов, отжал снятую одежду и пошел в гардеробную, в которую, вроде бы, должны были отнести мои вещи.
Пока подбирал наряд к обеду, в помещение тихой сапой просочилась Замятина, сообщила, что они уже в халатах, и предложила перебраться в ванную, чтобы высушить волосы.
Перед тем, как согласиться, я поблагодарил целительницу за поддержку и не прогадал: следующие несколько минут она сияла, как летнее солнышко. К сожалению, потом у всех троих ожили коммы, и мы, приняв входящие звонки, услышали напряженный голос Раисы Александровны:
— Бросайте все дела и дуйте переодеваться — через сорок минут к нам приедет Масума бинт Фалах Аль Сауд, та самая, о которой я вам проела плешь еще в столице…
Янку как ветром сдуло, а мы с Валентиной быстренько досушили волосы и отправились собираться. Я — в большую, хозяйскую гардеробную, а она — в комнатку, примыкавшую к небольшой спальне для особо доверенных Слуг. Поиски подходящего наряда не затянулись — стоило открыть самый большой шкаф, как на одном из портпледов обнаружилась здоровенная розовая бирка с текстом, набранным очень крупным шрифтом: «Для знакомства с Масумой!»
Я мысленно поблагодарил «сестренку» за помощь, нащупал «плечики», снял с никелированной трубы, повесил на специальный держатель, стянул штаны и недоуменно уставился на «незаменимую», возникшую на пороге со своим портпледом наперевес.
— Идеальный момент для начала тренировок… — без тени улыбки заявила она. — Ваше либидо на уровне плинтуса, вы большей частью сознания уже морально готовитесь к встрече со вторым человеком в Арабском Халифате, а меньшей наверняка сосредоточены на «петле». Далее, я надела под халат белье, отличающееся от уже виденного вами купальника только названием. А еще я — если вы запамятовали — являюсь целительницей. С соответствующей профессиональной деформацией сознания. Ну что, готовы?
Я был не готов. Однако унял расшалившуюся фантазию, сместил фокус внимания на линзу-камертон и утвердительно кивнул. А после того, как Валя скинула халат, внезапно понял, что смотрю на нее именно так, как советовала Яна, ибо в глубине души считаю своей! Что не дурею, ибо, в какой-то степени, привык. И что не хочу ни с кем-либо сравнивать, ибо раз «незаменимая» моя, значит, она, по определению, лучшая.
Последняя мысль рассмешила и добавила уверенности в себе. Поэтому я с интересом оглядел точеную фигурку девушки, начавшей «тренировку» в положении спиной ко мне, восхитился красоте узенькой, но ни разу не слабой спинки, полюбовался ярко выраженной талией, плавно переходящей в пропорционально широкие бедра, ненадолго задержал взгляд на идеально круглых ягодицах, затянутых в белые кружевные трусики, и опустил еще ниже. На ножки, которые стоило бы немного подкачать.
— Ну как, терпимо? — полюбопытствовала «незаменимая» в тот момент, когда я переключался на икры.
— Ты знаешь, да… — ничуть не кривя душой, ответил я. — Только я тебя ни с кем не сравнивал, ибо моя — значит, лучшая!
— Спасибо за комплимент, мой господин! — радостно воскликнула она и повернулась ко мне лицом.
В этот момент мне немного поплохело, хотя белье, как Валя и обещала, совершенно не просвечивало. Просто при взгляде в упор, а не искоса, грудь Замятиной вдруг показалась значительно больше, чем представлялась.
— Белый цвет визуально увеличивает объемы… — как-то догадавшись, о чем я думаю, сообщила целительница, дала мне время уложить в голове эту мысль и мягко улыбнулась: — А теперь, когда самый сложный этап остался позади, давайте одеваться, что ли…
…Как ни смешно в этом признаваться, но окончательно справиться с гормонами я смог только после того, как додумался расширить тезис «Раз Валя моя, значит, лучшая», еще немного и начал ею любоваться, как какой-нибудь скульптурой или картиной. Правда, закрепить «промежуточный результат» не удалось из-за недостатка времени, зато из гардеробной я вышел весьма довольным своими успехами и всю дорогу до малой трапезной пребывал на подъеме. Увы, стоило перешагнуть через порог помещения, в оформлении которого сильно переборщили с красным и золотым, как Раиса Александровна взяла меня в оборот и загрузила Особо Важными Ценными Указаниями. В таком режиме оставшиеся минуты ожидания Высокой Гостьи пролетели как-то уж очень быстро, так что в какой-то момент я пришел в себя в подземном гараже и понял, что смотрю на кортеж из шести белых бронированных «Святогоров», плавно подкатывающих к нашей троице.
Пока вспоминал, куда и почему запропастились Замятина и Шахова, первые два внедорожника проехали мимо и, остановившись буквально через десяток метров, выпустили наружу восемь высокоранговых магов, одетых в традиционные одежды — белые рубахи-гандуры, поверх которых из уважения к Суккубе были наброшены черные, богато расшитые золотыми нитями накидки под названием бишт. Головные уборы тоже присутствовали — белые в красную клетку платки-гутры были надеты поверх белых вязаных шапочек-тагий, фиксирующихся «кольцами»-игалями. Впрочем, все это откладывалось в памяти само собой, ибо в тот момент я вглядывался в глаза телохранителей и разбирался, кто на что способен. А когда убедился, что большая часть этих мужчин является либо Молниевиками, либо Водяными, либо Воздушниками, невольно вспомнил лекцию «старшей сестренки»:
«Самой уважаемой и влиятельной школой магии в Халифате считается школа Молний. Причина до банального проста: род Аль Саудов — маги именно этой школы, причем одни из сильнейших на планете, и считают себя воинами. Школа номер два — Воды — стала таковой тоже не случайно: в засушливом климате этого государства вода олицетворяет жизнь, соответственно, Аль Сауды традиционно берут первой женой девушек из не очень сильных родов Водяных, дабы подданные получили лишний шанс на выживание, но первенцы гарантированно унаследовали Дар „непревзойденного“ воина. Третье место принадлежит Воздушникам, в начале новой эпохи устраивавшим локальные песчаные бури и с тех пор считающихся воплощенными кошмарами. А все остальные школы магии, за исключением ментальной, не в почете, из-за чего их адепты редко добираются до действительно высоких ступеней карьерной лестницы…»
Потом я заметил реакцию телохранителей госпожи Масумы бинт Фалах Аль Сауд на полностью развернутые ауры моих пестунов, изображавших нашу личную охрану, и слегка повеселился: мужики настолько впечатлились, что не сразу разрешили охраняемой персоне выбраться из третьего автомобиля. А когда правая передняя дверь «Святогора» все-таки распахнулась, и наружу выскользнул парень на год-полтора старше меня, память, добросовестно «заряженная» Раисой Александровной, услужливо напомнила, что это Дауд, внук нынешнего главы Арабского Халифата, маг Молний, доросший до первой ступени ранга ученик, и не только вернейший фанат, но и один из учеников моей «старшей сестрички».
Пока я оценивал стати ровесника и понимал, что выгляжу примерно так же, он открыл заднюю дверь и почтительно подал руку своей прабабушке — Водянице в ранге Архимаг, в свои сто двенадцать лет выглядящей от силы на тридцать-тридцать пять. И пусть разглядеть фигуру этой женщины под черной абайей было невозможно, зато я увидел лицо и кисть правой руки, оценил их красоту и пришел к выводу, что целительница, сотворившая такую красоту, наверняка «оторвалась» и на всем остальном.
Уважительный поклон я изобразил чуть ли не раньше, чем в нас уперся испытующий взгляд угольно-черных глаз, а через несколько мгновений, как и предсказывала «старшая сестренка», Водяница взяла быка за рога. В смысле, обменявшись очень теплыми приветствиями с Суккубой на арабском и мило улыбнувшись Янке, уставилась мне в глаза и заговорила на великолепнейшем русском:
— Лютобор Игоревич, счастлива приветствовать вас на благословенной земле Арабского Халифата. Я очень неплохо знаю глубокоуважаемую Раису Александровну, поэтому, узнав, что у нее внезапно появился названный брат, не поверила своим ушам. А теперь не верю и глазам, ибо вы слишком молоды для того, чтобы настолько сильно впечатлить эту выдающуюся Личность силой духа, несгибаемой волей или чем-либо еще. Впрочем, могу и ошибаться, поэтому хочу спросить: ее чувства взаимны?
Владение языком не удивило от слова «совсем», ибо языковые матрицы, созданные высокоранговыми менталистами обеих стран, перестали считаться эксклюзивом еще в первые годы стратегического партнерства Российской Империи и Арабского Халифата. Поэтому сейчас, за восемь лет до векового юбилея этого союза, продавались, если можно так выразиться, на каждом углу. Зато легкий холодок во взгляде женщины, считающейся самым сильным эмпатом этой страны, основательно напряг. Поэтому в формулировку ответа я вложил не только душу, но и разум:
— Если вы имели в виду братскую любовь, то да: я искренне люблю свою названую сестренку, наставницу и старшую подругу, обязан ей по гроб жизни и уже начал воздавать сторицей за все, что она для меня делает.
— Не солгали. Ни в одном слове! — удовлетворенно улыбнулась Масума бинт Фалах, не стала терзать меня дальше, чтобы ненароком не обидеть Раису Александровну, и переключилась в заметно более благожелательный режим. В смысле, извинилась за «небольшое испытание», пообещала, что на их земле я всегда найду и кров, и стол, а затем легонечко подтолкнула ко мне правнука.
Рассказ о характере этого представителя рода Аль Саудов я помнил чуть дословно, поэтому обошелся без люто ненавидимых им политесов — шагнул навстречу, протянул руку для рукопожатия и представился в самом коротком из возможных вариантов:
— Лют. Рад знакомству… с единомышленником. Надеюсь, что мы найдем общий язык.
— Дауд! — представился Молниевик, стиснул мою ладонь, почувствовал, что я не поддамся, и испытующе прищурился: — Дерешься?
— Конечно.
— Гоняешь?
— Спрашиваешь!
— И на чем?
— Сюда привез последнюю «Искорку» и «Хозяина Леса».
— В «базе»?
— Обижаешь: в топовом тюнинге.
— Только не говори, что «Хозяин» — из ателье «Вспышка»!
— Ладно, не буду… — покладисто согласился я и под заливистый смех «старшей сестренки» добавил: — Обойдусь подтверждающим кивком.
Дауд картинно схватился за голову и застрадал:
— Если бы ты знал, как я тебе завидую…