Фортунат

Глава 22

— Евстафиев, ну где ты увидел дымы? — Чтобы убедиться в том, что в нашем направлении движется всего один корабль мне бинокль не понадобился.

Так, а почему всего один? Где эскадра? Они что там с ума посходили? Англо-франко-турецко и прочая, прочая армада уже втягивается из Мраморного моря в Босфор и двумя кильватерными колоннами движется прямиком сюда.

Тем временем ощетинившийся расчехленными орудийными стволами, дымя подобно вулкану трубами, красавец-крейсер приблизился настольно, что с помощью магического зрения мне удалось прочитать его название. Сказать, что я охренел, не сказать ничего. К нам на помощь пёр на всех парах «Варяг», броненосный крейсер Российского Флота, как уже отмечалось, в единственном числе.

В свое время при выходе «Катрана» из порта Корсуня, мне довелось наблюдать этот корабль, стоящим на рейде. Название весьма удивило. В той реальности «Варяг» был бронепалубным крейсером в составе Первой Тихоокеанской эскадры, прославился тем, что совместно с канонерской лодкой «Кореец» принял неравный бой с японскими кораблями при прорыве из бухты Чемульпо. Нехило так постреляли, вроде бы что-то там потопили, впрочем, японцы факта своих потерь не признали. Оба русских корабля затонули, команды были по большей части спасены нейтралами. Подвиг «Варяга» остался навсегда в памяти народной, благодаря какому-то австрийцу, написавшему проникновенные стихи, которые затем перевели на русский и сочинили к ним музыку. К сожалению, фамилий авторов немецкого и русского текстов, а также музыки я не помню. А вот пластинку «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“» мой дед ставил частенько, особливо под хмельком и всякий раз подпевал, роняя скупую мужскую слезу.

Видя заинтересованность слушателя Гелиодор Константинопуло, капитан «Катрана», вывалил на мою голову кучу информации по ТТХ «Варяга» данной реальности. Фанатом военно-морского флота оказался грек. Более всего меня впечатлило количество народа на его борту — около шестисот матросов и унтер-офицеров, двадцать пять офицеров и четыре боевых мага. Двадцать два шестидюймовых (152 мм) орудия, дюжина трехдюймовок (75 мм) и два десятка сорока семи миллиметровых скорострельных пушек, а также полдюжины пулеметов. Помимо всего перечисленного, по обоим бортам установлены торпедные аппараты, а в носовой части и корме по паре минометов. Сила грозная, но что может сделать всего один корабль против надвигающейся армады противника? Вопрос риторический, то есть в ответе не нуждается.

Сейчас свяжемся и проясним обстановку. Попытка установить связь посредством магического передатчика успехом не увенчалась. Значит, по какой-то неведомой мне причине, он не был доставлен на борт боевого корабля, возможно, вышел из строя.

В хозяйстве здешнего каптенармуса обнаружился целый запас сигнальных флажков. Пару из них я вручил старшему лейтенанту Дружинину.

— Ну давай, Николай Васильевич, спроси у наших: «Почему всего один корабль, и где остальная эскадра?».

Лихо отмахал сообщение старлей. Вскоре его коллега Сысоев, вооружившись биноклем, переводил ответ с флажково-сигнального на русский телеграфный:

— Капитану третьего ранга Воронцову командира крейсера «Варяг» капитана второго ранга Владимирова. Адмирал Шахрин, антигосударственный переворот, объявить себя правителем Таврики и Всего Юга России, Корсуне, лояльные Государю Императору офицеры арестованы. Корсуньская Эскадра Рускоморского флота блокирования Босфора не выйдет.

Ну ни хрена ж себе! Сука этот Шахрин! Англы, получается, неплохо поработали и руками таких как это дерьмо продажное решили раздербанить Россию на десятки, а может быть и сотни удельных княжеств. Нехило задумано. Интересно, куда смотрела контрразведка флота? А чародеи? Неужели и этих смог перетянуть на свою сторону? Впрочем, сейчас не это важно. Флот Коалиции уже в нескольких милях от выхода в Русское море. Плотно идут. Впереди стаей сторожевые корабли принуждают встречные суда прижаться как можно ближе к берегу, дабы не мешали проходу армады. За ними крейсера, далее тяжелые линейные корабли и в самом конце колонны транспорты со всем необходимым добром и десантом вперемешку со всякой мелочёвкой четвертого и третьего класса. Всего навскидку более сотни единиц. Не торопятся, соблюдают интервал и дистанцию. А куда торопиться, коль все схвачено. Предатель Шахрин с единомышленниками фактически нейтрализовал наш боевой флот на Русском море. Интересно, каким образом «Варягу» удалось покинуть родную гавань, если все прочие не смогли этого сделать? Впрочем, тратить время на ненужные разговоры не стал.

— Воронцов «Варягу». Константин Архипович, что собираетесь делать? — полное имя командира крейсера мне подсказали артиллеристы.

Ответ пришел незамедлительно и он был краток:

— Атаковать.

М-да, русский патриот-фанатик непременно ввяжется в бесполезную с точки зрения военной науки драку. Ну уничтожит парочку москитных корабликов. Вреда крейсерам, тем более линкорам не нанесет. В течение считанных минут будет накрыт снарядами противника и отправится на дно. Где логика? А нет ее, как не было в бессмысленном прорыве «Варяга» из первой моей реальности. Все равно японцы его подняли, отремонтировали и пополнили состав своего флота. Однако такие мы русские, погибаем, но не сдаемся. Вот и этот поднял на радиомачте соответствующий флаг. А ведь отговаривать бесполезно, тем более у меня в голове созрел кое-какой план для воплощения которого в жизнь мне необходима толика времени. Так пускай атакует и хотя бы минут на десять задержит продвижение вражеской эскадры.

— Что ж вы, братцы, приуныли?! — гаркнул я во всю мощь своих нехилых легких словами Стеньки Разина из неизвестной в этой реальности песни на впавших в ступор боевых товарищей. — Смыться отсюда мы всегда успеем. Давайте напоследок ударим по вражескому флагману. Эвон «Орион» как на ладони Боевому расчету первого орудия поднять выстрел из крюйт-камеры в казенник не досылать. Остальным действовать в штатном режиме заряжаем орудия и ждем меня для точной коррекции, — скомандовал я, и впавший в депрессию народ зашевелился.

Что именно задумал их командир, всем было вполне понятно — навести шороху на неприятеля и сделать ноги. Растягивать надолго дуэль я не собираюсь, по выстрелу из каждого орудия и баста. В проливе полсотни кораблей только первого и второго рангов, на них более тысячи орудий крупного и среднего калибров. Пришлют ответку, мало не покажется. В принципе, достаточно полдюжины десятидюймовых фугасов, чтобы превратить все здесь в лунный пейзаж.

Пока бойцы занимались ставшей уже привычной работой, я не сводил глаз с «Варяга». Как только сторожевые корабли, занимавшиеся наведением порядка по курсу движения эскадры, оказались в пределах досягаемости орудий крейсера по ним был открыт ураганный огонь. Не ожидавший подобного противник на какое-то время растерялся, в результате несколько кораблей боевого охранения получили попадания в борта и по надстройкам. Где-то загорелось, где-то задымило, однако на дно пока никто не отправился.

Признаться, меня всегда удивляла феноменальная живучесть боевых кораблей. Казалось бы, корыто и есть корыто, попади в него снаряд или авиационная бомба, и оно затонет тут же. Ан нет, чтобы его затопить нужно очень сильно постараться, поскольку водонепроницаемые переборки надежно отделяют затопленные отсеки от незатопленных, к тому же силами экипажа производятся разного рода мероприятия по борьбе за живучесть судна.

От скачущих в башке мыслей меня отвлек голос Луки Лукича Суржикова:

— Ваш Высокобродь, выстрел первого орудия поднят из шахты.

Подскочил к орудию, положив руку на стальной бок двухсот пятидесяти килограммовой чушки, длиной полтора метра, иными словами, шесть калибров, закрыл глаза и постарался абстрагироваться от звуков завязавшегося боя. Наконец нужное состояние было достигнуто, и я принялся лихорадочно внедрять в структуру боеприпаса самые простейшие огненные конструкты, одновременно вливать в них энергию. Сначала она тонкой струйкой потекла из моего Источника, затем поток начал набирать силу и я стал примешивать к нему то, что было запасено в алмазе, внедренном в подмышечную область. По большому счету, рутинная работа артефактора: создал конструкт, привязал его к материальному объекту, наполнил энергией. Всему этому я научился, благодаря чудесному иномирному компьютеру. В какой-то момент процесс протекания магической энергии по внутренним потокам возрос до невероятных скоростей. Теперь, вне всякого сомнения, я вполне способен открыть магическую дверь и проникнуть в Зазеркалье, или как его здесь называют, За Грань. Пять минут, десять. Звук боя доносится до моих ушей будто через толстый слой ваты. Создать заклинание, внедрить в тело снаряда, закачать под завязку энергией, на одну операцию пару тысячных долей секунды. Однако подобных конструктов нужно запихнуть туда несколько сотен тысяч. Заряжать, так заряжать насколько энергии хватит. В конечном итоге, потерял счет времени.

Из состояния транса выпал после того, как в подмышечной области раздался довольно громкий хруст, а в Источнике не осталось и капли энергии. Оба-на! Кажется, пипец наступил моей батарейке. Ну точно, то, что было еще недавно алмазом превратилось в комок микроскопического крошева. Так, изолируем его получше, укрепив стенки кожистого мешка, окружавшего алмаз, дабы осколки не разнесло током крови по всему организму — эта гадость пострашнее пресловутых холестериновых бляшек будет. Стану посвободнее, извлеку.

Все, я практически пуст в плане магической энергии. Закаченного в снаряд, надеюсь, достаточно, чтобы отправить «Орион» на дно морское — какой-никакой урон противнику, да нанесем — всё не обидно будет. А потом отправимся в Корсунь, может быть, что-нибудь удастся сделать с предателем адмиралом и его кликой до подхода вражеской армады. Там верных ему людей должно быть не так уж и много.

М-да, планы наполеоновские и на бумаге гладко, вот только про овраги бы не забыть.

Ну все, прочь недостойный русского офицера скулеж!

— Лука Лукич, навинчивай взрыватель на бомбу.

После того, как команда была выполнена, и накачанный под завязку энергией снаряд вместе с метательным пороховым зарядом отправились в казенную часть ствола, я принялся лихорадочно крутить прицельные маховики. Пока за нас еще не взялись, но это не за горами. Разберутся с «Варягом», сориентируются, что к чему и дружным залпом сметут «Бахчу Махмуда» к чертям собачьим. Посему следует поторопиться. Наконец с помощью своего дара мне удалось поймать в перекрестье то место, где после подлета снаряда окажется центральная часть флагманского корабля.

Тем временем «Варяг», получив с десяток попаданий крупным калибром от подоспевших к месту «веселья» крейсеров врага, зачерпнул изрядно забортной воды и практически лег на правый борт. Было хорошо видно, как с обреченного корабля прыгают в воду члены экипажа. Подошедшие корабли походного охранения даже не собирались поднимать на борт русских моряков, более того, принялись активно расстреливать их из пулеметов и орудий малого калибра.

— Падлы!

— Твари безбожные!

— Нелюди!..

Со всех сторон посыпались осуждающие возгласы моих бойцов.

— Парни, — громко рявкнул я, — хватит стенать! Отомстим за наших! Первое орудие… Пли!

Десятидюймовая пушка со стволом в сорок пять калибров рявкнула. Фугасный снаряд покинул ствол, вращаясь вокруг собственной оси со скоростью около сотни оборотов в секунду, и с линейной скоростью около семисот метров в секунду.

Однако, преодолев шестьдесят три кабельтова, он, к моему величайшему огорчению, не долетел всего-то полсотни метров до вражеского броненосца и плюхнулся в воду практически перед его носом. Как же так могло получиться? Впервые за всю мою магическую практику меня подвел мой Дар. Причину столь сокрушительного своего фиаско я осознал, когда взглянул на орудийный ствол посредине которого пролегла хоть и небольшая трещина, однако повлиявшая на полет снаряда самым катастрофическим образом. Благо не разорвало, вот шухеру-то было бы. Выходит, зря старался, израсходовал туеву хучу энергии, которая теперь вся уйдет на незначительное повышение температуры морской воды в проливе.

Ладно, не стану горевать, у нас еще четыре пушки, какой-никакой ущерб противнику да нанесем. Хотел направиться к следующему орудию, чтобы скорректировать прицел, однако в этот момент случилось то, чего я никак не ожидал. Под днищем «Ориона» появилось яркое будто дуга сварочного аппарата свечение, которое с каждым мгновением становилось всё более и более интенсивным, к тому же разрасталось в размерах. Через доли секунды это был ослепительный шар размером в полсотни метров, затем в сотню и это без потери яркости. Благо эпицентр сейчас у дна пролива и большая часть ультрафиолета гасится водной толщей.

— Не смотреть на вспышку, всем лечь на землю, зажмурить глаза и закрыть руками голову! — громко прорычал я и первым грохнулся на каменистую почву ногами к вспышке.

Оно вроде бы взрыв не термоядерный, однако там, где звездные температуры, жди разного рода неприятностей в виде жестких рентгеновских лучей и плотных потоков зараженных частиц. Не хватало получить несовместимую с жизнью дозу радиации, да и ударная волна прилетит, мало не покажется.

Наконец вырвавшийся из-под воды огненный шар озарил окрестности будто тысяча солнц. Свет достиг глаз даже через крепко сомкнутые веки. Через десяток секунд интенсивность свечения начала резко падать, однако на этом еще ничего не закончилось. Сначала затряслась земля, затем раздался грохот будто где-то неподалеку началось мощное вулканическое извержение. Я ожидал неминуемого прихода всесокрушающей ударной волны, которая не оставила бы от форта камня на камне, однако конфигурация рельефа местности её отклонила и по нам прилетела самая малость. Энергии в Источнике нет, защититься было бы нечем. Повезло, однако.

Наконец чуйка доложила, что всё самое страшное для нас позади. Поднялся, глянул на Босфор и обомлел. Над местом недавней вспышки висело грибовидное облако приличных размеров внутри которого бушевал грозовой ад. Сотни молний единовременно пронзали облачную толщу, а также молотили по поверхности воды и земли. Воды в проливе было кот наплакал, по всей видимости, её просто будто поршнем выплеснуло энергией взрыва, а на его поверхности плавали перекореженные ударом рукотворной стихии остовы боевых кораблей вперемешку с гражданскими судами. Некоторым бортам удалось каким-то чудом остаться на плаву. Но это ненадолго, поскольку Матушка-Природа не признает пустоты, и со стороны Русского и Мраморного морей уже мчатся навстречу друг-другу, сметая все на своем пути, две высоченные стены воды.

Ну я и наворотил! Рассчитывал уничтожить хотя бы один вражеский корабль, а получилось… Черт побери! Неужели я все это время ходил с водородной бомбой мощностью не менее мегатонны под мышкой?! От осознанья, так сказать, и просветленья, во всем теле отчего-то образовалась сильная слабость, ноженьки подкосились, и моя пятая точка вошла в жесткое соприкосновение с землей. Благо не грохнулся на спину, позору было бы… а так вроде бы усталый воин, выполнив возложенную на него миссию, присел отдохнуть.

— Ваше Высокоблагородь, что это было? — Первым, как и полагается командиру, очухался Суржиков.

— Все нормально, Лука Лукич, нам, вроде как, удалось отвести беду от земли русской.

— Это как, Андрей Драгомирович? — захлопал недоуменно ресницами лейтенант.

— А вот как. Смотри! — Я вытянул руку, указывая на приближавшуюся со стороны Русского моря гигантскую волну высотой более сотни метров, продолжавшую увеличиваться по мере своего продвижения в направлении центра залива. Благо наше береговое укрепление возвышалось над уровнем моря более чем на четверть версты и до нас никак не достанет. К тому же, азиатский берег здесь заметно выше европейского, а значит более всего от цунами прилетит туда. Интересно, что сейчас творится в Стамбуле? С нашей позиции города не рассмотреть поскольку закрыт горами. Тем временем стена воды, гоня перед собой и постепенно перемалывая кучу еще не затонувших кораблей, пронеслась мимо нашего расположения.

Постепенно начали приходить в себя изрядно напуганные бойцы. У некоторых из ушей текла кровь, других повреждений мой Дар не отметил. Кончится катавасия, энергия поднакопится во внутреннем хранилище, непременно ими займусь. Торопиться нам теперь особо некуда. Мятежный адмирал подождет, ибо помощи ему ждать уже неоткуда.

Боже мой! Только теперь до моего сознания дошло, что благодаря моему Дару чародея был уничтожен огромный флот врага, и опасность русской Таврике более не угрожает. Тысячи спасенных жизней русских солдат и мирных граждан — вот это настоящая радость. А то, что погибли сотни тысяч супостатов, а в месте с ними незнамо сколько граждан Турции, так нехрен было вступать в сомнительные коалиции, для того, чтобы урвать кусок от моей страны. И вообще, во время войны мирных жителей не бывает, а бывает мобилизационный и производственный потенциал вражеского государства, сократив который, я, вне всякого сомнения, приближаю срок нашей окончательной победы.

Успокоив таким образом слегка взбудораженную совесть, поднялся на ноги и проследил взглядом, как водный вал вместе с гонимым им мусором скрывается за поднятым в атмосферу непроницаемым облаком из воды и грязи. Результатом встречи двух водных масс был мощный удар и выброс огромного количества воды на оба берега пролива Босфор. Водный вал беспощадно крушил то, что еще сохранилось на побережье: населенные пункты, дороги, сады, поля, засеянные сельскохозяйственными культурами, выбрасывал на берег перекрученные немыслимым образом корпуса боевых и гражданских кораблей.

Волны размером значительно меньше еще несколько раз пробегали по поверхности пролива. Наконец все устаканилось. Облако частично пролилось дождем, частично было рассеяно ветром. Через полтора часа только уродливые кучи металла, да залитые водой обширные пространства суши напоминали о недавней катастрофе.

За это время мой авторитет в глазах бойцов вверенного мне на время операции взвода, а также двух артиллеристов и одного горца взлетел на невиданную высоту. На меня смотрели как на ниспосланного свыше то ли пророка, то ли очередного мессию. Дабы подавить нездоровые поползновения в сторону обожествления моей персоналии, пришлось матерно выругаться и озадачить народ делом:

— Ну что рты раззявили?! Чародеев что ли никогда не встречали? Короче, подготовить форт к подрыву, изъять из сейфа деньги, собрать манатки и бегом к «Стремительному»! Нам еще на Таврике порядок наводить. Так что не расслабляться!

Взлет произвел по методу барона Мюнхгаузена Карла Фридриха Иеронима фон и так далее, которому, по его словам, однажды удалось выдернуть себя за волосы из болота. Таким манером и я, поднял самолет над кронами деревьев и удерживал в воздухе до тех пор, пока тот не набрал достаточную скорость для самостоятельного полета. Благо к тому времени мой Источник практически заполнил внутреннее хранилище магической энергии. Э-эх-х-х! Красота!

Сразу в Корсунь не полетели. Для начала решили посмотреть, что там в Стамбуле и его окрестностях происходит. Удивительно, но залитый водой город к тому же еще и полыхал в огне. Где-то что-то взрывалось. В припортовых кварталах среди домов можно было видеть множество выброшенных на берег корпусов разных судов от малых рыболовных баркасов и фелюг, до огромных океанских пароходов и парусников. Толпы людей в панике бежали к окраинам города, чтобы как можно быстрее выбраться за его пределы.

— Ад и Израиль, — задумчиво пробормотал в бороду Мустафа Исламов.

Долго любоваться апокалипсическими картинами гибнущего города мы позволить себе не могли, да и не очень-то и хотелось. Сделал пару кругов затем немного полетали над акваторией Мраморного моря, для того, чтобы убедиться в полной гибели вражеского флота вторжения. Убедились. Ни одного боевого корабля в непосредственной близости от Стамбула вообще не наблюдалось. Если кто-то уцелел, в настоящий момент, скорее всего, на всех парах улепетывает подальше от опасного места, именуемого проливом Босфор. А кто поумнее, да подогадливее, к тому же, поминает недобрым словом «проклятых русских колдунов». Видит Бог, скоро станут горланить во всех своих газетенках о дикости русских, не желающих вести войну по общепринятым правилам. Ага, кучей на одного можно наваливаться, а когда тот один хорошенько наваляет супостатам, начинаются разговоры о гуманизме и прочих либеральных ценностях. М-да, я вовсе не сторонник плясок на костях, однако факт того, что очень скоро во многие дома Европы посыплются письма в коих уведомляется о том, что ваш отец, сын, брат, имярек, сложил свою голову во благо… далее обычная пропагандистское бла-бла-бла, буквально наполняет мою душу благодатью.

Убедившись в полном отсутствии угрозы со стороны флота Коалиции, взял курс на север. Пора с одним зарвавшимся адмиралом пообщаться с глазу на глаз.

Сорокадвухлетний оберст победоносной австро-венгерской армии Генрих Хёринг начальник Особого Отдела двадцать первой дивизии, дислоцированной близ Кошице, озадаченно крутил в руках распечатанный конверт, изъятый бойцами во время боевого соприкосновения с русскими, у сраженного пулей офицера фельдъегерской службы.

— И что это, Карл?

Гауптману Карлу Фаркаши тридцати лет от роду удалось подавить брезгливую мину на холеной физиономии потомственного венгерского дворянина. Эти австрияки всегда отличались отменным скудоумием.

— Приказ, Экселенце, по Двенадцатой армии русских об обязательных прививочных мероприятиях всего личного состава и мирного населения, находящегося на прифронтовой территории. Для этого в полковые медицинские службы будет поставлено до полумиллиона прививочных доз перорального применения.

— Ну и что все это значит? — полковник непонимающе выпучил глаза на подчиненного.

— А то, господин оберст, — Карл не удержался и слегка повысил голос на своего начальника, впрочем, в пределах допустимого, — что прививочный материал предполагает защиту от Salmonella typhi, иными словами, от брюшного тифа.

— Ну и что с того? — заулыбался герр оберст, — брюшной тиф — обычное явление во время войны, для сдерживания распространения болезни существуют полевые помывочные пункты и вошебойки. Если русским удалось изобрести против тифа эффективную вакцину, наша задача, как контрразведчиков, постараться добыть несколько образчиков для передачи одаренным Имперской Медицинской службы.

— Так-то оно так, — почесал затылок Фаркаши, — если бы это касалось обычной болезни, — однако вспомните недавний случай в порту Гавра, после того, как туда прибыл английский экспедиционный корпус…

— Флот мертвецов?! — Генриха Хёринга буквально вынесло из его удобного кресла.

— Именно так, Экселенце, Всего двенадцать выживших счастливчиков из семидесяти пяти тысяч английских бобби. Три десятка транспортных кораблей пришлось отвести подальше в Северное море и затопить. Я специально тогда собрал всю доступную информацию по данному случаю. Так вот, французские ученые-биологи неопровержимо доказали искусственное происхождение бактерии, вызвавшей массовую гибель людей. Ну не совсем искусственное, кто-то весьма продвинутый основательно поработал над обычной Salmonella typhi, и превратил её в страшное оружие, от которого у нас нет защиты. Кстати, не с этой ли болезнью связан еще один казус, о котором англичане стараются особо не распространяться? Их «Северная эскадра» так и не добралась до Архангельска, в данный момент боевые корабли вошли в один из фиордов неподалеку от норвежского Тромсё, там и застряли. Это вам ничего не напоминает? А еще что-то непонятное случилось неделю назад в Босфорском проливе. Официальная информация отсутствует, однако факт остается фактом, флот Коалиции к берегам Таврики так и не подошел. Вполне вероятно, что и там все поперемёрли от модифицированного тифа?

— Ты считаешь, — полковник извлек из кармана носовой платок и принялся вытирать выступивший на лице пот, — что русские применят это варварское средство здесь против наших войск?

— Герр оберст, прежде чем попасть в армию Его Императорского Величества я учился на Медицинском факультете Венского университета, при этом был вынужден снимать угол в меблированных апартаментах в доме неподалеку от места учебы. На дверях моего подъезда частенько появлялись разного рода объявления…

— К чему ты мне рассказываешь какую-то ерунду? — недовольно проворчал Хёринг.

— Минуту, Ваше Высокопревосходительство, — ничуть не стушевался гауптман, — так вот в нашем доме обычно не было тараканов и клопов, владелец за этим следил самым тщательнейшим образом. Однако после каждого появления на двери объявления о быстром избавлении от тараканов, клопов и прочей подобной гадости эти самые твари непременно там появлялись.

— Эко издалека ты зашел, Карл, а впрочем, все верно — изъятый у мертвого фельдъегеря приказ можно считать эдаким объявлением о будущей травле тараканов, роль которых отведена нам.

«Доннер веттер! — раздраженно подумал гауптман, — этот толстый боров опять все переиначил на свой лад. Ладно, главное суть до него дошла» — Вслух же он произнес — Так точно, экселенце, вы, как всегда, правы. Вне всякого сомнения, русские решили нас отравить как тех тараканов. И мне бы не хотелось оказаться в это время на линии соприкосновения с ними. — Как назло в этот самый момент из густой шевелюры на одухотворенный лоб гауптмана выбежала чем-то потревоженная вошь. Почувствовав щекотание, Карл Фаркаши машинально придавил мерзкое насекомое ногтем, раздавленную букашку стряхнул на пол.

Его начальник не отреагировал на действия подчиненного, поскольку сам на дню неоднократно совершал подобные действия.

— Хорошо, Карл, — ты первым догадался о коварной сущности русских, — теперь пиши подробный доклад на имя командира дивизии генерала Геза. Пусть наверху решают, что делать дальше.

Место действия штаб Двенадцатой армии в оккупированном победоносными русскими войсками словацком городе Требышов через неделю после вышеописанных событий.

Его Высокопревосходительство командующий Двенадцатой армией генерал-майор Извеков Антон Владимирович сиял как начищенная бляха солдатского ремня во время полкового смотра. Ну как же, уловка с подброшенной австриякам сотрудниками Шестого Отдела Тайной Службы дезинформацией сработала на все сто. Не далее, как два часа назад австрийский парламентер сообщил, что в Кошице для переговоров с верховным командованием русских войск прибыла представительная делегация во главе с двоюродным братом Кесаря Великим Князем Альбрехтом Шварценбергом. О чем было доложено в ставку Верховного Главнокомандующего.

Антон Владимирович подошел к сейфу, распахнул тяжелую дверцу и достал оттуда початую бутылку выдержанного французского коньяка. Плеснув в пузатую рюмку на пару пальцев, убрал закупоренный сосуд с драгоценным напитком обратно в сейф, сам же с бокалом в руке вернулся на свое рабочее кресло. Отхлебнув чуть-чуть янтарной жидкости, он покатал во рту обжигающий шарик, наслаждаясь чудесным ароматом и вкусом крепкой выпивки и лишь после этого позволил коньяку обжечь нёбо и провалиться теплой волной по пищеводу в желудок.

— Лепота! — сказал генерал своим зычным голосом. Затем из ящика стола он извлек коробку с кубинскими сигарами, отработанным движением отрезал кончик посредством предназначенной для этой цели специальной гильотины. Перед тем, как прикурить от настольной зажигалки, мужчина окунул отрубленный конец сигары в бокал с выпивкой. — Лепота! — затянувшись ароматным дымом, еще раз произнес командующий армией. После чего откинулся на мягкую спинку кресла и зажмурил глаза с блаженной улыбкой на лице.

В каких Эмпиреях витал генеральский дух нам неведомо, можно лишь с уверенностью утверждать, что Антону Владимировичу там было весьма и весьма приятственно.