Женщины на русском престоле и вокруг него

ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА ФЕДОРОВНА

Заканчивает книгу очерк о супруге последнего российского императора Николая II, Александре Федоровне. Писать о ней, как и о ее муже, крайне непросто. Во-первых — потому, что научных исследований, популярных книг, статей и опубликованных документов, посвященных последней царской фамилии, очень много, и сказать тут что-то принципиально новое просто не представляется возможным. Во-вторых — потому, что судьба этой семьи, так сильно переплетенная с исторической судьбой России на изломе двух эпох — царской и советской, в высшей степени трагична, а какие-либо жесткие, однозначные оценки в адрес жестоко (и бессмысленно) убитых делать всегда сложно. Наконец, Николай II с семейством и теми, кто пострадал вместе с ним, был причислен к лику святых, что накладывает на эту фигуру известный ореол сакральности. Будучи людьми истово религиозными и глубоко семейными, в центре своего мировосприятия Николай с женой видели веру в Бога и счастье своих близких, и потому именно об этих важнейших аспектах жизни Александры Федоровны и пойдет речь.

Александра Федоровна, урожденная принцесса Алиса — Виктория-Елена-Луиза-Беатрис Гессен-Дармштадтская, родилась 25 мая 1872 г. в Дармштадте — столице маленького немецкого государства, герцогства Гессенского. Ее мать, герцогиня Алиса, умерла в возрасте тридцати пяти лет от дифтерии, и шестилетнюю Аликс, младшую в большой семье, забрала на воспитание бабушка — знаменитая английская королева Виктория. Королева очень любила свою внучку и заботилась о ее воспитании: Аликс хорошо знала литературу, искусство, прослушала курс философии в Оксфордском университете, говорила на нескольких языках. За светлый характер английский двор прозвал белокурую девочку «Sunny» — «Солнышко»; точно так же через много лет она сама будет называть своего мальчика, единственного сына Алексея…

В 1884 г. двенадцатилетнюю Алису Гессен-Дармштадтскую привезли в Россию, где ее сестра Элла выходила замуж за великого князя Сергея Александровича. Наследник русского престола шестнадцатилетний Николай сразу почувствовал симпатию к этой девушке, но только через пять лет Аликс, приехавшая в гости к сестре, вновь появилась при русском дворе. Пробыв в Сергиевском дворце Петербурга шесть недель, принцесса влюбила в себя Николая уже навсегда, однако против их брачного союза были родители цесаревича, выступавшие за его брак с Еленой-Луизой-Генриеттой, дочерью Луи-Филиппа, графа Парижского. Браку Николая и Алисы первоначально противилась и ее бабушка, королева Виктория. В 1887 г. она писала другой своей внучке: «Я склонна сохранить Аликс для Эдди или для Джорджи. Гы должна препятствовать появлению новых русских или прочих желающих подцепить ее». Россия представлялась Виктории, и небезосновательно, страной непредсказуемой: «…положение дел в России настолько плохо, что в любой момент может случиться что-нибудь страшное и непредвиденное; и если для Эллы все это маловажно, то супруга наследника престола окажется в самом трудном и опасном положении». Как мы теперь знаем, слова эти были пророческими.

Впрочем, позднее, когда мудрая Виктория познакомилась с цесаревичем Николаем, тот произвел на нее очень хорошее впечатление, и мнение английской королевы изменилось. Ну, а главную роль в устройстве брака Николая и Алисы сыграли усилия ее сестры, великой княгини Елизаветы Федоровны, и мужа последней, через которых осуществлялась переписка влюбленных. Примечательно, что дневник Николая за 1889 г. открывается фотографией Аликс. Однако императорская чета не оставляла своих попыток женить сына на другой, и, очевидно, не без усилий отца, цесаревича знакомят с известной балериной М. Ф. Кшесинской, вспыхнувшая страсть к которой длилась почти четыре года. И все же все сопротивления людей и обстоятельств были преодолены, и весной 1894 г., когда европейские монархи и члены их фамилии съехались на свадьбу старшего брата Аликс, вопрос разрешился. На этой свадьбе великий князь Николай представлял своего заболевшего отца, императора Александра III. При первой же встрече с Алисой наедине Николай признался ей в любви и просил ее руки, она дала согласие, и вскоре состоялась помолвка наследника престола Николая Александровича и принцессы Алисы. Узнав о помолвке, Матильда Кшесинская отправила невесте подметные письма, в которых чернила бывшего возлюбленного, но Аликс, едва прочитав первую строчку и увидев, что подпись отсутствует, отдала их своему жениху. Примечательно, что сама Кшесинская уже в эмиграции напишет о своей бывшей сопернице: «Мнения могут расходиться на счет роли, сыгранной Императрицей во время царствования, но я должна сказать, что в ней Наследник нашел себе жену, целиком воспринявшую русскую веру, принципы и устои царской власти, женщину больших душевных качеств и долга».

За полторы недели до смерти императора Александра III Аликс приезжает в Россию и остается здесь навсегда. Бракосочетание Николая II, вступившего на престол 21 октября 1894 г., с Алисой, принявшей в православии имя Александры Федоровны, произошло 14 ноября того же года в Большой церкви Зимнего дворца. В свадебную ночь Аликс записала в дневнике Николая такие слова: «Когда эта жизнь закончится, мы встретимся вновь в другом мире и останемся вместе навечно…» Последний император России женился позднее принятого для престолонаследников возраста: ему было уже двадцать шесть.

По словам многих, императрице Марии Федоровне с самого начала не понравились холодность и замкнутость невесты сына. Высшему свету немецкая принцесса также не понравилась: по-французски говорила с акцентом, безвкусно одевалась и неважно танцевала… Даже бабушку, королеву Викторию, беспокоила застенчивость Александры: она боялась, что быстрый (всего за какой-то месяц!) взлет ее внучки от безвестной немецкой принцессы до российской императрицы не оставит ей времени для приобретения необходимой непринужденности в обществе, заведения нужных связей. «И действительно, — отмечает американский ученый и писатель Р. Мэсси в своем историческом исследовании «Николай и Александра», — такая проблема встала с самого первого появления Александры в качестве императрицы в зимнем сезоне 1896 года. Она стояла на балу рядом с мужем, ее глаза были заморожены испугом, а язык прилип к гортани от волнения. Александра позже признавалась, что была перепугана и готова провалиться сквозь пол… Возможно, застенчивость Александры, причины которой таились в далеком детстве, так никогда и не позволила ей успешно исполнять требующуюся от нее публичную роль. Кроме того, против нее использовали каждую благоприятную возможность… Новая императрица совсем не говорила по-русски. Не в силах уяснить запутанных отношений двора, она наделала ошибок и дала повод обидам. Так как она была императрицей, у нее не было возможности приобрести друзей, дамы не могли запросто заглянуть к ней или пригласить ее на чашку чая. Ее сестра Елизавета, которая могла бы стать связующим звеном между тропом и обществом, уехала в Москву. Личным планам Александры давать частые приемы помешали ее частые беременности и роды. Дети нелегко давались ей, каждые роды были затяжными… После родов она нянчила каждого ребенка сама и не любила быть далеко от детей».

В первые годы брака императрица родила четырех дочерей — Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию, но сына-наследника все не было. Переживали оба, особенно Александра. И вот, наконец, 30 июля 1904 г. в Петергофе родился пятый ребенок и единственный сын в семье — цесаревич Алексей Николаевич. Однако вскоре долгожданная радость была омрачена известием, которого Александра Федоровна так боялась: ее сын унаследовал неизлечимую и сейчас болезнь — гемофилию, которая передается через носителей-женщин их потомкам мужского пола. При этом заболевании оболочка артерий так хрупка, что любой ушиб, падение, порез вызывает разрыв сосудов и может привести к летальному исходу. Именно это произошло когда-то с братом императрицы, которому было три года… Болезнь сына во многом предопределит дальнейшее поведение Александры Федоровны, во многом объясняя, в частности, роль при дворе Григория Распутина — человека, быстро почувствовавшего эту ее уязвимость и умело на ней игравшего.

В одном из писем премьер-министру В. Н. Коковцову вдовствующая императрица Мария Федоровна как-то призналась: «Моя бедная невестка не осознает, что она губит и династию, и себя. Она искренне верит в святость этого авантюриста (Г. Распутина. — Э. К.), и мы бессильны предотвратить несчастье, которое несомненно придет». «… Появление и утверждение его у подножия трона, — считает историк А. Н. Боханов, — это большая и сложная тема, которая до конца до сих пор не прояснена… К числу наиболее скандальных мифов, доживших под пером некоторых бойких, но исторически невежественных беллетристов до наших дней, является предположение о наличии якобы интимных отношений между крестьянином Тобольской губернии и императрицей российской. Убежден, что ничего подобного не было». Накануне рокового 1917 г. российское общество взбудоражила история с письмами императрицы и ее дочерей Распутину, где, в частности, будто бы признавалась интимная связь Александры Федоровны с «сибирским старцем»: как выяснилось впоследствии, письма были полностью сфабрикованы.

Как и вдовствующая императрица Мария Федоровна, Александра стремилась влиять на политические решения своего мужа, однако, в отличие от первой, ее влияние в большинстве случаев следует признать негативным. Председатель Совета министров Российской империи (1905–1906 гг.) граф С. Ю. Витте писал, что Николай II «женился на хорошей женщине, но на женщине совсем ненормальной и забравшей его в руки, что было нетрудно при его безвольности. Таким образом, императрица не только не уравновесила его недостатки, но напротив того в значительной степени их усугубила, и ее ненормальность начала отражаться в ненормальности некоторых действий ее августейшего супруга. Вследствие такого положения вещей с первых же годов царствования императора Николая II начались шатания то в одну, то в другую сторону и проявления различных авантюр. В общем же направление было не в смысле прогресса, а в сторону регресса…»

В семье Николая II существовали свои традиции, свой уклад жизни. Девочек воспитывали в строгом викторианском духе: они спали на походных кроватях, почти без подушек, по двое в комнате. Теннис, холодная ванна утром, теплая — вечером. Чтение богоугодных книг, неукоснительное исполнение церковных обрядов… Как и родители, дети вели дневники. Что поражает в них больше всего — это часто употребляемое слово «мы». Они мыслили о себе, о своей семье как о едином целом. «Господи, помоги нам!» — записал тринадцатилетний Алексей в тобольской ссылке. «Благодарю Бога за то, что мы спасены и вместе» — это уже Александра Федоровна. «Каждая женщина имеет в себе также материнское чувство к человеку, которого она любит, это ее природа»: эти слова Александры Федоровны могут повторить многие женщины. «Мой мальчик, мой Солнечный Свет», — называла она мужа в письмах через двадцать лет совместной жизни. «Замечательная особенность этих писем заключалась в свежести чувства любви Александры, — замечает Р. Мэсси. — После двадцати лет замужества она все еще писала мужу как пылкая девушка. Императрица, так застенчиво и холодно проявлявшая свои чувства на людях, раскрывала всю свою романтическую страсть в письмах». Свыше шестисот ее писем к Николаю наполнены не только интимными переживаниями: нередко в них прорывается искренняя боль по поводу несовершенства мира, его жестокой сути. Вот только одно из многих высказывании этого рода, до сих пор, на наш взгляд, не утратившее своей актуальности: «Уже давно нет крупных писателей ни в одной стране, нет также знаменитых художников или музыкантов, — странное явление… Машины и деньги управляют миром и уничтожают искусство, а у тех, кто считает себя одаренным, — испорченное направление умов… Наступит ли во всем пробуждение и возрождение, будут ли снова существовать идеалы, станут ли люди чистыми и поэтичными или же останутся теми же сухими материалистами?»

В 1915 г., в разгар Первой мировой войны, Царскосельский госпиталь был переоборудован под прием раненых солдат. Там Александра Федоровна вместе с дочерьми Ольгой и Татьяной прошли обучение сестринскому делу у княжны В. И. Гедройц, а затем ассистировали ей при операциях в качестве хирургических сестер. «Стараясь творить добро, — пишет А. Н. Боханов, — Александра Федоровна в годы Первой мировой войны занялась деятельностью, просто немыслимой для человека ее звания и положения. Она не только патронировала санитарные отряды, учреждала и опекала лазареты, в том числе и в царскосельских дворцах, но вместе со своими старшими дочерьми окончила фельдшерские курсы и стала работать медсестрой». Императрица лично обмывала раны (в том числе и такие, от которых молодые санитарки, бывало, падали в обморок), делала перевязки и отбывала ночные дежурства, забывая о собственных проблемах со здоровьем. А в эти годы она уже страдала от одышки и частой зубной боли; ее ноги порой так отекали, что подчас приходилось пользоваться креслом — каталкой. Но самое страшное — бесконечные терзания из-за здоровья сына…

Как и прежде, в эти суровые годы императрица находит главное свое утешение в вере. «Горячая приверженность Александры православной вере повергла высшее общество в смущение, — подчеркивает Р. Мэсси. — Будучи православными от рождения, все считали занятия императрицы, с ее энергичным собиранием редких икон, запойным чтением церковной истории, паломничествами и разговорами о священниках и святых отшельниках, нелепым чудачеством». «Императрица переживает очень тяжелую полосу, — продолжает тему французский дипломат Морис Палеолог. — Усиленные молитвы, посты, аскетические подвиги, волнения, бессонница. Она все больше утверждается в восторженной мысли, что ей суждено спасти святую православную Русь…»

Но вот наступил переломный, трагический 1917 г. После отречения Николая II глава Временного правительства А. Ф. Керенский собирался отправить царскую семью в Англию, правительство которой по его просьбе решило пригласить Романовых на жительство. Но в дело вмешался Петроградский Совет, а вскоре изменил свою позицию и Лондон, устами своего посла заявивший, что британское правительство больше «не настаивает на приглашении». В начале августа Керенский лично проводил царскую семью в Тобольск, выбранный им местом ссылки. Но после появления в этом городе все новых и новых лиц, подозреваемых в связях с монархистами, представители уже Советской власти встревожились.

Было решено перевести Романовых в Екатеринбург, где для царской семьи отвели здание купца Ипатьева, получившее временное название «Дом особого назначения». Есть сведения о том, что британский консул Г. Рестон все же пытался тайно содействовать освобождению Романовых. По его инициативе разрабатывался план ночного похищения семьи, белые офицеры с фальшивыми документами пытались проникнуть в дом Ипатьева… Однако судьба Романовых была предрешена: первоначально Советская власть рассчитывала подготовить «образцово-показательный» суд над Николаем, но для этого не хватило времени. В середине июля 1918 г., в связи с наступлением на Урале белых, Петроград, признав, что падение Екатеринбурга неизбежно, дал указание местному Совету предать Романовых казни без суда. В ночь на 17 июля 1918 г. Александра Федоровна вместе со всей семьей была расстреляна.

Уже в 1990-е гг. некоторые историки стали говорить о том, что царская семья все же могла уехать за рубеж, спастись, как спаслись многие из их высокопоставленных подданных. Ведь даже из места первоначальной ссылки — города Тобольска — поначалу можно было бежать. Почему же все-таки не?.. На этот вопрос из далекого уже 1918 г. отвечает сам император Николай: «В такое тяжелое время ни один русский не должен покидать Россию». И они остались. Остались вместе навечно, как и напророчили сами себе когда-то в молодости. В огромной степени лично ответственные за трагическую судьбу революционной России, Николай Александрович и Александра Федоровна понесли все же слишком жестокую кару за свои прегрешения — вольные и невольные. Об их невинно убиенных детях и слугах говорить не приходится…

Однако закончить хотелось бы даже не на этой печальной, но вполне логичной ноте. Как отмечалось в начале очерка, главным для Александры Федоровны были вера и семья — два начала, красной нитью прошедшие через всю ее жизнь, и о которой она оставила серию очень интересных записок. Эти записки, сделанные императрицей в 1899 г. и опубликованные в журнале «Русскiй Мiръ», № 4 за 2001 г., прекрасно отражают внутреннее состояние императрицы. Они наполнены ее истовой, далеко не каждому понятной верой, и потому кому-то могут даже показаться не вполне искренними. Но, подумав об этом, нужно вспомнить и то, что если не все, то большая часть высказанных Александрой Федоровной в них идей нашли непосредственное воплощение в ее собственной жизни. Наконец, записки эти представляются особенно важными сегодня, когда тему семьи трудно назвать «модной». Впрочем, есть темы, которые и не должны быть модными: они просто вечны. Итак, предлагаем вниманию читателя «Записки о семейной жизни» императрицы Александры Федоровны:

«Долгом в семье является бескорыстная любовь. Каждый должен забыть свое «я», посвятив себя другому. Каждый должен винить себя, а не другого, когда что-нибудь не так. Необходимы выдержка и терпение, нетерпение же может все испортить. Резкое слово может на месяцы замедлить слияние душ. С обеих сторон должно быть желание сделать брак счастливым и преодолеть все, что этому мешает. Самая сильная любовь больше всего нуждается в ежедневном ее укреплении. Более всего непростительна грубость именно в своем доме, по отношению к тем, кого мы любим.

Нет ничего сильнее того чувства, которое приходит к нам, когда мы держим на руках своих детей. Их беспомощность затрагивает в наших сердцах благородные струны. Для нас их невинность — очищающая сила. Когда в доме новорожденный, брак как бы рождается заново. Ребенок сближает семейную пару так, как никогда прежде. В сердцах оживают молчавшие до этого струны. Перед молодыми родителями встают новые цели, появляются новые желания. Жизнь приобретает сразу новый и более глубокий смысл.

На их руки возложена святая ноша, бессмертная жизнь, которую им надо сохранить, и это вселяет в родителей чувство ответственности, заставляет их задуматься. Я — больше не центр мироздания. У них есть новая цель, для которой надо жить, цель достаточно великая, чтобы заполнить всю их жизнь.

Конечно, с детьми у нас появляется масса забот и хлопот, и поэтому есть люди, которые смотрят на появление детей, как на несчастье. Но так смотрят на детей только холодные эгоисты.

Великое дело — взять на себя ответственность за эти нежные юные жизни, которые могут обогатить мир красотой, радостью, силой, но которые также легко могут погибнуть; великое дело — пестовать их, формировать их характер, — вот о чем нужно думать, когда устраиваешь свой дом. Это должен быть дом, в котором дети будут расти для истинной и благородной жизни, для Бога.

Никакие сокровища мира не могут заменить человеку ни с чем не сравнимых сокровищ — его родных детей. Что-то Бог дает часто, а что-то только один раз. Проходят и снова возвращаются времена года, расцветают новые цветы, но никогда не приходит дважды юность. Только один раз дается детство со всеми его возможностями. То, что вы можете сделать, чтобы украсить его, делайте быстро.

Главным центром жизни любого человека должен быть его дом. Это место, где растут дети — растут физически, укрепляют свое здоровье и впитывают в себя все, что сделает их истинными и благородными мужчинами и женщинами. В доме, где растут дети, все их окружение и все, что происходит, влияет на них, и даже самая маленькая деталь может оказать прекрасное или вредное воздействие. Даже природа вокруг них формирует будущий характер. Все прекрасное, что видят детские глаза, отпечатывается в их чувствительных сердцах. Где бы ни воспитывался ребенок, на его характере сказываются впечатления от места, где он рос. Комнаты, в которых наши дети будут спать, играть, жить, мы должны сделать настолько красивыми, насколько позволяют средства. Дети любят картины, и если картины в доме чистые и хорошие, то чудесно на них влияют, делают их утонченнее. Но и сам дом, чистый, со вкусом убранный, с простыми украшениями и с приятным окружающим видом, оказывает бесценное влияние на воспитание детей.

Великое искусство — жить вместе, любя друг друга нежно. Это должно начинаться с самих родителей. Каждый дом похож на своих создателей. Утонченная натура делает и дом утонченным, грубый человек и дом сделает грубым.

Родители должны быть такими, какими они хотят видеть своих детей — не на словах, а на деле. Они должны учить своих детей примером своей жизни.

Еще один важный элемент семейной жизни — это отношения любви друг к другу; не просто любовь, а культивированная любовь в повседневной жизни семьи, выражение любви в словах и поступках. Любезность в доме не формальная, а искренняя и естественная. Радость и счастье нужны детям не меньше, чем растениям нужен и солнечный свет. Самое богатое наследство, которое родители могут дать детям, это счастливое детство с нежными воспоминаниями об отце и матери. Оно осветит грядущие дни, будет хранить их от искушений и поможет в суровых буднях жизни, когда дети покинут родительский кров.

О, пусть Бог поможет каждой матери понять величие и славу предстоящего ей труда, когда она держит у своей груди младенца, которого ей нужно вынянчить и воспитать. Что касается детей, то долг родителей — подготовить их к жизни, к любым испытаниям, которые ниспошлет им Бог.

Будьте преданны. С благоговением примите свою священную ношу. Самые прочные узы — это узы, которыми сердце человека связано с настоящим домом. В настоящем доме даже маленький ребенок имеет свой голос. А появление младенца влияет на весь семейный уклад. Дом, каким бы он ни был скромным, маленьким, для любого члена семьи должен быть самым дорогим местом на земле. Он должен быть наполнен такой любовью, таким счастьем, что в каких бы краях человек потом ни странствовал, сколько бы лет ни прошло, сердце его должно все равно тянуться к родному дому. Во всех испытаниях и бедах родной дом — убежище для души.

Сила воли лежит в основе мужества, но мужество тогда только может вырасти в настоящую мужественность, когда воля уступает, и чем больше воля уступает, тем сильнее проявления мужественности. Нет на земле более подходящего для мужчины поступка, чем такой, когда мужчина в расцвете своих сил, как малый ребенок, с любовью склоняется перед своим немощным родителем, оказывая ему почитание и уважение.

Пока живы родители, ребенок всегда остается ребенком и должен отвечать родителям любовью и почтением.

Любовь детей к родителям выражается в полном доверии к ним. Для настоящей матери важно все, чем интересуется ее ребенок. Она так же охотно слушает о его приключениях, радостях, разочарованиях, достижениях, планах и фантазиях, как другие люди слушают какое-нибудь романтическое повествование.

Дети должны учиться самоотречению. Они не смогут иметь все, что им хочется. Они должны учиться отказываться от собственных желаний ради других людей. Им следует также учиться быть заботливыми. Беззаботный человек всегда причиняет вред и боль, не намеренно, а просто по небрежности. Для того чтобы проявить заботу, не так уж и много нужно: слово ободрения, когда у кого-то неприятности, немного нежности, когда другой выглядит печальным, вовремя прийти на помощь тому, кто устал. Дети должны учиться приносить пользу родителям и друг другу. Они могут это сделать, не требуя излишнего внимания, не причиняя другим забот и беспокойства из-за себя. Как только они немного подрастут, детям следует учиться полагаться на себя, учиться обходиться без помощи других, чтобы стать сильными и независимыми.

Родители иногда грешат чрезмерным беспокойством или неумными и постоянно раздражающими увещеваниями, но сыновья и дочери должны согласиться с тем, что в основе всей этой чрезмерной заботливости лежит глубокая тревога за них.

Благородная жизнь, сильный, честный, серьезный, богоугодный характер — это лучшая награда для родителей за утомительные годы самозабвенной любви. Пусть дети живут так, чтобы родители в старости могли ими гордиться. Пусть дети наполняют нежностью и лаской их годы угасания.

Между братьями и сестрами должна быть крепкая и нежная дружба. В наших сердцах и нашей жизни мы должны беречь и растить все красивое, истинное, святое. Дружеские связи в нашем собственном доме, чтобы они были глубокими, искренними и сердечными, должны формировать родители, помогая сблизиться душам. Нет в мире дружбы чище, богаче и плодотворнее, чем в семье, если только направлять развитие этой дружбы. Молодой человек должен быть более вежливым со своей сестрой, чем с любой другой молодой женщиной в мире, а молодая женщина, пока у нее нет мужа, должна считать брата самым близким в мире для нее человеком. Они должны в этом мире охранять друг друга от опасностей и обманных и гибельных путей.

Для каждого молодого человека жизнь особенно трудна. Когда он вступает в нее, ему нужна поддержка всех, кто его любит. Ему нужны молитвы и помощь всех его друзей. Из-за того, что не хватает любящей поддержки, многие молодые люди проигрывают в жизненных битвах, а те, кто выходят победителями, часто обязаны этой победе любви верных сердец, которая вселила в них в часы их борьбы надежду и мужество. В этом мире невозможно познать истинную цену настоящей дружбы.

Каждая преданная сестра может оказать такое сильное влияние на своего брата, которое будет вести его, как перст Господа, по верной жизненной дороге. В своем собственном доме, на собственном примере покажите им всю возвышенную красоту истинной, благородной женственности. Стремясь ко всему нежному, чистому, святому в божественном идеале женщины, будьте воплощением добродетели и сделайте добродетель для всех настолько привлекательной, чтобы порок у них всегда вызывал только отвращение. Пусть они видят в вас такую чистоту души, благородство духа, такую божественную святость, чтобы ваше сияние всегда охраняло их, куда бы они ни шли, как защитная оболочка или как Ангел, парящий над их головами в вечном благословении. Пусть каждая женщина с помощью Божией стремится к совершенству. Когда у вашего брата появятся искушения, тогда перед глазами возникнут видения такой любви и чистоты, что он с отвращением отвернется от искусительницы. Женщина для него — объект или уважения, или презрения, и зависит это от того, что он видит в душе своей сестры. Поэтому сестре надо стараться завоевывать любовь и уважение брата. Она не сможет причинить большего вреда, если внушит ему мысль, что все женщины бессердечны и легкомысленны, жаждут только удовольствий и желают, чтобы ими восхищались. А братьям, в свою очередь, следует охранять сестер.

Отношение к женщинам — вот лучший способ проверить благородство мужчины. Он должен к каждой женщине относиться с почтением, независимо от того, богатая она или бедная, высокое или низкое занимает общественное положение, и оказывать ей всяческие знаки уважения. Брат должен защищать свою сестру от любого зла и нежелательного влияния. Он должен ради нее вести себя безупречно, быть великодушным, правдивым, бескорыстным, любить Бога. Каждый, у кого есть сестра, должен ее лелеять и любить. Власть, которой она обладает, это власть истинной женственности, которая покоряет чистотой своей души, и сила ее в мягкости.

Чистота помыслов и чистота души — вот что действительно облагораживает.

Без чистоты невозможно представить истинную женственность. Даже среди этого мира, погрязшего в грехах и пороках, возможно сохранить эту святую чистоту. «Я видел лилию, плавающую в черной болотной воде. Все вокруг прогнило, а лилия оставалась чистой, как ангельские одежды. В темном пруду появилась рябь, она покачивала лилию, но ни пятнышка не появилось на ней». Так что даже в нашем безнравственном мире молодой женщине можно сохранить незапятнанной свою душу, излучая святую, бескорыстную любовь. Сердце молодого человека должно ликовать, если у него есть прекрасная, благородная сестра, доверяющая ему и считающая его своим защитником, советчиком и другом. А сестре следует радоваться, если ее брат превратился в сильного мужчину, способного защитить ее от жизненных бурь. Между братом и сестрой должна быть глубокая, крепкая и близкая дружба, и они должны доверять друг другу. Пусть между ними лягут моря и континенты, их любовь навсегда останется преданной, сильной и верной. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на борьбу и ссоры, особенно в священном кругу семьи.

Тяжелая работа, трудности, заботы, самопожертвование и даже горе теряют свою остроту, мрачность и суровость, когда они смягчены нежной любовью, так же, как и холодные, голые, зазубренные скалы становятся прекрасными, когда дикие лозы обвивают их своими зелеными гирляндами, а нежные цветы заполняют все углубления и трещины.

В каждом доме бывают свои испытания, но в истинном доме царит мир, который не нарушить земным бурям. Дом — это место тепла и нежности. Говорить в доме надо с любовью.

В таком доме могут воспитываться только красота и мягкость характера. Одним из несчастий нашего времени является то, что тихие семейные вечера вытесняются делами, развлечениями, вращением в обществе.

Каждая прекрасная мысль, которая приходит на ум ребенку, впоследствии укрепляет и облагораживает его характер. Наши тела, вопреки нашему желанию, старятся, но почему бы нашим душам не оставаться всегда молодыми? Просто преступление — подавлять детскую радость и заставлять детей быть мрачными и важными. Очень скоро на их плечи лягут жизненные проблемы. Очень скоро жизнь принесет им и тревоги, и заботы, и трудности, и тяжесть ответственности. Так пусть же как можно дольше остаются они юными и беззаботными. Их детство нужно, по мере возможности, наполнить радостью, веселыми играми. Родителям не следует стыдиться того, что они играют и шалят вместе с детьми. Может, именно тогда они ближе к Богу, чем когда выполняют самую важную, по их мнению, работу. Никогда не забываются песни детства. Воспоминания о них лежат под грузом заполненных заботами лет, как зимой под снегом нежные цветы.

В жизнь каждого дома, раньше или позже, приходит горький опыт — опыт страданий. Могут быть годы безоблачного счастья, но наверняка будут и горести. Поток, который так долго бежал, подобно веселому ручейку, бегущему при ярком солнечном свете через луга среди цветов, углубляется, темнеет, ныряет в мрачное ущелье или низвергается водопадом.

Никто не знает, какое святое таинство происходит в младенце, которому всего лишь час суждено прожить на этой земле, он не напрасно его проживает, за этот короткий час он может совершить больше, оставить более глубокий след, чем иные, проживая долгие годы. Многие дети, умирая, приводят своих родителей к священным стопам Христа. Есть горе, которое ранит еще больше, чем смерть. Но любовь Бога может превратить любое испытание в благословение.

И так течет жизнь истинного дома, иногда при ярком солнечном свете, иногда во мраке. Но при свете или во мраке — она всегда учит нас обращаться к Небу, как к великому дому, в котором претворяются все наши мечты и надежды, где соединяются вновь порванные на земле узы. Во всем, что мы имеем и что делаем, нам необходимо благословение Бога. Никто, кроме Бога, не поддержит нас во время великого горя. Жизнь так хрупка, что любое расставание может оказаться вечным. Мы никогда не можем быть уверены, что у нас еще будет возможность попросить прощение за злое слово и быть прощенными. Наша любовь друг к другу может быть искренней и глубокой в солнечные дни, но никогда она не бывает настолько сильной, как в дни страданий и горя, когда раскрываются все ее скрытые до этого богатства».