Живой Журнал. Публикации 2015

История про порнографические открытия (2015-03-11)

Со времени великих порнографических открытий прошло уже довольно много времени.

Об этом можно говорить с некоторой ностальгией.

А тогда, в конце восьмидесятых призрак бродил по России, одет был призрак в сетчатые чулочки, и более не было на нём ничего.

Коммерческие издательства, так тогда и говорили: «коммерческие издательства», выпускали эротические романы. Появился тогда на прилавках «Любовник Леди Чаттерлей» и сочинения маркиза де Сада. В переводе первого, что был сделан Татьяной Лещенко ещё в двадцатые, через страницу проскальзывало: «он обнажил перёд своего тела». Кажется, спустя лет шестьдесят просто перепечатали издание «Петрополиса» 1932 года со всеми ошибками, когда наборщик никак не может решить, какой орфографии придерживаться — старой или новой. Яти рыскали по страницам.

Эратоманы приникали к «Жюстине» и гадали о смысле выражения «и мерзкий монах воскурил свой фимиам». Анатомия героев де Сада была поразительна, топологические свойства их тел настолько трудны для восприятия (в этом переводе), что могли использоваться вместо ночного счёта овец.

Появился на прилавках и Казанова, печальный изобретатель государственных лотерей, обидчивый больной старик, раздражённо пытающийся доказать, что он был способен на что-то еще, кроме совращения девиц.

Что интересно, первым изданием, с восторгом раскупавшимся людьми, считавшими свои рубли лихорадочно, сбиваясь, не отводя горячих глаз от названия, был Фрейд.

Тонкий, хорошо скатывающийся в сексуальный предмет, сборник, снабжённый маленьким окошком, в которое выглядывал кусочек репродукции Климта — вот каково было первое издание Фрейда.

Я сочувствовал людям, накинувшимся на него — среди них были и честные домохозяйки и продавцы помидоров. Им сказали, что Фрейд — «про это». И вот они напоминали пионера, задумавшего собрать звёздолет и для проверки своих знаний раскрывшего «Курс теоретической физики» Ландау и Лифшица. В этом труде единственные русские слова между вереницами формул — «очевидно, что:», с обязательным двоеточием на конце.

Вечернее чтение Фрейда восстанавливало равновесие души и снимало напряжение.

Была и книга с загадочным названием «Ну и что ты будешь делать, когда заполучил меня сейчас?». Правда, по домам ещё лежали распечатки с алфавитно-цифровых устройств, где неровные буквы складывались в знаменитую книгу Кинессы «Брак под микроскопом», загадку авторства которой предстоит разгадать будущим поколениям. А пока возбуждённые соотечественники бормотали как мантру: «Ласкун — Лебедь — Балун — Балда — Малыш — Принц — Король — Голован — Слон».

При этом миллионы людей совершенно серьёзно считали всё это порнографией.

Самое удивительное, что отечественная порнография действительно существовала. До этих смутных времён она продавалась слепоглухонемыми и безногими на вокзалах.

Её производили те же фотографы, что работали на секретных заводах.

Изображение на карточках, что веером кидали на плацкартную полку, было похоже на оборонную деталь, снятую с установленных ракурсов и затемнённую — для большей таинственности.

Описания техники секса пришли оттуда же: «Подойдя к станку, проверьте себя на наличие спецодежды и выступающих концов, переведите рычаг в верхнее положение, остерегайтесь раскрутки ключа в шпинделе…».

А потом задул ветер перемен, и все взволновались, стало не до порнографических открытий. Люди занялись прочими открытиями и вообще вели себя дурно. Лишь изредка узнавая, что мир порнографии всеобъемлющ и велик, она идёт за человечеством неистребимая, как неистребимо желание, необходимая, как скорая помощь и вечная, как магнитосфера Земли.

Ведь это так необходимо, когда приходит весна — отворяй ворота.

Извините, если кого обидел.

11 марта 2015