Живые. История спасшихся в Андах

1

Канесса и Паррадо пробудились от послеобеденного сна в семь часов вечера. Они вышли из деревянного домика в долину, купающуюся в мягком вечернем свете, и вдохнули полной грудью теплый воздух, наполненный запахами цветов. Им все еще с трудом верилось в победу над Андами, но кровати, где они спали, и чарующий аромат, разлитый в воздухе, служили убедительными доказательствами того, что их заветная мечта стала явью. Юноши поспешили по заросшей травой тропинке к крестьянской хижине, увитой дикими розами. Друг с другом они уже наговорились, и теперь им хотелось пообщаться с кем-то еще. Вдобавок бобы, сыр, макароны, молоко и хлеб с салом основательно улеглись в желудках, и теперь оба были не прочь подкрепиться.

Энрике и Армандо сразу догадались, чего хотят молодые уругвайцы. Кладовая хижины уже почти опустела, но крестьяне принесли гостям еще немного молока и сыра, а потом быстрорастворимый кофе и дульсе-де-лече.

Поглощая ужин и поджаривая сыр на огне, Канесса и Паррадо спросили крестьян, что за человек отправился сообщить о них в полицию. Те ответили, что это горный фермер по имени Серхио Каталан Мартинес. Он первым увидел юношей на противоположном берегу реки. Серхио принял их за туристов, охотящихся на оленей, Канессу — за жену Паррадо, а палки в их руках — за охотничьи ружья.

— А вы уверены, что он отправился в полицию?

— Да, к карабинерам.

— А где ближайший пост?

Энрике и Армандо неуверенно переглянулись.

— В Пуэнте-Негро.

— И далеко это отсюда?

Оба крестьянина снова переглянулись.

— Миль двадцать. Может, пятьдесят[105].

— Думаю, день пути, — высказал предположение один из них.

— Меньше дня, — возразил другой.

— Пешком? — спросил Паррадо.

— Верхом.

— И он едет туда верхом?

— Да, верхом.

— А как долго добираться отсюда до ближайшего города?

— До Сан-Фернандо?

— Да, до Сан-Фернандо.

— Дня два, — сказал Армандо.

— Да, два дня, — подтвердил Энрике.

— Верхом?

— Верхом.

Ребята задавали эти вопросы не из праздного любопытства. Утолив голод, они вернулись мыслями к своим четырнадцати товарищам, оставшимся в «Фэйрчайлде». Канесса и Паррадо думали не только об их душевном настрое, но и о здоровье Роя, Коче и Мончо, состояние которых десятью днями ранее оставалось тяжелым. Ожидание спасателей с каждым часом грозило превратиться для них в вопрос жизни и смерти.

Издалека донесся чей-то крик. Уругвайцы вскочили на ноги. Паррадо бросился к выходу, Канесса с трудом поспевал за ним. С веранды они увидели бегущего к хижине тучного карабинера с веревкой, обмотанной вокруг плеча. Он часто и тяжело дышал. Следом бежал еще один карабинер. Оба приблизились к хижине, и толстяк обратился к юношам:

— Так, ребята, где самолет?

Канесса шагнул вперед.

— Видите вон то ущелье? — спросил он.

— Да.

— Идите по направлению к нему миль пятьдесят-шестьдесят[106], потом поверните направо и все время двигайтесь прямо, пока не доберетесь до высокой горы. Самолет на другой стороне.

Карабинер сел, чтобы перевести дух.

— К вам еще кто-то присоединится? — спросил Паррадо с тревогой в голосе.

— Да-да, — ответил толстяк. — Патруль уже на подходе.

Вдали показались десять карабинеров верхом на лошадях. К седлам были привязаны форменные фуражки, кители и веревки. Впереди них скакал Серхио Каталан — тот самый человек, которому Паррадо бросил через реку свою записку.

Канесса и Паррадо обнялись с карабинерами, потом подошли к Каталану и обняли его тоже. Крестьянин улыбался, но был очень немногословен.

— Благодарить надо Господа, — пробормотал он, застенчиво пряча глаза.

Но ребята продолжили страстно благодарить именно его. Тогда он поднял руки, чтобы прервать этот поток слов, и сказал:

— Полно вам. Я поступил как истинный чилиец и чадо Божие.

Капитан взвода карабинеров попросил Паррадо и Канессу сообщить местоположение лайнера и оценить возможность добраться до него пешком. Когда они вкратце описали свой маршрут, капитан отказался от идеи организовать наземную спасательную операцию и отдал распоряжение двум подчиненным вернуться в Пуэнте-Негро и вызвать из Сантьяго вертолет.

Два карабинера отбыли к месту назначения вместе с двумя проводниками. Сгущались сумерки, и ребята поняли, что все поисковые мероприятия будут отложены до утра. Они позволили себе ненадолго забыть о четырнадцати друзьях, оставшихся в горах, и начали рассказывать чилийцам драматичную историю пассажиров «Фэйрчайлда». В своем рассказе они опустили несколько деталей.

Вероятно, именно из-за этих деталей голодные скитальцы с нескрываемым любопытством поглядывали на тюки и сумки карабинеров. Военные, сразу догадавшись о значении этих взглядов, достали все свои съестные припасы. Канесса и Паррадо приступили к третьему за день пиршеству. Они ели яйца с хлебом, пили апельсиновый сок и в итоге опустошили весь провиант взвода карабинеров, как ранее кладовую Энрике и Армандо, после чего загорелись желанием побеседовать с новыми знакомыми. Те были рады послушать юношей.

Наконец в три часа ночи капитан предложил всем ложиться спать, чтобы на рассвете должным образом встретить вертолеты.

Выйдя поутру из хижины, Канесса и Паррадо, к своему огорчению, обнаружили, что на долину опустился густой туман. В доме землевладельца они встретились с Каталаном, Энрике, Армандо и капитаном взвода карабинеров. Чилийцев тоже расстроила резкая перемена погоды.

— Смогут ли вертолеты приземлиться в таких условиях? — спросил Паррадо капитана.

— Не думаю, — ответил тот. — Пилоты не смогут найти нас.

— Подождите немного, — сказал Каталан. — По утрам здесь такое часто случается. Туман скоро рассеется.

Юноши принялись за завтрак, приготовленный Энрике и Армандо. Их разочарование, вызванное задержкой спасательной операции, не помешало им насладиться вкусом нормальной еды: оба с огромным удовольствием ели черствый хлеб и пили быстрорастворимый кофе. Уже заканчивая завтракать, они услышали странный далекий шум. Он не был механическим, то есть вряд ли исходил от вертолетов, а скорее напоминал гомон животных в зоопарке. По мере того как шум приближался и становился громче, юноши начали разбирать отдельные возгласы.

Предположив, что к ним с какой-то целью идут жители местной деревни, Паррадо, Канесса, крестьяне и карабинеры вышли из дома, посмотрели в сторону Пуэнте-Негро и застыли в изумлении перед открывшимся их взорам зрелищем. По лугу быстро двигалась колонна людей в городской одежде. Они спотыкались, сгибаясь под тяжестью чемоданов и телекамер самых разных моделей. Из толпы раздавались крики «Лос-Майтенес?» и «Выжившие! Где выжившие?», пока репортеры, первыми приблизившиеся к дому, не поняли, что длинноволосые и бородатые юноши с истощенными лицами именно те, кого они ищут.

— Газета «Эль-Меркурио», Сантьяго, — представился один из пришедших, вооруженный блокнотом и карандашом.

— «Би-би-си», Лондон, — сказал какой-то мужчина, сунув уругвайцам под нос микрофон, который держал в одной руке, в то время как другой нажимал клавиши переносного магнитофона. Нежданно-негаданно ребята очутились в окружении полусотни толкающихся, говорящих наперебой репортеров.

Канесса и Паррадо пришли в полное замешательство. Вместе с друзьями в разбитом самолете они наивно предполагали, что их история заинтересует лишь одного-двух газетчиков в Монтевидео. Их жизненный опыт был небогат, поэтому они и представить себе не могли, что, движимые жаждой сенсации, все эти люди станут добираться до них из Сантьяго — сначала на такси и личных автомобилях, а потом, нагрузившись бобинами с пленкой и телекамерами, два с половиной часа пешком по узкой и опасной горной тропе для вьючных животных.

Тем не менее, оказавшись лицом к лицу с корреспондентами, Канесса и Паррадо с радостью ответили на их вопросы. При этом они снова опустили некоторые подробности, прежде всего умолчав о том, чем им приходилось питаться, чтобы не умереть с голоду. В разгар импровизированной пресс-конференции ребят подозвал к себе капитан. Туман разредился, но вертолетов по-прежнему не было видно, поэтому офицер решил отправить уругвайцев в Пуэнте-Негро верхом. Паррадо и Канесса сели на лошадей за спинами карабинеров и под стрекот и щелчки камер, сопровождаемые выкриками репортеров, просивших их повернуться в ту или другую сторону для удачного фото, отправились вниз по долине, но очень скоро услышали гул. Оглушительный рокот винтов пронесся над головами. Лошади встали на дыбы, развернулись и легким галопом пустились обратно. Отряд вернулся в Лос-Майтенес как раз в ту минуту, когда три вертолета чилийских ВВС вынырнули из пелены тумана и приземлились на противоположном берегу реки.

2

На сообщение полковника Мореля о том, что в Лос-Майтенесе обнаружены живыми два пассажира «Фэйрчайлда», сотрудники Воздушной службы спасения в Лос-Серрильосе отреагировали весьма сдержанно. Запрос на подтверждение данной информации был отправлен обратно в Сан-Фернандо, но служба решила довести ее до сведения двух офицеров ВВС — капитанов Карлоса Гарсии и Хорхе Массы, которые руководили первыми операциями по поиску исчезнувшего уругвайского самолета. Гарсия, командир группы действия № 10, получил это известие только вечером в четверг, 21 декабря, и тоже воспринял его скептически, предположив, что Каталан наткнулся на двух горовосходителей, ведущих самостоятельные поиски «Фэйрчайлда».

В любом случае вечером предпринимать что-либо было уже поздно. Гарсия отдал распоряжение пилотам из своей группы приготовиться к вылету в шесть часов утра и отправился спать. Посреди ночи его подчиненным пришло сообщение, что двое юношей, обнаруженных в долине Лос-Майтенес, на самом деле были выжившими пассажирами «Фэйрчайлда». Узнав об этом утром, Гарсия пришел в изумление. Он решил взять на себя командование операцией и пилотировать головной вертолет, пилотом второго назначил Массу, а третьего, вспомогательного, — лейтенанта Авилу. Карлос также счел целесообразным взять с собой вместо вторых пилотов двух механиков, медсестру ВВС, санитара и трех членов Андийского спасательного корпуса с их командиром Клаудио Лусеро.

В Лос-Серрильосе шел снег. Из-за плотного тумана на высоте 100 футов[107] над землей видимость составляла всего 300 футов[108]. К семи утра прогноз оставался неутешительным, но в семь часов десять минут три вертолета поднялись в воздух и на предельно малой высоте полетели в Сан-Фернандо.

Там они приземлились возле казарм Кольчагуанского полка, где их встретили полковник Морель и Карлос Паэс Виларо.

— Неужели это опять вы? — удивленно воскликнул Гарсия, когда увидел художника. — Вы же не будете утверждать, что до сих пор ищете «Фэйрчайлд»?

Должно быть, он шутил, ведь к тому времени стало достоверно известно, что некоторые из тех, кого он уже два месяца считал погибшими, живы. Крестьянин Серхио Каталан отметил их странное произношение, что вполне могло указывать на уругвайский акцент. К тому же были названы имена обоих парней, оказавшихся в Лос-Майтенесе: Фернандо Паррадо и Роберто Канесса. Оба значились в списке пассажиров пропавшего самолета.

Комитет оперативного управления разработал план спасательной операции, получившей кодовое обозначение «Лагерь „Альфа“». Согласно этому плану поисковикам предстояло лететь в долину Лос-Майтенес. Туда отправлялись полковник Морель, доктор и санитар.

— Ты полетишь с нами, Карлитос, — сказал Морель. — Ты это заслужил.

— Нет, — возразил Паэс Виларо, — не хочу занимать лишнее место. Я подожду здесь.

Потом с глубоким волнением в голосе он сказал одному из членов Андийского спасательного корпуса:

— Если мой сын, Карлос Мигель, окажется среди выживших, будьте добры, передайте ему это письмо. А ты, Морель, возьми мои боты, они тебе пригодятся. Ты будешь идти как бы моими ногами.

Вертолеты снова поднялись в воздух и полетели к реке Тингиририке, а над ней — в горы. На борту имелись аэронавигационные карты, но, пролетая над долиной в первый раз, пилоты не заметили места, где река Асуфре ответвлялась от Тингиририки, поэтому им пришлось повернуть обратно и повторить свой маршрут. По их сведениям, карабинеры находились в двух милях[109] от места слияния рек, но из-за непогоды Гарсия и Масса ничего не разглядели на земле. Настал момент принимать решение: лететь дальше вслепую или приземляться. Долина была довольно узкой, поэтому офицеры не стали рисковать и посадили вертолеты на левом берегу реки.

Когда шум моторов стих, пилоты и пассажиры услышали крики с противоположного берега. Они подошли к самой воде, и один из карабинеров перебросил через реку завернутую в платок записку. Прочитав ее, спасатели поняли, что по счастливой случайности прибыли в нужное место, забрались в вертолеты и перелетели на другой берег.

Им потребовалось совсем немного времени, чтобы удостовериться, что двое худющих бородатых парней были спасшимися пассажирами «Фэйрчайлда». Один из них, Канесса, все еще не мог самостоятельно ходить из-за крайнего истощения. Доктор и оба санитара прослушали его сердце и начали массировать конечности. Другой молодой человек, Паррадо, отказался от медицинского осмотра и сразу принялся упрашивать Гарсию и Массу скорее лететь к фюзеляжу. Гарсия сказал, что сделать это мешает туман, а потом задал юноше несколько вопросов. Паррадо описал ему горный маршрут, пройденный вместе с Канессой.

— Вы хотя бы приблизительно представляете, на какой высоте лежит самолет? — спросил Гарсия.

— Не очень, — признался Паррадо. — Думаю, довольно высоко. Там нет никаких деревьев и вообще никакой растительности.

— Что вы ели?

— О, у нас был сыр и некоторые другие продукты!

— Вы не помните никаких показаний на высотомере?

— Помню, — сказал Паррадо. — Семь тысяч футов[110].

— Семь тысяч? Это хорошо. Тогда доберемся без особых проблем. Как вы думаете, фюзеляж можно заметить с воздуха?

Канесса и Паррадо переглянулись.

— Не уверен, — сказал Паррадо. — Он лежит на снегу.

Юношей одновременно владели два чувства — боязнь снова подниматься в воздух и давнее желание полетать на вертолете, но он вспомнил, что обещал товарищам вернуться за вторым красным башмачком, и выпалил:

— Если хотите, я полечу с вами и покажу дорогу.

Тем временем многие репортеры отправились обратно в Сантьяго, чтобы сдать в редакции свои материалы. Спустя три часа после своего прибытия Гарсия решил, что видимость в долине уже достаточно улучшилась и два вертолета из трех могут лететь дальше. На борт взяли механиков, санитара и трех членов Андийского спасательного корпуса — Клаудио Лусеро, Освальдо Вильегаса и Серхио Диаса. Позади Диаса расположился Паррадо. На голове у него был шлем, а у самых губ — микрофон.

Было около часа пополудни — самое неподходящее время для полетов над Андами, поэтому Гарсия и Масса не рассчитывали на то, что им удастся эвакуировать четырнадцать человек в один заход, — они собирались только определить местонахождение выживших. Паррадо оказался замечательным проводником. Он смотрел в иллюминаторы и узнавал все места в долине, по которым шел с Канессой, а когда вертолеты достигли развилки, попросил Гарсию взять вправо и следовать над узкой заснеженной долиной в горы.

Лететь стало сложнее, но Гарсия посмотрел на высотомер и увидел, что стрелка уже приблизилась к отметке 7000 футов. Он не сомневался, что сможет пилотировать машину на такой высоте, однако прямо по курсу увидел не обломки «Фэйрчайлда», а отвесный склон громадной горы.

— Куда теперь? — спросил он Паррадо по внутреннему переговорному устройству.

— Наверх, — ответил Паррадо, указывая прямо на гору.

— Куда?

— Прямо.

— Но вы не могли спуститься по этому склону.

— Смогли. Самолет на другой стороне.

Гарсия подумал, что Паррадо не расслышал его, и повторил:

— Вы не могли спуститься по этой горе!

— Но мы спустились.

— Как?

— Скользя, спотыкаясь…

Гарсия посмотрел вперед, потом вверх. Сказанное Паррадо казалось немыслимым, но у пилота не оставалось иного выбора, кроме как поверить парню на слово. Капитан потянул штурвал на себя. Чем выше они поднимались, тем разреженнее становился воздух и тем больше усиливалась турбулентность. Двигатели работали на полную мощность, и вертолет начал рыскать и вибрировать, а гора по-прежнему возвышалась перед ними. Спасатели еще не поравнялись с ее вершиной. Высотомер показал 10000 футов, 12000, 13000, и, наконец, на высоте 13500 футов[111] вертолеты достигли вершины. Сильный встречный ветер, налетев на вертолет, отнес его назад и вниз. Гарсия сделал еще одну попытку перелететь через вершину, но вертолет снова отшвырнуло назад. Паррадо закричал от страха, и Диас, сидевший рядом с ним, сказал Гарсии по внутренней связи:

— Командир, у нас здесь паника.

Гарсия, слишком занятый управлением, не обратил особого внимания на эти слова. Заметив, что пик оказался немного ниже и правее от них, он принял решение больше не пытаться перелететь через него, а обойти гору сбоку. Вскоре все еще сотрясаемые мощными воздушными потоками машины оказались по другую сторону горы, но новый маршрут дезориентировал Паррадо. Никто не видел «Фэйрчайлд». Вертолеты начали кружить над долиной, и Паррадо стал отчаянно искать взглядом какой-нибудь ориентир. В конце концов он разглядел знакомую горную вершину и сразу понял, где они находятся.

— Самолет должен быть вон там, внизу, — прокричал он Гарсии.

— Я ничего не вижу, — отозвался тот.

— Снижайтесь!

Вертолет приступил к снижению, и юноша начал угадывать знакомые очертания гор и скальных выступов, пока не приметил на фоне снега несколько темных пятнышек, которые были обломками самолета.

— Вон они! — крикнул Паррадо Гарсии.

— Где? Где?

— Вон там! Вон там!

И Гарсия, пытавшийся удержать под контролем бьющийся в механической агонии вертолет, наконец увидел фюзеляж «Фэйрчайлда».

— Хорошо! — крикнул он. — Я его вижу! Теперь не отвлекайте меня, не отвлекайте! Я попробую спуститься туда.