Жизнь экспромтом

ГЛАВА 25

Рита просто порхала над землей. После долгих месяцев всяких спасибо, и ничего кроме спасибо, ей позвонили однажды утром, после чего ее мечты стать актрисой начали приобретать некоторые реальные очертания. Звонил ее агент, который сказал, что ее приглашают на повторный кастинг фильма «Малибу-мотель», но на этот раз не на главную роль Кимберли Картье, а на другую — Трейси Поттер, честной и прямолинейной секретарши из Англии.

— Нет, ты можешь в это поверить? Я просто родилась, чтобы играть эту роль! — фонтанировала Рита, когда они с Фрэнки стояли в очереди за билетами в кинотеатр Мэннс. Известный тем, что в его внешнем фойе были выставлены забетонированные отпечатки ног и рук многочисленных голливудских кинозвезд, а к подъезду вела усеянная звездами аллея, называемая Аллеей Славы. Это был Ритин любимый кинотеатр. — Уж если кто и сможет блистательно сыграть секретаршу, так это я! Никаких тебе не надо системных подходов к роли, никакой всей этой ерунды по поводу того, что в роль надо вживаться в течение шести месяцев. Про все это надо забыть и не вспоминать! Мне этого не надо! Я вживалась в эту роль в течение десяти лет.

Они заплатили за билеты и вместе с беспорядочной толпой отправились ко входу.

— Посмотри, это наверняка должно стать хорошим предзнаменованием. У меня тот же размер руки, что у Мэрилин Монро. — Рита никогда не могла устоять перед соблазном, чтобы не присоединиться к другим туристам, которые охотно вставали на четвереньки и помещали свои ладони и башмаки в отпечатки рук и ног Мэрилин. — И ноги того же размера! — Она гордо показывала идеально входящую в след Мэрилин свою туфельку на шпильке.

— Интересно, сколько раз ты уже проделывала этот фокус? — улыбнулась Фрэнки, которая не могла устоять перед соблазном, чтобы не подковырнуть свою подругу.

— Да, было дело несколько раз, — признавала Рита простодушно. — Но все равно это хороший признак.

— Тебе вовсе не надо верить во всякие предрассудки. У тебя же талант.

— Ты так думаешь?

Фрэнки кивала, засовывая руки поглубже в карманы своего жакета.

— Никто не мог сыграть последнюю сцену «Коровы Маргаритки» с таким пафосом. — И не в силах больше сдерживаться, Фрэнки принялась улыбаться. — А если серьезно, то ты действительно классная актриса. Ты наверняка получишь эту роль. — Она очень радовалась за Риту. Хотя они никогда не обсуждали вопросы карьеры, Фрэнки знала, насколько важны они были для Риты.

— Надеюсь, — вздыхала Рита, заламывая пальцы. — Если я ее не получу, то просто не знаю, что мне делать дальше. Может, у меня и наберется сколько-то денег, чтобы прожить на них еще несколько месяцев, но если никакой работы не подвернется, то, по всей видимости, мне придется возвращаться домой, в Лондон, и искать себе настоящую работу. — При этой мысли вид у нее стал совершенно несчастным. — Правда, я не думаю, что, когда вернусь, снова стану секретаршей. Я могу выдержать эту роль в течение десяти эпизодов, но чтобы заниматься этим всерьез еще десять лет!.. — Голос ее задрожал. Она мысленно сравнила судьбу лондонской секретарши с судьбой голливудских знаменитостей, навеки схваченной в бетоне. — Гораздо интереснее жить здесь, чем отвечать на звонки там.

— Да, например, изучать отпечатки чьих-то чужих конечностей.

Рита надменно прикурила сигарету.

— Ты, очевидно, никогда не чувствовала в себе ни малейшего призвания стать актрисой.

— Нет, ну почему же. Если мне будут платить пять тысяч долларов за эпизод, то я готова. — Она поместила свою ногу в бетонный след Джейн Рассел. Тот был ей явно не по размеру.

— Я здесь вовсе не из-за денег! — огрызнулась Рита и увидела в глазах Фрэнки явное недоверие. — Ну, то есть, конечно, я бы солгала, если бы не признала, что деньги мне очень кстати. — Она выпустила струйку дыма и стряхнула пепел в след Хамфри Богарта. — Но я не такая, как ты. Я университетов не кончала, у меня за плечами нет основательной профессиональной подготовки. И пока я не начала играть, то думала, что всю жизнь обречена сидеть за столом, полировать ногти и читать желтые романы.

— Я делаю то же самое с университетским дипломом, — возразила Фрэнки.

Рита предпочла проигнорировать ее замечание и продолжала развивать свою мысль:

— У тебя полно возможностей. А у меня нет. Я была как в капкане. Стать актрисой — это для меня единственный выход. — Тут она себя осадила и виновато улыбнулась. — Извини, я, кажется, немножко того, перехватила?

— Да что ты, дорогая! — напыщенно произнесла Фрэнки на театральный манер.

Рита не удержалась от смеха. Она щелчком стряхнула пепел со своей сигареты, зажала ее конец двумя пальцами и приняла театральную позу.

— Это вы мне? Да как вы смеете! Вы что, забыли, с кем разговариваете? Меня зовут Рита Даффин!

Рита убрала измазанный красной помадой фильтр в карман, чтобы выбросить его позже, и, не переставая смеяться и взявшись за руки, они с Фрэнки отправились в фойе.

— М-м-м, мне бы очень хотелось съесть кукурузную лепешку с сыром! — Глаза Риты горели, как лампочки у робота. В этот момент они как раз подходили к буфету. Запахи еды здесь были головокружительными.

— Камера добавляет десять фунтов! — напомнила ей Фрэнки, оттаскивая ее в другую сторону.

— Но, может быть, если ты возьмешь себе что-нибудь, я у тебя немножко отщипну? — с надеждой спросила Рита.

Фрэнки знала Риту достаточно долго, чтобы не понимать, что это «немножко» обернется в конце концов грандиозным пиршеством. Она уже готова была отказать, как строгая родительница своему чаду, но вдруг увидела тоскующее выражение лица Риты. Как и многие другие, Рита любила ходить в кино не только ради того, чтобы два часа сидеть на одном месте и смотреть, но и для того, чтобы жевать при этом сладости и мороженое. Калории, полученные в темноте, как бы не засчитывались.

— А как насчет попкорна? — Фрэнки решила согласиться на компромиссный вариант и потянула Риту к очереди, змеящейся к прилавку, где продавали семейного размера шоколадки, шипучие напитки и пакеты со свежеизготовленной воздушной кукурузой, весело и безостановочно выпрыгивающей из автомата, как румяные мячики.

Рите эта диетическая обезжиренная альтернатива явно не понравилась. Она засунула руки в карманы своей модной, с эффектом «ободранности» кожаной куртки от Гуччи и надула губы. Но тут ее глаз уловил нечто, что заставило ее забыть о своих обидах и с охотой встать в очередь — нечто гораздо более интересное, чем попкорн.

— Слушай, — прошептала она зачарованно, подталкивая Фрэнки локтем. — Ты только посмотри на это!

Фрэнки повернулась, чтобы посмотреть на «это». Ее ничуть не удивило, что «этим» оказался мужчина, но, разумеется, не какой-нибудь там обычный мужчина, а совершенно уникальный. Рита всегда ухитрялась разглядеть мужчину в самых, казалось бы, неожиданных ситуациях и тут же, не сходя с места, воспламениться к нему страстью. В данном случае предметом ее вожделения стал парень в белой с красным полосатой рубашке и соответствующих по цвету бейсболке и фартуке, который стоял за прилавком и нагружал попкорн в бумажные пакеты.

Парень за прилавком, очевидно, уловил идущие от Риты нечистые импульсы — а их трудно было не уловить, — потому что он поднял голову, снял бейсболку и откинул назад светлые волосы.

— Вам сладкую или соленую? — спросил он с черпаком на изготовку.

Но прежде чем кто-либо из них успел ответить, парень издал победный вопль:

— Фрэнки-и-и-и!

Прервав работу, он бросил пластиковый черпак на кучу попкорна, вытер измазанные в сахаре руки о передник и выбежал из-за прилавка.

— Фрэнки! — повторял он, сжимая ее в удушающих объятиях.

Зажатая между двумя широченными, загорелыми и твердыми, как камень, бицепсами, Фрэнки не знала, что и подумать. Она беспомощно оглядывалась на Риту, которая стояла с открытым ртом, не в силах скрыть свое недоверие по поводу того, что ее подруга каким-то волшебным образом оказалась знакома с этим Адонисом.

Он высвободил ее из объятий и засмеялся:

— Эй, ты что, не помнишь? Я — Мэтт! — Он начал бить себя в грудь. — Тарзан!

Наконец до Фрэнки дошло. Она не узнала его без его замечательной львиной одежды. Но едва она успела произнести «Привет!», как он начал прыгать вокруг нее, как щенок, и верещать:

— Слу-у-ушай, это так кла-а-ассно, парень! — С его лица не сходила радостная улыбка. — Как твои дела?

— Классно! — Она старалась держаться бодро, но актриса из нее явно вышла бы никудышная. — А ты?

— По-разному. — Он пританцовывал, покачивался взад-вперед на каблуках, не в силах устоять долго на одном месте. Заметив, что она смотрит на его униформу, он слегка покраснел: — А, это? Ну, это временно, скоро я начну сниматься двадцать четыре часа в сутки. — И продолжал воодушевленно развивать свою мысль: — Это не продлится долго. Я подписал контракт с новым менеджером, и мне уже предложили несколько классных работ. Пару недель назад я снимался статистом, а на этой неделе у меня есть роль в рекламном ролике дезодоранта. — Он перестал улыбаться, сделал серьезное лицо и заговорил с утрированным английским акцентом: — «Дамы и господа! Запах держится без изменений весь день!» — Его лицо снова расплылось в улыбке. — Классно, правда?

— Так вы актер? — улучив минуту, встряла в разговор Рита, которая больше не могла терпеть свою второстепенную роль в данной сцене. — Я тоже актриса! — не стала скромничать она и одарила Мэтта одной из своих самых представительных лучезарных улыбок.

— Не может быть! — Глаза Мэтта от удивления широко раскрылись. Он смотрел с таким недоверием, словно с Лос-Анджелесе профессия актера — это очень редкое и необычное явление. Они тут же ринулись выяснять только им одним интересные детали: какие классы они посещали? Сколько кастингов уже прошли? У кого какой агент?

Фрэнки стояла в стороне и чувствовала себя одинокой и злой. Она наблюдала за языком их жестов — как они улыбаются друг другу, как стараются придвинуться друг к другу поближе, как Мэтт рвет у себя на груди рубашку, а Рита тычет пальцем в свою грудь.

— Эй, сколько времени мне еще тут стоять в очереди? — перебила их какая-то женщина, проталкиваясь перед Ритой и потрясая в воздухе десятидолларовой бумажкой. — Мне большую пепси со льдом!

Рита не обращала на нее внимания.

— Давайте я дам вам номер своего телефона. — Не размениваясь на мелочи, она порылась в своей сумке, достала оттуда свою карточку и сунула ее ему в руки.

— Классно! — Мэтт смотрел на нее, как загипнотизированный. — Я тебе позвоню. — Он засмеялся, по-видимому совершенно забыв про толпу жаждущих попкорна, сладостей и кока-колы кинозрителей, которая все прибывала и уже начала змеиться по пестрому ковру фойе. Не получая желанных лакомств, люди вокруг становились все агрессивнее и злее.

— Я не могу ждать! — понизив голос, с придыханием хихикнула Рита и подмигнула Мэтту.

Фрэнки не могла мысленно не зааплодировать ее бесстыдству и агрессивной неразборчивой тактике. Никаких признаков сомнения, стыдливости или хотя бы неловкости. Она шла напролом, и каждую минуту от нее можно было ожидать, что она начнет покачивать бедрами, как Мэрилин Монро.

— Ну, хорошо, тогда пока. — Рита помахала в знак прощания пальчиками.

— Увидимся. — Мэтт тоже зачарованно помахал ей рукой, но тут к нему подошел огромного роста мужчина и схватил за руку:

— Эй, парень, мы тут с женой тебя заждались, скоро умрем с голода. — Он указал рукой на огромную женщину, которая вожделенно смотрела на шоколад. — Нам маленькую пепси, две порции попкорна, сладкого и соленого, и пинту пива «Чанки Манки». И желательно немедленно!

Чувствуя облегчение от того, что они исчезают со сцены как раз вовремя, пока здесь не началось нечто безобразное, Фрэнки сказала до свидания. Мэтт как будто этого не заметил. Вместо того чтобы обслуживать разъяренных покупателей, которые объединились, чтобы окончательно взять его в оборот, он продолжал смотреть на Риту, которая выходила из фойе, покачивая бедрами, как лодка на волнах. Он просто не мог оторвать от нее глаз. Непонятно, почему большинство мужчин — и серфингистов в том числе — предпочитают блондинок.

— Скажи, ну где ты это прятала? — спросила Рита, перестав покачивать бедрами, как только они повернули за угол и начали подниматься по лестнице.

— Нигде не прятала. Я его встретила на съемках рекламного ролика. («На съемках рекламного ролика, когда мы работали вместе с Рилли», — хотелось сказать ей, но она не сказала.)

— И ты никогда об этом не рассказывала? — Рита была не в силах поверить такому непонятному поведению своей подруги. Она искоса взглянула на Фрэнки, и на ее лице расплылась сладенькая усмешка. — Черт подери, да ты и вправду по уши влюблена!

Фрэнки вздрогнула.

— Что? — Они уже подошли к зрительному залу номер один и протянули свои билеты контролеру.

— Если ты оставила без внимания Мэтта, значит, ты действительно все еще без ума от своего Хью. — В знак восхищения от ее преданности Рита покачала головой.

— О да! — У Фрэнки отлегло от сердца. Ну почему она подумала, что Рита имеет в виду Рилли, а не Хью? Выведенная из равновесия своей ошибкой, она решила сменить тему разговора. — Судя по твоей реакции, Мэтт тебе понравился. — Они спрятали корешки билетов в карман и проследовали за билетером, который, размахивая фонариком из стороны в сторону, повел их в зал и указал нужные места.

— Понравился? — Рита сделала круглые глаза. — Думай что хочешь, но я не дам ему пинка под зад, если он залезет ко мне в постель… — Она мечтательно остановилась, вспоминая, когда это она в последний раз занималась с мужчинами ночной аэробикой. — Ну что же делать, если я без этого не могу.

Они нашли нужный номер ряда и начали протискиваться, раздавая вокруг извинения, пытаясь разлить как можно меньше стаканов с пепси-колой и опрокинуть как можно меньше ведерок с попкорном, который тут же раскатывался в разные стороны, как мячики для пинг-понга. И вот наконец они добрались до своих мест, благополучно их откинули и с облегчением сели.

— А я думала, что ты навеки завязала с мужчинами. — Разумеется, это была не слишком уместная шутка. Рита выказывала все признаки постепенного сползания в пропасть страсти, и Фрэнки знала, будучи ее лучшей подругой, что пытаться спасти ее из этой пропасти с помощью доводов рассудка — гиблое дело. И к тому же неблагодарное. Рита не хотела, чтобы ее спасали. Посылала всем большое и горячее спасибо. Идите ко всем чертям.

— Я снова решила развязать, когда увидела это. — Она зачерпнула горсть попкорна, откинулась на спинку сиденья и начала громко хрустеть. — Да и кому при таких делах под силу устоять?

— Ш-ш-ш-ш! — зашипел кто-то сзади них.

Рита хихикнула и продолжала хрустеть. Наклонившись к Фрэнки, она громко зашептала:

— Ну, кроме тебя, разумеется. Только это значит, что ты вообще не замечаешь других мужчин, кроме Хью, не правда ли?

Фрэнки заколебалась, не зная, что сказать. Но от ответа ее избавила вступительная музыка, которая внезапно разнеслась из стереоколонок, потому что началось кино.