Жнец

ГЛАВА 21 Саша

Остается всего день до свадьбы Мак, а я всю неделю собирала вещи в квартире и помогала ей с подготовкой к свадьбе.

Они решили не делать ничего грандиозного. Мак говорит, что она не видит смысла в шикарной свадьбе. Это только одна из причин, почему я так люблю эту девушку. Я не разговаривала ни с Ронаном, ни с Лаклэном со дня похорон мамы. И это, честно говоря, то, что мне сейчас нужно.

Поэтому, когда имя Лаклэна высвечивается на определителе номера моего телефона, я решаю проигнорировать его звонок. Но потом я думаю, что, может быть, им нужна моя помощь в чем-то еще относительно свадьбы, и мое чувство вины берет верх. Так что я отвечаю.

— Саша, — раздается в трубке голос Лаклэна. — Ты слышишь?

— Да.

— Послушай, Кайя подвернула лодыжку. Она собирается отсутствовать на пару недель. Я знаю, что ты уезжаешь в понедельник, но на воскресенье у нас запланировано специальное мероприятие, и мне, правда, не обойтись без другой танцовщицы.

— Ну, я не знаю. — Я прикусываю губу и оглядываю квартиру, ища любой предлог, чтобы не возвращаться в клуб. Я не хочу больше видеть Ронана. Я не хочу, чтобы меня засосало обратно, и боюсь, что именно это и произойдет, если я уйду.

После минутного колебания с моей стороны Лаклэн вздыхает на другом конце провода.

— Я знаю, что у тебя сейчас много дел, — говорит он. — Но завтра я женюсь, и мне просто нужно, чтобы все прошло гладко.

— Угу, — стону я. — Тебе просто нужно было разыграть эту карту, не так ли?

Он смеется, и это немного снимает напряжение между нами после нашего последнего визита.

— Хорошо, хорошо, — соглашаюсь я. — Еще одна последняя смена. Но именно это я и имею в виду. Приду в понедельник утром, и потом несмотря ни на что, я уеду.

— Совершенно верно, — говорит он. — Ты просто моя спасительница, Саша, честное слово. Мы с Мак оба будем тебе бесконечно благодарны.

Он вешает трубку, а я плюхаюсь на диван, оглядывая пустую квартиру. Теперь все упаковано по коробкам. Мамины вещи хранятся на складе, пока мы с Эмили не разберемся и не решим, как их разделить. На самом деле я планирую взять с собой только самое необходимое, тем более что даже не знаю, куда направляюсь. Я решила, что Калифорния больше не вариант после моей ссоры с Эм. Нам обоим нужно провести это время порознь, чтобы разобраться со всем по-своему.

Мне стоило бы полазить по Интернету. Подавая заявки на вакансии, выискивая факты и цифры в Google о лучших местах для жизни одиноких бывших стриптизерш. Но я сильно подозреваю, что в Google будут ответы на эти вопросы. И что-то все еще сдерживает меня.

Я выросла в этом городе. Это место - все, что я когда-либо знала. Даже несмотря на все его пороки, мысль о том, чтобы оставить его, просто не кажется правильной. Когда я потратила столько лет на то, чтобы все мои решения были приняты за меня в силу обстоятельств, попытка принимать решения самостоятельно ошеломляет и даже немного пугает. Это мой единственный шанс выбраться отсюда. Чтобы больше не портить себе жизнь. И у меня есть только один шанс сделать все правильно. И это давит на меня.

Я иду по коридору, чтобы закончить укладывать вещи в свою спальню, когда замечаю, что старый пиджак Ронана все еще висит на прежнем месте - на двери. Он преследует меня, как и всегда. И я больше не могу на него смотреть. Я не могу иметь ничего из прошлого в своей новой жизни, что окончательно приводит меня в замешательство. Отныне я буду двигаться только в одном направлении, а не наоборот.

С этой мыслью я хватаю пиджак с двери и топаю по коридору к выходу из своего дома. Первый бездомный, которого я встречаю за углом, становится счастливым обладателем пиджака и всего, что он собой представляет.

— Ты пока никому не должна рассказывать об этом, — шепчет Мак. — Но я типа как беременна.

— Да ладно. — Я бросаю взгляд на ее живот, но никаких видимых признаков этого не нахожу. Но она буквально вся светится в своем свадебном платье. Я снова взволнована и не знаю, что сказать. Поэтому я просто обнимаю ее.

— И к тому же замужем, — говорю я Мак со слезами на глазах. — Я не могу поверить, что ты действительно это сделала.

— Знаю, — соглашается она. — Теперь я в этом на всю жизнь.

Я смотрю на ее руку, на которой все еще осталось немного крови после церемонии. То, что я когда-то считала странным и варварским обрядом, теперь кажется мне странно милым. Смотреть, как они клянутся друг другу в любви и преданности перед всеми своими друзьями, вот так. Но этих слов было недостаточно. Их слова должны были быть скреплены кровью. И дело здесь не только в кодексе синдиката, а в том, что они чувствуют друг к другу.

Ее преданность отражается у нее в глазах каждый раз, когда она смотрит на Лаклэна через всю комнату. Я рада за нее, но какая-то часть меня испытывает невысказанную грусть. Последнее, чего я хочу или в чем нуждаюсь, - это отношения. Или какой-то дикой, глупой любви, которая заставляет людей временно терять рассудок. Я никогда не думала, что кого-то столь циничного, как я, может покорить такое чувство, как любовь. В те несколько коротких моментов, что мне довелось провести в объятиях Ронана, я чувствовала себя именно так, как Мак сейчас. Мечтательно и абсолютно равнодушно ко всему плохому, что происходит вокруг меня. Единственное, что она видит сейчас, - это он - ее единственный.

Сначала я хотела предостеречь ее, чтобы она держалась от него подальше. Но теперь я знаю, что ошибалась. Лаклэн тоже ее любит. Неистово. И мне искренне жаль любого, кто может попытаться встать между ними. Сомневаюсь, что нет чего-то такого, чего бы они не сделали ради друг друга.

— Тебе лучше пойти к нему, — говорю я Мак. — Он просто придет к тебе, если ты этого не сделаешь.

— Так и должно быть, — говорит она мне с усмешкой. — Нужно заставлять их время от времени немного поработать.

Я смеюсь, а затем мой взгляд на автопилоте перемещается через комнату к Ронану. Улыбка на моем лице исчезает.

— Ты должна пойти потанцевать с Ронаном, — предлагает Мак.

Все, что я могу сделать, так это покачать головой, потому что я сомневаюсь, что Мак имеет какое-либо представление о событиях, которые произошли в последнее время.

— Нет. Он не из тех, кто танцует.

— Да, наверное, ты права, — соглашается она. — Он относится к числу тех, кто сидит в углу и размышляет. Может быть, тогда тебе стоит пойти и посидеть с ним вместе?

Лаклэн подкрадывается к ней сзади, пока мы разговариваем, и вскоре он уже тащит ее прочь. Я благодарна им за то, что они дали мне отсрочку от этого разговора. У меня нет желания разговаривать с Ронаном сегодня вечером.

Когда я снова оборачиваюсь, то с удивлением обнаруживаю, что один из русских подходит ко мне, чтобы взять в оборот. Он член альянса с ирландцами и частый клиент в VIP-зоне. Я видела его в яме, когда танцевала раньше, и даже несколько раз приносила ему выпивку.

Его зовут Нико, и, хотя он, по-своему красив, его грубые черты не идут ни в какое сравнение с Ронаном. Как, впрочем, и все здесь.

— Нельзя пить в одиночку, — приветствует он меня, покачивая бутылкой водки в моем направлении.

— Разве одного стакана недостаточно? — подначиваю я.

Он пожимает плечами и подмигивает мне.

— Если речь идет об ирландской выпивке, то проще напиться, чем дождаться, пока бар опустеет.

Я смеюсь, а Нико достает из кармана две рюмки. Прежде чем у меня появляется еще один шанс отказаться, он наполняет их обе до краев.

Я беру свою и подношу ее к его рюмке, пока он произносит тост на русском. Затем выпиваем; жидкость приятно обжигает мои внутренности.

— А что это значит? — спрашиваю я. — В смысле, что значит этот тост?

Нико одаривает меня мальчишеской улыбкой.

— Может быть, сегодня вечером ты напьешься достаточно, чтобы посчитать меня красивым.

Я улыбаюсь ему и качаю головой, когда кто-то крепко сжимает мою руку. Я поднимаю голову и вижу Ронана, его взгляд пылает от едва сдерживаемой ярости.

Он переводит взгляд с меня на Нико и обратно, в нем сквозит осуждение. Он притягивает меня к себе и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо, не сводя глаз с Нико:

— Может быть, ты хочешь, чтобы парень посмотрел, как я тебя отымею? — спрашивает он.

— В чем, черт возьми, твоя проблема? — Огрызаюсь я в ответ.

Вместо ответа он с силой оттаскивает меня от Нико и ведет в пустой угол клуба, подальше от всех остальных.

— Вечеринка окончена, — говорит он. — Сейчас ты поедешь домой.

— Черта с два я это сделаю, — возражаю я. — Ты не имеешь права решать за меня. Как и то, с кем мне разговаривать.

— Ты ему улыбалась, — обвиняет он меня.

— И что же, черт побери? — парирую я. — Мы просто разговаривали. По крайней мере, хоть кто-то здесь знает, как пользоваться словарным запасом.

Мы молча смотрим друг на друга, и теперь оба кипим от злости. Он ведет себя как ребенок. И после того, что он сказал Лаклэну, он не имеет на это права.

Я пытаюсь проскользнуть мимо него, но он просто следует за мной. Нико исчез в толпе, что, вероятно, и к лучшему. Поэтому я сажусь за пустой стол, а Ронан пододвигает стул поближе ко мне.

Мы оба долго молчим, варясь в собственном молчании. Я смотрю на толпу, а он смотрит на меня. Я чувствую это, но не хочу встречаться с ним взглядом. Потому что мой гнев не выдержит этого пристального взгляда. А мне нужен мой гнев прямо сейчас.

Но потом он делает то, что я не могу игнорировать.

Его нога касается моей, и это не случайно. Это может показаться таким невинным жестом, но с Ронаном все обстоит иначе. Он не признает полутонов. Он приходит ко мне по одной-единственной причине. Взять то, что хочет.

Не могу припомнить, чтобы он когда-нибудь прикасался ко мне, если только это не было сделано специально. Но прямо сейчас его теплая нога прижимается к моей, и этого нельзя не заметить. Я смотрю на него, и он не отводит взгляда.

В его глазах читается чувство вины и разочарования, но он не извиняется. Вместо этого он наклоняется чуть ближе, и его дыхание щекочет мне лицо. На секунду мне кажется, что он собирается меня поцеловать. Мое сердце делает странное маленькое сальто, и я смотрю на него в замешательстве. Я не понимаю, что он делает.

По-видимому, и он тоже. Потому что он выглядит таким же растерянным, как и я. Но сейчас он смотрит не на меня. Куда-то за мое плечо.

Когда я оборачиваюсь, то вижу Скарлетт и Рори на другом конце бара. Они сидят в той же самой позе, что и мы. Рори делает все возможное, ожидая, что та огрызнется на него. И мне кажется, что Ронан пытается сделать то же самое.

— Ты что, повторяешь за ним? — спрашиваю я.

Румянец заливает его шею, и он откидывается на спинку стула. Никакого ответа. Но чего же я жду?

Я могла бы попытаться проанализировать его мотивы, чтобы последовать примеру Рори, но это в прошлом.

Новой мне уже не должно быть до этого дела.

— Попрошу Конора отвезти меня домой, — говорю я ему.

Я не жду его ответа и больше не смотрю на него.

Ребячество? Возможно. Но девушка должна уметь постоять за себя любыми возможными способами. Даже если это означает использование выстроенных стен.

Я хочу убраться подальше из этого города, и у меня нет желания снова разговаривать с Ронаном Фитцпатриком.