Жнец

ГЛАВА 36 Саша

Я снова смотрю на часы, наверное, в сотый раз за последние десять минут. Я не знаю, что делать. Но я просто сойду с ума, сидя в этом доме, просто ожидая его возвращения.

Скарлетт все еще спит, оправляясь от своих травм, на диване, остаться на котором она и пожелала. Рори попытался поспорить с ней, за что и был выгнан в прихожую, где мог держать свои разочарования при себе.

Я знаю, что он снаружи, отсиживается в припаркованной у дома машине. Я могла бы выйти и потребовать, чтобы он отвел меня к Ронану.

Или я могла бы просто уйти.

Но второй вариант больше не привлекает меня. Мысль о том, чтобы покинуть его, теперь кажется для меня своеобразным заточением. Мне нравится быть здесь, в доме Ронана. Спать рядом с ним. Вдыхать его аромат, когда он обнимает меня ночью. Я не знаю, как я могла бы отказаться от этого. Отказаться от него.

Мы зашли так далеко вместе. Я не хочу уходить. Но потом я просто продолжаю думать о том, что он оставил меня. Снова. И, может быть, в этот раз он действительно не захочет возвращаться. Может быть, все было напрасно.

Но от грустных мыслей меня отрывает звонок моего нового телефона. Когда я вижу имя Мак на дисплее, я поднимаю трубку без колебаний.

— Саш, — кричит она в трубку. Ее голос при этом звучит совершенно испуганно. А голос Мак никогда не звучит испуганно. Это меня и раздражает. — Что-то надвигается.

— Что ты имеешь в виду?

— Федералы только что пришли и арестовали Лаклэна. Я пыталась дозвониться до некоторых других парней, но не могу дозвониться до них. Рори все еще там?

— Ну, я не знаю. — Направляюсь к двери. — Я собираюсь проверить сейчас.

— Подожди! — говорит Мак. — Хватай сумочку и одежду. Скажи Рори, чтобы он отвел тебя в безопасный дом. Я нахожусь тут.

— Я не могу, — утверждаю я. — Я должна ждать до тех пор, пока Ронан не вернется.

— Саша, так гласит протокол, — настаивает Мак. — Он точно будет знать, где ты находишься, и он придет к тебе, когда сможет, хорошо? Но на данный момент мы не знаем, сколько парней находятся в заключении, и небезопасно находиться в доме без защиты.

Я думаю о моем ребенке, и, хотя я хочу дождаться Ронана, я знаю, что она права.

— Хорошо, — говорю я ей. — Я возьму что-нибудь из одежды.

— Поторопись, — убеждает Мак. — У меня действительно странное предчувствие по поводу всего. Я буду с тобой разговаривать, пока ты не сядешь в машину с Рори.

— Хорошо, но мне нужно еще взять с собой Скарлетт.

— Скарлетт? — Мак повторяет эхом в трубку. — Что она там делает?

Я не отвечаю, потому что я почти уверена, что, если она не в курсе, тогда я не должна ничего ей говорить. Но мне действительно все равно.

— Она сама тебе расскажет, — отвечаю я. — Когда мы доберемся до места.

— Угу, — стонет Мак. — Хорошо, как скажешь. Я схожу с ума, Саш. Просто поторопись.

Я быстро упаковываю вещи, и Мак освещает события вечера для меня, пока я это делаю. Она поясняет, как Лаклэн только что вернулся из клуба, когда федералы начали стучать в дверь. Это было странное время, как будто они намеренно хотели, чтобы он находился вдали от других, чтобы он не мог их предупредить.

— Ты ничего не слышала о Ронане? — спрашиваю ее снова. — Я написала ему СМС-ку, и он не ответил.

— Нет, Саш, — отвечает она. — Мне жаль. Но если кто-нибудь знает, как скрываться, то это Ронан. Я не думаю, что тебе стоит беспокоиться о нем. Мы выясним, что происходит.

Ее слова не дарят мне успокоения, поэтому я концентрируюсь на задаче. Я бужу Скарлетт и объясняю, что мы должны уйти. К моему изумлению, она вскакивает без задержки. И мне приходит в голову, что драки или побеги у этой девушки вошли в привычку, и это верный признак того, что ей не в первый раз приходится бежать, чтобы спасти свою жизнь. Мы подходим к входной двери, а я подхватываю Дейзи, заталкивая ее под мышку, когда меня осеняет. Ее поводок все еще на кухне, и он нам понадобится.

— Можешь отвести ее к машине? — спрашиваю я у Скарлетт. — Я тебя догоню.

Она кивает, а Мак ворчит мне в ухо, очевидно, находясь на грани.

— Почему так долго?

— Я должна взять поводок Дейзи. Ронан не отпускает ее без него.

— Мы можем купить новый поводок, — протестует Мак. — Просто садись уже в эту чертову машину.

— Хорошо, иду, иду, — говорю я ей. — Давай я тебе перезвоню.

Она все еще протестует мне на ухо, когда я вешаю трубку и оглядываю кухню в поисках поводка. Я знаю, что Ронан убежденно говорит о том, что Дейзи выходит с ним на улицу только в поводке, потому что он не хочет, чтобы она убежала. Но я нигде не могу найти его.

В тот момент, когда я собираюсь сдаться, я обнаруживаю, что он висит над одним из стульев. Я дергаю его и мчусь к входной двери, и спускаюсь по ступенькам.

Но я даже не успеваю пройти и трехсот метров, как напротив меня останавливается машина и начинается переполох. Мой телефон падает на тротуар в хаосе, а мой взгляд перемещается на машину, припаркованную в квартале. Туда, где сидят Рори и Скарлетт.

На их лицах паника, и я понимаю, что уже слишком поздно для меня, когда агенты в форме встречаются со мной. На данный момент они ничего не могут сделать для меня, не выдав себя федералам. Поэтому я отвожу взгляд и сосредотачиваюсь на том, что происходит прямо передо мной.

Женщина, одетая в экипировку агента ФБР, подходит ко мне первой, хватая меня за руку.

— Саша Варела. — Она держит перед собой листок бумаги. — Нам нужно, чтобы вы пошли с нами.

Я даже не могу рассмотреть, что на бумаге, так быстро она отдергивает руку. Я сомневаюсь, когда она пытается отвести меня к машине, но другие агенты хватаются за свои пистолеты.

— Я не хочу, чтобы ты пострадала, — говорит она. — Но я надену наручники на тебя, если ты не пойдешь по доброй воле. Давай не будем доводить до этого, Саша.

Я снова смотрю на нее, и она толкает меня в седан. Женщина-агент усаживается рядом со мной, и вот мы уже на полном ходу несемся по улице.

— Куда вы меня везете? — требую я у нее ответа. — За что вы меня арестовали? Мне нужно знать…

— Я все объясню очень скоро, — говорит она. — Но я могу пообещать тебе, Саша, это, вероятно, та возможность, которую ты так долго ждала.

Агенты отвозят меня в дом, выкрашенный белой краской, где-то посреди пригорода. И все время парень за рулем продолжает смотреть на меня в зеркало заднего вида. От его взгляда у меня бегут мурашки по коже, и ничто в этой ситуации не кажется правильным.

Когда мы паркуемся, я постепенно обретаю способность мыслить рационально. Они не могут так вести себя. У меня есть права, и я уверена, что они уже нарушили половину из них.

— Что мы тут делаем? — возмущенно спрашиваю я. — Вы не можете просто арестовать меня, не сказав мне, для чего все это. Я требую адвоката. У меня должен он быть ... Мне нужно внести залог, и я знаю свои права ...

— Саша, — произносит женщина-агент, самодовольно ухмыляясь. — Просто успокойся. Я сейчас все объясню.

Они забирают меня в дом и сажают за кухонный стол. Женщина сидит напротив меня и выглядит слишком самоуверенной, складывая руки на стекле столешницы.

— Саша, меня зовут агент Рид, и, хотите верьте, хотите нет, я здесь, чтобы помочь вам.

— Помочь мне как? — требую я у нее ответа. — Держа меня в заложниках? Я арестована или как?

— Вы не арестованы, — говорит она. — Пока. Но все может измениться, в зависимости от того, как пройдет остальная часть нашего разговора.

— Что, черт возьми, это значит? — чеканю я.

— У нас нашелся добрый самаритянин, предупредивший нас о преступной деятельности в клубе, в котором вы работаете. Ниточка ведет к делам о пропавших без вести, а также у нас есть письменные свидетельские показания некого Донована О'Коннора.

— О, вы, должно быть, меня разыгрываете. — Качаю головой, а в горле застревает маниакальный смех.

Неужели я никогда не сбегу от этого мудака? Он мертв, но все еще продолжает терроризировать меня.

Агент Рид поджимает губы и кажется искренне удивленной вспышкой моего истерического смеха.

— Вовсе нет. В эти свидетельские показания включены некоторые очень интересные факты о вас, Саша. Кажется, вы замешаны в качестве потенциального соучастника некоторых из этих преступлений.

Я откидываюсь на стуле и скрещиваю руки, глядя на нее.

— Во-первых, Донни чертовский лгун. Поэтому, если вы верите чему-то, что он пытается вам подсунуть, мне жаль, что он тратит доллары законопослушных налогоплательщиков, отправляя вас на подобного рода задания. И во-вторых, я ничего не знаю о преступлениях. Я просто танцовщица. Причем, на вольных хлебах. То есть, технически, я даже не работаю в этом клубе. И если вы не собираетесь арестовать меня, вам лучше отвезти меня обратно в мой дом.

Агент вздыхает и показывает на парня, который все еще пристально изучает меня. Он тоже явно агент, но что-то в нем не так. Мне не нравится, как он продолжает смотреть на меня. Как будто он знает что-то, чего не знаю я. Как будто это какое-то постановочное шоу.

Он открывает ящик и вручает агенту Риду папку, которую она затем бросает на стол передо мной.

— Донован О'Коннор пропал без вести некоторое время назад, — говорит она. — И по его собственному мнению, он подозревал, что это может произойти. Он был готов к этому.

Она открывает папку и дает мне ознакомиться с содержимым самой. Я сглатываю, двигая ее по столу, и начинаю пролистывать фото. Я моментально понимаю, кто и что на них запечатлено.

Сами фотографии зернистые, и на его лице нет четкого снимка. Но, несомненно, это Ронан проталкивает большой рулон ковра в багажник машины позади «Слейнта». Я уделяю некоторое время изучению каждой фотографии. Я пытаюсь понять, запечатлел ли Донни что-то полезное.

Фотографии, очевидно, были сделаны на мобильный телефон, и в этой части участка нет света, так что почти все они затемнены. Нет ничего, что могло бы идентифицировать автомобиль, который я вижу, потому что Ронан загораживает номера. Фотографии, очевидно, были изменены настолько, насколько возможно, чтобы попытаться идентифицировать предмет, но это не принесло толку.

Если бы я не знала этого раньше, эти фотографии только подтверждили, каким идиотом был Донни. Он думал, что это будет его Главным козырем. Но очевидно, что, если они держат меня здесь, я нужна им для того, чтобы подтвердить его историю. И без его присутствия здесь, у меня должны закрасться сомнения в том, что у них есть еще что-нибудь существенное.

— Прежде чем вы станете что-то говорить, — прерывает мои мысли агент Рид, — я думаю, вы знаете, Саша, уместно предупредить вас о том, в чем вас могут обвинить, если вы не будете сотрудничать. Кроме того, вы можете начать новую жизнь. Перейдя в нашу программу защиты свидетелей. Новое имя, новый город. Возможность создать собственную жизнь с нуля. Я знаю, что последние несколько лет были для вас трудными. Поддержать вашу мать на последних стадиях ее рака было нелегко. А потом каждый вечер собираться на работу в «Слейнт», зная, что вы никогда не сможете уйти. Вы не можете утверждать, что не думали о такой возможности. И я предоставлю вам такую возможность.

Я делаю медленный вдох, переводя взгляд на нее. За последние три года мне удалось обмануть всех, кто когда-либо спрашивал о Блейне. Это очередной гребаный кошмар, который просто так не исчезнет. А эта агент думает, что я просто тупая стриптизерша, которая не знает, что делает. Она думает, что может обмануть меня своим сладкими речами. Ее обещаниями новой жизни. Мне лучше знать. Я знаю, что ее ложь, покрытая сахаром, на самом деле пропитана ядом.

Даже если бы мне было нечего и некого терять, предательство Синдиката - это последнее, на что я бы пошла сознательно. Если бы дело касалось только Блейна, то ее предложение звучало бы заманчиво. Но дело касается Ронана и всех тех, кто хорошо со мной обращался. И если я смогла противостоять Лаклэну и его допросам, я точно могу справиться с этой тупой дурой.

— Послушайте, — говорю я ей. — Очевидно, вы думаете, что я знаю больше, чем говорю. Но я, правда, не знаю, что вы хотите от меня услышать. Я понятия не имею, кто на этих фотографиях. Даже если бы я знала это, сложно сказать, чем он на них занимается. Я имею в виду, похоже, он делает ремонт - вот, что я вижу. Мне очень жаль, но, как я уже говорила, я не могу вам помочь.

— Как жаль, — вздыхает она. — Мы очень надеялись, что вы захотите сотрудничать с нами.

Она остается спокойной, открывая другую папку, лежащую перед ней и пододвигая ее по столу в моем направлении. Я бросаю на нее беглый взгляд и чувствую, что мои слова под сомнением.

— Вот, как я это вижу, — говорит она, — есть только один очевидный выбор. Либо вы принимаете сделку, которую я предлагаю ... либо вы пойдете за решетку за множество преступлений, которые включают в себя пособничество и подстрекательство преступной организации.

Она указывает на второй лист бумаги в папке, чтобы доказать свою точку зрения, а затем акцентирует внимание, выгибая бровь.

— К слову, это все уголовные преступления. Не то чтобы это имело значение. Мне все равно, в какой тюрьме вам предстоит гнить. Но я упоминала, что все ирландцы уже туда добрались.

Я сверлю ее взглядом и еле сдерживаюсь, чтобы не броситься через стол и не задушить ее прямо здесь.

— Это заставляет вас чувствовать себя чертовски важной, — буквально рычу я. — Разве не так?

Она отмахивается от моего комментария взмахом руки.

— Так что же будет дальше, Саша? Тебе лучше быстрее что-то решить. Это предложение ограничено по времени.

Я сижу на стуле и обдумываю имеющиеся у меня варианты. С каждой секундой воздуха в легких все меньше, и я понимаю, что мне нужно успокоиться. Я осматриваю эту комнату, и там нет ничего знакомого. Это не помогает мне так, как обычно. Паника проникает в каждую мою клеточку, а я понятия не имею, как это прекратить. Я беременна. Я не могу пойти в тюрьму. И я не могу подставить Ронана.

Агент Рид и я смотрим друг на друга через стол, ни одна из нас не произносит ни слова в молчаливой тишине. Но на ее лице расплывается самодовольная улыбка. Потому что она знает, что поймала меня в свои сети. Чертова сука. Чертов предатель. Все, о чем она беспокоится это - как хорошо данный случай будет выглядеть в ее личном деле. Это дельце станет мостиком к ее славе и почестям, или к чему-то еще.

Я, честно говоря, понятия не имею, что делать.

Но, как оказалось, это не имеет значения. Потому что через мгновение кто-то прорывается через заднюю дверь, и по всему дому раздаются звуки выстрелов. Агент Рид толкает меня под стол, а я хватаюсь за стул как за некое укрытие и закрываю глаза.

Я делаю три глубоких вдоха, чтобы успокоиться, прежде чем выглянуть и увидеть агента Рида, прячущуюся за перегородкой, пока она делает выстрелы в направлении злоумышленников. За ней поднимаются кожаные туфли, и я вижу только ноги мужчины.

Раздается выстрел, и она падает на пол. Мертва.

И на меня накатывает самый настоящий приступ панической атаки. Раздается бормотание на русском, а затем на кухне появляется еще несколько пар обуви. Мгновение спустя один из них приседает и улыбается мне. Это тот жуткий агент, который вел машину.

Коррумпированный федерал. Тот, кто только что смотрел, как эти парни убивают одного из своих, и, вероятно, собирается убить меня тоже.

Он хватает меня за руку и вытаскивает из-под стола. К нему присоединяются два других человека, и я просто знаю, глядя на них, что они не те, с кем я хотела бы уйти отсюда.

— Куда вы меня везете? — Я пытаюсь сопротивляться, когда они вытаскивают меня за дверь и заталкивают в другую машину, но это бесполезно. Федерал говорит что-то по-русски другим парням, и чувство смятения накатывает на меня.

У ирландцев заключен союз с русскими. Может быть, они помогают мне. Я цепляюсь за эту надежду, чего бы она ни стоила. До тех самых пор, пока они не надевают наручники на мои запястья и не заклеивают мне рот.

Потом я с ужасом наблюдаю, как два парня пару раз бьют по лицу федерала, пока на его лице не появляются отметины. Я не гений, но мне и не нужно видеть, чтобы понять, что здесь происходит. Он хочет обставить все для коллег. Что значит, что он в курсе, что я не выживу, поэтому и не мешает этому.

Федерал наклоняется и подмигивает мне.

— Повеселись, котенок.