Гимн Непокорности

Глава 24

Стоило Эфре отойти, как меня быстро заметили другие гости. Первой подошла какая-то милария из далеко небедного рода, если судить по размерам драгоценных камней в её колье. Такие здоровенные и в перстнях магистров бы внушительно смотрелись.

Она неуверенно поинтересовалась, не тот ли самый героический эльдмистр перед ней стоит, о котором столько слухов гуляет в последнее время. Ну а мне от скромности не помирать. Потому я честно ответил, что так и есть.

И вот тут я попал в самый центр внимания. Не успело истечь и пяти минут, а меня уже обступила порядочная такая толпа высокородных, которые разве что не приплясывали от нетерпения, желая задать свои вопросы. В основном, спрашивали про кьерров и их проклятые пустоши. Тему же уничтожения Сарьенского полка старательно не затрагивали. А я охотно делился с аристократами информацией, попутно делая зарубки в памяти о каждом, с кем перекинулся хоть словом.

И водоворот гостей бурлил вокруг довольно долго. Я даже успел немного утомиться. Но потом опять появилась Эфра и мягко выдернула меня из цепких лап дворян.

— Отец просил тебя сопроводить к нему, Риз, — поделилась девушка. — Ему есть, что сказать.

Я холодновато кивнул, не заботясь о том, что моя отстраненность может быть негативно воспринята миларией, и отправился с ней. Кабинет главы рода располагался на третьем этаже этого огромного особняка. И внутри, как оказалось, моего появления ждала целая комиссия. Старик Ксандор, который чуть не подставил меня своим острым глазом перед наемниками в таверне. Уже знакомый Фенир гран Мисхейв, фактически и выдавший мне билет сюда вместе со своей золотой печаткой. Ну и, надо полагать, сам отец Эфры — напрочь седой, но в то же время не старый мужчина с пронзительным волчьим взглядом.

— Доброго вечера, экселенсы, — поприветствовал я собравшихся первым, как самый младший не только по возрасту, но и по происхождению.

— Спасибо, что откликнулись на мое приглашение, Ризант, — чуть более неформально отозвался глава семейства. — Прошу вас, присаживайтесь. Позвольте представиться — Адилин гран Мисхейв. А это Ксандор гран Мисхейв, мой отец. И двоюродный брат Фенир гран Мисхейв.

Оба аристократа отсалютовали мне, как равному. И я поочередно кивнул каждому из них.

— Для начала позвольте выразить всю ту боль и возмущение, которые я испытываю при… — завел было глава рода свою песенку, но прервался, увидев как я откровенно по-хамски фыркнул и закатил глаза.

Он примолк, не зная, как реагировать на моё поведение. А я, воспользовавшись паузой, сам пошел в наступление:

— Гран Мисхвейв, позвольте, я сэкономлю нам обоим время. Кем бы вы меня не считали, но я не тот человек, которого можно обвести вокруг пальца трогательными речами и грубой лестью. Пустопорожнее вознесение моих… кха… «подвигов» не сделает меня преданной пешкой. Я не буду плясать под вашу дудку только потому, что милария Эфра состроила мне милые глазки и пылко шепнула пару слов на ухо. Кстати, прошу отдать ей должное. Я в самом деле практически повёлся. Однако же всё мною сказанное не означает, что мы не сможем быть друг другу полезны.

После моей заносчивой речи в кабинете повисла ошеломлённая тишина. Троица аристократов обескуражено переглянулась. А затем громогласный раскат хохота разметал неловкое молчание.

— Ха-ха-ха-ха! А я же говорил тебе, Адилин, что экселенс нор Адамастро не промах! — от души развеселился мужчина со шрамом на виске. — Ну не может сын Пепла быть тем, кем ты его описывал!

— Помолч-ч-чи, Фенир! — зарычал глава Мисхейв, награждая родича таким злым взглядом, что тот поперхнулся продолжением реплики.

Старик Ксандор наблюдал за происходящим с довольной ухмылкой. Ему, кажется, было невыносимо интересно, как его сын выпутается из этой ситуации. И тот действительно попытался вернуть себе контроль над обстановкой.

— Не могли бы вы пояснить, экселенс, что имели в виду? — включил дурачка отец Эфры.

— Я думаю, все сидящие в этом кабинете прекрасно меня поняли, — крайне язвительно улыбнулся я.

Глава еще раз ожёг Фенира взглядом, будто винил его в том, что я раскусил их дешевую игру. А потом поджал губы и сложил пальцы домиком. Разговор явно пошел не по намеченному сценарию, и моя грубоватая прямота поставила хозяина кабинета в тупик. Хе-хе… ну а что ты думал, гран Мисхейв?

— А теперь представьте, что ничего этого не было, и выслушайте моё предложение, — перехватил я инициативу в диалоге. — Основные имения вашей семьи находятся на стыке границ Патриархии и Королевства Медес, я ведь прав? Вашему роду пришлось всё бросить, уехав оттуда, поскольку алавийские легионы с попустительства нашего Благовестивого монарха наглейшим образом наложили лапы на южные сельскохозяйственные угодья. Но теперь вы этим обстоятельством недовольны и желаете изменить вектор политики государства на отдаление от Высшего Капитулата. Однако пока это не выглядит возможным, без смещения нынешней правящей семьи. Для этого вы собираете коалицию из хоть сколь-нибудь недовольных дворян, дабы организовать переворот. Да-да, прошу прощения, что называю вещи своими именами…

С каждым сказанным мной словом, глаза аристократов постепенно выкатывались из орбит. Весь их вид можно было описать одним предложением: «Ты совсем сумасшедший, произносить такие вещи⁈» И, разумеется, никто из них не спешил подтверждать правильность моих выводов. Хотя я уверен, что попал если не в десятку, то очень близко. Я ведь тоже не с пустыми руками пришел, а навёл кое-какие справки через Орвандела. В тех досуговых заведениях, куда заглядывает знать и нет-нет, да закупается Ясностью, гуляет очень много разных шепотков.

— Понимаю вашу настороженность, экселенсы, отвечать не обязательно, — немного сбавил я напор. — Вы не ведаете, можно ли мне вообще доверять. А потому, дабы развеять все сомнения на мой счет, я готов сделать первый шаг навстречу.

— Это какой же? — вдруг проскрипел старик Ксандор.

— Дайте мне срок в шесть-семь лун, и я вышвырну темноликих из Медеса и приграничья. А уже после мы снова вернемся к этой беседе и решим, чем поможем друг другу.

— И как же вы намереваетесь провернуть подобное? — с ироничным прищуром осведомился Адилин.

— Это уже мои заботы, экселенс. Признайте, вы не воспринимаете меня всерьез. Поэтому подобная демонстрация возможностей попросту необходима.

— Уж простите, Ризант, но слова ваши действительно звучат несколько… невероятно, — вставил очередные свои пять копеек отец главы. — Чуть меньше года назад я видел вас в придорожной таверне, жонглирующим скорлупками орехов. А сегодня вы уже заявляете, что способны решать сложнейшие геополитические задачи в одиночку.

— Именно поэтому я предлагаю возобновить переговоры позднее, — невозмутимо пожал я плечами, не порываясь спорить и что-то доказывать.

— И во имя чего вы собираетесь совершить такой подвиг, господин Адамастро? — с оттенком легкой издевки поинтересовался Адилин.

Я вперил в него немигающий взгляд своих янтарных глаз и крайне серьезно ответил:

— Ради блага всего человечества на континенте, конечно же.

По лицам семьи Мисхейв было похоже, что они изо всех сил сдерживаются, чтоб не улыбнуться, а то и вовсе не заржать. Кажется, меня приняли за клоуна. Неуместная оговорка Фенира дала мне понять, что в прошлом Ризанта сидящие здесь господа порылись основательно. И они наверняка выяснили, что былая репутация Ризанта в Клесдене оч-чень далека от идеальной. А я ведь всегда говорил — отмыть своё имя от пятен в среде аристократов невыносимо сложно. Поэтому я не могу их осудить за вполне логичную реакцию. На такое мне даже обижаться на собеседников невместно.

— Наверное, вам что-нибудь понадобится для осуществления задуманного? — закинул провокационную удочку Адилин, видимо, полагая, что я с ходу запрошу денег.

— От вас, экселенсы, ничего, — гордо воздел я подбородок.

Дворяне вновь переглянулись, не понимая, где скрыт подвох. И диалог, очевидно, себя уже исчерпал. Поэтому я поднялся, вызволил на божий свет золотую печатку с инициалами Фенира, а затем подчеркнуто аккуратно положил её на край стола главы рода.

— Увидимся через полгода, гран Мисхейв, — тихо произнес я, после чего направился к выходу.

— Буду с нетерпением ждать вас. Сразу, как только исполните обещанное, Ризант нор Адамастро, — презрительно фыркнул мне в спину отец Эфры.

По его тону казалось, что новой встречи со мной он не планировал. Ну что ж… время нас рассудит, почтенный экселенс.

— Подожди, ты хочешь, чтобы я пригласил ветеранов из Корпуса Вечной Звезды? Сюда? В твое поместье⁈ — округлил глаза экс-Вердар, когда я ему озвучил свою задумку.

— Именно, — спокойно кивнул я.

— Но тогда ведь все узнают, что ты приютил Ищущего смерти! Для твоей семьи это дурно кончится, экселенс. Попомни мои слова…

— Меня трогает твоя забота, Лиас. Однако я готов рискнуть. Хотя, конечно, предпочтительней направить письма тем милитариям, для которых твой авторитет неоспорим.

— Вряд ли ты найдешь таких среди кучки этих завистливых слабаков, — пренебрежительно хмыкнул магистр.

Я неодобрительно покосился на изгнанника, припоминая основную причину всех его бед. Это со мной он слишком любезный. Ибо признает мое безусловное превосходство в части магического таланта. А остальные озарённые, даже те, кто всего на одну ступень ниже, для него всё равно что послушники-недоучки. И мне бы лучше поскорее искоренить в нем эту глупую гордыню и высокомерие.

— Значит, обратись к тем, кто считает, что у него остался долг перед тобой. Ты же столько лет провел на войне. Наверняка прикрыл не одну спину, и не одного раненого соратника вынес из-под алавийских ударов.

— Ну-у-у… возможно, несколько таких милитариев и наберется, — с сомнением потер подбородок бывший аристократ. — Многие парни, у которых я ходил лирантом, остались мне благодарны. Я помню практически каждого по именам, но не интересовался их жизнями.

— Вот и подвернулся повод поинтересоваться, — хмыкнул я.

— И что мне им написать? — продолжал допытываться экс-Вердар.

— О, ну тут я уже твою фантазию не ограничиваю. Тебе виднее, чем их заинтересовать. Попробуй воззвать к их долгу перед тобой. Пообещай денег. Покорение новых горизонтов чародейства. А лучше всё вместе.

— Ты… так ты собираешься и их обучать своим необычным плетениям? — насупился мой собеседник.

— Именно, Лиас. Ты, как опытный милитарий, полнее кого бы то ни было можешь оценить всю глупость и несостоятельность магической системы в людских государствах. Посуди сам, разве это дело, что за год обучения наставник хочет получить от пары сотен до пары тысяч золотых с каждого послушника? Да нам Элдрик нор Аурис, сберегут боги его покой, за несколько седмиц объяснил, как творить боевые чары! Да, пусть самые элементарные, но всё же. И это прямо на марше, в лесу, сидя на пнях и расстеленных плащах. Кроме жадности, я не нахожу объективных причин, почему подготовка озарённых стоит так непозволительно дорого.

— И вовсе ничего удивительно тут нет! — заспорил со мной изгнанник, ожидаемо бросившись на защиту привычных устоев. — Знания — это самая главная и охраняемая ценность. И если уж учитель решил ими делиться, то плата должна быть соответствующей.

— Я бы с тобой согласился, не находись человеческие вотчины в таком отчаянном положении. Опыт того же Корпуса Вечной Звезды наглядно демонстрирует, что состоящий из одних милитариев отряд — это необычайно грозная сила. Она в одиночку способна переломить ход любого сражения. А в стратегическом плане — и вовсе целой войны. Озарённые ведь главнейший ресурс нашего вида. Вот скажи, Лиас, ты знаешь, как люди обучились магии?

— Никогда не интересовался, — безразлично помотал подбородком экс-Вердар.

— От алавийцев. Примерно тридцать-сорок веков назад первые человеческие поселенцы прибыли на этот материк с Калдоры, переплыв океан, и встретили здесь цивилизацию темноликих — первородных носителей магических знаний. Пользуясь превосходством в развитии во всех сферах, желтоглазые легко поработили наших предков. Угадаешь, что помогло людям победить?

— Исходя из контекста разговора, очевидно, что магия, — проявил чудеса эрудиции изгнанник.

— Абсолютно верно. Альвэ, обнаружив первых озарённых, решили вырастить из них немощных чародеев, которыми можно спокойно жертвовать. Для войны ли между собой, для борьбы ли с кьеррами, которые в ту пору ютились на самых окраинах восточных берегов — история умалчивает. Никаких точных свидетельств мне не удалось найти в библиотеке Одиона. Но сам факт! Я более чем уверен, что современная магическая теория до сего дня опирается на те крохи фундаментальных принципов и знаний, полученных от темноликих. И даже неимоверно уступая в искусности алавийским чародеям, люди вышвырнули их с континента. Исключительно за счет превосходящего количества озарённых. Я вообще не понимаю, почему ни один монарх не догадался учредить бесплатные академии для милитариев. Это бы позволило объединить все земли в крепкую империю и дать отпор нелюди.

— Эта затея изначально обречена на провал, — категорично рубанул ладонью по воздуху Лиас. — Любому князю, королю или патриарху приходится считаться с магистрами. Это грозная сила, которая осознаёт свою исключительность и элитарность. Если даже какой-нибудь правитель и найдет болванов, готовых учить послушников за гроши, то со временем милитариев станет так много и звание магистра попросту обесценится! И вот тогда от недовольства опытных озарённых закачается любой трон. Куда уж тебе, экселенс, в это лезть?

— Ага, то есть кучка гордецов и снобов с охоткой ляжет под сапог нелюди, лишь бы только сохранить своё привилегированное положение? — фыркнул я. — Вот эту-то порочную систему я и собираюсь сломать, Лиас. Я не знаю, откуда она пришла и кем навязана. Вполне возможно, что самими темноликими. Но это сдерживающий фактор, подрывающий военный потенциал всего людского рода.

— Ты хлебнёшь горя с этой затеей, экселенс, — убежденно заключил экс-Вердар.

— Когда озарённые спохватятся, то у меня уже будет собственный корпус обученных милитариев, легко затыкающих за пояс магистров высших ступеней, — беззаботно отмахнулся я. — Ты сам опробовал черновые наметки моей обучающей программы. Однако их надо протестировать на ком-то ещё. Для начала мне хватит и пары десятков человек.

— Я уже говорил, что ты спешишь разжигать костёр, не подстрелив ни одной утки? — иронично вскинул бровь Лиас.

— Да, что-то такое было, — ухмыльнулся я. — Но ты лучше сосредоточься на моем поручении. У нас всего шесть-семь лун, не более. И за этот период я хочу успеть очень многое.

— Сделаю всё, что смогу, — протяжно выдохнул изгнанник, явно не обрадованный моими требованиями.

Вдруг кто-то тихо поскребся в дверь. Экс-Вердар суетливо схватил свою маску и напялил на лицо.

— Входите! — рявкнул я чуть более громко, чем следовало.

В кабинет тотчас же тихонечко прошмыгнула одна из служанок поместья. Нервная и почему-то зарёванная. Интересно, что с ней приключилось?

— Мой эк… эк… экселенс, п-прошу, н-не сер… серчайте, п-п-п… — начала она мямлить трясущимися губами.

— Ну-ну, тише, красавица, не волнуйся, — успокаивающе произнес я. — Проходи, присаживайся. Не тушуйся. Вот, молодец. А теперь рассказывай, что у тебя стряслось?

Заслышав, как я деликатничаю с обычной простолюдинкой, Лиас что-то неодобрительно заворчал. Его, как и остальных аристократов, моё подчеркнуто вежливое обращение с прислугой неимоверно раздражало. Но хватило всего одного моего недовольного взгляда, чтобы изгнанник заткнулся.

Девушка робко присела на самый краешек гостевого кресла и вновь попыталась объясниться. Но вместо внятной речи я услышал один сплошной поток заиканий.

— Не торопись, сделай глубокий вдох и соберись с мыслями, — посоветовал я. — Я в любом случае тебя выслушаю.

Визитерша покорно исполнила, что сказано, и действительно немного пришла в себя. По крайней мере, заговорила она куда более связно.

— Мой экселенс, я… простите… вы помните вашу служанку Ульку? Она тут по хозяйству всякое делала. Вы недавно еще одарили её безмерно и наказ дали, чтобы…

— Ну конечно, — перебил я простолюдинку. — На память не жалуюсь.

— А, да… ну а мы, стало быть, с ней подруги добрые были. А тут Улька как уехала… она ж всегда окиян-море увидать желала. И я… и я… хнык… господи-и-ин, зачем вы её отпусти-и-или…

Челядинка, не справившись с эмоциями, зарыдала в голос и спрятала лицо в чуть засаленном переднике. Лиас не преминул наградить меня взглядом из-под маски, а-ля: «Ну что, доволен? Я же говорил, что у тебя прислуга от рук отобьется!»

— Ну-ка хватит тут сырость разводить! — полушутливо погрозил я девице пальцем. — Ну уехала твоя подруга и уехала. Лучше б порадовалась за неё. Тоже мне, нашла из-за чего слёзы лить и меня отвлекать от забот!

— П… п… простите, мой экселенс, я… я не по сему плачу. Улечка… сгубили её. Я сама видела её в последнем прибежище. М-мёртвую…

От услышанной новости с меня моментально слетело всё благостное настроение. Я приподнялся, руками опираясь на стол, и вонзил в девушку тяжелый взгляд.

— Ты не могла ошибиться? — тихо уточнил я.

— Н… н… н… нет, мой эк… экселенс… — еще сильнее зашлась в рыданиях служанка. — Я Ул-л-льку как об… облупленную зна… зна… знаю. Это точ-ч-чно б-была она…

Примерно половину минуты заняли мои тягостные размышления. А потом я резко выскочил из-за стола.

— Готовь лошадей! — проревел я, распахивая дверь в коридор.

И челядь забегала, бросившись доносить мой приказ до исполнителей. К тому моменту, когда я дошел до конюшен, там уже вовсю кипела работа. Через считанные минуты я выехал на карете, прихватив с собой подругу Ульки и двух крепких мужиков из поместья. У самих ворот лошади едва не стоптали щуплую фигурку Эрмина, закутанную в плащ. Кажется, бывший последователь Лиса спешил с какими-то срочными новостями. Ладно, черт с ним! Возьму коротышку с собой, чтоб глаза в поместье никому не мозолил.

Не могу сказать, отчего я так переполошился. Наверное, потому что почуял долю и моей вины в произошедшем. Золото часто становится приманкой для убийц. А сумма, которой я наградил простолюдинку, действительно была непомерно огромной. И скорее всего получилось так, что я вместо благодарности лично вручил девушке её билет в загробный мир. Конечно, пока это всего лишь мои домыслы. Но выглядят они очень стройно.

Боги и демоны, но почему всё так несправедливо вышло⁈

Невесомая надежда на то, что это всё какая-то ошибка умерла в тот момент, когда я со слугами подошел к последнему прибежищу на перекрестке. Там покоилось всего три тела, но одно из них я узнал сразу. Это действительно была Улька. Она лежала без одежды, полностью обнаженная. На плоском животе уродливыми прорехами зияли множественные ножевые ранения. Два, три, четыре… Смерть костлявой рукой исказила миловидное личико девушки, стерев с него всякий румянец. Её округлые щеки опали, а полуприкрытый помутневший правый глаз с мертвенным безразличием взирал четко на меня. Призываю Многоокого создателя в свидетели, не такого итога я желал для своей благодетельницы…

Жестокая и непримиримая злоба неожиданно вцепилась в душу острыми клыками. От её хватки мне стало невыносимо сложно дышать. Челюсти сжались с хрустом. В глазах полыхнул такой огонь, что малолетние беспризорники, отгоняющие веточками мух от покойников, шарахнулись в стороны и растворились среди прохожих. Но голос мой остался по-прежнему холоден и бесстрастен.

— Эрмин, — тихо позвал я помощника.

— Да, мой экселенс? — поспешно откликнулся он, явно чувствуя моё скверное настроение.

— Отыщи его. Найди того, кто это сделал. И доставь ко мне. Живым.

— Как прикажете… — низко склонился мужчина.

— Вы двое, заберите тело, — ткнул я пальцем в слуг. — Я хочу похоронить Ульку, как подобает.

Простолюдины кинулись исполнять, а я отвернулся от последнего прибежища и зашагал обратно к карете. Прости меня, Улька. Клянусь, что не оставлю тебя без отмщения…