Гипнотизер в МВД: игры разума

Глава 32 Вкусное блюдо из черных ингредиентов

Ресторан и в самом деле находился недалеко. Всего пару кварталов и мы вышли у большого двухэтажного здания на углу Фрегатской улицы.

Михалыч увез Аксакова и Терехова за аудиторов из Госбанка. Поэтому нас подвезли коллеги из районного отдела милиции. На обычном «Жигули», без надписей «Милиция».

У дверей стоял швейцар. Я думал, не пустит. Придется махать «корочкой». Но он со сверхъестественной проницательностью распознал в нас слуг государства. Улыбнулся, открыл двери:

— Прошу вас.

Внутри было еще не так много народу. Красные ковровые дорожки, столики, накрытые белоснежными скатертями. Хрусталь, фарфор. Деревянные стулья. Сцена для оркестра.

— Какое милое местечко, — заметил я. — Почему бы нам здесь не поужинать?

— Ну уж нет, — ответила Белокрылова. — Сначала проверим твою версию. Если эта девушка не отсюда, тогда вернемся в контору.

Посетителей всего около десятка. В основном, парочки. Но вон у окна компания мужчин. Стол уже заставлен бутылками и закусками. Пьют, смеются, веселятся.

— Вы метрдотель? — спросила Белокрылова у обходительного мужчины, вышедшего навстречу. — Нам нужно поговорить. Мы из милиции.

— Да, конечно, — ответил мужчина. Встревоженно поглядел на нас. — А что случилось?

— Скажите, у вас есть официантки, не вышедшие на смену? — спросила Аня. — Без предупреждения.

Мужчина почесал затылок.

— Да, не пришли Шилова и Парамонова. Но Парамонова позвонила, сказала, что возьмет больничный. Она якобы простудилась. Хотя я знаю, она пойдет на день рождения к подруге. Уж она от меня ничего не скроет.

— А Шилова? — перебила его Аня. — Она вообще не появилась?

Мужчина кивнул. Он был полный и румяный. Довольно молодой. Около тридцати, может, чуть больше. Внушающий доверие. Именно такого и следовало ставить метрдотелем ресторана.

— Да, видимо, тоже заболела. Но раньше с ней такого не случалось. Она всегда предупреждала заранее. А что такое?

— Эта Шилова шатенка, весьма симпатичная, высокая, видная собой? — уточнила Белокрылова.

Главный официант снова кивнул.

— Да что она натворила? Можете объяснить, в конце концов?

Белокрылова вздохнула.

— Покажите ее личное дело. Мне надо посмотреть фотокарточку.

Девушка на фотографии оказалась нашей жертвой. Ее звали Шилова Настя.

— Ты был прав, — призналась мне Белокрылова. — Как и всегда.

Она объяснила администратору, что случилось. Сказала, что нужно опросить сотрудников. И первым делом начали как раз с метрдотеля.

Ну, а я попросил накрыть на стол. Посмотрел прейскурант порционных блюд, как сейчас называлось меню. Заказал рассольник ленинградский с гусем, антрекот со сложным гарниром и компот из свежих ягод.

— Ты сюда что, приехал обжираться? — спросила Белокрылова, пока мы ждали отошедшего администратора.

— Нет, это обычный ужин, — ответил я. — И тебе самой тоже не мешало бы перекусить. Ты скоро свалишься от истощения.

— Я не хочу, — сказала Аня и посмотрела на делегацию из троих мужчин и женщины, вышедших к нам. — Ого, как их много.

— Ты хочешь, но стесняешься, — заметил я. — Но лучше не отказывайся от своих желаний.

Оказывается, к нам подошли директор ресторана, метрдотель и шеф-повар. Женщина — управляющая, так сказать, по линии производства.

Все довольно упитанные и холеные. Ну да, ресторан — закрытая зона, здесь можно неплохо заработать.

— Это просто ужасно, — сказал директор. Он попросил звать его просто Алик. — У нас впервые такое происходит.

— Мы очень тщательно отбираем официанток, — добавил метрдотель. Его звали Борис Аркадьевич. Фамилия характерная — Пышкин. Видимо, из-за того что он молод, поэтому просил называть себя по отчеству. — И всегда следим, чтобы они не ввязывались ни в какие истории.

— А кто мог совершить такое преступление? — спросила управляющая. Ее звали Фаина Скворецкая. — Вы подозреваете кого-то из наших работников? Или это кто-то другой?

— Да нет, у нас вряд ли кто-нибудь мог сделать это, — возразил Анатолий Разумовский, шеф-повар. Он закатал рукава рубашки до локтей. Руки толстые, как окорока. — Вам же говорят, у нас все официанты проходят тщательный отбор.

Белокрылова оглядела всех по очереди. Жаль, что они вылезли разом. Так труднее выявить ложь. Впрочем, их можно опросить по отдельности.

— Какая она была в жизни? — спросила шефиня. — С кем она ссорилась? С кем дружила?

— Да особо ни с кем, — сказал Пышкин. — Конфликты мы сразу стараемся пресекать. Дружила она вроде с Ольгой Дубовицкой. Они часто возвращались вместе.

— А где Ольга? — тут же спросила Белокрылова. — Нам нужно с ней поговорить.

— Сейчас я ее позову, — ответил Пышкин и ушел из зала.

Ну, что сказать. Пока руководство ресторана отвечало на вопросы, я не видел признаков лжи на их лицах и в движениях тел. Все ровно.

Может, только кое-какие несоответствия. Но это больше из-за боязни общения с милицией. Как бы не выявили сопутствующие нарушения. Вроде махинаций с отчетностью или недостачами. Но нас это не интересовало.

— В тот вечер Настя ушла в час ночи, — сказала Скворецкая. — Я видела ее последней. Она переоделась и вышла через служебный выход. Больше я ее не видела.

Белокрылова посмотрела на меня. Я едва заметно кивнул. Управляющая говорила правду. Если Шилову и убили, то не в ресторане.

— Как она добиралась домой? — спросила Белокрылова. — На такси?

Скворецкая тоже кивнула.

— Да, обычно они скидывались с девочками и ехали на такси. Иногда забирали родственники или друзья. Уточните у Ольги. Может, она знает, как Шилова тогда планировала добраться до дома.

Больше ничего интересного начальники не сказали. Я успел закончить трапезу. В это время Пышкин привел девушку.

Низкого роста, довольно полная. Но симпатичная. Лучше сказать, «в теле». Многие мужчины предпочитают такой тип девушек. Разбитные, легкомысленные и смешливые.

Короткие черные волосы собраны сзади в узел. В платье и фартуке.

Ага, это и есть ее подруга. Ольга. Девушка неприязненно смотрела на нас. Это уже любопытно. Кажется, она что-то знает.

— С вашего позволения, мы поговорим с ней отдельно, — сказал я руководству ресторана.

Многозначительно переглянулся с Белокрыловой. Вскочил и потащил Ольгу за собой. При директоре и других боссах она ничего не скажет.

Надо увести ее в укромное место. Белокрылова спешила за мной. Мы устроились в отдельном кабинете рядом с кухней.

Уселись. Помолчали. Девушка встревоженно переводила взгляд с меня на Аню.

Я внимательно оглядывал ее. Что же ты пытаешься скрыть?

— Ольга, вы знаете, что случилось с вашей подругой? — спросила Белокрылова.

Эх, не надо было так в лоб. Сначала несколько вопросов на обычную тему. Мне же надо узнать базовую линию поведения Дубовицкой. То, как она себя ведет обычно.

Ольга сжалась в комок. Подалась назад.

— Нет, а что такое? Я вчера уехала пораньше. Мне надо было к маме заехать. Она завтра едет в Подмосковье к родственникам. Помочь собраться.

Так, вроде тут она не врет. Но все равно чего-то боится.

— Значит, вы не видели, как уехала ваша подруга? — продолжала расспрашивать Белокрылова.

Дубовицкая помотала головой.

— Нет, а что случилось? Расскажите быстрее!

Так, теперь в голосе чуток истерики. Кажется, настоящей. Любопытно, очень любопытно.

— К сожалению, ваша подруга погибла, — сказала Белокрылова.

Дубовицкая прикрыла рот рукой и опустила голову. Помолчала, тряся головой. Потом сказала:

— Бедная Настя. Это ужасно. Как это случилось? Ее убили?

Но прежде чем Белокрылова успела ответить, я опередил ее:

— А как вы думаете, что случилось?

Дубовицкая посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. Снова помолчала. Это уже для того, чтобы продумать ответ. Вот тут начались увертки.

— Думаю, случилось несчастье. Ее сбила машина? — предположила Дубовицкая.

Я погрозил ей пальцем.

— Вы же знаете, что нет. Уверен, вы хотели сказать другое.

Девушка нахмурилась.

— Я не совсем понимаю. Что вы имеете ввиду? Вы меня в чем-то подозреваете?

Белокрылова сказала:

— Ольга, ваша подруга была найдена мертвой, на заброшенной стройке. Задушена. Вы знаете, с кем она уехала?

Дубовицкая опять посмотрела на нас круглыми глазами. Как будто не понимала, о чем идет речь.

— Нет, откуда? Я же говорю, я уехала раньше.

Белокрылова откинулась назад на спинку стула. Сложила руки на груди. Я видел, что она начала раздражаться. Ее тоже злили отпирательства официантки.

Ну что же, для этого я здесь. Я улыбнулся. Посмотрел на шефиню.

Ну, ты согласна? Есть возможность выудить нужные сведения у Дубовицкой. Но для этого я должен ввести ее в транс.

Шефиня тяжко вздохнула. Ей не хотелось прибегать к гипнозу. Это нарушение закона. Его обход. Но делать нечего. Белокрылова кивнула.

Отлично. Тогда поехали. Я наклонился к Дубовицкой ближе.

— Вот смотри, Ольга, позволь мне обращаться на ты. Я хочу рассказать тебе, что могло случиться с твоей подругой. Но для этого я прочту тебе небольшую лекцию. О твоем внутреннем мире. И мире любого человека. Хорошо?

Дубовицкая кивнула.

— Хорошо. Мне-то что, служба идет, я сижу. Отдохну хоть немного. А то весь день на ногах.

— Отлично, — сказал я. — Вот смотри, давай попробуем узнать возможности твоего мозга, твоего подсознания. Все, что мы хотим, это достичь комфорта и расслабления. Пожалуйста, устройся поудобнее. Обратите внимание на свое тело. Пробегись по нему мысленным взором. Там, где есть напряженные места, расслабь их.

Дубовицкая оглядела себя. Уселась удобнее. Как будто растеклась на стуле. Как хорошо, что она ничего не подозревает. А то устроит скандал.

— Ты ощущаешь комфорт и уют в каждой клеточке твоего тела. Тебе приятно ощущать каждую часть своего тела и общность всех частей в постоянном и полном единстве, — великие боги, фразу-то какую залепил. — Тебе очень важно ощущать эту цельность твоего духа и тела. Твоего сознания и подсознания. Это приносит комфорт и гармонию в твою душу. В любое время, в любой момент.

Я продолжал внушать девушке ощущение комфорта еще с минуту. Она расслабилась. Прикрыла глаза. Дошла до нужной точки.

Это была техника рассеивания. Сознание расплывается между разных образов. А между тем я незаметно закидывал формулы внушения на транс.

Вскоре девушка уже поплыла. И тогда я сказал:

— Ольга, для того, чтобы ты достигла высшей степени комфорта и гармонии, просто скажи, как Настя планировала уехать с работы. Пока ты держишь это в себе, это мешает тебе достичь покоя. А раскрыв правду, ты почувствуешь облегчение.

Ольга кивнула.

— У нее был парень. Очень дикий. Он ездит на мотоцикле. И у него банда таких же безбашенных парней. Они способны на все. Это он ее увез. И он же убил.

Мы переглянулись с Белокрыловой. Очень интересно. Вот оно, решение задачки.

Петров сначала содержался один. Он много и долго думал. Как теперь быть?

Он угодил в очень скверную историю. Все выглядело странным. Чем больше он думал об этом, тем меньше понимал.

Как милиция поймала его? Откуда эти девки знали о его нападении? Неужели кто-то из прохожих заметил его и донес в милицию? Но как? Может, это тот мужик с собакой?

Петров ходил по камере из угла в угол. Думал, думал. Он никогда так много не размышлял.

Но как милиция смогла организовать засаду так четко? Неужели они следили за ним? Будто бы знали о том, что именно Петров набросится на девушек. Да, черт подери, они знали, что там будет именно он.

Как такое возможно? Ведь он сам выбрал это место в последнюю минуту. Он не знал, что будет сидеть именно там. Как же менты узнали? Они что, предвидели будущее?

Все это было в высшей степени странно. Очень необычным был и тот белобрысый парнишка с проницательным взором. Тот, что допрашивал его сразу после поимки.

Он как будто залез в самую душу Петрова. Зачерпнул всю тину с глубины. Если бы ему дали больше времени, он мог бы расколоть Петрова. А ему нельзя раскалываться.

В своей недавней жизни Петров встречал только одного человека, который навел на него жуткий страх. И тот блондинчик как раз намекал на этого человека. Того, о ком вообще не стоило бы вспоминать. Пикового короля.

Даже здесь, в заключении, Петров поежился, вспоминая о своем знакомстве с этим человеком. Хотя по своей сути он был зверем. Жадным до крови и беспощадным.

Причем зверем с непревзойденным чутьем. Его невозможно было провести. Или победить. Ему можно было только подчиниться. И надеяться, что он пощадит тебя.

Именно этот человек наставил Петрова на путь истинный. Показал, что человеческая жизнь ничто по сравнению с целью.

Всю ночь Петров думал о том, как теперь быть. Его будут колоть насчет Пикового короля, это понятно. Но он не скажет ни слова. Рассказывать об этом человеке смертельно опасно.

Наутро его отвели на новый допрос. Это был новый мент. Следователь, то ли с прокуратуры, то ли еще откуда.

Сам толстый и благожелательный. Улыбчивый. Но по цепкому взгляду и металлическим ноткам в голосе видно, что тот еще волчара. Мягко стелет, да жестко спать придется.

— Ну что, Петров, давай рассказывай, зачем с ножами в лесу гулял? — спросил он, широко улыбаясь. — И не увиливай, давай. Если все расскажешь, как было, легко отделаешься.

— А что это, запрещено? — набычился Петров. — С ножами ходить. Это я для самообороны.

Следователь улыбаться перестал.

— Вот оно как, — сказал он. — Хорошо, понятно. С такими ножами, как у тебя, просто так не ходят. Это холодное оружие, чтобы ты знал. За одно это уже ты подлежишь наказанию.

— Ну и что? — продолжал сопротивляться Петров. — Что я им сделал? Ударил кого?

— Ты напал на девушек, сотрудниц милиции, — сказал следователь. — С холодным оружием. Знаешь, что тебе за это будет?

Но Петрова нельзя было взять голыми руками. Он читал законы.

— Не надо мне тут придумывать, гражданин начальник, — сказал он. — Я не нападал на них. Где раненые? Никого нет. Я просто мимо пробегал. Потерялся в темноте. Заблудился. Долго ходил, не мог найти дорогу. Уже думал, придется ночевать там, в лесу. А тут слышу, голоса. Ну, обрадовался и побежал к ним. А ножи в карман спрятать забыл. Вот и весь рассказ.

Следователь долго смотрел на него. Пристально. Тяжелым давящим взглядом. Потом медленно сказал:

— Вот оно значит как, Петров. Ты шутки вздумал играть с советским правосудием. Думаешь, тебе просто так сойдет с рук покушение на убийство?

— Ни на кого я не покушался, — упрямо заявил Петров. — Не надо мне приписывать то, чего не было.

Следователь вздохнул.

— Ладно, мы думали, ты умный человек. А ты глупый. Иди, попарься у себя, подумай.

А когда Петров поднялся, то милиционер вдруг саданул кулаком по столу и закричал:

— Ты куда собрался, мразь? Быстро садись и рассказывай все! И про Пикового короля все тоже рассказывай! Кто он такой? Ты его знаешь?

Но Петров теперь словно язык проглотил. Следователь мучил его еще с час, а потом отправил обратно.

Придя обратно, Петров обнаружил еще двоих задержанных. Один здоровый мужик, похожий на быка. Толстая шея, угрюмый взгляд, квадратная челюсть. Лысый череп. Их тех, что готов зубами глотку перегрызть.

Второй щуплый, скользкий мужик. Похожий на клопа. Волосы редкие, прилизанные назад.

Здоровяк не очень любил болтать. А вот щуплый трындел без остановки. Его взяли за кражу на рынке. Продавцы чуть не избили. Хорошо, постовые подоспели. Вызволили из рук разъяренных торговцев.

В общем, надоел этот клоп. Хуже редьки. Рот не затыкался. Даже после отбоя продолжал болтать. Рассказывать про жизнь свою горемычную.

А ведь Петрову подумать надо. Как теперь быть? Все еще хуже стало, чем он надеялся. Его теперь будут насчет Пикового короля колоть.

Не слезут с живого, пока не расскажешь. А это очень опасно. Ох, что делать, ничего непонятно.

Мужичонку Петров слушать перестал, а потом вдруг услышал, что тот замолчал. Ну, наконец-то. Теперь можно поспать.

Решив молчать насчет Пикового короля, Петров улегся спать. И вскоре заснул крепким сном.

Нисколько не тревожась. Ночью сокамерники напали на него. Схватили за руки и ноги. Приложили виском об угол железной кровати. Смерть наступила почти мгновенно.