Глас Плеяды. Том VI

Глава 12

Остров Куба, остров спасения

Оставаться на пляже после случившегося там убийства питомца деревенского приручителя было бы верхом глупости. Глупцом я себя не считал, а потому решил убраться оттуда, не забыв прихватить с собой своего нового ученика. Да, именно так, теперь Эмилиано будет моим личным учеником. Вскоре учеников, а вернее студентов у меня будет очень и очень много, я ведь глава будущей государственной академии магии как-никак. Но вот личный ученик у меня будет пока только один. Даже двух своих будущих жён, Алису Багратионову и Марию фон Бисмарк, я буду лишь курировать, но никак не учить целыми днями. Но вот этот мальчик, в будущем он будет способен встать со мной бок о бок на одну ступень развития.

Эмилиано. При должном содействии парню ресурсами, ранг Старшего Магистра он возьмёт через годик-другой. Можно добиться этой ступени и быстрее, с его-то потенциалом, но спешка тут будет ни к чему. Мальчик должен чётко осознавать свои границы, не должен зазнаваться сверх меры. Он должен вырасти человеком, а не дерьмом, ведь иначе, худо будет всем. Он однозначно станет Гласом Плеяды, если ему банально не мешать. Я же мешать ему вовсе не планирую, я ему хочу помочь. Не стану скрывать, тут кроется отнюдь далеко не один только мой интерес к наставничеству. Моя прошлая жизнь закончилась поражением, но то был лишь бой, а война ещё не закончена. И этот юноша, он станет моим братом по оружию. Пусть это и звучит громко и пафосно, но так оно и будет. Эмилиано под моим руководством взберётся на самую верхушку, но не станет слепым оружием в моих руках. Он сам выберет путь борьбы. Вернее, он его уже выбрал.

— Смотри внимательно на нити энергии и постарайся в точности повторить моё плетение, — произнёс я, стоя на берегу реки прямо напротив мальчика. — Это совсем не затратное заклинание, у тебя в достатке сил, чтобы повторить его раз десять подряд.

Мальчишка, которого я только что пообещал взять в ученики, с широко раскрытыми глазами смотрел на участок пространства передо мной. И я отнюдь не сомневался, он видит всё что я делаю, он видит все мои манипуляции с энергией. У него просто поразительная чувствительность к энергопотокам. Многие дети его возраста не то что не видят магические нити, они их даже не ощущают. Маги-середнячки начинают «видеть» энергию только годам к тринадцати-четырнадцати. Эмилиано же не только видит её, он различает самые тонкие её нити, которыми я плету свои заклинания. И прямо сейчас он повторяет всё в точности за мной. Пас за пасом, взмах за взмахом, нахлёст за нахлёстом. Его плетение такое же идеальное, как и у меня самого! Стыдно говорить такое, но даже я сам, будучи ребёнком, не мог так идеально повторить за отцом заклинание в его возрасте.

— Ох, а что это? — спросил у меня мальчик, стоя перед появившейся перед ним льдиной, едва-едва покачивающейся на воде.

Мне захотелось одновременно рассмеяться и заплакать. Мальчик повторил за мной десятки витков энергии, провёл их через несколько узлов критериев в своей Плеяде, настроил ширину, длину и высоту льдины, но банально не знал, что он делает. Вот ведь, да он даже не знает, что перед ним лёд! Он, поди, его никогда и не видел! Дивный, дивный ребёнок!

— Это лёд, Эмилиано, — произнёс я с лёгкой улыбкой на лице, переходя с песка прямо на льдину. — Лёд, это та же самая вода, только она настолько холодная, что превратилась в твёрдую поверхность. С помощью заклинания я превратил воду в лёд и приказал ей принять определённую форму, длину и толщину. А ты, благодаря тому, что повторил за мной всё в точности, создал точно такую же льдину. Посмотри, они у нас не то что одинокого размера и формы, у них даже узоры на поверхности совпадают. Ты молодец. Я очень доволен твоим успехом. А теперь, давай, залезай на свою льдину и поплыли. Нам нужно уйти отсюда. Гроза не будет длиться вечно. Рано или поздно сюда придут охотники из деревни или звери других приручителей. Нам пока рано с ними драться. Да и мне нужно ещё кое-кого найти.

На мгновение мне показалось, что мой новый ученик хочет что-то мне сказать, больно уж у него блеснули глаза и сжались челюсти при упоминании деревенских магов. Но нет, он и тут повёл себя как благоразумный ребёнок. Если учитель сказал, что нужно уйти и не вступать в конфликт, то своё мнение ученик оставляет при себе и делает как ему велено. И даже вопрос про поиски он не задал, хотя мог бы. Был бы жив дед мальчика, я бы ему руку пожал за столь прекрасное воспитание!

— Ой, — вырвался из уст Эмилиано неожиданный вздох, когда он только коснулся льда. — Холодно.

— Так и должно быть, — усмехнулся я уголками губ. — Лёд всегда холодный, но ты привыкнешь. Или если не хочешь привыкать, научись управлять внешней энергией на манер бойцов. Ты можешь защитить стопы слоем защиты. Это делается вот так. Да, именно так, всё верно.

— Ох,– мальчишка, только что исполнивший ещё один не самый простой трюк опытных магов неожиданно пошатнулся, но всё же устоял на льдине и не свалился в воду. — Голова, голова закружилась…

— Это следствие твоих неразумных трат энергии, — ответил я ему. — Трюк который ты исполнил, потратил большую часть скопившейся у тебя энергии. После полученного истощения делать так было неразумно.

— Но ведь…

— Я тебе посоветовал? — в который уже раз улыбнулся я мальчишке. — Я лишь озвучил вариант. Право решать, использовать этот приём или не использовать было дано тебе. В следующий раз думай о последствиях.

Немного грубовато, но что поделать. Обучение это не всегда одни лишь теоретические уроки, плетения и техники погружения в медитацию. Это ещё и умение думать головой. И чем раньше мальчик усвоит этот момент, тем ему будет легче у меня учиться. Эту простую истину в мою голову вбил мне ещё отец, а ему его отец и так дальше по цепочке.

— Сама по себе льдина плыть будет долго, здесь течение слабое, — привлёк я внимание мальчика к себе. — Повторяй за мной.

— А…– тут же открыл юноша рот, чтобы задать вопрос, но я остановил его взмахом руки.

— Молодец, что сразу подключаешь голову. Но сейчас тебе дан прямой приказ. В тот раз, тебе был дан выбор. Запомни разницу между этими двумя событиями. А теперь повторяй, и не беспокойся, это будет совсем не энергозатратно. Мы лишь чуть-чуть ускоримся.

Совсем скоро мы оба каждый на своей льдине выплыли к центру реки и довольно быстро начали удаляться от пляжа, на котором осталось тело Крока. Какое-то время мы плыли молча. Я думал о том, какие вопросы хочу задать Эмилиано в первую очередь, а тот в свою очередь восхищался проделанной им самим работой. То сам лёд он потрогает, то палец в воду опустит, чтобы ощутить ускоренное под нами течение воды, то ногу поднимет и даст своей ручной обезьянке попробовать на ощупь плотную энергию, защищающую его от холода льда. Словом, всё для мальчишки было в новинку. И ему всё это нравилось. А чуть погодя, он и вовсе, орудуя минимумом энергии продолжил экспериментировать с плетениями. Я его в этом вопросе даже и не подумал одёрнуть. Действовал он аккуратно, задействуя самый минимум энергии. При таком раскладе, даже если он наугад найдёт рабочую комбинацию для заклинания, всё равно эффект будет равен зажженной спичке или что-то около того. В тоже время, таким способом он неплохо нарабатывает практическое вязание. Повторение за мной у него удалось, конечно, на идеальном уровне, но плести самому и без примера, этому нужно учиться и тренироваться. Пусть занимается. Я могу и подождать немного со своими вопросами. Плыть до пляжа, куда мы с цесаревичем высадились, ещё довольно прилично.

Через некоторое время мы, наконец, добрались до устья реки. Пришлось мне мальчишку отвлечь от его экспериментов и показывать ему новое плетение, благодаря которому мы перешли на полностью искусственное течение.

— Эмилиано, ты говорил, что готов рассказать мне об этом острове. Как видишь, я тебе не соврал. Ты отправился со мной и уже начал изучать нечто новое для себя. Пришла пора и тебе сдержать обещание.

— Да, учитель, — тут же отвлёкся мальчишка от плетения и развеял остатки нитей в воздухе. — Я с радостью поделюсь с вами всем, что знаю сам. О чём вы хотели меня спросить?

— Обо всём, Эмилиано, обо всём.

Диалог у нас с юношей выдался содержательным. Несмотря на свой достаточно юный возраст, мальчик многое знал об острове и его обитателях, а также об их истории, обычаях и прочих нюансах здешней жизни. И поскольку я решил, что хочу знать всё, первое о чём Эмилиано мне поведал, касалось начала истории местного племени.

Как я и предполагал, местные жители ведут свою историю со времён исхода с континента. Речь тут идёт не о каком-нибудь переезде, а о самом настоящем массовом бегстве. Первые жители этого острова прибыли сюда на лоханках, больше напоминающих корыта, нежели нормальные лодки. С собой они прихватили то немногое, что успели спасти. Прочие же люди, жившие на континенте в то время, умерли. Либо были сожраны монстрами и изменённым зверьем, либо потеряли себя и превратились в нечто опасное и уже сами стали теми самыми монстрами. Последнее как по мне, даже хуже самой смерти.

Первобытный образ жизни местных, к слову, также связан с теми событиями. Волна тёмной энергии, пришедшая из глубины континента, уничтожила все технологические и механические устройства, оставив беженцев практически без всех средств к существованию и выживанию. Переселенцы же, спустя время, столкнулись с невозможностью возродить былые технические наработки. Остров Куба оказался переполнен слезами Тёмной, которые, по сути, являются своеобразными генераторами тёмной энергии. Причём что важно, энергетический фон на острове сам по себе не загрязнен, из-за чего жить тут можно без особой угрозы для жизни, но иногда тут случаются всплески, которые могут уничтожить технику и механику. Чаще всего подобное случается когда того или иного крупного зверя убивают охотники путём уничтожения его ядра. Ядро в здешнем обиходе как раз и означает слезу Тёмной. Но не одни ядра порождают эти всплески. Иногда они и просто так происходят. Эту аномалию Эмилиано никак не смог объяснить. Он просто сказал, что здесь всегда так было, а я решил пока не вдаваться в детали, тем более что ребёнок и правда, скорее всего не знал ничего о природе этого явления.

Отсутствие элементов развитого общества далеко не единственная странность местных жителей. Эмилиано поведал мне причину, по которой на меня напали местные. Причина того банальна. Я выглядел иначе чем местные. Местные ярые расисты и свою нетерпимость к прочим, отличным от них людям они проявляют в виде неприкрытой агрессии и желании убить. В моём случае, странная одежда вкупе с отличающимся цветом кожи сработали как красная тряпка для быка. И стоит признать, в этом моменте я деревенских жителей осуждать не решусь. И это не потому что я голосую за расизм и идею расового превосходства, нет. Просто на этом острове с этим вопросом дела обстоят несколько иначе. У местных есть даже отдельное слово, которым они обозначают прочих людей, пришедших на остров из-за моря. И слово это «Демас». С испанского переводится как «Другие». А ещё оно созвучно со словом демон. И по сути демонов оно и обозначает. Кроме меня, ну и цесаревича, все прочие гости острова были изменёнными тёмной энергией людьми. Мне доводилось встречаться с такими. Твари ещё те, хуже обычных монстров и изменённых зверей в десятки и сотни раз. Не редко у них бывают рога, копыта, когти на руках и раздвоенные языки, не говоря уже о других, менее кардинальных телесных изменениях. И что хуже всего, интеллект у таких гадов зашкаливает как для монстров. Благо, что этих существ не так чтобы очень много. Но, несмотря на свою малую численность, проблем они доставляют местным очень много, ведь измененные люди догадались переплывать море подобно тому, как это делают здешние жители. А некоторые из этих уродов даже могут подчинить прочих монстров, чтобы притащить их с собой из-за моря. Подобная опасность хочешь не хочешь сделает местный народ параноиками. У них ведь даже повинность есть, когда воины племени раз в несколько месяцев отправляются на берег континента для поисков полезных вещей и охоты за человекоподобными монстрами. Таким способом они пытаются отбить у тварей охоту приближаться к воде. Собственно, сам мальчик тоже принял меня за очередного демаса, но нападать и не подумал, ввиду своего скромного возраста и достаточно гибкой психики. В этом плане мне очень повезло, не пришлось начинать наше с ним знакомство с насилия и агрессии.

— Скажи мне, Эмилиано, а что будет с человеком, то есть демасом, которого твои сородичи смогут поймать? — спросил я у парня, когда нам оставалось метров сто до нужного нам пляжа. — Или они будут стремиться только убить его?

— Иногда и поймать пытаются, — пожал плечами мальчишка. — Такое бывает, если демас не слишком умный и не слишком хитрый. Его хватают, чтобы привести к вождю. В такой день в деревне праздник. Демаса крепко связывают и показывают всем жителям, прославляя воинов, поймавших его. А потом, вечером, его уводят, и он больше не возвращается. Дедушка говорил, что таких демасов можно заставить рассказать о сородичах на берегу континента, и что они могут рассказать о своих логовах.

Слова мальчика заставили меня немного выдохнуть. Всё-таки, шанс того, что цесаревич никуда не вляпается и просто будет бродить по острову на самом деле минимальный. Я ведь вижу со своей льдины, что на пляже его нет. А это значит, он где-то там, в глубине острова. И вполне вероятно, он уже попался местным. Что меня особенно порадовало, так это то, что в своём рассказе Эмилиано не сказал слабый демос. Он сказал не очень умный и не очень хитрый. И это как раз подходит под описание цесаревича. Силы-то ему не занимать, но вот интеллект… скажем так, им он не блещет. Ну что же, ваше высочество Александр Фёдорович, надеюсь вы не стали изменять себе и сглупили. Пусть уж лучше вас поймают и пленят, нежели прикончат на месте. В таком случае, у меня будет хотя бы шанс вас вызволить.